Чего ж еще? Вопрос!
– Мне нравится эта девочка. Я хочу, чтобы она была моей подругой.
– Оставь ее, разве у тебя мало подруг?
– У меня нет подруг.
– И не будет никогда. Чтобы иметь подруг, нужно самой быть подругой. А ты…
– Что я?
– Ты сама знаешь. Не лги себе… И мне тоже. Эти бедные девочки, которые ходят за тобой по пятам, внимают тебе с открытыми ртами никогда не будут тебе подругами. Хотя бы потому, что ты никогда не будешь относиться к ним, как к подругам. Ты подавляешь их, а они тебя боятся. Зачем тебе еще одна?
– Сандрочка, миленький, я научусь дружить с девочками, честное слово. Ну иди, подойди к ней. Я очень хочу ее иметь…
– Вот именно, что иметь.
– …Иметь подругой.
– Не пойду. Оставь ее.
– Она тебе нравится, а Сандро? Что ты ее так защищаешь? – Она хитро заглянула ему в глаза.
– Мне нравишься ты, и я не хочу, чтобы ты губила свою душу, заставляя еще одну девочку подчиняться тебе.
– Никто их не заставляет. Я им просто нравлюсь, они любят меня и поэтому хотят мне угодить.
Он молчал и смотрел на нее полными печали глазами.
– Ну ладно, Сандро, даю честное слово, что на эту девочку я не буду давить, не захочет со мной дружить – не надо. Пусть идет на все четыре стороны.
Он молчал.
– Ты мне прожжешь щеку. Не молчи. – Когда он так смотрел на нее, она начинала чувствовать легкие уколы того «нечто», что жило у нее глубоко внутри, и что Сандро называл совестью. Он постоянно призывал поступать только в соответствии с «совестливыми» импульсами. Она же считала это проявлением слабости, тем более что импульсы эти беспокоили ее в последнее время все чаще. С ними приходилось бороться, и борьбу эту она все чаще и чаще проигрывала, что тревожило и дезориентировало ее чрезвычайно. Он же, ссылаясь на дедушку Георгия, говорил, что совесть возникает в людях из-за печали Бесконечного Творца – Абсолюта. Именно поэтому источник проявления подлинной совести иногда называют Представителем Творца. Печаль эта формируется вследствие непрестанно происходящей во Вселенной борьбы между радостью и печалью. И только тот, кто сознательно помогает процессу внутренней борьбы, поступает в согласии с сущностью Абсолюта; тогда как тот, кто сознательно потворствует своим желаниям, только увеличивает Его печаль.
– Хорошо, Сандро. Я не буду трогать эту девочку. Ты победил.
– Это ты победила свою гордыню хоть в бесконечно малом.
– Сандро, что со мной?
– Не знаю. Наверно, так надо. Не думай об этом.
Кира улетела с Апрелем отдыхать в Испанию. Перед отъездом она ни с того ни с сего уверенно сказала, что Тень – это Давид. Я поверил не веря. Принял к сведению, как одну из версий. Он-то тут при чем? Похоже, она сама в это не очень верила. Теплое море плюс лечение спины, вне всяких сомнений, были ей нужны. Мы, в основном, общались посредством SMS. Еще до ее отъезда я предложил переписываться по-английски. Кира знала этот язык с детства, поскольку родилась в Штатах и первые несколько лет жила там с родителями, я же хоть и учил английский много лет, к сожалению, особо далеко не продвинулся. Я был настойчив, выучил множество слов, но не сумел освоить даже основы грамматики. Тем не менее для SMS, как тогда казалось, моих знаний должно было хватить с лихвой. Увы, Кира писала слишком сложно для меня, слова я все понимал, но общий смысл ускользал напрочь. Сдаваться я не собирался, браво отвечал на своем уровне, но Кира быстро раскусила, что мои письма имеют очень косвенное отношение к тому, что пишет она. Даже написала что-то по этому поводу, притом таким сложным образом, что я не понял что именно. Было лишь очевидно, что она совсем нелестно отзывается о моем английском. Поскольку я точно не понял, о чем шла речь, а еще раз переспрашивать было неудобно, я ничего не ответил и мы несколько дней не общались, что впоследствии вылилось в Кирину обиду.
