Теперь связь с кораблем велась только с портовой башни, а не через причал.
— Пора идти на корабль, господин, — нетерпеливо повторил матрос.
— Без этого груза мы пропали, — уныло повторил Юлиан.
— Нет, — возразил Отто.
— Скорее! — крикнул матрос.
— Прощай, друг, — во вздохом произнес Юлиан, пожимая руку Отто.
— Не думай об этих ненужных вещах, — утешил его Отто. — Там, куда я лечу, они не стоят ни гроша.
— Тогда что ценится там, куда ты летишь? — полюбопытствовал Юлиан.
— Сталь, — усмехнулся Отто.
— Мой бедный, простодушный, добрый друг! — покачал головой Юлиан.
— Тебе хочется задобрить союзников?
— Да, — кивнул Юлиан. — Так обычно поступают в Империи.
— Я думал, что в Империи всегда помнят про цивилитас, — заметил Отто.
— И при этом покупают дружбу с варварами.
— Купить можно только рабов, — возразил Отто. Внезапно с нижнего яруса послышался шум, рев техники, топот ног и бесчисленные крики одобрения мужчин.
Юлиан оглянулся. К нему спешил старший офицер, позади него шел тот, которого Юлиан отправил на поиски.
— Я Лисис — старший ответственный за груз корабля «Наркона».
Он обменялся приветствиями с Юлианом.
Юлиан приветствовал его первым, ибо по правилам субординации, к которым он относился со всем уважением, офицер был старшим по званию.
Не теряя времени, тот начал командовать грузчиками, снующими через открытый люк на втором уровне. Они носили грузы разного размера и веса. Упаковка не давала понять, что это были за грузы, тем более, что их уложили в коробки, — как мы позднее увидим, это свидетельствовало о необычности грузов — их не упаковали небрежно, как поступили бы с гвоздями, проволокой или медными чушками, а заботливо предохраняли от повреждений, как будто эти грузы были более ценными, чем изумруды, слоновая кость и золото.
— Вот груз по второму списку, — спокойно объяснил Лисис.
— Его прибытие задержалось, — заметил Юлиан.
— Нет, — возразил Лисис. — По инструкции одной высокопоставленной особы, этот груз следовало доставить в последние минуты в интересах безопасности, чтобы уже никто не мог помешать его погрузке и повредить содержимое упаковок.
— Эта высокопоставленная особа оказалась очень мудрой, — произнес Юлиан. — Я был неправ, когда подозревал его, — повернулся он к Отто.
— Хорошо бы знать, кто отдал распоряжение, — задумчиво сказал Отто.
Грузы быстро проносили мимо них.
— Список проверен, — заявил Лисис.
— Разумеется, ведь у нас нет времени проверить его подробнее, — усмехнулся Юлиан.
На мгновение он показался чем-то озабоченным.
— Груз доставлен полностью, — продолжал уверять офицер. — Сегодня утром я был на складе — печати на коробках целы, груз охраняли стражники.
— Хорошо, — ответил Юлиан.
Значит, необходимость в проверке отпадала.
— Поосторожнее! — крикнул офицер, когда грузчики взялись за тюк с тканями. Плотная мешковина, покрывающая тюк, не позволяла увидеть, какое богатство кроется внутри. А там были гобелены и бархат, свертки золотистого шелка, — ткани, предназначенные для удовлетворения тщеславия вождей.
Остальные грузчики несли на плечах то, что несмотря на множество оберток, казалось слитками металла. Многие слитки были железными, но среди них были спрятаны золотые, из которых можно было сделать кольца, тонкие браслеты для запястий и предплечий.
Четверо грузчиков сгибались под тяжестью одного огромного бивня талазианского тородонта.
Пронесли коробки с медными блюдами, мешки с золотыми и серебряными монетами. В ящиках скрывалась россыпь безделушек — брошей, медальонов с портретом императора, на которых он был представлен бородатым и грозным человеком.
— Скорее, скорее! — подгоняли грузчиков матросы.
