- Что именно? - немедленно откликнулась Делла. Доктор поставил чашку на столик и усмехнулся:
- Чрезвычайно активный секс сегодня перед ужином. - Он рассмеялся при виде их изумленных лиц.
- Вы становитесь все развратнее, - сказала Делла.
- Я становлюсь все старше, - поправил Биллингс, - с возрастом люди впадают в маразм, знаете ли.
Он достал из чемоданчика упаковку таблеток, написал дозировку. Потом тщательно осмотрел Пита, но не нашел ничего, кроме синяков на плечах - дело рук Деллы. Выпив еще чашку кофе, доктор повторил свои предписания - секс и ужин в хорошем ресторане, поцеловал Деллу в щеку и ушел.
Молодые люди выполнили все рекомендации. Первый пункт программы показался им более привлекательным, чем второй. Как только они вошли в ресторан и перед ними поставили тарелки с отбивными и жареным картофелем, выяснилось, что ни у него, ни у нее нет аппетита.
- Ты нервничаешь, - заметила Делла. - Если боишься встретить знакомых, то это чепуха: всегда можно сказать, что случилось. Амнезия не та болезнь, которой следует стыдиться.
- Меня не это беспокоит.
- А что тогда?
- Видишь того человека через два столика от нас: бледный, длинные черные волосы, тонкий нос?
Делла обернулась и как бы невзначай бросила взгляд на мужчину, которого ей описал Пит. Он был высокий и очень худой. Его длинные тонкие руки держали столовый прибор с тем изяществом, с каким фокусники держат на сцене свои аксессуары. О нем нельзя было сказать, что он красив или уродлив, вполне заурядная внешность. Черты его лица показались Делле чуть более мясистыми, нежели это бывает у таких худых людей, но никакого беспокойства этот человек в ней не вызвал.
- А что с ним такого?
- Я видел его раньше.
Делла снова посмотрела на мужчину:
- А я нет. Ты уверен?
- Абсолютно.
- Ну, может быть, в агентстве. Туда приходят толпы людей, и запомнить всех, кто...
- Нет. Я встречался с ним не по работе.
- Да забудь ты о нем. - Делле хотелось, чтобы ее голос звучал беззаботно, но что-то в поведении мужа, в том, как тщательно он изучал незнакомца, насторожило ее. Они были привязаны друг к другу куда сильнее, чем сами себе признавались в этом. Она ужасно не хотела терять его, даже на двенадцать дней.
Пит постоянно посматривал на незнакомца. Черноволосый мужчина ушел, когда они приступили к десерту и кофе. Через минуту-другую Пит сказал:
- Вспомнил.
- Что?
- Где я его видел.
- И где же?
- Это было во время тех двух недель, которые выпали у меня из памяти. - Он положил салфетку на стол и встал. - Я сейчас вернусь.
Пит быстро пересек зал и через высокую арку вышел в фойе.
Делла положила вилку и взяла бокал с вином. За весь вечер она едва притронулась к нему, а теперь осушила бокал тремя длинными глотками.
Пит вернулся.
- Ну как?
- Никак. - Он сел, нахмурившись. - Когда я вышел на улицу, его уже и след простыл. Кассир сказал, что он расплатился точно, без сдачи. На парковке тоже никого не было.
Делла наклонилась над столом и взяла мужа за руку:
- Не волнуйся. Ты узнал его и вспомнил, что он.., из того периода, а это хороший знак. Может быть, как сказал доктор, память постепенно к тебе вернется.
Конец ужина оказался скомканным. Пит никак не мог сообразить, какими купюрами ему надо оплатить счет. Он пытался сунуть официантке слишком большую сумму, а когда она вернула сдачу, был уверен, что их обсчитали. Деллу его раздраженный и какой-то растерянный вид не на шутку встревожил.
Она постаралась сделать так, чтобы остаток вечера прошел как можно спокойнее. Они отвезли Барбаре ее одежду, выпили еще пару стаканчиков. Обычно Питу нравилось поболтать и посмеяться с Барб, но в тот вечер он был мрачен и задумчив. Но когда уже дома, в постели, Делла прижалась к мужу своим мягким теплым телом, ей легко удалось убедить его выполнить первое предписание доктора Биллингса. После этого, довольная и уверенная, что ему тоже хорошо, Делла уснула.
Но Пит не спал. Он лежал, уставившись в потолок. Две недели без двух дней...
Где он спал все это время? Кто давал ему кров и пищу? Он уехал из дому с тремя долларами в кармане, которые так и остались на своем месте.
