А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Он откровенно красовался, с самодовольной ухмылкой принимая восторженные взгляды своих дам. Линден углядела, что его волосы блестят от благовонных масел, а на лицо наложен довольно грубый грим, благодаря которому он пытался выглядеть юношей.
Он не был похож на истинного властителя.
Женщины, сопровождавшие его, как фаворитки, так и остальные, были молоды и очаровательны. Точнее, были бы, если бы их лица не застыли в масках преувеличенного обожания и преклонения. Одеты они были как одалиски; их причёски, духи, газовые накидки, движения — все служило одной цели: напоминать о гаремных утехах.
Гаддхи все с той же ухмылкой уселся на трон. И сразу приобрёл величие. На этом троне любой смотрелся бы истинным правителем. Однако ничто не могло погасить маслянистый самодовольный блеск в его глазах. Это был взгляд избалованного ребёнка.
Несколько минут он молча упивался видом коленопреклонённого двора, как вдруг в его глазах вспыхнуло недоумение, словно он сам не верил, что воочию видит Линден и остальных членов Поиска, продолжавших стоять. Он даже наклонился вперёд, дабы убедиться, что ему это не мерещится, и в следующую секунду лицо его исказила гримаса крайнего возмущения, двусмысленно подчёркнутая гримом, наложенным с таким расчётом, чтобы придать ему томный и игривый вид.
— Кемпер! — раздражённо взвизгнул он. — Кто эти сумасшедшие, осмелившиеся не преклонить колен пред Рантом Абсолианом, гаддхи Бхратхайрайнии и Великой Пустыни?
— О гаддхи! — Несмотря на показную почтительность, министр подпустил в свой ответ неуловимый сардонический оттенок. — Это и есть те самые Великаны и путешественники, о которых мы с тобой только что беседовали. И хотя они пренебрегли приветствием, которое единственно достойно гаддхи Ранта Абсолиана, они здесь по твоему величайшему соизволению, ибо ты соблаговолил даровать им своё гостеприимство и милостивую помощь в их нуждах. Они явились сюда, чтобы выразить тебе свою благодарность. — Все это он выпалил одним духом, не отрывая глаз от строптивых гостей.
Хоннинскрю не стал медлить и, осторожно ступая по кругам, словно шёл по болоту, приблизился к трону, преклонил колено и громко сказал:
— О гаддхи! Твой кемпер сказал истинную правду: мы пришли сюда, чтобы выразить свою благодарность за твоё любезнейшее и столь ценное для нас оказанной нам высокой честью приглашение. Прости нас, что мы, потрясённые твоим величием и богатством, растерялись и не сумели воздать тебе почести, как то положено. Мы народ грубый, неотёсанный и не умеем вести себя при дворе столь изысканного монарха.
Раер Крист жестами умолял остальных последовать примеру капитана.
Первая издала тихий рык, но, понимая необходимость соблюдать политес, чуть ли не со скрипом опустилась на колено. К тому же она понимала, что их окружает, по меньшей мере, три сотни стражей.
Линден и Мечтатель без колебаний опустились рядом с ней. Но Линден боялась, что ни харучаев, ни Финдейла, ни Вейна никакими силами не заставить временно смириться и сымитировать покорность. А Ковенант — тот просто ничего не соображал.
Но гаддхи не стал настаивать. Более того, он произнёс какую-то фразу на бхратхайрском, и весь двор, наконец, смог выпрямиться. Линден с облегчением вздохнула.
Гаддхи обернулся к Касрейну и с капризной гримасой произнёс:
— Кемпер, зачем меня отвлекли от утех с моими фаворитками и притащили на эту дурацкую ассамблею?
Всё это было сказано на общем языке и своей дерзостью напоминало неосознанный бунт подростка. Но кемпер абсолютно спокойно ответил:
— О гаддхи! К вящей твоей славе, ты всегда был неслыханно щедр, к тем, на кого соизволил обратить свой благосклонный взгляд. Твоё имя с благоговением произносит любой, кто удостоен счастья проживать в пределах государства, освещённого мудростью твоего правления. А твой двор трепещет от счастья при одной мысли, что ему дозволено лицезреть тебя хоть иногда. Потому твоим новым гостям подобает явиться пред твои светлые очи, дабы выразить свою безграничную благодарность, а тебе подобает, — голос его стал строгим, — склонить к ним свой просвещённый слух. Они прибыли к тебе с просьбами, которые под силу исполнить лишь столь великому монарху, как ты. И ответ, до которого ты снизойдёшь, покроет славой твоё имя не только в Бхратхайрайнии, но и по всей Земле.
Выслушав министра, Рант Абсолиан откинулся на спинку трона, и Линден, уловив невидимые нити, связывающие их, поняла, что он полностью находится под властью Касрейна. Гаддхи обернулся к Великанам и с кислой улыбкой выдавил из себя:
— Как сказал мой слуга, — он намеренно подчеркнул последнее слово, — кемпер, я изъявляю вам своё расположение. Ну, чего вам от меня нужно?
Гости слегка опешили. Хоннинскрю покосился на Первую, не то, прося совета, не то, предоставляя ей слово. Линден внутренне подобралась: в такой ситуации любая просьба может оказаться детонатором взрыва ярости либо гаддхи, либо его министра.
Но Первая уже нашлась и обратилась со всем доступным ей смирением:
— О гаддхи! Ты уже успел милостиво распорядиться о ремонте, необходимом нашему кораблю. И наша благодарность не знает границ. — В её голосе звучало не больше признательности, чем в свисте сабли. — Но щедрость твоя позволяет мне осмелиться просить ещё об одном благодеянии. Ты видишь, что мои ножны пусты. Бхратхайры известны всему миру как искусные оружейники. В ярусе Сокровищ я видела великое множество превосходных клинков. О гаддхи, снизойди до моей просьбы и одари меня новым мечом взамен того, что я потеряла. На лице Ранта Абсолиана заиграла торжествующая улыбка, и с несказанным удовольствием он ответил:
— Нет.
Касрейн нахмурился и хотел что-то сказать, но гаддхи перебил его:
— Несмотря на то, что вы мои гости, я должен отказать. Вы сами не знаете, о чём просите. Я — гаддхи Бхратхайрайнии. Я — слуга своего народа. Всё, что вы видели в третьем ярусе, принадлежит не лично мне, а моему народу, бхратхайрам. Я всего лишь хранитель. Сам я ничего не имею, у меня нет мечей, чтобы вам их дарить.
Он чеканил слова, словно стрелы, но направлены они были не в адрес Первой, а в кемпера, словно гаддхи, наконец, нашёл возможность хоть как-то досадить своему министру.
— Если тебе нужен меч, поищи его в городе.
Он пытался удержать свой триумф за счёт гордого заносчивого вида и того, что избегал смотреть на Касрейна, но, перепуганный собственной храбростью, не смог долго так продержаться, и взгляды их всё же встретились.
Кемпер легонько пожал плечами, и гаддхи отпрянул. Но Первая вовсе не собиралась бросать дело, не доведя его до конца.
— О гаддхи, — процедила она сквозь зубы. — У меня нет средств на подобные поиски.
— Так ищи без средств! — неожиданно взбеленился гаддхи, заколотив кулаками по подлокотникам. — Я, что ли, виноват, что у тебя ни гроша за душой? А будешь мне надоедать, я отправлю тебя к песчаным Горгонам!
Касрейн метнул короткий, но выразительный взгляд, адресованный кайтиффину, и тот с глубоким поклоном обратился к правителю:
— О гаддхи! Они всего лишь чужестранцы и не имеют понятия о сути твоего ранга. Позволь мне принести за них извинения. Я уверен, у них и в мыслях не было оскорбить тебя.
Рант Абсолиан обмяк. Казалось, он был не в состоянии долго удерживать эмоции, которые не нравились его кемперу.
— Да, конечно, — забормотал он. — Меня никто не оскорблял. Я… Я выше любых оскорблений, — попытался он хотя бы в чём-то отыграться, и что-то забурчал себе под нос по-бхратхайрски. Судя по выражению его лица, это были довольно крепкие словечки.
— Это всем известно, — ровным голосом сказал кемпер. — И это лишь прибавляет тебе чести. Однако вышло так, что ты оставляешь своих гостей без дара. Возможно, ты сумеешь удовлетворить какую-нибудь иную их просьбу, которая не уронит твоего достоинства.
Внезапно Линден, словно что-то подтолкнуло, и она буквально впилась взглядом в Касрейна, который в этот момент вставил свой странный монокль в левый глаз. Придворные застыли, словно скованные ледяным страхом. Рант Абсолиан отпрянул и бессильно опёрся на спинку трона. Но жест кемпера был настолько будничным, что Линден не отвела глаз и не подумала о самозащите.
Их глаза встретились. И она вдруг успокоилась. Она поняла, что у неё нет никаких причин для подозрений, как нет причин не доверять ему. В его левом глазу она могла прочитать ответы на все вопросы, какие только могли возникнуть. От него исходили флюиды, полностью подавлявшие её волю. Последний внутренний протест потонул в глубокой вере в то, что его желания исходят от неё самой. И слова, которые были ему так нужны, сами слетели у неё с языка:
— О гаддхи! Прошу тебя дать высочайшее повеление своему кемперу, дабы он исцелил моего друга Томаса Ковенанта.
Рант Абсолиан был безумно счастлив, что монокль обратился не в его сторону, и звенящим от радости голосом поспешно заявил:
— Я уверен, что Касрейну по силам любая помощь, которая вам только понадобится.
Струйки пота потихоньку начали размывать грим на его лице.
— О, гаддхи! Я счастлив повиноваться твоей милости!
Кемпер больше не смотрел на Линден, но его воздействие на неё ещё продолжалось. Даже неприкрытая алчность, с какой он уцепился за Ковенанта, оставила её абсолютно спокойной.
Хоннинскрю и Первая с тревогой уставились на неё, Мечтатель горестно ссутулился. Но флюиды кемпера все ещё продолжали своё действие.
— Подойди, Томас Ковенант! — резко приказал Касрейн. — Я попробую спасти тебя прямо сейчас.
Бринн бросил вопросительный взгляд на Линден, и та кивнула. Поскольку ничего другого и не могла сделать. Она свято верила, что кемпер, наконец, освободит её от тяжкого груза болезни Ковенанта.
Харучай слегка нахмурился и с немым вопросом в глазах обернулся к Великанам. Но те не посмели перечить Линден. К тому же они и представить себе не могли, что с ней сейчас происходит.
Пожав плечами, Бринн подвёл Ковенанта к Касрейну.
Тот внимательно его осмотрел и слегка дрогнувшим голосом сказал:
— Благодарю тебя, Бринн из племени харучаев. Теперь ты можешь оставить его под моей опекой, ничего не опасаясь.
Но тут Бринн, уже ни с кем не советуясь, угрюмо ответил:
— Нет.
Его отказ вызвал лёгкую волну потрясённого ропота среди придворных. Рант Абсолиан привстал с места и прикусил губу, словно ему показалось, что он ослышался.
Отчётливо, словно поддерживая Бринна, Ковенант заявил:
— Не прикасайтесь ко мне!
Касрейн снова вставил монокль в глаз и властно сказал:
— Бринн из племени харучаев, моё искусство не терпит свидетелей. Если я хочу помочь этому человеку, я должен делать это в одиночестве.
Бринн не мигая, смотрел в его волшебный монокль, но, когда он заговорил, голос его был твёрже гранита:
— Это ничего не значит. Он находится под моей охраной. И я не оставлю его.
Кемпер побелел от ярости и разочарования. Он никак не ожидал, что его флюиды вдруг не подействуют.
Линден стала понемногу отходить. Её спокойствие уже не казалось ей нормальным, и где-то в глубине пискнул инстинкт самосохранения.
Но в этот момент Касрейн снова поймал её на мушку своего монокля:
— Линден Эвери, прикажи харучаю оставить Томаса Ковенанта под моей опекой.
И тут же спокойствие стало по-прежнему безмятежным. Она услышала свой голос:
— Бринн, я приказываю тебе оставить Ковенанта под его опекой.
Бринн ожёг её взглядом, в котором полыхнули воспоминания об Элемеснедене, но тут же взял себя в руки и лишь ровным голосом ответил:
— Нет, я не могу.
По толпе придворных пробежали трепет и какое-то шевеление, словно некоторые из них тихонько отступали к лестнице. Женщины гаддхи сбились в кучку у его ног, словно в поисках защиты.
Причиной этому было побагровевшее от гнева лицо Касрейна. Он поднял руки и, потрясая кулаками, напустился на Бринна:
— Дурак! Если ты немедленно не уберёшься, я дам команду стражам растерзать тебя на месте!
Но прежде чем он успел договорить, Великаны, Хигром и Кир бросились харучаю на выручку.
Однако Бринн не нуждался в их помощи: неуловимым движением он скользнул вперёд и, оказавшись между Ковенантом и кемпером, бросил тому в лицо:
— Если ты дашь такую команду, то умрёшь раньше, чем хоть один из них успеет поднять копьё!
Рант Абсолиан был до того напуган, что казалось, его сейчас хватит сердечный приступ. Придворные, уже не таясь, поспешно покидали зал.
Бринн стоял непоколебимо, как скала. А за его спиной уже выстроились два харучая и три Великана.
На секунду кемпер заколебался: не рискнуть ли ему попробовать подчинить Ковенанта своей власти прямо сейчас — но мудрость и коварство, благодаря которым он сумел достичь своего нынешнего положения и долголетия, подсказали ему другой выход. Он отступил на шаг и дрожащим, но крепнущим с каждым словом голосом постарался охладить их пыл:
— Вы неверно поняли меня! Я ничем не заслужил ваших подозрений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов