– За что же его так?
– Да черт их знает! Сказали: за нарушение правил внутреннего распорядка.
– Вот гады! Так что, обратно поедем?
– Куда ж теперь деваться. У вас в городе хоть гостиница какая-нибудь есть?
– А как же! – обиделся за малую родину водила. – Все как положено. Сейчас доставлю.
Обратно он вел машину еще медленней, видимо, следуя полученным инструкциям: стрелка спидометра колебалась у цифры «50». Сейчас те, в «Фольксвагене», скорее всего уже выяснили у дежурного офицера, что приезжий задал один-единственный дурацкий вопрос про автобус. Интересно, что они предпримут? Будут продолжать слежку или перейдут к более решительным действиям? В сущности, ни первое, ни второе Гонту не устраивало – в обоих случаях он оставался пассивной стороной.
– Притормози на секунду, – попросил он. – Отлить нужно.
Водила послушно подрулил к обочине и остановился. Гонта неторопливо вышел из машины, перепрыгнул через канаву, а потом резко «включился». Как обычно, прямой контакт с мозгом пособника вызвал у него легкий приступ тошноты. Сейчас Гонта глазами водилы видел, как пассажир внезапно рванул через кусты в лесную чащу.
– Эй! Ты куда? – заорал водила. – А бабки? Стой, гад!..
Он бросился туда, куда, как ему виделось, помчался пассажир,, который тем временем спокойно забрался в машину и, в ожидании возвращения хозяина, прилег на заднем сиденье. Минут пять водила словно разъяренный кабан трещал в лесу сучьями, пока, отчаявшись догнать беглеца, не выбрался на дорогу. Гонта услышал скрип тормозов подъехавшей машины: «Фольксваген» слегка опоздал к развязке. Гонта продолжал «вести» водилу, одновременно слегка касаясь разумов тех, кто сидел в «Фольксвагене». Сейчас он знал, что их было трое, все – пособники.
«Откуда их тут столько?» – быстро подумал Гонта. «Вести» их всех вместе ему было бы непросто. Он лишь старался удерживать их подальше от машины, чтобы оставаться незамеченным.
– Где он? – спросил кто-то.
– Удрал, – разъяренно-растерянно отвечал водила. – И бабки не заплатил, сука! Полштуки!
– Не надо было хлебалом щелкать, – хохотнул собеседник. – Куда же он побежал, тварь?
– Далеко не убежит, – сказал другой. – Куда ему деться? Пошастает денек по тайге и вылезет. Все равно ему дорога в аэропорт или на вокзал. Там его и наколем. Ладно, поехали!
Хлопнули дверцы, «Фольксваген» с коротким рычанием прыгнул вперед. Вслед за ним и водила тронул свой «Форд», продолжая ругаться под нос. Через некоторое время Гонта выпрямился. На дороге они вновь были в одиночестве. Следовало решить, где высаживаться. Оставаться в городе, полагаясь только на себя, сейчас не имело смысла. Он засвечен, его ищут или начнут активно искать в самое ближайшее время. Возможность случайно обнаружить Нестерова тоже невелика. К сожалению, не зная города, Гонта не мог заставить водилу отвезти себя в какое-то конкретное место. Значит, выходить придется в центре. Магистр, пожалуй, был прав, когда настаивал на том, чтобы Гонта связался с местной секцией, подумал он с сильной досадой на самого себя. Он слишком много наделал ошибок, буквально с первых шагов. Он был слишком самонадеян и легкомыслен. Все это предстоит теперь исправлять.
Гонта заставил водилу затормозить у табачного киоска. Водила подошел к ларьку, нашаривая в кармане деньги, наклонился было к окошечку, да так и замер, в изумлении открыв рот, глядя то на зажатые в ладони деньги, то на разноцветные пачки курева на витрине и совершенно не понимая, что же он тут делает.
«Черт! – обругал себя Гонта, поспешно уходя прочь по тротуару. – Он же некурящий!»