Грузчики протащили в люк тюки мехов и кож, среди которых были даже шкуры золотистого викота, свернутые шелковистым мехом внутрь, чтобы хорошенько спрятать от постороннего глаза это богатство.
Поспешно грузили редкие пряности и приправы, много другой изысканной пищи.
— Я чувствую запах аскаланского перца! — восторженно воскликнул один из мужчин.
— Ты точно знаешь? — удивился другой.
— Конечно, однажды я видел его на рынке на Ракисе-II, — ответил ему первый.
Это был экзотический товар, несомненно, малоизвестный на Тангаре. Аромат перца пробивался через поры деревянного ящика, в котором он хранился.
Кроме него, здесь было множество других пряностей — в плотно запечатанных ящиках с различных планет: мускатный орех, имбирь, кардамон, майоран, цедра фруктов, кориандр, чабрец, масло калота, миндальная эссенция, розмарин, мята, сиба, душистый чеснок, горчица, побеги и листья гвоздики, порошок карри, смешанные травы, гроздья хинена, соус из теля, стебли басбаса, шалфей, паприка, отвар листьев арла, семена перистовидного фенниса и ваниль.
— Но это еще не весь груз, верно? — спросил Юлиан.
Вместо ответа офицер поднял руку, подавая знак незримому подчиненному.
— Давай! — послышался голос за штабелем ящиков. Взревели машины. — Сюда, сюда!
Внезапно раздался крик восторга грузчиков, стивидоров, подручных, водителей, рабочих пристани. Они топали ногами и хлопали в ладоши.
Подобный звук донесся из коридора, ведущего к ярусу, минутой раньше.
— Сюда, — указал молодой белобрысый офицер.
Мужчины вокруг него вновь закричали от удовольствия — крики раздавались повсюду, со всего яруса. Мужчины забирались на штабеля ящиков, чтобы лучше видеть, вставали на сиденья и капоты машин, толпились вокруг того, что привлекло их внимание.
— Сюда, сюда, — громко и нетерпеливо произнес другой голос.
К люку неуверенно двигалась группа плотно укутанных фигур. Каждую из них почти полностью скрывало плотное, непрозрачное белое покрывало, наброшенное на голову и перевязанное на шее так, что покрывало образовывало капюшон. Чуть ниже в ткани были прорезаны два отверстия, через которые были просунуты обнаженные красивые руки. Покрывало падало мешковатыми складками до округлых икр. Можно было разглядеть нижнюю часть икр, тонкие щиколотки и маленькие ступни — все эти части тела, подобно рукам, были полностью обнаженными. На левой щиколотке каждой фигуры блестел легкий, плоский, узкий, но прочный стальной браслет. После выгрузки у причала из какого-то транспорта и первого рева восторга со всех сторон фигуры с радостью подчинились приказу знакомого голоса. Они шли цепочкой: идущая впереди протягивала правую руку назад и за нее цеплялась вторая фигура, и так далее. Иногда идущие цепочкой не держались за руки, а клали их на плечи друг другу.
Теперь закутанным в покрывало фигурам позволили разжать руки и согнали их в кучу у решетчатого подхода ко второму люку, в нескольких футах от Юлиана и Отто.
— Почему они не в цепях? — строго осведомился Юлиан.
— Они не пытаются бежать, — возразил офицер.
Вокруг раздался смех.
— Простите, господин, — потупился офицер.
— При перевозке такого груза я требую выполнения всех мер предосторожности, — произнес Юлиан.
— Да, господин.
— Я говорю не о веревках, — уточнил Юлиан. — Необходимо надевать на них цепи — на шею, на запястья, на щиколотки, ошейники должны быть прочными, хорошо запертыми, из переплетенных пластин.
— Да, господин.
Фигуры под непрозрачными покрывалами беспокойно зашевелились.
С портовой башни раздался третий сигнал.
— Начинается отсчет, — предупредил офицер.
— Вы должны немедленно подняться на борт, — добавил другой.