Кредитные карточки. Конечно. С ними он вполне мог ночевать в мотелях, питаться в ресторанах. Эта мысль успокоила его. Через месяц придет счет, по которому он восстановит в памяти, где был и что делал. Пит вздохнул с облегчением и откинулся на подушку.
Почему? Вот самый главный вопрос.
Почему его мозг отвергал действительность; почему он оглох и ослеп на двенадцать дней? Он любил Деллу; между ними не было ничего такого, чего он хотел бы избежать. Ему нравилось думать, что они не просто увлечены друг другом, а действительно любят и уважают друг друга - качество редкое в семейной жизни. Они редко ссорились, хотя характер у Деллы не самый покладистый. Бизнес? Он не кривил душой, когда говорил, что дела идут хорошо. Что тогда? Он не интересовался политикой, и его абсолютно не трогала ситуация в стране. Пит давно решил для себя, что политики любых мастей одинаковы и с одинаковым успехом сведут всех в могилу раньше времени, если будут игнорировать проблемы экологии или продолжать разжигать войны. Он считал своим долгом жить как живется, не заглядывая далеко вперед и не торопясь заводить детей. Возможно, он и не пример для подражания, но так меньше потрясений и больше шансов на счастье в будущем.
Сон не шел.
Он сел на кровати и вставил ноги в шлепанцы. Может, если почитать часок-другой, станет лучше. Он встал за книгой и, проходя мимо единственного в комнате окна, заметил, что под ивой на газоне стоит человек и смотрит на дом.
Он поспешно шагнул назад к окну, но ничего и никого не обнаружил.
Делла заворочалась, что-то пробормотала и снова погрузилась в сон.
Он вспомнил свой ночной кошмар: безглазое лицо, многопалая рука тянется к нему...
Но наблюдатель был другим, в его облике не было ничего нечеловеческого. Пит был уверен, что это тот самый высокий тощий человек, которого он видел вечером в ресторане.
Глава 3
Во вторник утром Пит с Деллой отправились за город. На заднем сиденье просторной машины стояла корзина для пикника. День выдался солнечный, на небе виднелось всего несколько пышных облачков, подгоняемых ветром, который совсем не чувствовался на земле. Пит включил радио, музыка и быстро меняющиеся за окошком автомобиля живописные картины природы настроили их на самый благодушный лад, все казалось легко, хорошо и просто.
Не считая того незнакомца, который стоял под ивой вот уже три ночи подряд и смотрел...
Пит не рассказал об этом Делле. Не то чтобы он боялся, что она не поверит. Они были очень близки и слишком хорошо знали друг друга, чтобы не отличить правды от шутки. Не боялся он и того, что она сочтет его проблемы гораздо серьезнее обычной амнезии. Просто он не хотел волновать и тревожить ее. Делле и без того несладко пришлось во время тех двенадцати дней, что он спал - или все равно что спал.
Солнечные лучи пробивались сквозь густые ветви вязов, растущих по обеим сторонам шоссе.
Дорога пошла в гору. Они миновали долину и повернули на склон Олд-Каннона. С обеих сторон дороги стояли аккуратные загородные домики, уютно пристроившиеся между деревьев. Их становилось все меньше, пока, наконец, признаки близости человеческого жилья не остались позади.
- Есть что-нибудь необычное? - спросила Делла.
- Ничего. Все как всегда. Кажется, я помню, как ехал здесь в то утро в четверг.
Вскоре гладкая поверхность шоссе сменилась кочками и выбоинами грунтовой дороги. Они выехали за пределы округа.
Желтый японский джип с брезентовой крышей проехал мимо них в обратном направлении. Пит узнал седого бородатого гиганта за рулем - Том Мер-док, их сосед по загородному домику. Пит подумал было остановить его и спросить, не виделись ли они в тот четверг. Но решил не делать этого. Хотя амнезия и не та вещь, которой приходится стыдиться, не стоит до поры до времени выставлять напоказ изменившую ему память.
Они на минимальной скорости обогнули Острый Выступ. Когда автомобиль снова оказался на ровной дороге, Пит свернул на площадку для пикников и притормозил. Он посмотрел в заднее стекло автомобиля. Острый Выступ резко выделялся на фоне синего неба.
- Что случилось? - спросила Делла. Она проследила за его взглядом, но не заметила ничего необычного. - Ты что-то вспомнил?
- Не знаю.
Где-то глубоко в подсознании он был уверен, что вспомнил. Но в голове не было ничего, кроме смутного страха, связанного с этим резким поворотом дороги.