* * *
Паша ушел из этого мира тихо и незаметно. Под утро он просто перестал дышать, и проснувшийся Нестеров увидел, что остался один. Паша лежал на своем топчане, вытянувшись во весь рост, черты его лица разгладились и были исполнены покоя. Нестеров ничего не знал о прошлом этого человека. Случай свел их совсем на короткое время, и теперь печаль, что испытывал Нестеров, казалась ему несоразмерно глубокой. Некоторое время он сидел рядом с умершим, отыскивая и не находя в памяти необходимые слова. Потом поднялся, прошептал, стесняясь самого себя, всплывшую из памяти формулу: «спи спокойно», и закрыл Пашу покрывалом.
Он вспомнил, что Паша говорил о паспорте, и понял, почему это было сказано. Паспорт действительно лежал на полке. А под ним, в полиэтиленовом пакете, – тоненькая пачка купюр. Нестеров машинально пересчитал: там было три тысячи рублей. Он открыл паспорт. С фотографии на него смотрело молодое симпатичное лицо, в котором с трудом угадывалось отдаленное сходство с покойником. Бехтин Павел Федорович – прочитал Нестеров имя, которое ему предстояло теперь принять. Он отыскал осколок зеркала и долго сравнивал свое лицо с изображенным на фотографии. При определенном желании у них можно было отыскать нечто общее. Главное, что разница в глаза не бросалась немедленно и не слишком внимательный взгляд не должен был обнаружить подмены. В конце концов, выбора для Нестерова все равно не существовало.
Пошарив еще в вагончике, он обнаружил бритвенные лезвия и кое-как избавил щеки от суточной щетины. Последнее, что он взял здесь, – выцветшую почти добела брезентовую куртку и сумку с ремнем через плечо. Теперь Нестерова вполне можно было принять и за дачника, и за грибника, и за туриста. Вот только не знал он: водятся ли в этих краях туристы и дачники.
Он не стал запирать вагончик на ключ, просто плотно прикрыл дверь и зашагал в сторону станции. Он шел вдоль лесозащитной полосы, подбирая попадавшиеся под ногами грибы. Год в самом деле выдался исключительно грибной, очень скоро сумка оказалась наполовину наполненной сыроежками, маслятами и прочими хорошо знакомыми каждому москвичу грибами, какие в здешних местах скорее всего оценивали наравне с поганками. Нестерову было на это наплевать, грибы в данном случае играли роль элемента маскировки. Довершая маскарад, он уложил поверх грибов ветки с зеленой листвой.
Народу на станции было немного. Ожидая поезда, несколько теток бдительно стерегли до предела раздутые сумки. Мужчина средних лет – по виду типичный командированный – неторопливо шагал туда-сюда, помахивая потертым портфелем. Небольшая компания молодежи с рюкзаками дремала, заняв длинную скамейку. Нестеров зашел в здание вокзала, и сердце его мгновенно рухнуло вниз: возле лотка с печатной продукцией стояли два милиционера, болтающие о чем-то с продавщицей. Никто из них не смотрел в сторону Нестерова, и только это уберегло его в тот момент, потому что лишь слепой не сумел бы заметить, как он изменился в лице.
Стиснув зубы, Нестеров зашагал к кассе, стараясь, чтобы его шаги звучали уверенно и лениво. Дальним уголком сознания он сообразил, что спрашивать о билете до Москвы ни в коем случае нельзя. Лихорадочно обшарив глазами расписание, он выхватил из него первое попавшееся название и наклонился к окошку.
– Мне до Нижнего Новгорода, – сказал он, отметив, что голос его звучит достаточно твердо. – В общем вагоне.
– Паспорт! – приказала кассирша, даже не взглянув на Нестерова.
Он сунул Пашин паспорт и деньги, которые та приняла и вернула со сдачей, так и не подняв головы. Зажав билет в руке, Нестеров направился к выходу. Он не видел, что делают постовые, но был уверен, что именно сейчас их взгляды сверлят его спину. Нестеров заставил себя остановиться посреди зала и принялся внимательно рассматривать билет, потом удовлетворенно кивнул и сунул его в карман брезентовки. Видимо, его маневры ничем не возбудили охотничьи инстинкты постовых, никто не схватил его за плечо, никто не окликнул. Теплая беседа с лоточницей увлекала их намного больше.