— Они правы, господин, — примирительно сказал Лисис.
Офицер у верхнего люка беспокойно вертелся на последней ступени трапа.
— Я бы посмотрел на них, — подозрительно и резко заметил Юлиан.
— На это нет времени, господин, — возразил старший офицер.
— Так отложите вылет! — приказал Юлиан.
Его приказ был исполнен поспешно, почти со страхом.
Мужчины на ярусе радостно закричали.
— Они без ошейников! — негодующе произнес Юлиан.
— Но у них скованы ноги, — возразил старший офицер.
Бесформенные фигуры, после того, как с них сняли покрывала, превратились в легко одетых красивых женщин. Они были облачены в белые, короткие юбки, скорее, просто куски ткани, обмотанные вокруг бедер, и плотные белые лифы. У каждой женщины была обнажена полоса тела между юбкой и лифом.
— На них слишком много одежды, — заметил Юлиан.
— Эти рабыни приготовлены для подарков, — ответил офицер.
Юлиан осмотрел одну из женщин, затем подошел к другой и сорвал короткую юбку с ее левого бедра.
Одна из рабынь, блондинка, протестующе вздохнула, хотя не ее бедро подверглось такому внезапному насильственному осмотру.
Юлиан изумленно оглядел женщину, затем повернулся к офицеру.
— Эта даже не заклеймена!
— Клейма нет ни у одной из них, — ответил офицер. — Одна особа, чье имя не следует называть здесь, решила, что будет лучше оставить на усмотрение будущих хозяев этих рабынь, как их клеймить и клеймить ли их вообще.
— Понятно, — протянул Юлиан.
— Они предназначены для подарка, — еще раз повторил офицер.
— Но они рабыни и ничем не отличаются от других рабынь, — возразил Юлиан.
— Верно.
— Обычное клеймо подойдет им, как и всем прочим.
— Да, — кивнул офицер.
— Даже самые красивые рабыни должны носить простое клеймо, чтобы они помнили — они всего лишь рабыни!
— Да, вы правы, — согласился офицер.
Одна из рабынь сердито напряглась, и это не ускользнуло от внимания Юлиана.
— Пора на борт! — позвал офицер, ждущий у люка.
На причале послышался визг свиней. Козы, свиньи и овцы значились в первом списке, но свиней до сих пор не успели погрузить.
Босые ноги рабынь переступали по стальной решетке главной платформы близ некрутого ската, также решетчатого, поднятого на уровень второго погрузочного яруса. Рабыни не испытывали особого неудобства, так как ячейки решетки были мелкими, но они, вероятно, нагрелись и резали обнаженные ступни острыми бесчисленными кромками прутьев. Решетчатый скат, который можно было приподнять на различный уровень, был устроен так же.
— Живее! — прикрикнул офицер у люка.
Одна из рабынь, блондинка, направилась к трапу у пассажирского входа, поднялась на три ступени, но тут же вскрикнула от боли — ниже подола короткой белой юбки ее ноги ожег удар плети одного из двух офицеров, которые пригнали на причал рабынь — по-видимому, он был самым суровым из надсмотрщиков.
— Что это ты делаешь? — сердито поинтересовался он.
— Поднимаюсь на борт, — ответила женщина. На причале поднялся смех.
— Ступай туда, где стояла, — сурово приказал офицер, указывая плетью на толпу полуобнаженных красавиц, стоящих у решетчатого ската.
На мгновение она застыла на ступеньке трапа, но когда офицер вновь поднял плеть, быстро спустилась вниз и встала с рабынями.
Смех на причале не утихал.
— Простите ее, господин, — обратился белобрысый офицер к Юлиану. — Эта женщина с Майрона-VII, она так погрязла в долгах, что была продана в рабство, и пока еще плохо понимает, что значит быть рабыней.
Юлиан внимательно разглядывал белокурую рабыню.
— Она еще научится! — засмеялись одни грузчики.
