Доводы большевиков, что вопросы о мире и земле ими уже разрешены и Учредительному собранию остается лишь признать это, присоединившись к их декларации, депутаты не принимали. Сепарат ные переговоры о мире, которые вели большевики с немцами, эсеры и меньшевики не считали гарантирующими мира. Распоряжения большевиков в области земельных отношений вызывали их недоумение. Было уже около полуночи, когда председатель, Чернов, предложил проголосовать порядок дня, и двумя третями голосов прошло предложение начать с вопросов о мире и о земле. Тогда Крестинский от имени большевистской фракции предложил сделать перерыв для обсуждения создавшегося положения, и заседание было прервано на полчаса.
3
Совещание большевистской фракции было коротким. Ленин предложил покинуть Учредительное собрание, так как оно отвергло Декларацию ВЦИК.
- Не отвергло - отказалось обсудить прежде вопросов о мире и о земле, - уточнил Ломов-Оппоков.
- Все равно что отвергло, - возразил Ленин.
Заявление об уходе большевиков составлено, сказал он затем, пусть его огласят Ломов с Раскольниковым.
- Возвращаться ли всем в зал после окончания перерыва? - спросил Крестинский.
- Ни в коем случае, - ответил Ленин. - Если мы вернемся, а после оглашения заявления вдруг все разом поднимемся и пойдем из зала, караульные матросы, чего доброго, перестреляют оставшихся.
- Что будет с Учредительным собранием после нашего ухода? - Ломов поставил свой старый вопрос.
- А это нам предстоит решить на заседании Совнаркома. Товарищи члены правительства, прошу в министерский павильон на заседание Совнаркома.
Депутаты Учредительного собрания - члены правительства, обойдя длинным коридором зал заседаний, пересекли мраморно-колонное пространство Екатерининского зала с начищенным скользким паркетом, вошли в комнату с письменным столом у окна, электрической лампой под круглым зеленым абажуром на столе. Здесь наркомов-большевиков уже ждали наркомы - левые эсеры Штейнберг и Карелин, с декабря трудившиеся в правительстве вместе с большевиками. Ленин сел за письменный стол.
И это совещание было коротким. Ленин оповестил эсеров, членов Совнаркома, о принятом большевистской фракцией решении выйти из Учредительного собрания, эсеры-наркомы заявили, что их фракция на своем совещании приняла такое же решение.
- Итак, вопрос один: что делать с Учредительным собранием после ухода из него наших фракций? - спросил Ленин. - Дадим возможность болтунам от революции сотрясать воздух в течение еще нескольких дней? Ограничимся сегодняшним днем, пусть выговорятся? Или предложим немедленно, сейчас же очистить помещение?
- Немедленно очистить помещение! - подхватил Дыбенко.
- Пусть выговорятся, - предложил Крестинский.
- Пусть поговорят. Хотя бы сегодня, - уточнил наркомнац Сталин.
- Так и решим. Пусть поговорят, сколько хватит духу. С утра, товарищ Дыбенко, никого в Таврический дворец не пускать. Товарищи Ломов и Раскольников, вам пора идти в зал, - поднялся из-за стола Ленин.
С напечатанным на машинке текстом Ломов и Раскольников, оба члены Учредительного собрания, избранные по большевистскому списку, вдвоем направились в зал заседаний. Листок с текстом нес Ломов. Молча пр ошли Екатерининский зал, Ломов на ходу вчитывался в текст заявления. Вдруг протянул его Раскольникову:
- Будет лучше, если прочтете вы.
- Почему лучше?
- С некоторыми пунктами я согласиться не могу. Лучше прочесть вам.
Раскольников не стал возражать. Пробежал глазами текст. Увидел, что и он не со всеми пунктами заявления согласен. Заявление называло эсеров врагами народа. Утверждалось, будто эсеры - против социалистических преобразований в деревне, хотя в известной эсеровской программе земельной реформы, которую эсеры намеревались обсудить на Учредительном собрании и обратить в закон о земле, говорилось недвусмысленно и об отмене частной собственности на землю, и о передаче земли крестьянам без выкупа. Но делать было нечего, текст заявления приняли без обсуждения, надлежало прочесть его целиком.