Нестеров вышел на платформу, ощущая, что по спине ручьем льется пот, а ноги дрожат мелкой и противной дрожью. Рот его пересох, страшно хотелось пить, и Нестеров, забыв о необходимости предельной экономии своих скудных средств, купил на лотке пластиковую литровую бутылку воды, которую немедленно осушил до дна. Страх отступил вместе с жаждой. Переведя дух, Нестеров ощутил внезапный прилив уверенности. Он выдержал свое первое серьезное испытание. Он не вызвал подозрения у тех, кто находился на станции специально, чтобы поймать его. На какое-то время он поверил, что может выиграть.
«Отчего я подумал о билете до Москвы? – удивился вдруг Нестеров. – Я не хотел ехать в Москву?»
Почему бы и нет, подумал он в следующий момент. Это не так уж невозможно. Может быть, Паша действительно был прав и ему следует искать разгадку своих проблем именно в столице? Хотя заглядывать так далеко вперед не стоит. Добраться бы до Нижнего… Кстати, когда же отправляется поезд? Демонстративно манипулируя с билетом возле касс, он, конечно же, не сумел прочитать ни строчки. Нестеров снова достал билет. Отправление поезда в тринадцать сорок, ждать еще два с половиной часа. С платформы, пожалуй, лучше уйти. Нечего здесь мозолить глаза возможным охотникам. Он появится за несколько минут до отправления, а пока посидит в кустиках лесозащитной полосы, откуда так хорошо виден циферблат больших станционных часов.
Он закинул ремень сумки на плечо и неторопливо двинулся в конец платформы. На скамейке у самых ступеней два парня с бритыми затылками смотрели на него с непонятным интересом. Сердце Нестерова тревожно ускорило стук. На оперативников парни похожи не были. Впрочем, сейчас отличить оперативников от бандитов смог бы только весьма квалифицированный человек, каковым Нестеров себя назвать не мог. Равнодушно глядя в сторону, он поравнялся со скамейкой и был готов поверить, что и на этот раз все обошлось, когда его остановил ленивый оклик:
– Зда-арово!
Нестеров сбился с ноги, переспросил растерянно:
– Это вы мне?
– Тебе. Ты чо, не узнаешь, что ли? Нестеров сделал вид, что вспоминает.
– Не узнаю.
– Ты же Лешка! Нет, стой! Ты – Олег. Правильно?
– Нет, – сказал Нестеров, мгновенно похолодев. – Извините, вы ошиблись.
– Как ошибся? Ты – Олег, – настаивал парень со странной смешливой интонацией.
– Меня зовут Павел.
– Павел? – удивился парень. – А как фамилия?
– Бе… Бехтин.
– Бе-бехтин? – передразнил парень. – А ты чего заикаешься?
– Так, – глупо пробормотал Нестеров. – Ладно, мне идти надо. Вы ошиблись, ребята.
– А я Пашку Бехтина знаю, – внезапно сказал второй, до того лишь мрачно сверливший Нестерова взглядом. – Я с ним в одном дворе жил. Не видел, правда, давно. Слышал, он бомжевать начал. Но ты на него все равно не похож.
– Ну и что? – осознав, что он попал в беду, Нестеров лихорадочно пытался отыскать путь к спасению. – Мы просто однофамильцы.
– Ты вот что – паспорт нам покажи! – потребовал первый.
– Зачем?
– Затем, что мы дружинники, – захохотал тот, подмигнув приятелю и поднимаясь со скамейки. – Бдительность проявляем. А то вчера один зэк из зоны лыжи наладил.
