А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Рана зажила: чего бояться? И он налил себе еще немного… Хорошо пошла и эта порция вина.
– Ты дверь закрой, – сказал он Жилке, закуривая, – Я сегодня у тебя ночевать останусь. Не прогонишь?
– Оставайся. Только доктор тебе не велел с бабой спать. – Она потрогала пальцем синяк под глазом и нахмурилась.
– Он мне пить и курить запретил. Хоть ложись и помирай. Живой ведь я пока. Может, не нравлюсь тебе?
– Не могу сегодня. – Жилка вздохнула. – Немытая я.
– Что я, грязных баб не видел? – усмехнулся Сергей, чувствуя, как немеет нутро, сладкая истома расслабляет руки, ноги. Развязывается язык. Налил себе еще и вдруг заметил нетронутый Жилкин стакан. – А ты чего не пьешь?
– А если с тобой что-то случится? Мало ли…
– Брось каркать, – раздухарился Сергей. – Одному мужику, говорят, селезенку отрезали, а он на третий день бутылку водяры заглотил, и хоть бы хны. Да я уже целый месяц на работу хожу. И легкий труд сняли неделю назад.
Жилка отрицательно покачала головой:
– Боюсь сегодня пить… Мне вчера по почкам досталось. – Она встала, задрала свитер и повернулась к Сергею черным от кровоподтеков боком. – Сегодня утром кровью мочилась. Бабуля, у которой воду беру, травы обещала на ночь заварить для меня. Потерпеть надо с вином… Нет, если ты сильно хочешь, то оставайся. Потихоньку только… Когда я его ногтями по морде, он велел сопляку за руки меня держать, а сам пинать… Два раза в пах ударил, гад. Я даже отключилась.
– Погоди, оклемаюсь маленько, поговорю с твоим хмырем. Покажу ему, как с бабами воевать. – Сергей затушил сигарету, бросив ее на пол и затоптав ботинком.
– Он нормальный мужик, когда не перепьет. И не жадный. Вчера затмение на него нашло. Ведь он раньше никогда на меня руку не поднимал. Ну, там, подзатыльник шутя отвесит. Ты с ним не связывайся. Лупанет по печени сдуру.
– Я ему лупану, – сказал Сергей, немного плеснув в стакан. – Взял, гад, моду – баб обижать! Ну, дал по морде раза два. Зачем почки опускать? Где он живет? – И выпил.
– Уехал он, – соврала Жилка, отвернувшись к окну. Сергею было хорошо. Немного поворчав, костеря Жилкиного обидчика, он вылил оставшееся в бутылке вино в свой стакан – выпил, придвинул к себе Жилкин стакан – хлобыстнул и его. И ушел.
Уже в автобусе ощутил теплую, пульсирующую мелкими брызгами боль под лопаткой. Ничего, успокаивал сам себя, это по первому разу так, видать. Привыкну.
Ну, сколько я там выпил? Грамм пятьсот?.. Это же мелочь. Сейчас схожу в гальюн, и можно еще столько же залудить.
Однако, сойдя с автобуса и пройдя шагов двадцать, вдруг почувствовал слабость в ногах, и словно кто-то сильно толкнул в спину…
Очнулся он от приятной прохлады: поток воды лился на его распластавшееся по кафельному полу тело. Сергей повернулся так, чтобы вода омывала полыхающий огнем правый бок.
– Очухался, – услышал он и увидел стоящего в проеме двери милиционера, брякающего ключами, и двух парней в гражданской одежде. – Тащите его в камеру, пока не окочурился.
– Я сам, – сказал Сергей, пытаясь подняться. Неудобно повернулся и вновь потерял сознание.
Утром ему вернули одежду и пачку денег.
– Пересчитай и распишись. – Дежурный милиционер протянул Сергею ручку. – С такими деньгами на дороге валяешься. Миллионер, видать.
– Вы же видели, какой у меня живот… Я и выпил-то всего ничего. – Сергей расписался и, не пересчитывая, сунул деньги в карман вместе с квитанцией об уплате за посещение вытрезвителя.
– «Живот»… – передразнил дежурный. – Иди, на работу опоздаешь. Скажи спасибо, что не обчистили тебя, когда в грязи пьяный валялся.
Под лопаткой побаливало, но терпеть было можно. Чертовски неприятный привкус во рту провоцировал рвотные спазмы. Однако страшнее всего казалась въевшаяся в мозг мысль: «Завязывать придется с пьянкой. Загнуться можно».
За работой время летит быстро. Не успел оглянуться – конец смены. Вышел из проходной и… Что делать? К кому спешить? Один Сергей в городе Листенце: ни родственников, ни хорошего, понятливого и непьющего друга. С завистью глянул вслед бывшим собутыльникам, веселой толпой двинувшимся к винному магазину. Шагнул было за ними, но остановился, вспомнив Жилку.
– Ну как ты? – Она смотрела на него весело.
– В вытрезвитель залетел. – Сергей принюхался, уловив в воздухе запах жареного картофеля.