Тень больше недели не давала о себе знать. Я уж начал подумывать, что ловцы поймали ее или чей-то розыгрыш благополучно зашел в тупик. Да, действительно, я легко переходил от одной версии к другой относительно того, с кем я переписываюсь. Ни одна из них, в том числе и Кирина, не давала полного объяснения. Правда, думать что все закончилось, мешали постоянные телефонные звонки, с упорным молчанием на другом конце провода. Звонки обычно следовали ночью и прекращались после 4-5 часов утра. Лишь один раз в трубке были слышны шуршание и свист проводов, через которые отчетливо доносилось: «Помоги мнееееееееее» Голос был ни женским, ни мужским, очень медленным и надрывным. Говорили как будто через вату или из-под воды.
Однако вскоре последовало письмо. Пришло оно около пяти утра и шквала телефонных звонков, которые успокоились только после того, как я прочитал почту.
«Я сделала свое дело. Нить, соединяющая ЕЕ с жизнью тонка. Теперь дело за тобой. С сегодняшнего дня перед сном пей воду, и как ляжешь спать, представляй в своем животе клубок, наподобие клубка пряжи. Потяни за конец нитки и наблюдай, как плетется мое жизненное тело. Остальное я сделаю сама. Тень».
Я сварил кофе, медленно выпил его, перечитывая письмо. Ясно было, что-то происходило, но где, с кем и что? Начинался новый день, под окном изредка шуршали колеса машин. Ничего не придумав, я ответил:
«Будет сделано».
И уснул до утра, без звонков.
Утром до меня наконец-то дошло, что мне, возможно, пытаются всучить девушку, капризную, это уже точно, а вот красивую ли, это еще большой вопрос. Перспектива была туманна, поэтому я попытался выяснить, что прячется во мгле сети. Вдогонку первому, я послал второе письмо.
«А что если у нее некрасивое тело? Ведь красивых девушек мало».
Это письмо положило начало пику интенсивности нашего общения, мы обменивались письмами три-четыре раза в день.
На работе настало неблагоприятное время, заказов не было. Такая ситуация продолжалась уже катастрофически долго. Я одалживал деньги для выживания фирмы, думал, что делать дальше. На грустной ноте, отвлекаясь от дел, я общался с Тенью. Право дело, проблемы не давали мне возможности полностью сосредоточится на нашей переписке. Вдобавок после такого количества телефонных звонков, особенно ночью, мое уважение к ней быстро превращалось из красивого белого парусника в ржавый баркас, угрожающий вот-вот утонуть.
«Кирилл. Тебе виднее… Я его, к сожалению, не видела… Впрочем если оно устроило тебя, оно устроит и меня. И не делай резких движений… Я ведь могу найти и другого желающего, но я люблю тебя, потому что ты меня хотел и призвал. Однако если придется выбирать между тобой и телом, я приму тело. Тень».
Я уже давно понимал, о ком речь. Но Давид, если это был он, видимо не знал, насколько я люблю играть в разные игры, в том числе и азартные, и могу блефовать до конца. Я не был бы собой, если бы отнесся к чему-то серьезно, и не продолжил бы игру по своим правилам. Помню, когда я был еще спортсменом, на тренировочных сборах мои друзья засунули мне в рюкзак огромный тяжелый кирпич. Как они радовались, когда я нес его со стадиона в гостиницу, причитая, что после тренировки даже обычный рюкзак кажется тяжелее. Обнаружив в номере находку, я за обедом не подал вида и на расспросы ребят пожимал плечами, чем привел всех в недоумение. На следующей тренировке я заметил, как самый смелый тихонько заглянул в мой рюкзак, проверяя, есть ли там еще подброшенный мне кирпич, отрицательно помахав головой остальным. Он-то и повез в своей сумке, через неделю, пресловутый камень в Москву.