– Пожалуйста, – оскорбленно сказал Нестеров. Он скинул с плеча сумку, сделав вид, что собирается залезть внутрь, но вместо этого швырнул ее в лицо стоящему парню и тут же совершил длинный прыжок с платформы через пути. Он приземлился на обе ноги и бросился к лесопосадкам. Бегство его застало парней врасплох, они бросились вслед лишь спустя секунду, да к тому же оба прыгнули менее удачно, заскользив на гравийной отсыпке пути. Нестеров выигрывал у них метров пятнадцать-двадцать. Он ждал за спиной криков, мгновенно умножающих число загонщиков и превращающих погоню в травлю, но преследователи бежали за ним молча. Нестеров слышал лишь напряженное дыхание и топот ног преследователей, но звуки эти неумолимо приближались…
* * *
Руководитель синегорской секции выглядел намного моложе своих тридцати пяти и производил на Гонту впечатление некоторой несолидности. Звали его Одиссей, он работал программистом в городском компьютерном центре и, наверное, потому постоянно ввертывал в речь словечки и выражения из компьютерного сленга, которые Гонта понимал не сразу.
– Чего же ты со мной сразу не связался? – задал он естественный вопрос, заставивший Гонту слегка покраснеть, хотя он его, разумеется, ждал.
– Задача выглядела несложной, – честно ответил он. – Приехать, вытащить Нестерова и тем же самолетом назад. С особыми полномочиями – все достаточно просто, ты же сам понимаешь. Весь вопрос только в скорости.
– Значит, ты стартанул и сразу бага случилась, – Одиссей увидел, что гость недоуменно поднял брови, и тут же перевел свои слова на общечеловеческий:
– Бага – это сбой. Сейчас важно понять, где ступор произошел… ну, где ты в первый раз завис.
– Если откровенно, то уже в самом начале, – сказал Гонта. – Таксист явно ждал гостей. Как только услышал, что я еду в колонию, тут же сообщил дружкам. Да и там неладно получилось. Кто же знал, что Нестеров сбежит? Не могу только взять в толк, для чего ему это понадобилось?
– Найдем – сам спросишь, – пробормотал Одиссей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
– Да черт их знает! Сказали: за нарушение правил внутреннего распорядка.
– Вот гады! Так что, обратно поедем?
– Куда ж теперь деваться. У вас в городе хоть гостиница какая-нибудь есть?
– А как же! – обиделся за малую родину водила. – Все как положено. Сейчас доставлю.
Обратно он вел машину еще медленней, видимо, следуя полученным инструкциям: стрелка спидометра колебалась у цифры «50». Сейчас те, в «Фольксвагене», скорее всего уже выяснили у дежурного офицера, что приезжий задал один-единственный дурацкий вопрос про автобус. Интересно, что они предпримут? Будут продолжать слежку или перейдут к более решительным действиям? В сущности, ни первое, ни второе Гонту не устраивало – в обоих случаях он оставался пассивной стороной.
– Притормози на секунду, – попросил он. – Отлить нужно.
Водила послушно подрулил к обочине и остановился. Гонта неторопливо вышел из машины, перепрыгнул через канаву, а потом резко «включился». Как обычно, прямой контакт с мозгом пособника вызвал у него легкий приступ тошноты. Сейчас Гонта глазами водилы видел, как пассажир внезапно рванул через кусты в лесную чащу.
– Эй! Ты куда? – заорал водила. – А бабки? Стой, гад!..
Он бросился туда, куда, как ему виделось, помчался пассажир,, который тем временем спокойно забрался в машину и, в ожидании возвращения хозяина, прилег на заднем сиденье. Минут пять водила словно разъяренный кабан трещал в лесу сучьями, пока, отчаявшись догнать беглеца, не выбрался на дорогу. Гонта услышал скрип тормозов подъехавшей машины: «Фольксваген» слегка опоздал к развязке. Гонта продолжал «вести» водилу, одновременно слегка касаясь разумов тех, кто сидел в «Фольксвагене». Сейчас он знал, что их было трое, все – пособники.
«Откуда их тут столько?» – быстро подумал Гонта. «Вести» их всех вместе ему было бы непросто. Он лишь старался удерживать их подальше от машины, чтобы оставаться незамеченным.
– Где он? – спросил кто-то.
– Удрал, – разъяренно-растерянно отвечал водила. – И бабки не заплатил, сука! Полштуки!
– Не надо было хлебалом щелкать, – хохотнул собеседник. – Куда же он побежал, тварь?
– Далеко не убежит, – сказал другой. – Куда ему деться? Пошастает денек по тайге и вылезет. Все равно ему дорога в аэропорт или на вокзал. Там его и наколем. Ладно, поехали!
Хлопнули дверцы, «Фольксваген» с коротким рычанием прыгнул вперед. Вслед за ним и водила тронул свой «Форд», продолжая ругаться под нос. Через некоторое время Гонта выпрямился. На дороге они вновь были в одиночестве. Следовало решить, где высаживаться. Оставаться в городе, полагаясь только на себя, сейчас не имело смысла. Он засвечен, его ищут или начнут активно искать в самое ближайшее время. Возможность случайно обнаружить Нестерова тоже невелика. К сожалению, не зная города, Гонта не мог заставить водилу отвезти себя в какое-то конкретное место. Значит, выходить придется в центре. Магистр, пожалуй, был прав, когда настаивал на том, чтобы Гонта связался с местной секцией, подумал он с сильной досадой на самого себя. Он слишком много наделал ошибок, буквально с первых шагов. Он был слишком самонадеян и легкомыслен. Все это предстоит теперь исправлять.
Гонта заставил водилу затормозить у табачного киоска. Водила подошел к ларьку, нашаривая в кармане деньги, наклонился было к окошечку, да так и замер, в изумлении открыв рот, глядя то на зажатые в ладони деньги, то на разноцветные пачки курева на витрине и совершенно не понимая, что же он тут делает.
«Черт! – обругал себя Гонта, поспешно уходя прочь по тротуару. – Он же некурящий!»
* * *
Паша ушел из этого мира тихо и незаметно. Под утро он просто перестал дышать, и проснувшийся Нестеров увидел, что остался один. Паша лежал на своем топчане, вытянувшись во весь рост, черты его лица разгладились и были исполнены покоя. Нестеров ничего не знал о прошлом этого человека. Случай свел их совсем на короткое время, и теперь печаль, что испытывал Нестеров, казалась ему несоразмерно глубокой. Некоторое время он сидел рядом с умершим, отыскивая и не находя в памяти необходимые слова. Потом поднялся, прошептал, стесняясь самого себя, всплывшую из памяти формулу: «спи спокойно», и закрыл Пашу покрывалом.
Он вспомнил, что Паша говорил о паспорте, и понял, почему это было сказано. Паспорт действительно лежал на полке. А под ним, в полиэтиленовом пакете, – тоненькая пачка купюр. Нестеров машинально пересчитал: там было три тысячи рублей. Он открыл паспорт. С фотографии на него смотрело молодое симпатичное лицо, в котором с трудом угадывалось отдаленное сходство с покойником. Бехтин Павел Федорович – прочитал Нестеров имя, которое ему предстояло теперь принять. Он отыскал осколок зеркала и долго сравнивал свое лицо с изображенным на фотографии. При определенном желании у них можно было отыскать нечто общее. Главное, что разница в глаза не бросалась немедленно и не слишком внимательный взгляд не должен был обнаружить подмены. В конце концов, выбора для Нестерова все равно не существовало.
Пошарив еще в вагончике, он обнаружил бритвенные лезвия и кое-как избавил щеки от суточной щетины. Последнее, что он взял здесь, – выцветшую почти добела брезентовую куртку и сумку с ремнем через плечо. Теперь Нестерова вполне можно было принять и за дачника, и за грибника, и за туриста. Вот только не знал он: водятся ли в этих краях туристы и дачники.