Когда поднялся на трибуну Раскольников, в зале наступила напряженная тишина. Чернели пустые кресла левого сектора. Несколько депутатов-большевиков теснились в дверях, за спиной начальника матросского караула Железнякова. У бесшабашного Железнякова был ухарский вид, матросская фуражка сдвинута на затылок, из-под нее выбивался густой чуб; как и все матросы, он был в пулеметных лентах.
Пока читал начало заявления, слушали, не перебивая, но когда пошли выпады против большинства Учредительного собрания, в зале заволновались. В ответ на фразу, в которой это большинство называлось контрреволюционным, зал разразился криками:
- Чепуха!.. А вы - революционер?.. Стыдитесь!..
И, конечно, особенно всех задела фраза о том, будто партия социалистов-революционеров против передачи земли крестьянам без выкупа:
- Ложь! Ложь… Товарищи, это провокация!..
Пришлось Чернову вмешаться. Позвенел колокольчиком:
- Прошу не перебивать оратора…
Заявив об уходе большевиков с собрания и пригрозив остававшимся ответственностью перед органами Советской власти, покидал Раскольников трибуну под крики:
- Погромщики!.. Лицемеры!.. Позор!..
Поредевшая публика на хорах аплодировала и кричала "браво". Один из стоявших в дверях караульных матросов поднял, смеясь, винтовку, нацелился в середину зала, Железняков рукой отвел ствол в сторону.
Застал Ленина в прихожей министерского павильона, в гневе распекавшего красного от смущения Дыбенко. Был Ленин уже в пальто, надевал галоши, собираясь уходить. Оказалось, из его пальто, висевшего в прихожей, куда никто из посторонних не входил, исчез револьвер. Пропажа нашлась: вытащил револьвер кто-то из охраны. Дыбенко заставил вернуть револьвер, пригрозив расстрелять всех охранявших павильон, если пропажа не обнаружится. Ленин вы говаривал Дыбенко за то, что в охране нет дисциплины, матросы пьяны, держатся вызывающе. Выслушав, без особого внимания, отчет Раскольникова об исполненном поручении, пожал ему руку на прощание.
- Хорошо, я уезжаю, а вы присмотрите за вашими матросами. Непростительная распущенность. И это - балтийские моряки. Краса и гордость революции…
4
Заседание продолжалось, несмотря на поздний час. После ухода большевиков оно шло более правильным порядком. Раскольников иногда подходил к дверям, прислушивался к речам выступавших. У него было двойственное чувство. С одной стороны, он всей душой был с товарищами-большевиками, ушедшими вместе с Лениным, они возвращались к обычным делам. А с другой стороны… Не пустым же звуком были слова "Учредительное собрание". Сколько с ними связывалось надежд долгие годы. И вот, оно шумело за светлыми стенами.
Иные речи брали за живое. Жгучую речь произнес депутат-крестьянин, сетовавший на грызню партий, из-за которой народ может не дождаться разрешения "злющих вопросов". И речь Чернова произвела впечатление. Уже самим фактом открытия Учредительное собрание останавливает гражданскую войну, сказал Чернов, в руках собравшихся - последнее средство спасти Россию от гибельного раскола.
Дельной была речь Бунакова-Фундаминского. Он предлагал воспользоваться заключенным с немцами перемирием, с тем чтобы в дальнейшем вести переговоры о мире со всеми воюющими странами. Предложил, ввиду позднего времени, сейчас же, без прений, принять соответствующее обращение к воюющим державам, и принять в первом чтении давно проработанный закон о земле.
Предложение было принято. Чернов начал читать проект закона о земле. Прочитал десять статей, и тут его прервали. Железняков, поднявшийся к нему на эстраду, потребовал прекратить чтение. Зал протестующе зашумел.
- Я получил инструкцию, - громко сказал Железняков,- довести до вашего сведения, чтобы все присутствующие покинули зал заседания. Караул устал.
- Это еще что?.. При чем тут караул?.. Нам не нужен караул!.. повскакали с мест возмущенные депутаты.
- Какую инструкцию? От кого? - строго смотрел на матроса Чернов.
- Я являюсь начальником караула Таврического дворца и имею инструкцию от комиссара Дыбенко.
- Все члены Учредительного собрания также очень устали, - выговорил матросу Чернов, - но никакая усталость не может прервать оглашение закона, которого ждет Россия. Учредительное собрание разойдется, если будет употреблена сила.
- Я прошу немедленно покинуть зал заседания, - стоял на своем Железняков.
- Поступайте, как вам угодно. Заседание продолжается,- отвернулся от него Чернов. Позвенел колокольчиком, объявил громко: - Заседание продолжается!
Железняков, помявшись на месте, сошел вниз.
Приняли прочитанную часть закона о земле - его основные положения. Решили, что оставшиеся неоглашенными пункты закона в семидневный срок рассмотрит земельная комиссия, которую тут же и избрали. Приняли обращение к народам союзных держав о созыве международной социалистической конференции мира. Приняли постановление о государственном переустройстве России:
"Именем народов, государство Российское составляющих, Всероссийское Учредительное собрание постановляет: государство Российское провозглашается Российской Демократической Республикой, объединяющей в неразрывном союзе народы и области в установленных федеральной конституцией пределах, суверенные".
Было 4 часа 40 минут утра, уже шестого января, когда Чернов объявил первое заседание Учредительного собрания закрытым.
Очередное заседание назначили на 5 часов дня, здесь же, в Таврическом дворце.
5
Сошедшихся к указанному часу депутатов во дворец не пустили, охрана объяснила: заседаний больше не будет, они запрещены Совнаркомом.
Глава седьмая
К ЧЕРНОМУ МОРЮ
1
В январе в Брест-Литовске возобновились переговоры с немцами о мире. Немецкая сторона соглашалась подписать мирный договор, но требовала непомерную плату за него - отторжение от России огромной территории, восемнадцати западных губерний общей площадью более полутораста тысяч квадратных километров. 28 января Троцкий, глава советской делегации, заявил, что Россия отказывается от подписания аннексионистского договора, но что одновременно она объявляет состояние войны с Германией и другими странами Четверного союза - Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращенным, российским войскам отдается приказ о полной демобилизации по всему фронту. Ни мира, ни войны!
Еще день спустя, 12 февраля по новому стилю, в "Правде" появился приказ главковерха Крыленко о демобилизации армии. 14 февраля вернувшийся из Бреста в Петроград Троцкий представил во ВЦИК отчет о работе брестской делегации. По предложению Свердлова единогласно была принята резолюция: "ЦИК вполне одобряет образ действий своих представителей в Бресте".
А 18 февраля, в полдень, немцы начали наступление по всему фронту. Берлинское правительство сочло заявление Троцкого достаточным поводом для возобновления военных действий. Быстро продвигаясь вперед, не встречая никакого сопротивления на оголенных демобилизацией русских позициях, в первый же день наступления немцы заняли несколько населенных пунктов, в том числе Двинск. Вечером того же, 18-го числа в Петрограде в чрезвычайно напряженной обстановке заседал ЦК. Семью голосами против шести было решено подчиниться требованиям немцев. Наутро послали радиограмму правительству Германии от имени Совнаркома о согласии подписать мир.
Ответа не было несколько дней, все это время немцы продолжали двигаться на восток. 21 февраля Совнарком издал декрет "Социалистическое отечество в опасности!". В срочном порядке началась массовая запись в Красную Армию. Наспех сформированные отряды отправляли на германский фронт.
Только 23 февраля пришел ответ от германского правительства. Немцы требовали в 48 часов рассмотреть новые условия мира. Эти новые условия предусматривали отторжение от России территории, в несколько раз большей той, какую определяли условия прежнего договора, - в мил лион квадратных километров, выплату контрибуции в шесть миллиардов марок, демобилизацию армии и флота, кабальные внешнеторговые тарифы.
Бурным было заседание ВЦИК в ночь на 24 февраля. За немедленное подписание новых условий мира выступали Ленин и другие члены большевистского ЦК, категорически возражали против "похабного мира" эсеры, меньшевики, "левые коммунисты". Большевикам все же удалось собрать необходимое число голосов (116 против 85) за мир. В тот же день о согласии советской стороны подписать новый договор сообщили в Берлин радиограммой.