Хотите играть в игры, Давид, Тень, или кто-то еще, давайте играть, но абсурд ваш будет замешан мной. Вы преследуйте свои цели, а я, прикидываясь дурачком, идиотом – главное, не самим собой – буду собирать о вас информацию.
Я, естественно, не надеялся, что противоположная сторона будет наивно предоставлять мне верную информацию, там хитрецы и выдумщики еще те, это было уже ясно, как дважды два.
«Доброго дня, Тень. Среди моих знакомых нет действительно красивых девушек… Я не понимаю, о ком речь, но действительность такова. Красота – штука редкая, увы. Кирилл».
«Зачем лжешь мне? Ты ведь все понимаешь, я тебя чувствую. Хочешь спасти ЕЕ? Даже и не думай. Со мной? Тогда делай то, что я тебя просила. Нет? Я найду другого. Тень».
«Ищи. Я не лгу, и ты это знаешь. Приз в этой игре меня не интересует. Мне нужен другой приз. Кирилл».
«И какой же тебе нужен приз? Тень». «Доброго дня, Тень.
1. Я не торгуюсь.
2. Мне нужно красивое женское тело.
3. И ты близка мне, я люблю тебя.
4. Чья ты тень? Я ума не приложу, о каком теле идет речь.
5. Обещание. Кирилл».
«Люди странно себя называют… В мире тонкой материи нет имен. Но я постараюсь тебе помочь. Когда думаешь о НЕЙ грустно – умиляешься; ОНА оранжевая, иногда черная и красная; у НЕЕ нота „ми“, число 7; ОНА никого не любит, даже себя, она не живет, а плачет, не делает, а думает, не хочет, а мается; ОНА уже ничто, но думает, что все; ОНА презирает тебя, но думает, что любит. Тень».
«Доброго дня, Тень.
Да, я понял. Есть у меня одна такая знакомая, оранжевая. Нет, меня она не любит, просто сейчас я ее любимая игрушка. Желаю тебе отнять у нее тело. Насколько я понимаю, оно ей действительно не очень нужно. Удачи. Кирилл».
На следующее утро позвонила Кира. Сначала я подумал, что она решила больше не испытывать наши отношения моим знанием английского, но дела оказались намного хуже. За те несколько дней, пока мы не переписывались, она успела утонуть и пролежать сутки в коме. Во время утреннего заплыва что-то с ней случилось. Ей казалось, что кто-то чужой захватил власть над телом. У нее перестала двигаться рука, и она практически утонула – ее вытащили спасатели.
Мне было стыдно. Стыдно, что я не позвонил сам, что не прочувствовал, что не предотвратил.
После этого мы стали меньше пользоваться SMS, чаще созванивались. Она быстро поправлялась, даже настроение улучшилось. Теперь она плавала только вдоль берега.
Танька появилась совершенно нежданно. За ужином она подсела за Кирин столик и окатила Киру гремучим, безудержным, закатистым смехом. Ей действительно удалось удивить Киру. Уж Таньку она никак не ожидала увидеть. Они дружили, конечно, но не до такой степени, чтобы Танька все бросила и примчалась навестить подругу. Киру охватило смятение. Что-то здесь не так. Она подняла глаза и стала озираться по сторонам, в надежде увидеть Кирилла. Конечно же, это он нашел ее через Таньку, которую привез с собой в качестве компаса – она точно знала, где и как искать Киру. Она чувствовала присутствие. Она не слушала бессвязного восторженного лепетания вдруг явившейся подружки, а настроила свое восприятие на внешние входящие вибрации. Она поняла свою ошибку на несколько мгновений раньше, чем увидела пробирающегося через переполненный и монотонно гудящий зал ресторана Давида. На нем от уха до уха была надета улыбка, глаза лукаво сверкали, в руках – маленький, но изысканный букетик.
– Твоя подруга оказалась намного более информированной, чем я, – без какого-либо приветственного замечания начал он свой монолог, целуя Киру в щеку. – Но ты ведь знаешь, кто ищет, тот найдет обязательно, если, конечно, ты не полный идиот. Таня с невероятным энтузиазмом отозвалось на мое предложение провести недельку на море.
– Здесь просто замечательно, – вставила свое слово возбужденная Танька. Мы поселились рядом с тобой. Отель – чудо, очень шикарный, но в тоже время уютный. Давидик – выше всяких похвал. И куда только ты смотришь. Я бы ни секунды не раздумывала, окажись рядом со мной такое сокровище. – Она вожделенно посмотрела на Давида.
– Лови момент, – Кира пыталась вписаться в ситуацию. – Это сокровище сейчас как раз рядом.
Ровно через неделю они уехали, довольные и загорелые. Танька, правда, немного ворчала по поводу того, что можно было бы и продлить так удачно свалившийся ей на голову отдых, и полететь в Москву вместе с Кирой. Но Давид остался глух к ее намекам, к тому же он, казалось, спешил вернуться из-за каких-то неотложных дел. Ничего подозрительного в поведении Давида за эту совместно проведенную неделю Кира не заметила. Нападение больше не повторилось. Давид вел себя как всегда безупречно, если не считать его нездорового интереса к Кириллу и к их с Кирой отношениям. Когда Кирилл звонил, Давид все время спрашивал у Киры, что же она такого особенного нашла в своем новом друге, чем он ее так заворожил, чем он лучше его – несравненного Давида. Разговор всегда начинался в шутку, но Кира чувствовала, что Давид не шутит. Он ревновал. И ревновал очень сильно. Ревновала и Кира. Кирилла, который сейчас проводил время со своей черноволосой подругой.
В Испанию приехала ее подруга и… Давид – вроде как навестить и сделать сюрприз. Сюрприз удался. Кира старалась никому не говорить, куда именно едет и где остановится. Давид каким-то непостижимым образом нашел ее подругу – Татьяну – одну из немногих, которая была в курсе, и уговорил ее слетать, за его, разумеется, счет в Испанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Мне нравится эта девочка. Я хочу, чтобы она была моей подругой.
– Оставь ее, разве у тебя мало подруг?
– У меня нет подруг.
– И не будет никогда. Чтобы иметь подруг, нужно самой быть подругой. А ты…
– Что я?
– Ты сама знаешь. Не лги себе… И мне тоже. Эти бедные девочки, которые ходят за тобой по пятам, внимают тебе с открытыми ртами никогда не будут тебе подругами. Хотя бы потому, что ты никогда не будешь относиться к ним, как к подругам. Ты подавляешь их, а они тебя боятся. Зачем тебе еще одна?
– Сандрочка, миленький, я научусь дружить с девочками, честное слово. Ну иди, подойди к ней. Я очень хочу ее иметь…
– Вот именно, что иметь.
– …Иметь подругой.
– Не пойду. Оставь ее.
– Она тебе нравится, а Сандро? Что ты ее так защищаешь? – Она хитро заглянула ему в глаза.
– Мне нравишься ты, и я не хочу, чтобы ты губила свою душу, заставляя еще одну девочку подчиняться тебе.
– Никто их не заставляет. Я им просто нравлюсь, они любят меня и поэтому хотят мне угодить.
Он молчал и смотрел на нее полными печали глазами.
– Ну ладно, Сандро, даю честное слово, что на эту девочку я не буду давить, не захочет со мной дружить – не надо. Пусть идет на все четыре стороны.
Он молчал.
– Ты мне прожжешь щеку. Не молчи. – Когда он так смотрел на нее, она начинала чувствовать легкие уколы того «нечто», что жило у нее глубоко внутри, и что Сандро называл совестью. Он постоянно призывал поступать только в соответствии с «совестливыми» импульсами. Она же считала это проявлением слабости, тем более что импульсы эти беспокоили ее в последнее время все чаще. С ними приходилось бороться, и борьбу эту она все чаще и чаще проигрывала, что тревожило и дезориентировало ее чрезвычайно. Он же, ссылаясь на дедушку Георгия, говорил, что совесть возникает в людях из-за печали Бесконечного Творца – Абсолюта. Именно поэтому источник проявления подлинной совести иногда называют Представителем Творца. Печаль эта формируется вследствие непрестанно происходящей во Вселенной борьбы между радостью и печалью. И только тот, кто сознательно помогает процессу внутренней борьбы, поступает в согласии с сущностью Абсолюта; тогда как тот, кто сознательно потворствует своим желаниям, только увеличивает Его печаль.
– Хорошо, Сандро. Я не буду трогать эту девочку. Ты победил.
– Это ты победила свою гордыню хоть в бесконечно малом.
– Сандро, что со мной?
– Не знаю. Наверно, так надо. Не думай об этом.
Кира улетела с Апрелем отдыхать в Испанию. Перед отъездом она ни с того ни с сего уверенно сказала, что Тень – это Давид. Я поверил не веря. Принял к сведению, как одну из версий. Он-то тут при чем? Похоже, она сама в это не очень верила. Теплое море плюс лечение спины, вне всяких сомнений, были ей нужны. Мы, в основном, общались посредством SMS. Еще до ее отъезда я предложил переписываться по-английски. Кира знала этот язык с детства, поскольку родилась в Штатах и первые несколько лет жила там с родителями, я же хоть и учил английский много лет, к сожалению, особо далеко не продвинулся. Я был настойчив, выучил множество слов, но не сумел освоить даже основы грамматики. Тем не менее для SMS, как тогда казалось, моих знаний должно было хватить с лихвой. Увы, Кира писала слишком сложно для меня, слова я все понимал, но общий смысл ускользал напрочь. Сдаваться я не собирался, браво отвечал на своем уровне, но Кира быстро раскусила, что мои письма имеют очень косвенное отношение к тому, что пишет она. Даже написала что-то по этому поводу, притом таким сложным образом, что я не понял что именно. Было лишь очевидно, что она совсем нелестно отзывается о моем английском. Поскольку я точно не понял, о чем шла речь, а еще раз переспрашивать было неудобно, я ничего не ответил и мы несколько дней не общались, что впоследствии вылилось в Кирину обиду.
Тень больше недели не давала о себе знать. Я уж начал подумывать, что ловцы поймали ее или чей-то розыгрыш благополучно зашел в тупик. Да, действительно, я легко переходил от одной версии к другой относительно того, с кем я переписываюсь. Ни одна из них, в том числе и Кирина, не давала полного объяснения. Правда, думать что все закончилось, мешали постоянные телефонные звонки, с упорным молчанием на другом конце провода. Звонки обычно следовали ночью и прекращались после 4-5 часов утра. Лишь один раз в трубке были слышны шуршание и свист проводов, через которые отчетливо доносилось: «Помоги мнееееееееее» Голос был ни женским, ни мужским, очень медленным и надрывным. Говорили как будто через вату или из-под воды.
Однако вскоре последовало письмо. Пришло оно около пяти утра и шквала телефонных звонков, которые успокоились только после того, как я прочитал почту.
«Я сделала свое дело. Нить, соединяющая ЕЕ с жизнью тонка. Теперь дело за тобой. С сегодняшнего дня перед сном пей воду, и как ляжешь спать, представляй в своем животе клубок, наподобие клубка пряжи. Потяни за конец нитки и наблюдай, как плетется мое жизненное тело. Остальное я сделаю сама. Тень».
Я сварил кофе, медленно выпил его, перечитывая письмо. Ясно было, что-то происходило, но где, с кем и что? Начинался новый день, под окном изредка шуршали колеса машин. Ничего не придумав, я ответил:
«Будет сделано».
И уснул до утра, без звонков.
Утром до меня наконец-то дошло, что мне, возможно, пытаются всучить девушку, капризную, это уже точно, а вот красивую ли, это еще большой вопрос. Перспектива была туманна, поэтому я попытался выяснить, что прячется во мгле сети. Вдогонку первому, я послал второе письмо.
