А
потом был туман воспоминаний, который со временем не рассеивался,
а становился все гуще, скрывая в себе прошлое, порождая самим
своим существованием дополнительные проблемы, огорчения и редкие
радости, внушая совершенно ложную, и оттого невероятно ценную
надежу, что все на свете делается не зря.
Конечно же, туман кончился, и вынырнув из него, Хантер увидел что
все еще погружается. И это было уже не дело. Это надо было
прекратить. И он прекратил, да так, что заскрипели суставы, а в
голове, словно в огромном колоколе, загрохотала кровь, стремясь
прорвать тонкие стенки черепа и вырваться наружу.
Потом прошло и это. Его отпустило, вынесло в мир покоя и
благости. И это был уже конец. Это было само дно. И Хантер смог
оглядеться, рассмотреть мир в котором оказался.
В этом мире было три луны и ночь. А возле ног его начинались три
реки, одна из которых уходила в недостижимое, мучительно
привлекательное и старательно забываемое прошлое, другая
стремилась в будущее и берега ее были сокрыты туманом, а
третья текла в безвременье, между пологими, населенными странными
существами берегами, и исчезала вдали, все такая же
извилистая, спокойная, вальяжная, непонятная.
Хантер пошел вдоль третьей реки, движимый вперед смутной
надеждой, что найдет своего врага именно там. Действительно, что
же еще ему оставалось? Конечно, можно было пойти либо вдоль
первой, либо второй реки, но это решением не являлось. Рано или
поздно но он все равно вернулся бы на берега третьей, поскольку
так ему было переназначено. Какой же тогда смысл удлинять путь,
если все равно придешь в то же место?
По крайней мере, Хантер никакого смысла в этом не видел. Он был
за то, чтобы не оттягивать неизбежное - смерть. Что же иное могло
его ждать на берегах третьей реки?
Мысль о том, что его ждет в ближайшем будущем, совсем не пугала.
Она даже помогала идти, поскольку не давала думать о усталости,
о том чтобы отдохнуть, сделать привал. В конце концов, и в
этом-то какой смысл? Никакого!
Он неторопливо, прогулочным шагом все шел и шел, под ногами
противно чавкала неизбежная на берегу каждой реки грязь. Над
головой парили пресноводные чайки и обрывки утерянных другими
людьми мыслей, большинство которых было не совсем приятно на вид
и цвет, а уж про содержание говорить и не приходилось...
Хотя, какое это, опять же, имело значение? Одна из таких мыслей,
послушная дуновению легкого ветерка, коснулась шеи охотника и
попыталась присосаться к ней, словно серая, похожая на грязную
тряпку пиявка. Он оторвал ее, отбросил прочь, и мысль, так и не
опустившись на землю, снова подхваченная ветерком, полетела
прочь, все выше и выше, с каждым мгновением набирая высоту, пока
не превратилась в серое пятнышко, которое тут же, не оставив от
него и следа, проглотил горизонт.
Сыто рыгнув, горизонт мигнул призрачными огнями, далеких,
несуществующих, а потому недостижимых поселений и снова затаился,
прикрывшись туманной дымкой, на всякий случай отгородившись
зубцами елей и сосен, покрывавших окружающие реку сопки.
Пахло смолой и мятой и этот запах, в общем-то Хантеру нравился,
он о чем-то напоминал, словно бы оставленная в прихожей визитная
карточка, того, кто приходил по делу, но не застав хозяина дома и
не имея возможности ждать - ушел, оставив о себе память, так на
всякий случай, без особой цели.
Визитная карточка.
Река изгибалась крутой дугой и Хантер решил срезать - сделать
путь короче.
Он вытащил из кармана перочинный нож и вознамерился было
приступить к делу, как вдруг ближайшие кусты зашевелились и из
них выглянуло прелестное, нежнейшего зеленого оттенка личико
дриады. Увидев его, она сложила губы буквой "О" и сейчас же
исчезла в зарослях, совершенно беззвучно, так, как это могут
делать только дриады.