— Да! — подхватили другие, и смех вспыхнул с новой силой.
— Отойдите в сторону! — вдруг крикнул офицер.
Мимо прогнали небольшое стадо свиней — всего около дюжины, им управляли двое мужчин с палками. Стадо загнали в нижний люк, куда заносили грузы.
— Сюда! — донесся из люка голос матроса.
— Тебя погрузят туда, крошка, — сообщил старший офицер блондинке, указывая на нижний люк, — вместе с другой скотиной.
Рабыня согнулась и, похоже, с отчаянием и испугом попыталась сорвать со щиколотки браслет.
Из двадцати рабынь или тех, кого принимали за рабынь, десять были брюнетками, десять — блондинками.
— А они недурны, — заметил один из мужчин.
— Да, — отозвался другой.
— Интересно, зачем их везут на Тангару, — произнес первый.
— Нас поселят в тавернах Вениции, — объяснила одна из рабынь.
— Думаю, у меня найдется дело в Вениции, — многозначительно сказал мужчина.
— Вряд ли, — рассмеялся другой, — это же настоящая глухомань.
«Ив такое место увезли отунгов», — с досадой отметил про себя Отто.
— Думаю, меня купят для' богатого дома, наверное, самого лучшего, — горделиво сказала рабыня.
— Ив твои обязанности будет входить уборка, а также чистка серебра, — уточнил мужчина.
Красавица-брюнетка вздернула подбородок и отвернулась.
— Вы получили разрешение говорить? — осведомился белобрысый офицер, один из двух, которые присматривали за рабынями.
— Нет, господин, — откликнулось сразу несколько голосов, и все рабыни сжались, опустив головы.
— Наглые твари, — процедил второй офицер, более строгий.
— Они быстро научатся всему, — крикнул кто-то из толпы.
— Их надо только наказать, заклеймить и надеть ошейники, — добавил другой голос.
Несколько женщин беспокойно переминались с ноги на ногу. Такое часто случалось с ними — ведь они были рабынями. Мало кто из них осмеливался взглянуть на зрителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
— Пора идти на корабль, господин, — нетерпеливо повторил матрос.
— Без этого груза мы пропали, — уныло повторил Юлиан.
— Нет, — возразил Отто.
— Скорее! — крикнул матрос.
— Прощай, друг, — во вздохом произнес Юлиан, пожимая руку Отто.
— Не думай об этих ненужных вещах, — утешил его Отто. — Там, куда я лечу, они не стоят ни гроша.
— Тогда что ценится там, куда ты летишь? — полюбопытствовал Юлиан.
— Сталь, — усмехнулся Отто.
— Мой бедный, простодушный, добрый друг! — покачал головой Юлиан.
— Тебе хочется задобрить союзников?
— Да, — кивнул Юлиан. — Так обычно поступают в Империи.
— Я думал, что в Империи всегда помнят про цивилитас, — заметил Отто.
— И при этом покупают дружбу с варварами.
— Купить можно только рабов, — возразил Отто. Внезапно с нижнего яруса послышался шум, рев техники, топот ног и бесчисленные крики одобрения мужчин.
Юлиан оглянулся. К нему спешил старший офицер, позади него шел тот, которого Юлиан отправил на поиски.
— Я Лисис — старший ответственный за груз корабля «Наркона».
Он обменялся приветствиями с Юлианом.
Юлиан приветствовал его первым, ибо по правилам субординации, к которым он относился со всем уважением, офицер был старшим по званию.
Не теряя времени, тот начал командовать грузчиками, снующими через открытый люк на втором уровне. Они носили грузы разного размера и веса. Упаковка не давала понять, что это были за грузы, тем более, что их уложили в коробки, — как мы позднее увидим, это свидетельствовало о необычности грузов — их не упаковали небрежно, как поступили бы с гвоздями, проволокой или медными чушками, а заботливо предохраняли от повреждений, как будто эти грузы были более ценными, чем изумруды, слоновая кость и золото.
— Вот груз по второму списку, — спокойно объяснил Лисис.