- Это, конечно, глупость, - начал он, - но когда мы приближались к Выступу с той стороны горы, мне вдруг стало не по себе. Мне хотелось нажать на тормоза, повернуть назад прямо на самом вираже. Теперь, когда мы его проехали, я просто уверен, что не был дальше Острого Выступа в тот четверг.
Она помолчала и сказала;
- А куда же ты мог деться?
Пит повернулся и посмотрел вперед на деревянный стол и проволочную корзину для мусора.
- Не знаю. Я не смог бы развернуться на таком крутом повороте. Значит, я должен был миновать его, прежде чем изменил направление, но я этого не помню.
- Воображение разыгралось? - предположила Делла.
- Возможно.
Ему очень хотелось, чтобы Делла оказалась права, но он знал, что все было не так. Ему казалось, что в его мозгу возникла какая-то рука в мягкой перчатке, которая перехватывала всплывающие воспоминания о тех днях и снова топила их в глубинах подсознания. Словно кто-то изо всех сил старался, чтобы он все забыл.
Это уже паранойя. Ему надо либо справиться с ней, либо у него будут проблемы посерьезнее.
Они поехали дальше. Остаток пути до их дома прошел спокойно, хотя Пит не мог отделаться от ощущения, что в то утро он так далеко не заезжал.
В доме было три комнаты: кухня, гостиная и спальня. Его единственный этаж был сложен из бревен. К одной из стен была пристроена ванная, которую он собирался обшить брусом, чтобы она соответствовала по стилю всему зданию. Дом стоял на склоне горы над дорогой, оттуда открывался вид на поворот возле Острого Выступа. Они оставили машину на извилистой подъездной дорожке и вошли в дом.
- Но ты же был здесь! - воскликнула Делла, радуясь своему открытию. - Ты покрасил стены.
Совсем недавно Пит начал перекрашивать белые стены в бежевый цвет. И вот теперь, спустя две недели, гостиная была готова. Краска лежала ровным слоем на всех четырех стенах. Может, он и вправду побывал здесь?
- Не помню, чтобы я красил.
Пит пытался призвать на помощь здравый смысл и говорить спокойно, но его снова охватила паника. Он чувствовал себя в западне, его охватил первобытный страх. Он знал наверняка, хотя и не мог объяснить словами, что оставаться здесь опасно. Он едва удержался от того, чтобы не броситься опрометью к машине не убраться отсюда ко всем чертям.
- Ты скоро вспомнишь, - сказала Делла. Ей, как никому, было хорошо известно, что растерявшемуся человеку необходимо внушать веру в его собственные силы.
Они внимательно осмотрели дом, но не обнаружили ничего, что могло помочь Питу восстановить память. Кисти были тщательно вымыты и аккуратно сложены, как он это делал всегда. Банки с бежевой краской плотно закупорены, чтобы их содержимое не засохло.
Но почему же он ничего не помнит?
Делла заставила себя улыбнуться, заметив, что нервозность мужа усиливается:
- Ну, за работу! Может быть, физическая нагрузка приведет твои нервы в порядок. Я пойду класть кафель в ванной, а тебе, наверное, лучше скосить траву внизу, ближе к дороге.
- Ничего другого нам не остается. - Пит прекрасно понял, какие мысли она пыталась скрыть за дрожащей, напряженной улыбкой. Он поцеловал жену и начал с энтузиазмом восклицать, что пора заканчивать все ремонтные работы по дому.
Пит достал из ящика с инструментами серп и пошел в дальний конец лужайки. Там он начал срезать разросшуюся между деревьев траву.
Работа на свежем воздухе возымела должный эффект Его рубашка скоро взмокла от пота. Пит наслаждался ритмичными движениями своих мускулов. Останавливаясь, чтобы посмотреть на результат своего труда, он успокаивался. Казалось, что каждая срезанная травинка, каждый вырванный с корнем сорняк придают ему сил, возвращают уверенность в себе, заставляют понять, что загадка выпавших из его памяти двух недель вовсе не так важна, как казалось ему вначале.
У Питера Маллиона было собственное представление о спокойной размеренной жизни, и оно отличалось от того, как привыкло строить свою жизнь большинство людей. Он никогда не ходил на службу с девяти до пяти и не собирался делать это впредь, даже если его процветающее ныне агентство вдруг прогорит. В молодости, когда бизнес не приносил ему больших прибылей, он просто снижал свои запросы и особенно не переживал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12