И опять немцы тянули с ответом, продолжая между тем продвигаться в сторону Петрограда. 26 февраля, в связи с наступлением немцев на Псков и нависшей над Петроградом прямой угрозой захвата, Совнарком решил перенести столицу из Петрограда в Москву.
Лишь 1 марта переговоры с Германией возобновились. 3-го числа, наконец, мир был подписан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
3
Совещание большевистской фракции было коротким. Ленин предложил покинуть Учредительное собрание, так как оно отвергло Декларацию ВЦИК.
- Не отвергло - отказалось обсудить прежде вопросов о мире и о земле, - уточнил Ломов-Оппоков.
- Все равно что отвергло, - возразил Ленин.
Заявление об уходе большевиков составлено, сказал он затем, пусть его огласят Ломов с Раскольниковым.
- Возвращаться ли всем в зал после окончания перерыва? - спросил Крестинский.
- Ни в коем случае, - ответил Ленин. - Если мы вернемся, а после оглашения заявления вдруг все разом поднимемся и пойдем из зала, караульные матросы, чего доброго, перестреляют оставшихся.
- Что будет с Учредительным собранием после нашего ухода? - Ломов поставил свой старый вопрос.
- А это нам предстоит решить на заседании Совнаркома. Товарищи члены правительства, прошу в министерский павильон на заседание Совнаркома.
Депутаты Учредительного собрания - члены правительства, обойдя длинным коридором зал заседаний, пересекли мраморно-колонное пространство Екатерининского зала с начищенным скользким паркетом, вошли в комнату с письменным столом у окна, электрической лампой под круглым зеленым абажуром на столе. Здесь наркомов-большевиков уже ждали наркомы - левые эсеры Штейнберг и Карелин, с декабря трудившиеся в правительстве вместе с большевиками. Ленин сел за письменный стол.
И это совещание было коротким. Ленин оповестил эсеров, членов Совнаркома, о принятом большевистской фракцией решении выйти из Учредительного собрания, эсеры-наркомы заявили, что их фракция на своем совещании приняла такое же решение.
- Итак, вопрос один: что делать с Учредительным собранием после ухода из него наших фракций? - спросил Ленин. - Дадим возможность болтунам от революции сотрясать воздух в течение еще нескольких дней? Ограничимся сегодняшним днем, пусть выговорятся? Или предложим немедленно, сейчас же очистить помещение?
- Немедленно очистить помещение! - подхватил Дыбенко.
- Пусть выговорятся, - предложил Крестинский.
- Пусть поговорят. Хотя бы сегодня, - уточнил наркомнац Сталин.
- Так и решим. Пусть поговорят, сколько хватит духу. С утра, товарищ Дыбенко, никого в Таврический дворец не пускать. Товарищи Ломов и Раскольников, вам пора идти в зал, - поднялся из-за стола Ленин.
С напечатанным на машинке текстом Ломов и Раскольников, оба члены Учредительного собрания, избранные по большевистскому списку, вдвоем направились в зал заседаний. Листок с текстом нес Ломов. Молча пр ошли Екатерининский зал, Ломов на ходу вчитывался в текст заявления. Вдруг протянул его Раскольникову:
- Будет лучше, если прочтете вы.
- Почему лучше?
- С некоторыми пунктами я согласиться не могу. Лучше прочесть вам.
Раскольников не стал возражать. Пробежал глазами текст. Увидел, что и он не со всеми пунктами заявления согласен. Заявление называло эсеров врагами народа. Утверждалось, будто эсеры - против социалистических преобразований в деревне, хотя в известной эсеровской программе земельной реформы, которую эсеры намеревались обсудить на Учредительном собрании и обратить в закон о земле, говорилось недвусмысленно и об отмене частной собственности на землю, и о передаче земли крестьянам без выкупа. Но делать было нечего, текст заявления приняли без обсуждения, надлежало прочесть его целиком.
Когда поднялся на трибуну Раскольников, в зале наступила напряженная тишина. Чернели пустые кресла левого сектора. Несколько депутатов-большевиков теснились в дверях, за спиной начальника матросского караула Железнякова. У бесшабашного Железнякова был ухарский вид, матросская фуражка сдвинута на затылок, из-под нее выбивался густой чуб; как и все матросы, он был в пулеметных лентах.