— Его прибытие задержалось, — заметил Юлиан.
— Нет, — возразил Лисис. — По инструкции одной высокопоставленной особы, этот груз следовало доставить в последние минуты в интересах безопасности, чтобы уже никто не мог помешать его погрузке и повредить содержимое упаковок.
— Эта высокопоставленная особа оказалась очень мудрой, — произнес Юлиан. — Я был неправ, когда подозревал его, — повернулся он к Отто.
— Хорошо бы знать, кто отдал распоряжение, — задумчиво сказал Отто.
Грузы быстро проносили мимо них.
— Список проверен, — заявил Лисис.
— Разумеется, ведь у нас нет времени проверить его подробнее, — усмехнулся Юлиан.
На мгновение он показался чем-то озабоченным.
— Груз доставлен полностью, — продолжал уверять офицер. — Сегодня утром я был на складе — печати на коробках целы, груз охраняли стражники.
— Хорошо, — ответил Юлиан.
Значит, необходимость в проверке отпадала.
— Поосторожнее! — крикнул офицер, когда грузчики взялись за тюк с тканями. Плотная мешковина, покрывающая тюк, не позволяла увидеть, какое богатство кроется внутри. А там были гобелены и бархат, свертки золотистого шелка, — ткани, предназначенные для удовлетворения тщеславия вождей.
Остальные грузчики несли на плечах то, что несмотря на множество оберток, казалось слитками металла. Многие слитки были железными, но среди них были спрятаны золотые, из которых можно было сделать кольца, тонкие браслеты для запястий и предплечий.
Четверо грузчиков сгибались под тяжестью одного огромного бивня талазианского тородонта.
Пронесли коробки с медными блюдами, мешки с золотыми и серебряными монетами. В ящиках скрывалась россыпь безделушек — брошей, медальонов с портретом императора, на которых он был представлен бородатым и грозным человеком.
— Скорее, скорее! — подгоняли грузчиков матросы.
Грузчики протащили в люк тюки мехов и кож, среди которых были даже шкуры золотистого викота, свернутые шелковистым мехом внутрь, чтобы хорошенько спрятать от постороннего глаза это богатство.
Поспешно грузили редкие пряности и приправы, много другой изысканной пищи.
— Я чувствую запах аскаланского перца! — восторженно воскликнул один из мужчин.
— Ты точно знаешь? — удивился другой.
— Конечно, однажды я видел его на рынке на Ракисе-II, — ответил ему первый.
Это был экзотический товар, несомненно, малоизвестный на Тангаре. Аромат перца пробивался через поры деревянного ящика, в котором он хранился.
Кроме него, здесь было множество других пряностей — в плотно запечатанных ящиках с различных планет: мускатный орех, имбирь, кардамон, майоран, цедра фруктов, кориандр, чабрец, масло калота, миндальная эссенция, розмарин, мята, сиба, душистый чеснок, горчица, побеги и листья гвоздики, порошок карри, смешанные травы, гроздья хинена, соус из теля, стебли басбаса, шалфей, паприка, отвар листьев арла, семена перистовидного фенниса и ваниль.
— Но это еще не весь груз, верно? — спросил Юлиан.
Вместо ответа офицер поднял руку, подавая знак незримому подчиненному.
— Давай! — послышался голос за штабелем ящиков. Взревели машины. — Сюда, сюда!
Внезапно раздался крик восторга грузчиков, стивидоров, подручных, водителей, рабочих пристани. Они топали ногами и хлопали в ладоши.
Подобный звук донесся из коридора, ведущего к ярусу, минутой раньше.
— Сюда, — указал молодой белобрысый офицер.
Мужчины вокруг него вновь закричали от удовольствия — крики раздавались повсюду, со всего яруса. Мужчины забирались на штабеля ящиков, чтобы лучше видеть, вставали на сиденья и капоты машин, толпились вокруг того, что привлекло их внимание.
— Сюда, сюда, — громко и нетерпеливо произнес другой голос.
