–Да так, ничего, – отмахнулся он, и поспешил продолжить разговор, – а что у тебя там такого интересного лежит, что ты это запираешь?
–Ничего особенного, то же что и у всех: зубная щетка, мыло, книжки, но я могу все это запереть! – с непонятным Глебу восторгом пояснил Митя.
–А у вас тут что, воруют? – удивился Глеб.
–Нет, что ты! Но здорово, что можно запереть ящик и никто его не откроет, – гордо заявил Митя. Глеб лишь недоуменно пожал плечами. Митькиной странности он не понял. «Зачем надо что-то запирать на ключ, если ничего ценного там все равно нет?» – подумал Глеб. Тут в палату вошел Кира. Он пошел между кроватями по направлению к Глебу. Но до середины пути не замечал его, потом, когда его рассеянный взгляд случайно упал на него, Кира сразу заулыбался и прибавил шаг.
–Привет, – радостно и быстро заговорил он, – тебя уже к нам из изолятора перевели. Хорошо, что рядом теперь будем. Кстати, это Митька. У тебя с ним тумбочка общая.
С этими словами он сел на следующую за митькиной кровать. Митька посмотрел сначала на Кирила, потом немного дольше и внимательней – на Глеба.
–Так это ты ракету запустил, которая всех на уши поставила?! – широко раскрыв глаза чуть не закричал он, – говорят гриб был как настоящий, атомный! Нам тут говорили, что тот мальчик в изоляторе лежит.
–Я, – твердо ответил Глеб, – но только там не все так просто получилось… с этим запуском.
–Да, ладно, – Кира беспечно махнул рукой, – ты главное не бойся. Тебе все равно ничего не будет, ты же псих.
–Я не псих, – чеканя слова произнес Глеб ледяным тоном, – у меня были проблемы с головой, а одна… одна…, – тут он словно поперхнулся, не в силах вслух сказать имя Нелевой, но быстро продолжил, – вобщем кое-кто этим воспользовался и я чуть не начал третью мировую войну. А сейчас я нормальный.
–Да, я ничего, – Кира сразу как-то сник, – я просто хотел сказать, чтобы ты не волновался. Мы все здесь немного того, – и он покрутил пальцем у виска.
–Нормально, Кира, я не обижаюсь, – Глеб нехотя улыбнулся, – сюда ведь так просто не попадают. Это я понимаю.
Митька с интересом смотрел на них и только тут вставил реплику:
–Не скажи, меня вот сюда просто так запихнули!
–Ага, – Кира, саркастически улыбнулся, – а кто дверь у себя в комнате гвоздями заколотил?
–Не гвоздями заколотил, а привинтил шурупами, так надежнее, – Митя задумался и погрустнел, – а-а-а, – протянул он, решив, что скрывать нечего, – все равно вышибли. Правда с третьей попытки.
Глеб почувствовал, что лучше дальше не продолжать этот разговор. К ним подошел худой высокий мальчик, одетый как и Глеб в пижаму и домашние тапочки. Он молча кивнул Кире и Митьке, что должно было означать приветствие, не снимая пижамы прошел чуть дальше и залез под одеяло. Его кровать стояла сразу за глебиной.
Постепенно палата почти полностью заполнилась детьми, не считая двух-трех пустых кроватей. Ребята и лежа продолжали вполголоса разговаривать, хотя некоторые сразу закрыли глаза и уснули. Медсестра, заглянувшая в палату громко приказала:
–Так, тихий час! Всем спать и чтоб я ни звука не слышала.
Эта фраза произвела «магическое» действие, все разговоры разом затихли и только некоторые, самые смелые, которым не хотелось спать, достали книжки и прикрываясь одеялом стали читать. Глеб лежал с открытыми глазами и сначала пялился в потолок изучая выключенные сейчас лампы «дневного света». Потом, когда это ему надоело, он повернулся набок и тут заметил, что Митька не спит, а внимательно и изучающе смотрит на него.
–А расскажи как все было на самом деле? – шепотом попросил он Глеба.
Глеб опустил глаза в пол, пытаясь сосредоточиться и вспомнить. Но все события предстали как в сломанном калейдоскопе, смесь обрывочных, не связанных между собой картинок. Вот он сидит в милиции, а женщина напротив что-то пишет не глядя на него. Стоп, это было уже потом. Перед глазами встал пыльный класс и Нелева за роялем, играющая необыкновенно красивую мелодию. А вот она же с мячом и с яростью смотрит на него, готовясь к броску. Нет, это опять не то, слишком рано, надо вспомнить бункер. Вот он сидит и играет в тетрис. Опять не то игры были до запуска. И тут в памяти отчетливо прояснился сам момент старта. Рядом с ним сидит Ленка Нелева и удивленно смотрит. Ключ уже повернут, пароли введены. А она сидела и молчала. Значит она хотела этого пуска – начала возможной войны. Построив еще раз события, по крайней мере те, что он мог вспомнить, уже в нормальном порядке, Глеб решил, что все это время именно Нелева подталкивала его к нажатию Красной кнопки. Воспользовалась, тем что он был не в себе, слишком устал, а в голове смешались мечты и реальность. У Глеба сжались кулаки от обиды. Она ведь ему к тому же нравилась и с этим он ничего не мог поделать.