Хантер улыбнулся.
Что еще ему оставалось делать? Не плакать же.
Он двинулся к кустам, смутно надеясь, что дриада выглянет еще
раз. И действительно, это случилось, она выглянула, взмахнула
легкими, почти невесомыми руками, словно приглашая за собой. Еще
раз. Руки ее двигались быстро и уверенно, так, словно она плела в
воздухе невидимую паутину. Колдовала? Да нет, не похоже.
Колдовство бы он распознал махом.
И только потом, когда дриада исчезла во второй раз, он вдруг
понял, что она с ним так разговаривала. Глухонемая? Ну конечно!
Глухонемая дриада. Боже мой, где это видано? Даже дриада здесь...
Он вздохнул и чувствуя нарастающее раздражение, оглянулся, словно
бы пытаясь найти врага. А потом что-то произошло и он, на секунду
выключившись, почувствовал в ладонях неприятное жжение, словно бы
держал в них раскаленный прут. Впрочем, оно тотчас же ушло,
уступив место сожалению.
Но почему? В конце концов, кто-то же должен был положить этому
конец. Так почему не он?
Не найдя ответ на этот вопрос, и чувствуя как в нем закипает
ярость и раздражение, он зашагал по берегу реки дальше и
наверное, это было правильно, поскольку берег теперь, может быть
испугавшись, выпрямился. Вода в реке текла заметно быстрее, а
кое-где, там, где смыкались берега, она и вовсе неслась вперед
как безумная. Похоже, это было знаком того, что его путешествие
кончается. Хантеру захотелось вернуться, оттянуть неизбежный
момент встречи, но уже было поздно.
Сделав около сотни шагов, он оказался в том месте, где река
впадала в море. И на этом путешествие кончилось, поскольку идти
дальше не было смысла и возможности. Он остановился, глядя на
мутные, увенчанные шапками грязной пены волны, которые
разбивались о берег всего лишь в десятке метров.
Откуда-то заранее зная, что нужно подождать, Хантер присел на
большой валун. И дождался...
С плеском и шумом разверзлась пучина, и из нее на берег, прямо на
него полезло нечто огромное, сколькое, похожее на сплетенную из
нитей судьбы фигуру человека.
У Хантера захолонуло сердце, он крепче вцепился в камень. А оно,
все лезло и лезло, упрямо, с шумом расплескивая воду, пинками
гигантских ног расшвыривая стволы затонувших деревьев, сотнями
давя мягких, похожих на куски студня медуз.
Вот оно уже надвинулось, нависло, дохнуло жаром, раскрыв
полупризрачный рот, протянуло к Хантеру руку.
Тот сжался готовясь к тому, что вот сейчас, эта гигантская рука,
упав на него, раздавит, сомнет, словно кузнечика... А потом
выпрямился, вдруг сообразив, что все виденное им не более чем
иллюзия.
Ну конечно, так и должно именно быть, потому что окружающий его
мир иллюзорен, значит, ничего реального в нем быть и не может,
значит, вся эта мощь, не более чем отражение физического
самомнения. Просто, его противник считает себя таким. Стало быть,
кто мешает ему, Хантеру представить себя таким же огромным? Да
никто!
Человек, он в конце концов или нет? Так неужели поддастся
какому-то слепку, какому-то остатку того, кого уже нет, кто умер
с ритуальным кинжалом в сердце? Он, человек.
Хантер выпрямился и бросив взгляд на псевдомага, увидел, что тот
стал вроде бы меньше ростом и двигается уже не так уверенно, но
все же двигается. И стало понятно, что дело тут не только в
уверенности, еще и в способностях, а это было хорошо и плохо.
Плохо, потому что у мага их может оказаться чертова куча, и
хорошо, потому что теперь борьба будет в той плоскости, в которой
он кое-что соображал.
Чувствуя как в нем рождается и все увеличивается азарт боя,
пропорционально которому росло и раскидывалось вширь его тело,
Хантер подумал: "Ничего, не все еще потеряно! Поборемся!" И
сделал первый шаг к выходившему на берег монстру...
15.
- Нет, он меня все же достал, - подумала Лисандра, откинув
крышку гроба и по привычке прислушиваясь, к окружающей ее дом
местности.
Да, сомнений не было, это был сосед, и он, именно сегодня, ни
днем раньше, ни днем позже, отважился на решительные действия.
"Бог мой, если бы только не это проклятье, - с отчаянием
подумала вампирша."
Выскочив из гроба, она метнулась в прихожую, проверить закрыта ли
дверь на засовы. Дверь была закрыта.
Впрочем, если люди сильно захотят попасть в ее дом, то они
попадут. Судя по доносившимся снаружи голосам, они этого хотели.
Она прислушалась. Похоже, люди столпились на лужайке перед домом.
Эта ночь лунного света - одна из самых безопасных и спокойных для
людей. Вот для нее, она, уж точно, в этот раз, безопасной и
спокойной не будет.
Вампирша прислушалось.
Да, все верно, в голосах людей звучали так знакомые ей
возбуждение и страх. С подобным она уже сталкивалась. Конечно,
люди еще не были готовы штурмовать ее дом-убежище, но через
некоторое время они дозреют и тогда... Тогда, их уже не остановит
ничто.
Ей хватило всего лишь пары секунд, чтобы прикинуть что она с
собой возьмет. Да, росянку и деньги. Росянку, вместе с горшком,
она сунет в давно уже приготовленную для этой цели сумку, туда же
поместится и шкатулка, старинная, украшенная золотыми гвоздиками
шкатулка, в которой были документы и деньги, много денег. Их она
им не оставит.
Все, больше ничего, остальное останется толпе. Та должна как-то
потешить свое самолюбие, получить, если не ее саму, то хотя бы
утварь, мебель, дом.
Дом. Вот его ей было терять наиболее досадно. Дом был старый,
как раз в ее вкусе, и расположен просто идеально. Другой такой
найти будет трудно, если не невозможно.
Если бы только не сосед! Сын шелудивой собаки. Он ей сразу не
понравился. И не зря. Вообще, ей надо было продержаться всего лет
двадцать-тридцать. А там к соседу неизбежно наведалась бы
старушка смерть. Конечно, ее приход можно было бы легко
ускорить... Даже - нужно, очень нужно... Но сейчас уже поздно.
Лисандра прищелкнула языком.
Черт, все таки, во всем этом есть и ее вина. Последние две ночи
она была на редкость неосторожна. Ах, если бы только не это
чертово проклятье!
Ладно, нечего раздумывать. Время раздумий и колебаний кончилось.
А она совсем и не заметила как это случилось. Настала пора
действовать по интуиции, еще ни разу ее не подводившей. По
крайней мере за последние две сотни лет.
Лисандра снова усмехнулась.
А вот теперь, пришло время пустить в ход кое-какие сюрпризы,
подготовленные ей, за то время что она жила в этом доме-убежище,
как раз на такой случай.
Лисандра не могла отказать себе в удовольствии, понаблюдать за
тем, как они сработают.
Она прислушалась. Шум за окном был довольно сильный, но все еще
недостаточно громкий.
"- По крайней мере, полчаса у меня есть точно, - подумала она. -
Это время надо использовать, и подготовить все, чтобы смыться в
самый последний момент."
Она как в воду глядела. Через полчаса толпа перед дверью ее дома
значительно выросла, да так, что люди смогли перебороть страх и
бросились на штурм. Настораживая те маленькие сюрпризы которые
она приготовила для людей, Лисандра рассеянно прислушивалась к их
голосам. Громче всех верещал сосед.
"- Да, - с сожалением подумала Лисандра. - Похоже я дала маху.
Надо было с ним не церемониться..."
Когда в дверь заколотили тяжеленным бревном, любезно
предоставленном линчевателям все тем же соседом, она пробормотала:
- Давай, давай, голубчик. Держу пари, ты первым полезешь ко мне в
дом. Ох, не советовала бы я тебе это делать...
К этому времени вампирша уже закончила свою работу и сидела на
верхней ступеньке лестницы. Отсюда открывался просто прекрасный
вид на холл и на входную дверь. Конечно, по уму, ей нужно было бы
уже выбираться из дома заранее подготовленным подземным ходом,
но она не торопилась. Ей было любопытно...
Удары становились все сильнее и сильнее. Дверь скрипела и
потихоньку поддавалась. Вот вылетела одна петля, откололось
несколько досок. Еще пара мощных ударов и дверь рухнула. Толпа
взвыла и полезла в дом, размахивая факелами и осиновыми кольями.
Сосед конечно же был впереди. Лисандра увидела его багровую,
потную, наполовину испуганную, наполовину злобную физиономию и
удовлетворенно улыбнулась.
Именно на него и была рассчитана первая ловушка.
- Вот она!! - завопил сосед и ткнул пальцем в сторону лестницы,
на самой вершине которой сидела Лисандра.
Вампирша радушно улыбнулась и приветливо кивнула.
- Вперед! - скомандовал сосед, ринулся к лестнице и сейчас же пол
под его ногами провалился. Завывая от ужаса, он рухнул в давно
уже подготовленную на такой случай яму. Через секунду из нее
послышался новый вопль, гораздо более громкий. Это сосед
обнаружил, что в яме кроме него находится еще три кобры, которых
Лисандра держала как раз для подобного случая.
"Интересно, " - сказала себе Лисандра - "Понравится ли он
кобрам? Может быть, я была к нему, мягко говоря, не объективна?
Донесшийся из ямы вопль боли подтвердил, что кобрам сосед тоже не
понравился.
Между тем, остолбеневшая было толпа, очнулась и снова кинулась к
лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
потом был туман воспоминаний, который со временем не рассеивался,
а становился все гуще, скрывая в себе прошлое, порождая самим
своим существованием дополнительные проблемы, огорчения и редкие
радости, внушая совершенно ложную, и оттого невероятно ценную
надежу, что все на свете делается не зря.
Конечно же, туман кончился, и вынырнув из него, Хантер увидел что
все еще погружается. И это было уже не дело. Это надо было
прекратить. И он прекратил, да так, что заскрипели суставы, а в
голове, словно в огромном колоколе, загрохотала кровь, стремясь
прорвать тонкие стенки черепа и вырваться наружу.
Потом прошло и это. Его отпустило, вынесло в мир покоя и
благости. И это был уже конец. Это было само дно. И Хантер смог
оглядеться, рассмотреть мир в котором оказался.
В этом мире было три луны и ночь. А возле ног его начинались три
реки, одна из которых уходила в недостижимое, мучительно
привлекательное и старательно забываемое прошлое, другая
стремилась в будущее и берега ее были сокрыты туманом, а
третья текла в безвременье, между пологими, населенными странными
существами берегами, и исчезала вдали, все такая же
извилистая, спокойная, вальяжная, непонятная.
Хантер пошел вдоль третьей реки, движимый вперед смутной
надеждой, что найдет своего врага именно там. Действительно, что
же еще ему оставалось? Конечно, можно было пойти либо вдоль
первой, либо второй реки, но это решением не являлось. Рано или
поздно но он все равно вернулся бы на берега третьей, поскольку
так ему было переназначено. Какой же тогда смысл удлинять путь,
если все равно придешь в то же место?
По крайней мере, Хантер никакого смысла в этом не видел. Он был
за то, чтобы не оттягивать неизбежное - смерть. Что же иное могло
его ждать на берегах третьей реки?
Мысль о том, что его ждет в ближайшем будущем, совсем не пугала.
Она даже помогала идти, поскольку не давала думать о усталости,
о том чтобы отдохнуть, сделать привал. В конце концов, и в
этом-то какой смысл? Никакого!
Он неторопливо, прогулочным шагом все шел и шел, под ногами
противно чавкала неизбежная на берегу каждой реки грязь. Над
головой парили пресноводные чайки и обрывки утерянных другими
людьми мыслей, большинство которых было не совсем приятно на вид
и цвет, а уж про содержание говорить и не приходилось...
Хотя, какое это, опять же, имело значение? Одна из таких мыслей,
послушная дуновению легкого ветерка, коснулась шеи охотника и
попыталась присосаться к ней, словно серая, похожая на грязную
тряпку пиявка. Он оторвал ее, отбросил прочь, и мысль, так и не
опустившись на землю, снова подхваченная ветерком, полетела
прочь, все выше и выше, с каждым мгновением набирая высоту, пока
не превратилась в серое пятнышко, которое тут же, не оставив от
него и следа, проглотил горизонт.
Сыто рыгнув, горизонт мигнул призрачными огнями, далеких,
несуществующих, а потому недостижимых поселений и снова затаился,
прикрывшись туманной дымкой, на всякий случай отгородившись
зубцами елей и сосен, покрывавших окружающие реку сопки.
Пахло смолой и мятой и этот запах, в общем-то Хантеру нравился,
он о чем-то напоминал, словно бы оставленная в прихожей визитная
карточка, того, кто приходил по делу, но не застав хозяина дома и
не имея возможности ждать - ушел, оставив о себе память, так на
всякий случай, без особой цели.
Визитная карточка.
Река изгибалась крутой дугой и Хантер решил срезать - сделать
путь короче.
Он вытащил из кармана перочинный нож и вознамерился было
приступить к делу, как вдруг ближайшие кусты зашевелились и из
них выглянуло прелестное, нежнейшего зеленого оттенка личико
дриады. Увидев его, она сложила губы буквой "О" и сейчас же
исчезла в зарослях, совершенно беззвучно, так, как это могут
делать только дриады.
Хантер улыбнулся.
Что еще ему оставалось делать? Не плакать же.
Он двинулся к кустам, смутно надеясь, что дриада выглянет еще
раз. И действительно, это случилось, она выглянула, взмахнула
легкими, почти невесомыми руками, словно приглашая за собой. Еще
раз. Руки ее двигались быстро и уверенно, так, словно она плела в
воздухе невидимую паутину. Колдовала? Да нет, не похоже.
Колдовство бы он распознал махом.
И только потом, когда дриада исчезла во второй раз, он вдруг
понял, что она с ним так разговаривала. Глухонемая? Ну конечно!
Глухонемая дриада. Боже мой, где это видано? Даже дриада здесь...
Он вздохнул и чувствуя нарастающее раздражение, оглянулся, словно
бы пытаясь найти врага. А потом что-то произошло и он, на секунду
выключившись, почувствовал в ладонях неприятное жжение, словно бы
держал в них раскаленный прут. Впрочем, оно тотчас же ушло,
уступив место сожалению.
Но почему? В конце концов, кто-то же должен был положить этому
конец. Так почему не он?
Не найдя ответ на этот вопрос, и чувствуя как в нем закипает
ярость и раздражение, он зашагал по берегу реки дальше и
наверное, это было правильно, поскольку берег теперь, может быть
испугавшись, выпрямился. Вода в реке текла заметно быстрее, а
кое-где, там, где смыкались берега, она и вовсе неслась вперед
как безумная. Похоже, это было знаком того, что его путешествие
кончается. Хантеру захотелось вернуться, оттянуть неизбежный
момент встречи, но уже было поздно.
Сделав около сотни шагов, он оказался в том месте, где река
впадала в море. И на этом путешествие кончилось, поскольку идти
дальше не было смысла и возможности. Он остановился, глядя на
мутные, увенчанные шапками грязной пены волны, которые
разбивались о берег всего лишь в десятке метров.
Откуда-то заранее зная, что нужно подождать, Хантер присел на
большой валун. И дождался...
С плеском и шумом разверзлась пучина, и из нее на берег, прямо на
него полезло нечто огромное, сколькое, похожее на сплетенную из
нитей судьбы фигуру человека.
У Хантера захолонуло сердце, он крепче вцепился в камень. А оно,
все лезло и лезло, упрямо, с шумом расплескивая воду, пинками
гигантских ног расшвыривая стволы затонувших деревьев, сотнями
давя мягких, похожих на куски студня медуз.
Вот оно уже надвинулось, нависло, дохнуло жаром, раскрыв
полупризрачный рот, протянуло к Хантеру руку.
Тот сжался готовясь к тому, что вот сейчас, эта гигантская рука,
упав на него, раздавит, сомнет, словно кузнечика... А потом
выпрямился, вдруг сообразив, что все виденное им не более чем
иллюзия.
Ну конечно, так и должно именно быть, потому что окружающий его
мир иллюзорен, значит, ничего реального в нем быть и не может,
значит, вся эта мощь, не более чем отражение физического
самомнения. Просто, его противник считает себя таким. Стало быть,
кто мешает ему, Хантеру представить себя таким же огромным? Да
никто!
Человек, он в конце концов или нет? Так неужели поддастся
какому-то слепку, какому-то остатку того, кого уже нет, кто умер
с ритуальным кинжалом в сердце? Он, человек.
Хантер выпрямился и бросив взгляд на псевдомага, увидел, что тот
стал вроде бы меньше ростом и двигается уже не так уверенно, но
все же двигается. И стало понятно, что дело тут не только в
уверенности, еще и в способностях, а это было хорошо и плохо.
Плохо, потому что у мага их может оказаться чертова куча, и
хорошо, потому что теперь борьба будет в той плоскости, в которой
он кое-что соображал.
Чувствуя как в нем рождается и все увеличивается азарт боя,
пропорционально которому росло и раскидывалось вширь его тело,
Хантер подумал: "Ничего, не все еще потеряно! Поборемся!" И
сделал первый шаг к выходившему на берег монстру...
15.
- Нет, он меня все же достал, - подумала Лисандра, откинув
крышку гроба и по привычке прислушиваясь, к окружающей ее дом
местности.
Да, сомнений не было, это был сосед, и он, именно сегодня, ни
днем раньше, ни днем позже, отважился на решительные действия.
"Бог мой, если бы только не это проклятье, - с отчаянием
подумала вампирша."
Выскочив из гроба, она метнулась в прихожую, проверить закрыта ли
дверь на засовы. Дверь была закрыта.
Впрочем, если люди сильно захотят попасть в ее дом, то они
попадут. Судя по доносившимся снаружи голосам, они этого хотели.
Она прислушалась. Похоже, люди столпились на лужайке перед домом.
Эта ночь лунного света - одна из самых безопасных и спокойных для
людей. Вот для нее, она, уж точно, в этот раз, безопасной и
спокойной не будет.
Вампирша прислушалось.
Да, все верно, в голосах людей звучали так знакомые ей
возбуждение и страх. С подобным она уже сталкивалась. Конечно,
люди еще не были готовы штурмовать ее дом-убежище, но через
некоторое время они дозреют и тогда... Тогда, их уже не остановит
ничто.
Ей хватило всего лишь пары секунд, чтобы прикинуть что она с
собой возьмет. Да, росянку и деньги. Росянку, вместе с горшком,
она сунет в давно уже приготовленную для этой цели сумку, туда же
поместится и шкатулка, старинная, украшенная золотыми гвоздиками
шкатулка, в которой были документы и деньги, много денег. Их она
им не оставит.
Все, больше ничего, остальное останется толпе. Та должна как-то
потешить свое самолюбие, получить, если не ее саму, то хотя бы
утварь, мебель, дом.
Дом. Вот его ей было терять наиболее досадно. Дом был старый,
как раз в ее вкусе, и расположен просто идеально. Другой такой
найти будет трудно, если не невозможно.
Если бы только не сосед! Сын шелудивой собаки. Он ей сразу не
понравился. И не зря. Вообще, ей надо было продержаться всего лет
двадцать-тридцать. А там к соседу неизбежно наведалась бы
старушка смерть. Конечно, ее приход можно было бы легко
ускорить... Даже - нужно, очень нужно... Но сейчас уже поздно.
Лисандра прищелкнула языком.
Черт, все таки, во всем этом есть и ее вина. Последние две ночи
она была на редкость неосторожна. Ах, если бы только не это
чертово проклятье!
Ладно, нечего раздумывать. Время раздумий и колебаний кончилось.
А она совсем и не заметила как это случилось. Настала пора
действовать по интуиции, еще ни разу ее не подводившей. По
крайней мере за последние две сотни лет.
Лисандра снова усмехнулась.
А вот теперь, пришло время пустить в ход кое-какие сюрпризы,
подготовленные ей, за то время что она жила в этом доме-убежище,
как раз на такой случай.
Лисандра не могла отказать себе в удовольствии, понаблюдать за
тем, как они сработают.
Она прислушалась. Шум за окном был довольно сильный, но все еще
недостаточно громкий.
"- По крайней мере, полчаса у меня есть точно, - подумала она. -
Это время надо использовать, и подготовить все, чтобы смыться в
самый последний момент."
Она как в воду глядела. Через полчаса толпа перед дверью ее дома
значительно выросла, да так, что люди смогли перебороть страх и
бросились на штурм. Настораживая те маленькие сюрпризы которые
она приготовила для людей, Лисандра рассеянно прислушивалась к их
голосам. Громче всех верещал сосед.
"- Да, - с сожалением подумала Лисандра. - Похоже я дала маху.
Надо было с ним не церемониться..."
Когда в дверь заколотили тяжеленным бревном, любезно
предоставленном линчевателям все тем же соседом, она пробормотала:
- Давай, давай, голубчик. Держу пари, ты первым полезешь ко мне в
дом. Ох, не советовала бы я тебе это делать...
К этому времени вампирша уже закончила свою работу и сидела на
верхней ступеньке лестницы. Отсюда открывался просто прекрасный
вид на холл и на входную дверь. Конечно, по уму, ей нужно было бы
уже выбираться из дома заранее подготовленным подземным ходом,
но она не торопилась. Ей было любопытно...
Удары становились все сильнее и сильнее. Дверь скрипела и
потихоньку поддавалась. Вот вылетела одна петля, откололось
несколько досок. Еще пара мощных ударов и дверь рухнула. Толпа
взвыла и полезла в дом, размахивая факелами и осиновыми кольями.
Сосед конечно же был впереди. Лисандра увидела его багровую,
потную, наполовину испуганную, наполовину злобную физиономию и
удовлетворенно улыбнулась.
Именно на него и была рассчитана первая ловушка.
- Вот она!! - завопил сосед и ткнул пальцем в сторону лестницы,
на самой вершине которой сидела Лисандра.
Вампирша радушно улыбнулась и приветливо кивнула.
- Вперед! - скомандовал сосед, ринулся к лестнице и сейчас же пол
под его ногами провалился. Завывая от ужаса, он рухнул в давно
уже подготовленную на такой случай яму. Через секунду из нее
послышался новый вопль, гораздо более громкий. Это сосед
обнаружил, что в яме кроме него находится еще три кобры, которых
Лисандра держала как раз для подобного случая.
"Интересно, " - сказала себе Лисандра - "Понравится ли он
кобрам? Может быть, я была к нему, мягко говоря, не объективна?
Донесшийся из ямы вопль боли подтвердил, что кобрам сосед тоже не
понравился.
Между тем, остолбеневшая было толпа, очнулась и снова кинулась к
лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26