– А печенка?.. Как с нутром-то? – Жилка высыпала из кастрюльки песок, разровняла его подошвой спецовочного ботинка и присела на нижнюю ступеньку лесенки, ведущей в вагончик.
– Приступ был. Упал посреди улицы мордой в грязь. Менты решили, что пьяный. От меня же фонило после вина.
– Надо было постепенно, а ты сразу бутылку высадил, – вздохнула Жилка. – Торопишься… Мой отец почти целый месяц по чайной ложечке. И только перед едой… А я помылась сегодня!
Она скинула с головы выцветшую хлопчатобумажную косынку.
Глядя на веселую хозяйку вагончика, которой день назад подбили глаз и опустили почку, Сергей улыбнулся, подумав: «Бабы – живучий народ. Да и не так плохо все в жизни, как казалось всего несколько минут назад. Живут же люди без спиртного: книги читают, на рыбалку таскаются, в театр шастают. Заведу себе бабенку, и забота появится. Вот она, Жилка: и волосы у нее густые, и веснушки – к лицу, фигурка ладная. Белесые ресницы черной тушью помазать – не стыдно с такой по улице прошвырнуться. А если еще и приодеть, вообще за первый сорт сойдет».
– Ты пока в вагончик ступай, а я кастрюльку сполосну и водички принесу.
Стол был заставлен пол-литровыми банками: картошка жареная, пельмени, бульон, капуста с зеленым луком, а в одной из банок – грибочки.
Вместо воды Жилка принесла в кастрюльке золотистого компота.
– Бабушка налила. Она все равно его не пьет, – пояснила она, придвинув все банки с яствами ближе к Сергею: – Кушай.
Он отхлебнул теплого бульона, сжевал пельмень, но аппетита не было: после вчерашнего приступа во рту остался дурной привкус. Бутылки с вином на столе не стояло.
– Вино еще вроде оставалось, – сказал Сергей, покосившись на пачку сигарет. Просто так сказал, ведь надо же хоть о чем-то говорить.
– Понимаешь, должна я была одной крысе… Пришла сегодня утром и говорит: с похмелья, мол, помираю, полечи… Но я тебе верну. Вот получу получку и отдам. Завтра обещали нашей организации деньги привезти.
– Да ладно, – отмахнулся Сергей, закуривая, чтоб хоть никотином перебить во рту вкус тухлого яйца. – Тяжко мне, – сказал он, выпуская дым. – И чего я такой невезучий?
– По чайной ложке надо было. Помаленьку. Мой отец…
– Брось стрекотать. Заладила в одну калитку. Жить скучно. Понимаешь? Чего я, спрашивается, к тебе притащился? Чего мне тут надо?
– Так я разве отказывалась? – Жилка отвернулась к окошку и всхлипнула. – Честное слово, не притворяюсь. – Она натянула горлышко свитера на лицо, вытерла слезы. – Думаешь, мне не больно?.. Я уже второй день крошки в рот взять не могу!..
Такого поворота Сергей не ожидал. С чего это вдруг заплакала хозяйка вагончика?
– Ты чего, тетка? – удивился он. – Разве я запрещаю тебе есть? Или, думаешь, за бутылку осерчал? Отдала и отдала, хрен с ней. И денег мне от тебя не надо. Зачем мне деньги?
– При чем тут деньги, когда ты…
– А-а-а… – догадался Сергей. – Ты решила, что я к тебе трахаться пришел.
– А что – нет? Все вы одинаковые – одно на уме. Если б хоть один догадался пожалеть бабу. – Жилка подошла к зеркальцу над электроплиткой, причесалась пятерней, потрогала пальцем подбитый глаз. – О себе только думаете.
«В самом деле, зачем я сюда приперся? – подумал Сергей. Чего мне надо? Кто она, эта всхлипывающая женщина? Ведь она совершенно чужая и непонятная. О чем думает, когда остается одна, когда за окошком ночь и голова трезвая и совсем не хочется спать? А мечты? О чем она мечтает в долгие дни перед получкой и авансом, когда нет денег на вино и поневоле начинаешь вглядываться, вслушиваться в текущую мимо тебя жизнь?»
– Если обидела тебя – прости, – сказала Жилка.
– Как тебя зовут? – спросил Сергей. – У тебя ведь есть настоящее имя.
– Я давно привыкла откликаться на собачью кличку – Жилка. Так что можешь звать меня так. Зачем тебе мое настоящее имя?
– И все-таки? – настаивал Сергей. – Какое имя тебе родители дали?
– Джульетта… Странно, правда? А тебя?
– Сергеем зовут, – усмехнулся он. – Вот и познакомились. А тебя в самом деле Джульеттой зовут?
Она встала на колени, пошарила рукой под топчаном и вытащила коробку из-под обуви. Разворошила содержимое и протянула Сергею паспорт:
– Убедись, если не веришь.
– Джуль-ет-та, – сказал Сергей, смакуя каждую буковку красивого имени. Перелистнул страницы в паспорте. – Так тебе еще и… Постой, а какое сегодня число?