Он не стал запирать вагончик на ключ, просто плотно прикрыл дверь и зашагал в сторону станции. Он шел вдоль лесозащитной полосы, подбирая попадавшиеся под ногами грибы. Год в самом деле выдался исключительно грибной, очень скоро сумка оказалась наполовину наполненной сыроежками, маслятами и прочими хорошо знакомыми каждому москвичу грибами, какие в здешних местах скорее всего оценивали наравне с поганками. Нестерову было на это наплевать, грибы в данном случае играли роль элемента маскировки. Довершая маскарад, он уложил поверх грибов ветки с зеленой листвой.
Народу на станции было немного. Ожидая поезда, несколько теток бдительно стерегли до предела раздутые сумки. Мужчина средних лет – по виду типичный командированный – неторопливо шагал туда-сюда, помахивая потертым портфелем. Небольшая компания молодежи с рюкзаками дремала, заняв длинную скамейку. Нестеров зашел в здание вокзала, и сердце его мгновенно рухнуло вниз: возле лотка с печатной продукцией стояли два милиционера, болтающие о чем-то с продавщицей. Никто из них не смотрел в сторону Нестерова, и только это уберегло его в тот момент, потому что лишь слепой не сумел бы заметить, как он изменился в лице.
Стиснув зубы, Нестеров зашагал к кассе, стараясь, чтобы его шаги звучали уверенно и лениво. Дальним уголком сознания он сообразил, что спрашивать о билете до Москвы ни в коем случае нельзя. Лихорадочно обшарив глазами расписание, он выхватил из него первое попавшееся название и наклонился к окошку.
– Мне до Нижнего Новгорода, – сказал он, отметив, что голос его звучит достаточно твердо. – В общем вагоне.
– Паспорт! – приказала кассирша, даже не взглянув на Нестерова.
Он сунул Пашин паспорт и деньги, которые та приняла и вернула со сдачей, так и не подняв головы. Зажав билет в руке, Нестеров направился к выходу. Он не видел, что делают постовые, но был уверен, что именно сейчас их взгляды сверлят его спину. Нестеров заставил себя остановиться посреди зала и принялся внимательно рассматривать билет, потом удовлетворенно кивнул и сунул его в карман брезентовки. Видимо, его маневры ничем не возбудили охотничьи инстинкты постовых, никто не схватил его за плечо, никто не окликнул. Теплая беседа с лоточницей увлекала их намного больше.
Нестеров вышел на платформу, ощущая, что по спине ручьем льется пот, а ноги дрожат мелкой и противной дрожью. Рот его пересох, страшно хотелось пить, и Нестеров, забыв о необходимости предельной экономии своих скудных средств, купил на лотке пластиковую литровую бутылку воды, которую немедленно осушил до дна. Страх отступил вместе с жаждой. Переведя дух, Нестеров ощутил внезапный прилив уверенности. Он выдержал свое первое серьезное испытание. Он не вызвал подозрения у тех, кто находился на станции специально, чтобы поймать его. На какое-то время он поверил, что может выиграть.
«Отчего я подумал о билете до Москвы? – удивился вдруг Нестеров. – Я не хотел ехать в Москву?»
Почему бы и нет, подумал он в следующий момент. Это не так уж невозможно. Может быть, Паша действительно был прав и ему следует искать разгадку своих проблем именно в столице? Хотя заглядывать так далеко вперед не стоит. Добраться бы до Нижнего… Кстати, когда же отправляется поезд? Демонстративно манипулируя с билетом возле касс, он, конечно же, не сумел прочитать ни строчки. Нестеров снова достал билет. Отправление поезда в тринадцать сорок, ждать еще два с половиной часа. С платформы, пожалуй, лучше уйти. Нечего здесь мозолить глаза возможным охотникам. Он появится за несколько минут до отправления, а пока посидит в кустиках лесозащитной полосы, откуда так хорошо виден циферблат больших станционных часов.