–Она еще за это ответит. Не знаю как и когда, но ответит обязательно, – прошептал он, – я ей все припомню, а потом забуду.
–Ты о чем? – вернул его в настоящее Митька.
–Да так, – небрежно ответил Глеб и тихо стал рассказывать как он сделал и запустил ракету. Не рассказал он об одном – Нелеве, ее он даже ни разу не упомянул, как будто ее никогда и не существовало.
–Здорово! – восхищенно прошептал Митька, когда Глеб закончил говорить.
–Да не, – смутился Глеб, – честно говоря я сам не знаю, как так все могло получиться. Слушай, а теперь ты расскажи, что ты там за дверь шурупами прикрутил?
–А это…, – Митька немного замялся, ему было неудобно и наверно неприятно об этом вспоминать и рассказывать, но он все же начал, – все равно тебе другие расскажут, но они знают не все. Мои родители постоянно обыскивают мою комнату. Ну не постоянно, – он сделал паузу, тяжело вздохнув, – но раз в неделю точно. В начале, когда я был маленький, то есть учился в первом классе, они искали спички. Мама очень боялась, что с ними что-нибудь натворю. Сейчас ищут сигареты, бояться, что я курить начну. А мне это надоело. Сначала я хотел просто замок поставить. Поднакопил денег и купил его в «Хозяйственном». Хороший такой замок, в масле и работает как часы, щелк-щелк, дверь закрыта и никто уже не сможет войти. Днем я его поставил, а вечером пришли с работы отец с матерью и скандал устроили. Говорили, что мне незачем запираться и все допытывались что я хочу от них скрыть. А мне нечего скрывать. Как можно что-то скрывать, если в комнате нет ни одного замка? О тайнике я не говорю. Где мне его делать – в паркете или бетонную стенку ковырять как граф Монтекристо? Вот тогда я обиделся, нашел пару досок, взял несколько больших шурупов, они на антресолях хранились, и прикрутил дверь намертво, пока родители вечером фильм по телеку смотрели. Потом, когда они ко мне в комнату зайти хотели… Вот смеху-то было… А дверь не открывается! – Митька нервно улыбнулся, – дергали-дергали – все бесполезно. Я от хохота по полу катался. Они дверь конечно в итоге все же вышибли, с помощью соседей. А меня сюда привезли. Я всю дорогу смеялся, никак не мог остановиться. Только здесь успокоился.
–Ясно, – протянул Глеб, ничего спрашивать у Митьки ему больше не хотелось. Митька меж тем залез рукой под матрац и вытащил несколько ключей, скрепленных в большую связку кольцом от брелка.
–Ко мне родители вчера приходили, – в его тоне появились радостные нотки, – сказали, что теперь не будут обыскивать мою комнату. Отец сказал что поставил мой туда новый замок и мне отдал ключ. Но знаешь я им не доверяю. Вдруг у них запасные ключи есть? Я, когда меня отсюда выпишут, куплю точно такой же замок и заменю тот что сейчас стоит, они и не заметят. А еще здесь ключи от шкафа и от ящиков моего стола.
–А долго ты здесь лежишь? – спросил Глеб.
–Да уже месяца два, – неторопливо, словно подсчитывая, ответил Митька, – слушай, хочешь кое-что покажу? – заговорщически спросил он.
–Давай, – заинтересовался Глеб. Митька потянулся к рубашке, и достал из кармашка маленький блестящий никелированный замочек. Он был похож на игрушечный. Но Митька снял один из ключей с кольца, вставив его в отверстие, повернул, и душка замка отклонилась в сторону.
–Классно, – честно признался Глеб, замок ему понравился.
–Хочешь подарю? Он иностранный, отец на работе достал. Но мне запирать нечего, – предложил Митька, – или вот ключ, не знаю отчего он, я его на старом пустыре нашел. Правда интересный? – и он показал Глебу замысловатый желтый латунный, и скорее всего старинный ключ.
–Нет, спасибо, мне тоже запирать нечего, – отказался Глеб, а про себя добавил, – «хватит с меня ключей».
–Ну как хочешь, – пожал плечами Митька, убирая назад свои сокровища.
–Слушай, ты лучше скажи, а Кира почему здесь? Он вроде нормальный? – спросил Глеб, поглядев на мирно сопящего Кирила.
–Не знаю, – немного равнодушно ответил Митька, – он ничего не рассказывает об этом. Он уже здесь долго лежит. Месяца четыре, а может все пять.
–Да, он вроде что-то такое говорил, – пробормотал Глеб, в мыслях прикидывая сколько его здесь могут продержать.
–К нему другие ребята часто пристают, сам не знаю почему, – сообщил Митька, – наверно оттого что толстый и слабый. Сдачи дать не может, и вообще драться боится. Он трусливый, всего пугается, а чуть что – сразу плакать начинает.
–И это я знаю, – вздохнул Глеб, ему стало жаль Киру, тот показался ему добрым и приветливым.
–А за тобой Кащей лежит, – сообщил Митька, ему хотелось рассказать Глебу о ребятах, которых он знал, – его контузило.
–Как это контузило? – у Глеба округлились глаза. Слово «контузило» у него ассоциировалось исключительно с Великой Отечественной войной.
–А он оружие старое выкапывал и на снаряд наткнулся, тот взорвался, его и контузило, он как это… а, темный следопыт, – охотно объяснил Митька, – а Кащеем его зовут, потому что фамилия Кащеев.
–Не на снаряд, а на гранату, – раздался недовольный голос за глебиной кроватью, – и не темный, а черный следопыт. Если не знаешь, то не болтай зря.
Митька сразу замолчал, Кащея он побаивался. А Глеб наоборот, приподнялся на локтях, чтобы рассмотреть собеседника, но ничего, кроме затылка на подушке не увидел. Мальчик неподвижно лежал, как будто спал.
–Тебя как зовут? – спросил Глеб, – а то я не люблю всех этих кличек.
–Так и зови – Кащеем, – отрезал мальчик, – во первых меня не убило, а должно бы, слишком сильно взорвалось и прям около меня, а Кащей если помнишь был бессмертным. Во вторых я костлявый, Кащей тоже жиром не страдал, да и по фамилии подходит.
–А зачем ты оружие откапывал? – спросил Глеб, – это же опасно.
Но при этом подумал, что сам бы не отказался поучаствовать в подобных раскопках.
–А ты зачем ракету запустил? – вопросом на вопрос холодно ответил Кащеев, и добавил уже более мирно, – если так хочешь знать, меня Леней зовут. Но для всех здесь я – Кащей.
–А много ты оружия откопал? – не удержавшись снова спросил Глеб.
–Не очень… Да и все конфисковали, когда меня нашли после взрыва. Я же его не прятал, в сарае складывал. Милиция все забрала, – равнодушно ответил Кащей, – ты не думай, это тебе не из музея экспонаты – чистенькие, и гладенькие. Вон сколько лет прошло, ржавчина одна осталась. Из всего моего арсенала винтовка более-менее стреляла и автомат немецкий. Но с патронами беда – отсырели. Перетачивать пришлось.
–Это как? – не понял Глеб.
–Обыкновенно, – зевнул Кащеев, – пулю вынимаешь, старый порох высыпаешь, на токарном станке отверстие под капсуль растачиваешь, чтобы под охотничий подошло. Затем порох новый засыпаешь, и вставляешь пулю обратно. Мороки много, а толку мало.
–Зато ты из настоящего оружия стрелял, – подал голос Митька.
–Толку-то? – лениво откликнулся Кащей, – винтовка в плечо бьет – мало не покажется. Прям как батянино ружье, когда на охоту ходили. Синяк гарантирован. Единственно «Шмассер» – вот это класс. Но обойма мгновенно заканчивается, а патроны под него растачивать, та еще работенка.
–Где ж ты стрелял? – спросил Глеб.
–В лесу естественно, где же еще? Из наших ребят многие оружие копали, но стремно это. Да и если найдешь, то как правило это ржавые железяки, толку от них ни на грош, – Кащей потянулся.
–А ты откуда? – спросил Глеб.
–Из Смоленска, летом у бабки отдыхал в деревне, там все и произошло. Меня сначала в хирургию, в потом сюда, – он поднялся на локте и пристально посмотрел на Глеба, – так вот ты значит какой, всадник Апокалипсиса, – при этом он иронично улыбнулся.
–Не понял. Какой всадник? – удивился Глеб.
–Ну… это… конца света, – уточнил Кащей, – мне бабка маленькому на ночь вместо сказок библию читала. Скукотища страшная, но кое-что я запомнил. Ладно, скажи лучше, а с чего у тебя это все началось? Когда ты решился ракетой по центру города долбануть?
–С чего? – переспросил Глеб, после этого он надолго задумался, потом серьезно ответил, – наверно с того что меня обозвали Дон Кихотом.
–Да, действительно обидно, – Кащеев опять опустил голову на подушку. Говорить видимо ему больше не очень-то хотелось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52