«А что если у нее некрасивое тело? Ведь красивых девушек мало».
Это письмо положило начало пику интенсивности нашего общения, мы обменивались письмами три-четыре раза в день.
На работе настало неблагоприятное время, заказов не было. Такая ситуация продолжалась уже катастрофически долго. Я одалживал деньги для выживания фирмы, думал, что делать дальше. На грустной ноте, отвлекаясь от дел, я общался с Тенью. Право дело, проблемы не давали мне возможности полностью сосредоточится на нашей переписке. Вдобавок после такого количества телефонных звонков, особенно ночью, мое уважение к ней быстро превращалось из красивого белого парусника в ржавый баркас, угрожающий вот-вот утонуть.
«Кирилл. Тебе виднее… Я его, к сожалению, не видела… Впрочем если оно устроило тебя, оно устроит и меня. И не делай резких движений… Я ведь могу найти и другого желающего, но я люблю тебя, потому что ты меня хотел и призвал. Однако если придется выбирать между тобой и телом, я приму тело. Тень».
Я уже давно понимал, о ком речь. Но Давид, если это был он, видимо не знал, насколько я люблю играть в разные игры, в том числе и азартные, и могу блефовать до конца. Я не был бы собой, если бы отнесся к чему-то серьезно, и не продолжил бы игру по своим правилам. Помню, когда я был еще спортсменом, на тренировочных сборах мои друзья засунули мне в рюкзак огромный тяжелый кирпич. Как они радовались, когда я нес его со стадиона в гостиницу, причитая, что после тренировки даже обычный рюкзак кажется тяжелее. Обнаружив в номере находку, я за обедом не подал вида и на расспросы ребят пожимал плечами, чем привел всех в недоумение. На следующей тренировке я заметил, как самый смелый тихонько заглянул в мой рюкзак, проверяя, есть ли там еще подброшенный мне кирпич, отрицательно помахав головой остальным. Он-то и повез в своей сумке, через неделю, пресловутый камень в Москву.
Хотите играть в игры, Давид, Тень, или кто-то еще, давайте играть, но абсурд ваш будет замешан мной. Вы преследуйте свои цели, а я, прикидываясь дурачком, идиотом – главное, не самим собой – буду собирать о вас информацию.
Я, естественно, не надеялся, что противоположная сторона будет наивно предоставлять мне верную информацию, там хитрецы и выдумщики еще те, это было уже ясно, как дважды два.
«Доброго дня, Тень. Среди моих знакомых нет действительно красивых девушек… Я не понимаю, о ком речь, но действительность такова. Красота – штука редкая, увы. Кирилл».
«Зачем лжешь мне? Ты ведь все понимаешь, я тебя чувствую. Хочешь спасти ЕЕ? Даже и не думай. Со мной? Тогда делай то, что я тебя просила. Нет? Я найду другого. Тень».
«Ищи. Я не лгу, и ты это знаешь. Приз в этой игре меня не интересует. Мне нужен другой приз. Кирилл».
«И какой же тебе нужен приз? Тень». «Доброго дня, Тень.
1. Я не торгуюсь.
2. Мне нужно красивое женское тело.
3. И ты близка мне, я люблю тебя.
4. Чья ты тень? Я ума не приложу, о каком теле идет речь.
5. Обещание. Кирилл».
«Люди странно себя называют… В мире тонкой материи нет имен. Но я постараюсь тебе помочь. Когда думаешь о НЕЙ грустно – умиляешься; ОНА оранжевая, иногда черная и красная; у НЕЕ нота „ми“, число 7; ОНА никого не любит, даже себя, она не живет, а плачет, не делает, а думает, не хочет, а мается; ОНА уже ничто, но думает, что все; ОНА презирает тебя, но думает, что любит. Тень».
«Доброго дня, Тень.
Да, я понял. Есть у меня одна такая знакомая, оранжевая. Нет, меня она не любит, просто сейчас я ее любимая игрушка. Желаю тебе отнять у нее тело. Насколько я понимаю, оно ей действительно не очень нужно. Удачи. Кирилл».
На следующее утро позвонила Кира. Сначала я подумал, что она решила больше не испытывать наши отношения моим знанием английского, но дела оказались намного хуже. За те несколько дней, пока мы не переписывались, она успела утонуть и пролежать сутки в коме. Во время утреннего заплыва что-то с ней случилось. Ей казалось, что кто-то чужой захватил власть над телом. У нее перестала двигаться рука, и она практически утонула – ее вытащили спасатели.
Мне было стыдно. Стыдно, что я не позвонил сам, что не прочувствовал, что не предотвратил.
После этого мы стали меньше пользоваться SMS, чаще созванивались. Она быстро поправлялась, даже настроение улучшилось. Теперь она плавала только вдоль берега.
Танька появилась совершенно нежданно. За ужином она подсела за Кирин столик и окатила Киру гремучим, безудержным, закатистым смехом. Ей действительно удалось удивить Киру. Уж Таньку она никак не ожидала увидеть. Они дружили, конечно, но не до такой степени, чтобы Танька все бросила и примчалась навестить подругу. Киру охватило смятение. Что-то здесь не так. Она подняла глаза и стала озираться по сторонам, в надежде увидеть Кирилла. Конечно же, это он нашел ее через Таньку, которую привез с собой в качестве компаса – она точно знала, где и как искать Киру. Она чувствовала присутствие. Она не слушала бессвязного восторженного лепетания вдруг явившейся подружки, а настроила свое восприятие на внешние входящие вибрации. Она поняла свою ошибку на несколько мгновений раньше, чем увидела пробирающегося через переполненный и монотонно гудящий зал ресторана Давида. На нем от уха до уха была надета улыбка, глаза лукаво сверкали, в руках – маленький, но изысканный букетик.
– Твоя подруга оказалась намного более информированной, чем я, – без какого-либо приветственного замечания начал он свой монолог, целуя Киру в щеку. – Но ты ведь знаешь, кто ищет, тот найдет обязательно, если, конечно, ты не полный идиот. Таня с невероятным энтузиазмом отозвалось на мое предложение провести недельку на море.
– Здесь просто замечательно, – вставила свое слово возбужденная Танька. Мы поселились рядом с тобой. Отель – чудо, очень шикарный, но в тоже время уютный. Давидик – выше всяких похвал. И куда только ты смотришь. Я бы ни секунды не раздумывала, окажись рядом со мной такое сокровище. – Она вожделенно посмотрела на Давида.
– Лови момент, – Кира пыталась вписаться в ситуацию. – Это сокровище сейчас как раз рядом.
Ровно через неделю они уехали, довольные и загорелые. Танька, правда, немного ворчала по поводу того, что можно было бы и продлить так удачно свалившийся ей на голову отдых, и полететь в Москву вместе с Кирой. Но Давид остался глух к ее намекам, к тому же он, казалось, спешил вернуться из-за каких-то неотложных дел. Ничего подозрительного в поведении Давида за эту совместно проведенную неделю Кира не заметила. Нападение больше не повторилось. Давид вел себя как всегда безупречно, если не считать его нездорового интереса к Кириллу и к их с Кирой отношениям. Когда Кирилл звонил, Давид все время спрашивал у Киры, что же она такого особенного нашла в своем новом друге, чем он ее так заворожил, чем он лучше его – несравненного Давида. Разговор всегда начинался в шутку, но Кира чувствовала, что Давид не шутит. Он ревновал. И ревновал очень сильно. Ревновала и Кира. Кирилла, который сейчас проводил время со своей черноволосой подругой.
В Испанию приехала ее подруга и… Давид – вроде как навестить и сделать сюрприз. Сюрприз удался. Кира старалась никому не говорить, куда именно едет и где остановится. Давид каким-то непостижимым образом нашел ее подругу – Татьяну – одну из немногих, которая была в курсе, и уговорил ее слетать, за его, разумеется, счет в Испанию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45