Пока читал начало заявления, слушали, не перебивая, но когда пошли выпады против большинства Учредительного собрания, в зале заволновались. В ответ на фразу, в которой это большинство называлось контрреволюционным, зал разразился криками:
- Чепуха!.. А вы - революционер?.. Стыдитесь!..
И, конечно, особенно всех задела фраза о том, будто партия социалистов-революционеров против передачи земли крестьянам без выкупа:
- Ложь! Ложь… Товарищи, это провокация!..
Пришлось Чернову вмешаться. Позвенел колокольчиком:
- Прошу не перебивать оратора…
Заявив об уходе большевиков с собрания и пригрозив остававшимся ответственностью перед органами Советской власти, покидал Раскольников трибуну под крики:
- Погромщики!.. Лицемеры!.. Позор!..
Поредевшая публика на хорах аплодировала и кричала "браво". Один из стоявших в дверях караульных матросов поднял, смеясь, винтовку, нацелился в середину зала, Железняков рукой отвел ствол в сторону.
Застал Ленина в прихожей министерского павильона, в гневе распекавшего красного от смущения Дыбенко. Был Ленин уже в пальто, надевал галоши, собираясь уходить. Оказалось, из его пальто, висевшего в прихожей, куда никто из посторонних не входил, исчез револьвер. Пропажа нашлась: вытащил револьвер кто-то из охраны. Дыбенко заставил вернуть револьвер, пригрозив расстрелять всех охранявших павильон, если пропажа не обнаружится. Ленин вы говаривал Дыбенко за то, что в охране нет дисциплины, матросы пьяны, держатся вызывающе. Выслушав, без особого внимания, отчет Раскольникова об исполненном поручении, пожал ему руку на прощание.
- Хорошо, я уезжаю, а вы присмотрите за вашими матросами. Непростительная распущенность. И это - балтийские моряки. Краса и гордость революции…
4
Заседание продолжалось, несмотря на поздний час. После ухода большевиков оно шло более правильным порядком. Раскольников иногда подходил к дверям, прислушивался к речам выступавших. У него было двойственное чувство. С одной стороны, он всей душой был с товарищами-большевиками, ушедшими вместе с Лениным, они возвращались к обычным делам. А с другой стороны… Не пустым же звуком были слова "Учредительное собрание". Сколько с ними связывалось надежд долгие годы. И вот, оно шумело за светлыми стенами.
Иные речи брали за живое. Жгучую речь произнес депутат-крестьянин, сетовавший на грызню партий, из-за которой народ может не дождаться разрешения "злющих вопросов". И речь Чернова произвела впечатление. Уже самим фактом открытия Учредительное собрание останавливает гражданскую войну, сказал Чернов, в руках собравшихся - последнее средство спасти Россию от гибельного раскола.
Дельной была речь Бунакова-Фундаминского. Он предлагал воспользоваться заключенным с немцами перемирием, с тем чтобы в дальнейшем вести переговоры о мире со всеми воюющими странами. Предложил, ввиду позднего времени, сейчас же, без прений, принять соответствующее обращение к воюющим державам, и принять в первом чтении давно проработанный закон о земле.
Предложение было принято. Чернов начал читать проект закона о земле. Прочитал десять статей, и тут его прервали. Железняков, поднявшийся к нему на эстраду, потребовал прекратить чтение. Зал протестующе зашумел.
- Я получил инструкцию, - громко сказал Железняков,- довести до вашего сведения, чтобы все присутствующие покинули зал заседания. Караул устал.
- Это еще что?.. При чем тут караул?.. Нам не нужен караул!.. повскакали с мест возмущенные депутаты.
- Какую инструкцию? От кого? - строго смотрел на матроса Чернов.
- Я являюсь начальником караула Таврического дворца и имею инструкцию от комиссара Дыбенко.
- Все члены Учредительного собрания также очень устали, - выговорил матросу Чернов, - но никакая усталость не может прервать оглашение закона, которого ждет Россия. Учредительное собрание разойдется, если будет употреблена сила.
- Я прошу немедленно покинуть зал заседания, - стоял на своем Железняков.