К люку неуверенно двигалась группа плотно укутанных фигур. Каждую из них почти полностью скрывало плотное, непрозрачное белое покрывало, наброшенное на голову и перевязанное на шее так, что покрывало образовывало капюшон. Чуть ниже в ткани были прорезаны два отверстия, через которые были просунуты обнаженные красивые руки. Покрывало падало мешковатыми складками до округлых икр. Можно было разглядеть нижнюю часть икр, тонкие щиколотки и маленькие ступни — все эти части тела, подобно рукам, были полностью обнаженными. На левой щиколотке каждой фигуры блестел легкий, плоский, узкий, но прочный стальной браслет. После выгрузки у причала из какого-то транспорта и первого рева восторга со всех сторон фигуры с радостью подчинились приказу знакомого голоса. Они шли цепочкой: идущая впереди протягивала правую руку назад и за нее цеплялась вторая фигура, и так далее. Иногда идущие цепочкой не держались за руки, а клали их на плечи друг другу.
Теперь закутанным в покрывало фигурам позволили разжать руки и согнали их в кучу у решетчатого подхода ко второму люку, в нескольких футах от Юлиана и Отто.
— Почему они не в цепях? — строго осведомился Юлиан.
— Они не пытаются бежать, — возразил офицер.
Вокруг раздался смех.
— Простите, господин, — потупился офицер.
— При перевозке такого груза я требую выполнения всех мер предосторожности, — произнес Юлиан.
— Да, господин.
— Я говорю не о веревках, — уточнил Юлиан. — Необходимо надевать на них цепи — на шею, на запястья, на щиколотки, ошейники должны быть прочными, хорошо запертыми, из переплетенных пластин.
— Да, господин.
Фигуры под непрозрачными покрывалами беспокойно зашевелились.
С портовой башни раздался третий сигнал.
— Начинается отсчет, — предупредил офицер.
— Вы должны немедленно подняться на борт, — добавил другой.
— Они правы, господин, — примирительно сказал Лисис.
Офицер у верхнего люка беспокойно вертелся на последней ступени трапа.
— Я бы посмотрел на них, — подозрительно и резко заметил Юлиан.
— На это нет времени, господин, — возразил старший офицер.
— Так отложите вылет! — приказал Юлиан.
Его приказ был исполнен поспешно, почти со страхом.
Мужчины на ярусе радостно закричали.
— Они без ошейников! — негодующе произнес Юлиан.
— Но у них скованы ноги, — возразил старший офицер.
Бесформенные фигуры, после того, как с них сняли покрывала, превратились в легко одетых красивых женщин. Они были облачены в белые, короткие юбки, скорее, просто куски ткани, обмотанные вокруг бедер, и плотные белые лифы. У каждой женщины была обнажена полоса тела между юбкой и лифом.
— На них слишком много одежды, — заметил Юлиан.
— Эти рабыни приготовлены для подарков, — ответил офицер.
Юлиан осмотрел одну из женщин, затем подошел к другой и сорвал короткую юбку с ее левого бедра.
Одна из рабынь, блондинка, протестующе вздохнула, хотя не ее бедро подверглось такому внезапному насильственному осмотру.
Юлиан изумленно оглядел женщину, затем повернулся к офицеру.
— Эта даже не заклеймена!
— Клейма нет ни у одной из них, — ответил офицер. — Одна особа, чье имя не следует называть здесь, решила, что будет лучше оставить на усмотрение будущих хозяев этих рабынь, как их клеймить и клеймить ли их вообще.
— Понятно, — протянул Юлиан.
— Они предназначены для подарка, — еще раз повторил офицер.
— Но они рабыни и ничем не отличаются от других рабынь, — возразил Юлиан.
— Верно.
— Обычное клеймо подойдет им, как и всем прочим.
— Да, — кивнул офицер.
— Даже самые красивые рабыни должны носить простое клеймо, чтобы они помнили — они всего лишь рабыни!