Он закинул ремень сумки на плечо и неторопливо двинулся в конец платформы. На скамейке у самых ступеней два парня с бритыми затылками смотрели на него с непонятным интересом. Сердце Нестерова тревожно ускорило стук. На оперативников парни похожи не были. Впрочем, сейчас отличить оперативников от бандитов смог бы только весьма квалифицированный человек, каковым Нестеров себя назвать не мог. Равнодушно глядя в сторону, он поравнялся со скамейкой и был готов поверить, что и на этот раз все обошлось, когда его остановил ленивый оклик:
– Зда-арово!
Нестеров сбился с ноги, переспросил растерянно:
– Это вы мне?
– Тебе. Ты чо, не узнаешь, что ли? Нестеров сделал вид, что вспоминает.
– Не узнаю.
– Ты же Лешка! Нет, стой! Ты – Олег. Правильно?
– Нет, – сказал Нестеров, мгновенно похолодев. – Извините, вы ошиблись.
– Как ошибся? Ты – Олег, – настаивал парень со странной смешливой интонацией.
– Меня зовут Павел.
– Павел? – удивился парень. – А как фамилия?
– Бе… Бехтин.
– Бе-бехтин? – передразнил парень. – А ты чего заикаешься?
– Так, – глупо пробормотал Нестеров. – Ладно, мне идти надо. Вы ошиблись, ребята.
– А я Пашку Бехтина знаю, – внезапно сказал второй, до того лишь мрачно сверливший Нестерова взглядом. – Я с ним в одном дворе жил. Не видел, правда, давно. Слышал, он бомжевать начал. Но ты на него все равно не похож.
– Ну и что? – осознав, что он попал в беду, Нестеров лихорадочно пытался отыскать путь к спасению. – Мы просто однофамильцы.
– Ты вот что – паспорт нам покажи! – потребовал первый.
– Зачем?
– Затем, что мы дружинники, – захохотал тот, подмигнув приятелю и поднимаясь со скамейки. – Бдительность проявляем. А то вчера один зэк из зоны лыжи наладил.
– Пожалуйста, – оскорбленно сказал Нестеров. Он скинул с плеча сумку, сделав вид, что собирается залезть внутрь, но вместо этого швырнул ее в лицо стоящему парню и тут же совершил длинный прыжок с платформы через пути. Он приземлился на обе ноги и бросился к лесопосадкам. Бегство его застало парней врасплох, они бросились вслед лишь спустя секунду, да к тому же оба прыгнули менее удачно, заскользив на гравийной отсыпке пути. Нестеров выигрывал у них метров пятнадцать-двадцать. Он ждал за спиной криков, мгновенно умножающих число загонщиков и превращающих погоню в травлю, но преследователи бежали за ним молча. Нестеров слышал лишь напряженное дыхание и топот ног преследователей, но звуки эти неумолимо приближались…
* * *
Руководитель синегорской секции выглядел намного моложе своих тридцати пяти и производил на Гонту впечатление некоторой несолидности. Звали его Одиссей, он работал программистом в городском компьютерном центре и, наверное, потому постоянно ввертывал в речь словечки и выражения из компьютерного сленга, которые Гонта понимал не сразу.
– Чего же ты со мной сразу не связался? – задал он естественный вопрос, заставивший Гонту слегка покраснеть, хотя он его, разумеется, ждал.
– Задача выглядела несложной, – честно ответил он. – Приехать, вытащить Нестерова и тем же самолетом назад. С особыми полномочиями – все достаточно просто, ты же сам понимаешь. Весь вопрос только в скорости.
– Значит, ты стартанул и сразу бага случилась, – Одиссей увидел, что гость недоуменно поднял брови, и тут же перевел свои слова на общечеловеческий:
– Бага – это сбой. Сейчас важно понять, где ступор произошел… ну, где ты в первый раз завис.
– Если откровенно, то уже в самом начале, – сказал Гонта. – Таксист явно ждал гостей. Как только услышал, что я еду в колонию, тут же сообщил дружкам. Да и там неладно получилось. Кто же знал, что Нестеров сбежит? Не могу только взять в толк, для чего ему это понадобилось?
– Найдем – сам спросишь, – пробормотал Одиссей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54