- Поступайте, как вам угодно. Заседание продолжается,- отвернулся от него Чернов. Позвенел колокольчиком, объявил громко: - Заседание продолжается!
Железняков, помявшись на месте, сошел вниз.
Приняли прочитанную часть закона о земле - его основные положения. Решили, что оставшиеся неоглашенными пункты закона в семидневный срок рассмотрит земельная комиссия, которую тут же и избрали. Приняли обращение к народам союзных держав о созыве международной социалистической конференции мира. Приняли постановление о государственном переустройстве России:
"Именем народов, государство Российское составляющих, Всероссийское Учредительное собрание постановляет: государство Российское провозглашается Российской Демократической Республикой, объединяющей в неразрывном союзе народы и области в установленных федеральной конституцией пределах, суверенные".
Было 4 часа 40 минут утра, уже шестого января, когда Чернов объявил первое заседание Учредительного собрания закрытым.
Очередное заседание назначили на 5 часов дня, здесь же, в Таврическом дворце.
5
Сошедшихся к указанному часу депутатов во дворец не пустили, охрана объяснила: заседаний больше не будет, они запрещены Совнаркомом.
Глава седьмая
К ЧЕРНОМУ МОРЮ
1
В январе в Брест-Литовске возобновились переговоры с немцами о мире. Немецкая сторона соглашалась подписать мирный договор, но требовала непомерную плату за него - отторжение от России огромной территории, восемнадцати западных губерний общей площадью более полутораста тысяч квадратных километров. 28 января Троцкий, глава советской делегации, заявил, что Россия отказывается от подписания аннексионистского договора, но что одновременно она объявляет состояние войны с Германией и другими странами Четверного союза - Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращенным, российским войскам отдается приказ о полной демобилизации по всему фронту. Ни мира, ни войны!
Еще день спустя, 12 февраля по новому стилю, в "Правде" появился приказ главковерха Крыленко о демобилизации армии. 14 февраля вернувшийся из Бреста в Петроград Троцкий представил во ВЦИК отчет о работе брестской делегации. По предложению Свердлова единогласно была принята резолюция: "ЦИК вполне одобряет образ действий своих представителей в Бресте".
А 18 февраля, в полдень, немцы начали наступление по всему фронту. Берлинское правительство сочло заявление Троцкого достаточным поводом для возобновления военных действий. Быстро продвигаясь вперед, не встречая никакого сопротивления на оголенных демобилизацией русских позициях, в первый же день наступления немцы заняли несколько населенных пунктов, в том числе Двинск. Вечером того же, 18-го числа в Петрограде в чрезвычайно напряженной обстановке заседал ЦК. Семью голосами против шести было решено подчиниться требованиям немцев. Наутро послали радиограмму правительству Германии от имени Совнаркома о согласии подписать мир.
Ответа не было несколько дней, все это время немцы продолжали двигаться на восток. 21 февраля Совнарком издал декрет "Социалистическое отечество в опасности!". В срочном порядке началась массовая запись в Красную Армию. Наспех сформированные отряды отправляли на германский фронт.
Только 23 февраля пришел ответ от германского правительства. Немцы требовали в 48 часов рассмотреть новые условия мира. Эти новые условия предусматривали отторжение от России территории, в несколько раз большей той, какую определяли условия прежнего договора, - в мил лион квадратных километров, выплату контрибуции в шесть миллиардов марок, демобилизацию армии и флота, кабальные внешнеторговые тарифы.
Бурным было заседание ВЦИК в ночь на 24 февраля. За немедленное подписание новых условий мира выступали Ленин и другие члены большевистского ЦК, категорически возражали против "похабного мира" эсеры, меньшевики, "левые коммунисты". Большевикам все же удалось собрать необходимое число голосов (116 против 85) за мир. В тот же день о согласии советской стороны подписать новый договор сообщили в Берлин радиограммой.
И опять немцы тянули с ответом, продолжая между тем продвигаться в сторону Петрограда. 26 февраля, в связи с наступлением немцев на Псков и нависшей над Петроградом прямой угрозой захвата, Совнарком решил перенести столицу из Петрограда в Москву.
Лишь 1 марта переговоры с Германией возобновились. 3-го числа, наконец, мир был подписан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57