— Да, вы правы, — согласился офицер.
Одна из рабынь сердито напряглась, и это не ускользнуло от внимания Юлиана.
— Пора на борт! — позвал офицер, ждущий у люка.
На причале послышался визг свиней. Козы, свиньи и овцы значились в первом списке, но свиней до сих пор не успели погрузить.
Босые ноги рабынь переступали по стальной решетке главной платформы близ некрутого ската, также решетчатого, поднятого на уровень второго погрузочного яруса. Рабыни не испытывали особого неудобства, так как ячейки решетки были мелкими, но они, вероятно, нагрелись и резали обнаженные ступни острыми бесчисленными кромками прутьев. Решетчатый скат, который можно было приподнять на различный уровень, был устроен так же.
— Живее! — прикрикнул офицер у люка.
Одна из рабынь, блондинка, направилась к трапу у пассажирского входа, поднялась на три ступени, но тут же вскрикнула от боли — ниже подола короткой белой юбки ее ноги ожег удар плети одного из двух офицеров, которые пригнали на причал рабынь — по-видимому, он был самым суровым из надсмотрщиков.
— Что это ты делаешь? — сердито поинтересовался он.
— Поднимаюсь на борт, — ответила женщина. На причале поднялся смех.
— Ступай туда, где стояла, — сурово приказал офицер, указывая плетью на толпу полуобнаженных красавиц, стоящих у решетчатого ската.
На мгновение она застыла на ступеньке трапа, но когда офицер вновь поднял плеть, быстро спустилась вниз и встала с рабынями.
Смех на причале не утихал.
— Простите ее, господин, — обратился белобрысый офицер к Юлиану. — Эта женщина с Майрона-VII, она так погрязла в долгах, что была продана в рабство, и пока еще плохо понимает, что значит быть рабыней.
Юлиан внимательно разглядывал белокурую рабыню.
— Она еще научится! — засмеялись одни грузчики.
— Да! — подхватили другие, и смех вспыхнул с новой силой.
— Отойдите в сторону! — вдруг крикнул офицер.
Мимо прогнали небольшое стадо свиней — всего около дюжины, им управляли двое мужчин с палками. Стадо загнали в нижний люк, куда заносили грузы.
— Сюда! — донесся из люка голос матроса.
— Тебя погрузят туда, крошка, — сообщил старший офицер блондинке, указывая на нижний люк, — вместе с другой скотиной.
Рабыня согнулась и, похоже, с отчаянием и испугом попыталась сорвать со щиколотки браслет.
Из двадцати рабынь или тех, кого принимали за рабынь, десять были брюнетками, десять — блондинками.
— А они недурны, — заметил один из мужчин.
— Да, — отозвался другой.
— Интересно, зачем их везут на Тангару, — произнес первый.
— Нас поселят в тавернах Вениции, — объяснила одна из рабынь.
— Думаю, у меня найдется дело в Вениции, — многозначительно сказал мужчина.
— Вряд ли, — рассмеялся другой, — это же настоящая глухомань.
«Ив такое место увезли отунгов», — с досадой отметил про себя Отто.
— Думаю, меня купят для' богатого дома, наверное, самого лучшего, — горделиво сказала рабыня.
— Ив твои обязанности будет входить уборка, а также чистка серебра, — уточнил мужчина.
Красавица-брюнетка вздернула подбородок и отвернулась.
— Вы получили разрешение говорить? — осведомился белобрысый офицер, один из двух, которые присматривали за рабынями.
— Нет, господин, — откликнулось сразу несколько голосов, и все рабыни сжались, опустив головы.
— Наглые твари, — процедил второй офицер, более строгий.
— Они быстро научатся всему, — крикнул кто-то из толпы.
— Их надо только наказать, заклеймить и надеть ошейники, — добавил другой голос.
Несколько женщин беспокойно переминались с ноги на ногу. Такое часто случалось с ними — ведь они были рабынями. Мало кто из них осмеливался взглянуть на зрителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43