– Восьмое сентября с утра было. – Джульетта грустно улыбнулась и села за стол. Облокотилась, заслонив подбитый глаз ладонью. – Зима скоро.
– Так у тебя день рождения через неделю. Исполняется двадцать три года. А я думал, тебе лет тридцать.
– Спасибо за комплимент, – вздохнула она. – Хоть бы в кино кто сводил в честь дня рождения. Говорят, индийский фильм в «Космосе» идет. Наверное, про любовь. Они про любовь здорово могут.
Сергей поскреб затылок, критически оглядев Джульетту:
– У тебя кроме шаровар есть что надеть?
– Что я, совсем, что ли? – Хозяйка вагончика вытащила из-под матраца фиолетовое платье с металлическими пуговицами, приложила к себе: – Нормально?.. Только погладить надо. Сейчас я к бабушке сбегаю за утюгом.
«Какое там нормально», – подумал Сергей, разглядывая рыжее пятно на подоле платья. Да и размер… С чужого плеча, видать.
– Вот что, – сказал он. – Спрячь это барахло и пошли со мной.
– И верно, – согласилась Джульетта, сунув платье под парусину покрывала. – Страсть как не люблю наряжаться. Нормальные у меня шаровары. И кто на нас смотреть будет? Кому мы нужны? Может, мы прямо с работы. Верно?
Однако Сергей повел ее не в кинотеатр на индийский фильм, а в парикмахерскую.
– Сейчас посмотрим, что из тебя получится, если отмыть.
– Да не хочу я, – засопротивлялась она. – Людей фингалом пугать? Если тебе деньги девать некуда, мне отдай. Я себе шапку мохеровую куплю.
– Успокойся. – Сергей решительно взял Джульетту под руку. – Вперед, к бабскому мастеру. Мне просто интересно, как ты выглядеть будешь, если тебя помыть. И чтоб все по высшему классу: маникюр, кудри белого цвета, штукатурка на морду.
В холле «Салона красоты», куда Сергей привел Джульетту, сидело несколько женщин. Заняли очередь за дамой в красной косынке.
– Долго ждать? – спросил он у Джульетты, стремящейся схорониться от посетителей салона за спиной Сергея. – И кончай ломаться… Как малый ребенок, честное слово.
– Торопитесь? – улыбнулась дама в красной косынке, с любопытством оглядывая Джульетту. – Наберитесь терпения часа на два. Может, и больше потребуется ждать.
– Так долго? – удивился Сергей. – Тогда… Тогда, если кто-то придет, скажите, что мы скоро вернемся.
Проехав одну остановку на автобусе, они вышли у магазина «Одежда». Джульетта, перестав сопротивляться, послушно двигалась за Сергеем.
– Выбирай не торопясь, – сказал он, подтолкнув ее к отделу с нижним бельем. – И не смотри на цену. У меня денег много. Юбку и теплую кофту возьмем.
– Там нижнее продают, – прошептала Джульетта. – Юбки в другом отделе.
– Сначала трусы с лифчиком купи. – Он вновь ее толкнул. – Ну? Чего внимание людей привлекать? Быстро покупай.
– Да у меня плавки чистые. Только вчера надела. А лифчик я не ношу. Чего в него ложить-то? – Она хихикнула и схватила Сергея за руку: – Пойдем со мной. Вдруг тебе не понравится мой выбор? Пошли? А то я боюсь, меня еще за воровку примут.
– Иди, не бойся. Мерь все подряд. Старайся… Чтоб к лицу цвет был.
Вкус у Джульетты оказался нормальным: она выбрала простенький голубой свитер из искусственной голубой шерсти и такого же цвета юбку с разрезом на боку.
– Ну?.. Подходит? – Она стояла в обновке, смотрясь в зеркало примерочной кабинки. – Вроде нормально. Как тебе?
– Волосья в белый цвет выкрасишь – ничего будет. Только и пэтэушные ботинки поменять надо. А чего это у тебя колени окорябаны?
Джульетта глянула на свою обувку, перевела взгляд на Сергея и всхлипнула:
– Зря ты затеял… Жила без тряпок…
– Ну, ну, захлюпала. Скидывай барахло и дуй в кассу. Нам надо еще башмаки тебе приглядеть.
Выбор обуви в магазине маленький, но Сергею все ж понравились одни туфельки: голубенькие, на средней высоты каблучке и недорогие. А главное – в тон к свитеру и юбке. Съездили на вокзал, где Джульетта переоделась в туалете, оставив в урне старую одежду. Со слезами расставалась с шароварами, свитером и пэтэушными ботинками. Пока ездили, подошла очередь в парикмахерской.
На беду оказалось, что, кроме стрижки и маникюра, здесь больше ничего не делают – нет белой краски, чтоб волосы покрасить, нет и того, отчего кудри долго держатся.
– Нам жениться завтра, – солгал Сергей парикмахерше.
1 2 3 4 5
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов