Как говорится в такие моменты, прям за филейную часть взял. Что ж, ответим честно.
– Да, я люблю Дея. Но это ничего не меняет! Я не выйду за него замуж. И не надо ржать надо мной!
Бесполезно - этим нахалам хоть кол на голове теши. Ну ладно Целестин и Ааргел, но Француаза! Предательница.
Дей воспользовался тем, что я отвлеклась на венценосных особ и наставника, и обнял, уткнувшись носом в волосы. Попытки выбраться успехом не увенчались. И когда он только научился так сильно и нежно обнимать? Осталось только обиженно фыркнуть и затихнуть. Впрочем, чего я выеживаюсь? Тепло, уютно, безопасно. Если бы еще за ним дамочки косяками не ходили, да он сам не прыгал к ним в постели, можно было бы сказать о райской жизни.
– Знаешь, Лина, не зарекайся, - сказал Целестин. - Пусть не в ближайшее время, но когда-нибудь мой брат тебя все-таки завоюет. А пока хочу тебе сказать, что если бы я был на его месте, то запер бы тебя в самом глубоком подвале, окружил стражей и начал войну с маскарами. Поэтому я восхищаюсь выдержкой Дея, все еще пытающегося воздействовать на тебя словами.
Ну почему они меня всегда виноватой выставляют в ссорах с Деем? Так и хочется завопить как в мультике "Ну почему всегда я?!". Дей лишь ухмыляется мне в макушку, копчиком чувствую. А копчик меня никогда не обманывает.
– Дей, ну на кой тебе такая жена? Я же строптивая, своевольная человечка. И притом не красавица. Ну не сошелся же на мне свет клином!
Я скорчила самую трогательную мордашку, произнося эту речь жалобным голоском. Не сработало. Дей не проникся моей идеей собственной профнепригодности на роль жены. А зря, между прочим. Я кристально честно описала себя.
– Ты моя амата.
– И что?
Он замолчал, заставив заподозрить его в некультурном вытиранием соплей о мои волосы. Нууу, я ведь их только вымыла!
– Лина, у моего народа слово "амата" имеет много значений. Любимая, единственная, та, ради которой стоит жить. Аматами мы называем тех, с кем уйдем из этой жизни в один день.
У меня покраснели не только щеки и уши, но и шея. Бросило сначала в жар, потом в холод. Он уже называл меня так, но я не обратила внимания. Мало ли как обзываются демоны? Теперь чувствую себя последней сволочью.
– Гады вы. Аза, за что судьба послала нам этих демонов? Вроде сильно не грешили. Ладно, пусть будет помолвка. Сегодня же едем во дворец Императора, завтра утром проведем церемонию, а после обеда отправимся с посольством в Песчаное Царство. Кто против?
А вот если он обнимет меня еще сильней, то, вполне вероятно, я задохнусь.
Церемония помолвки была обставлена очень пышно, несмотря на явный недостаток времени для подготовки. Меня обеспечили шикарным серебристым платьем с черной вышивкой, сшитым специально для меня (и когда успели? И как умудрились размер угадать - оно сидело, как влито е). Дей достал свой церемониальный черный костюм, похожий на военную форму. Гостей нагнали целое стадо, отчего мне было слегка не по себе. Впрочем, сбежать мне возможности не оставили. Жених постоянно крутился рядом, не рискуя отходить дальше, чем на десять шагов. А еще в его глазах читалась явная неуверенность. То ли он себя спрашивал на счет того, нужна ли ему такая невеста, то ли еще не верил, что я так легко капитулировала. Или догадывался, что на меня накатил мандраж, и я отчаянно ищу выход из безвыходной ситуации.
На церемонии меня так трясло, что я мало что запомнила. Какой-то импозантный кнерт что-то зачитывал вслух на нечленораздельном языке. Дей крепко держал меня за запястья, Француаза вцепилась сзади в шнуровку корсета, а Целестин мило улыбался гостям из-за спины своего брата. Как говорят, писец подкрался незаметно. И именно в этот момент я поняла, что уже совсем не злюсь на произошедшее между Деем и Камиллой, что мне по фигу, кто у него был до меня. Важно лишь то, что я люблю этого демона, а он - меня. Он назвал меня своей аматой, а ни один кнерт не бросит таких слов на ветер. И вообще, как можно не любить это багровое чудо?
Я настолько увлеклась своими размышлениями, что не сразу осознала тот факт, что от меня что-то требуют. Оказывается, Дей уже надел мне на запястье приснопамятный браслет и теперь с тревогой смотрел на меня. Ну чего он так боится? Что я опять особо оригинальным способом попрошу снять браслет? Ага, вот только ты теперь от меня никуда не сбежишь, любимый. Уши оборву и глаз на попу натяну, если только глянешь налево.
Взяв у Азы парный браслет, я торопливо защелкнула его на запястье своего избранника. Раздалось сразу несколько облегченных вздохов, я подняла взгляд на Дея.
– Ты теперь мой, демон. И я тебя никуда не отпущу. Я тебя заставлю на мне жениться, а если ты вдруг предпочтешь мне какую-нибудь придворную фифу вроде Камиллы, то я ее убью. Запомни: я эгоистка, и ни с кем тебя делить не собираюсь.
Ой, ну как мало некоторым надо для счастья! Дей сразу разулыбался и полез целоваться. А я что? Я не против, наоборот, даже была бы рада возможности уединиться на пару часиков.
Выехали мы чуть позже, чем планировалось, затратив время на очередной спор. Целестин предложил задержаться на ночь, а его подлый братец с восторгом поддержал эту идею. Но меня им переспорить не удалось. Я была непреклонна. Последним моим аргументом стал ультиматум: либо мы проводим эту ночь вместе, празднуя помолвку, а потом до самой свадьбы обходимся целомудренными поцелуями в щечку, либо трогаемся в путь, и я обещаю подумать над некоторым разнообразием. Сколько вселенской скорби было во вздохе Дея! Но выбор был очевиден. Багаж быстро погрузили, нас с Деем запихали в карету, сопровождение построилось согласно регламенту, и мы тронулись. В смысле, поехали, хотя через десять минут пути я была готова уже тронуться и умом. Как оказалось, я ненавижу кареты! Душно, тесно, на ухабах трясет, и жить не хочется. А через три часа я была готова утопить весь мир в болоте! Если бы меня Дей постоянно не отвлекал, то точно бы без жертв не обошлось. А ведь он до самого вечера крепился, не решаясь задать мне свой главный вопрос. За час до запланированного привала отважился:
– Лина, ты не пожалеешь о своем согласии на помолвку?
Дурацкий вопрос, как мне кажется. И дурацкая привычка жалеть о сделанном. Жалеть можно только о том, что не сделал.
– Нет. А вот ты точно об этом пожалеешь. Но я тебя честно предупредила, что я не подарок, так что сам виноват!
Турвон Дей Далибор
Когда Лина сказала о помолвке, я не поверил собственным ушам. Она так отчаянно сопротивлялась, будто я ей предлагал смертную казнь. И все же, я одержал эту небольшую победу. Моя амата, моя беспокойная человеческая девчонка. Пока не состоялась помолвка, я постоянно ожидал подвоха. Казалось, что она согласилась лишь для того, чтобы успокоить нас, а потом тихонько сбежать. Стоило мне потерять Лину из виду на несколько минут, как я тут же представлял худшее.
Наконец чудо свершилось. Я натянул на себя парадную форму, а Лину облачили в традиционное серебряное платье невесты. Она была великолепна: такая хрупкая, воздушная, с мечтательным взглядом. Она не замечала ничего вокруг, улыбаясь своим мыслям. И этим она заставила меня здорово понервничать! Я ей браслет уже застегнул, а она стоит и ничего не замечает! У меня вся спина мокрой стала, а Француаза уже два раза успела пнуть мою замечтавшуюся амату. Ноль реакции, как любит говорить сама Лина.
Я уже собрался привести ее в чувство радикальными методами, когда взгляд серых глаз, наконец, стал осмысленным. Мило улыбнувшись, она подхватила второй браслет и застегнула на моем запястье.
– Ты теперь мой, демон. И я тебя никуда не отпущу. Я тебя заставлю на мне жениться, а если ты вдруг предпочтешь мне какую-нибудь придворную фифу вроде Камиллы, то я ее убью. Запомни: я эгоистка, и ни с кем тебя делить не собираюсь.
Заставит жениться? Да я сам об этом только и мечтаю, чтоб больше никто не посмел даже смотреть на мою амату! Да и не придется ей ни с кем меня делить - кому я нужен? Настоящий я, без этой шелухи титулов и званий, - мрачный тип с определенными заскоками и довольно противным характером. Честное слово, на такое могла польститься только сумасшедшая. И как же я счастлив, что наконец встретил свою ненормальную амату. Вот бы еще на ночь ее уговорить остаться!
Никогда бы не подумал, что у моей невесты стойкая непереносимость карет. О нет, она не ныла, рассказывая как ей плохо, но я все прекрасно чувствовал - наша связь после помолвки восстановилась в полном объеме. Поэтому я с легкостью читал ее раздражение, злость и любовь. Она прямо-таки излучала тепло любви, из-за чего хотелось прижаться к ней и больше ни о чем не думать, наслаждаясь столь непривычным, но приятным ощущением. Вот только одна мысль терзает.
– Лина, ты не пожалеешь о своем согласии на помолвку?
Надо убедиться, пока не поздно. А то ведь такую один раз заставишь, потом всю жизнь расплачиваться за содеянное будешь.
– Нет. А вот ты точно об этом пожалеешь. Но я тебя честно предупредила, что я не подарок, так что сам виноват!
И снова волна тепла. Великие боги, как я вам благодарен за то, что вы подарили мне Лину. Пусть она говорит, что не подарок, я-то знаю, что это рыжая девчонка - маленькое чудо. Я никогда не пожалею о том, что дал ей Клятву, что разделил с ней душу, назвал ее своей аматой. Особенно если вспомнить, как я добился второго пункта. Слэт, приятно осознавать, что я у нее первый. Главное, чтоб последний. Лично перебью всех, кто попробует ее у меня отнять. Да, надо не забыть нанять кнертов, чтобы держали от нее подальше всяких симпатичных особей мужского пола, а то мало ли что. Девушки порой бывают так ветрены и непостоянны!
От увлекательного занятия перебирания волос заснувшей Лины меня отвлек подозрительный шум. Я потянулся к мечу, так как распознал свист стрел. Уже через долю секунды стекло в окне кареты оказалось разбитым, а в подушки вонзилась горящая стрела.
– Остановить карету!
От моего крика девчонка подскочила. Она даже не успела ничего понять, как я вытащил ее из заполыхавшей кареты и толкнул в ближайшие кусты.
– Сиди там и не высовывайся!
Она послушно замерла, а я огляделся, пытаясь вычислить нападающих. Люди. Разбойники. Довольно слабые противники. И если бы не лучники, то наша охрана с ними бы уже справилась. Я кинулся на ближайших врагов, отдаваясь бою без остатка. Полностью сосредоточившись, я не обращал внимания уже ни на что. Они не были хорошими воинами. Деревенские увальни, впервые взявшие в руки оружие. На каждого из них у меня хватало одного-двух ударов. И вдруг они, как по команде, бросились бежать. Ударив нескольких в спину, я вдруг почувствовал укол страха. Чужого страха.
– Лина!
Я обернулся и замер. Человек с удивительно непропорциональным лицом, вызывающим отвращение, держал мою амату, заломив ей руки и приставив нож к горлу. По шее Лины уже потекла тоненькая струйка крови. Я почувствовал ее ненависть и страх, которые сильно ослабляли мой контроль.
– Брось оружие, кнерт. И прикажи своим, чтобы тоже бросили. Одно движение - и эта девчонка станет покойницей.
Скрипнув зубами, я бросил меч и дал Призрачным знак, чтобы они поступили, как требует этот человек.
– Милая, ты знакома с этим типом? - тихо спросил я Лину.
Она поморщилась, пытаясь отодвинуться от ножа. Я покорно дал себя связать, продумывая план уничтожения зарвавшихся людишек. Никто не смеет безнаказанно угрожать моим близким. Особенно Лине.
– Это Дрэн, бывший капитан гвардии графа.
Глава 27. Старые враги
Если ты в своей жизни имел хотя бы одного настоящего врага, значит жил не зря.
NN
Ангелина
Когда я опознала в главаре нападавших Дрэна, у меня ноги от страха подкосились. Я не оказала никакого сопротивления, что весьма обидно. Хотя, что я могла сделать? Он весьма грамотно спланировал нападение, заставив Дея отдалиться на меня на достаточное расстояние. И вот печальный итог: меня оглушили, избили, связали, и теперь я имею честь приходить в себя в сырой тюремной камере. Здесь темно, сыро, из звуков - только копошение крыс. Мне ничего неизвестно о судьбах моих спутников. Больше всего я волнуюсь о Дее. Увидев у моего горла нож, он взбесился так, что я поняла: Дрэн не жилец. Мой бедный демон, как его угораздило со мной связаться! Я дала себе слово, что если выберемся, я в первом же селе выйду за него замуж. И пусть попробует сопротивляться.
С трудом приняв сидячее положение, я убедилась, что болит абсолютно все тело. То, что мне не выбили зубы, чудесно, и на том спасибо. Зато поставили два смачных фингала под глазами и разбили губы. Наверняка сломана пара ребер, раз так больно дышать, да еще ноги зверски болят. Ну, и кнутом по спине прошлись пару раз, для Дрэна это святое дело.
Пронзительно заскрипела открывающаяся дверь. У меня даже зубы заныли.
– Взгляни, моя драгоценная, какой подарок я сделал тебе к нашей помолвке.
Вошедший Дрэн протянул руку кому-то, кого я не смогла толком разглядеть. Но тут в мою камеру внесли зажженный факел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Да, я люблю Дея. Но это ничего не меняет! Я не выйду за него замуж. И не надо ржать надо мной!
Бесполезно - этим нахалам хоть кол на голове теши. Ну ладно Целестин и Ааргел, но Француаза! Предательница.
Дей воспользовался тем, что я отвлеклась на венценосных особ и наставника, и обнял, уткнувшись носом в волосы. Попытки выбраться успехом не увенчались. И когда он только научился так сильно и нежно обнимать? Осталось только обиженно фыркнуть и затихнуть. Впрочем, чего я выеживаюсь? Тепло, уютно, безопасно. Если бы еще за ним дамочки косяками не ходили, да он сам не прыгал к ним в постели, можно было бы сказать о райской жизни.
– Знаешь, Лина, не зарекайся, - сказал Целестин. - Пусть не в ближайшее время, но когда-нибудь мой брат тебя все-таки завоюет. А пока хочу тебе сказать, что если бы я был на его месте, то запер бы тебя в самом глубоком подвале, окружил стражей и начал войну с маскарами. Поэтому я восхищаюсь выдержкой Дея, все еще пытающегося воздействовать на тебя словами.
Ну почему они меня всегда виноватой выставляют в ссорах с Деем? Так и хочется завопить как в мультике "Ну почему всегда я?!". Дей лишь ухмыляется мне в макушку, копчиком чувствую. А копчик меня никогда не обманывает.
– Дей, ну на кой тебе такая жена? Я же строптивая, своевольная человечка. И притом не красавица. Ну не сошелся же на мне свет клином!
Я скорчила самую трогательную мордашку, произнося эту речь жалобным голоском. Не сработало. Дей не проникся моей идеей собственной профнепригодности на роль жены. А зря, между прочим. Я кристально честно описала себя.
– Ты моя амата.
– И что?
Он замолчал, заставив заподозрить его в некультурном вытиранием соплей о мои волосы. Нууу, я ведь их только вымыла!
– Лина, у моего народа слово "амата" имеет много значений. Любимая, единственная, та, ради которой стоит жить. Аматами мы называем тех, с кем уйдем из этой жизни в один день.
У меня покраснели не только щеки и уши, но и шея. Бросило сначала в жар, потом в холод. Он уже называл меня так, но я не обратила внимания. Мало ли как обзываются демоны? Теперь чувствую себя последней сволочью.
– Гады вы. Аза, за что судьба послала нам этих демонов? Вроде сильно не грешили. Ладно, пусть будет помолвка. Сегодня же едем во дворец Императора, завтра утром проведем церемонию, а после обеда отправимся с посольством в Песчаное Царство. Кто против?
А вот если он обнимет меня еще сильней, то, вполне вероятно, я задохнусь.
Церемония помолвки была обставлена очень пышно, несмотря на явный недостаток времени для подготовки. Меня обеспечили шикарным серебристым платьем с черной вышивкой, сшитым специально для меня (и когда успели? И как умудрились размер угадать - оно сидело, как влито е). Дей достал свой церемониальный черный костюм, похожий на военную форму. Гостей нагнали целое стадо, отчего мне было слегка не по себе. Впрочем, сбежать мне возможности не оставили. Жених постоянно крутился рядом, не рискуя отходить дальше, чем на десять шагов. А еще в его глазах читалась явная неуверенность. То ли он себя спрашивал на счет того, нужна ли ему такая невеста, то ли еще не верил, что я так легко капитулировала. Или догадывался, что на меня накатил мандраж, и я отчаянно ищу выход из безвыходной ситуации.
На церемонии меня так трясло, что я мало что запомнила. Какой-то импозантный кнерт что-то зачитывал вслух на нечленораздельном языке. Дей крепко держал меня за запястья, Француаза вцепилась сзади в шнуровку корсета, а Целестин мило улыбался гостям из-за спины своего брата. Как говорят, писец подкрался незаметно. И именно в этот момент я поняла, что уже совсем не злюсь на произошедшее между Деем и Камиллой, что мне по фигу, кто у него был до меня. Важно лишь то, что я люблю этого демона, а он - меня. Он назвал меня своей аматой, а ни один кнерт не бросит таких слов на ветер. И вообще, как можно не любить это багровое чудо?
Я настолько увлеклась своими размышлениями, что не сразу осознала тот факт, что от меня что-то требуют. Оказывается, Дей уже надел мне на запястье приснопамятный браслет и теперь с тревогой смотрел на меня. Ну чего он так боится? Что я опять особо оригинальным способом попрошу снять браслет? Ага, вот только ты теперь от меня никуда не сбежишь, любимый. Уши оборву и глаз на попу натяну, если только глянешь налево.
Взяв у Азы парный браслет, я торопливо защелкнула его на запястье своего избранника. Раздалось сразу несколько облегченных вздохов, я подняла взгляд на Дея.
– Ты теперь мой, демон. И я тебя никуда не отпущу. Я тебя заставлю на мне жениться, а если ты вдруг предпочтешь мне какую-нибудь придворную фифу вроде Камиллы, то я ее убью. Запомни: я эгоистка, и ни с кем тебя делить не собираюсь.
Ой, ну как мало некоторым надо для счастья! Дей сразу разулыбался и полез целоваться. А я что? Я не против, наоборот, даже была бы рада возможности уединиться на пару часиков.
Выехали мы чуть позже, чем планировалось, затратив время на очередной спор. Целестин предложил задержаться на ночь, а его подлый братец с восторгом поддержал эту идею. Но меня им переспорить не удалось. Я была непреклонна. Последним моим аргументом стал ультиматум: либо мы проводим эту ночь вместе, празднуя помолвку, а потом до самой свадьбы обходимся целомудренными поцелуями в щечку, либо трогаемся в путь, и я обещаю подумать над некоторым разнообразием. Сколько вселенской скорби было во вздохе Дея! Но выбор был очевиден. Багаж быстро погрузили, нас с Деем запихали в карету, сопровождение построилось согласно регламенту, и мы тронулись. В смысле, поехали, хотя через десять минут пути я была готова уже тронуться и умом. Как оказалось, я ненавижу кареты! Душно, тесно, на ухабах трясет, и жить не хочется. А через три часа я была готова утопить весь мир в болоте! Если бы меня Дей постоянно не отвлекал, то точно бы без жертв не обошлось. А ведь он до самого вечера крепился, не решаясь задать мне свой главный вопрос. За час до запланированного привала отважился:
– Лина, ты не пожалеешь о своем согласии на помолвку?
Дурацкий вопрос, как мне кажется. И дурацкая привычка жалеть о сделанном. Жалеть можно только о том, что не сделал.
– Нет. А вот ты точно об этом пожалеешь. Но я тебя честно предупредила, что я не подарок, так что сам виноват!
Турвон Дей Далибор
Когда Лина сказала о помолвке, я не поверил собственным ушам. Она так отчаянно сопротивлялась, будто я ей предлагал смертную казнь. И все же, я одержал эту небольшую победу. Моя амата, моя беспокойная человеческая девчонка. Пока не состоялась помолвка, я постоянно ожидал подвоха. Казалось, что она согласилась лишь для того, чтобы успокоить нас, а потом тихонько сбежать. Стоило мне потерять Лину из виду на несколько минут, как я тут же представлял худшее.
Наконец чудо свершилось. Я натянул на себя парадную форму, а Лину облачили в традиционное серебряное платье невесты. Она была великолепна: такая хрупкая, воздушная, с мечтательным взглядом. Она не замечала ничего вокруг, улыбаясь своим мыслям. И этим она заставила меня здорово понервничать! Я ей браслет уже застегнул, а она стоит и ничего не замечает! У меня вся спина мокрой стала, а Француаза уже два раза успела пнуть мою замечтавшуюся амату. Ноль реакции, как любит говорить сама Лина.
Я уже собрался привести ее в чувство радикальными методами, когда взгляд серых глаз, наконец, стал осмысленным. Мило улыбнувшись, она подхватила второй браслет и застегнула на моем запястье.
– Ты теперь мой, демон. И я тебя никуда не отпущу. Я тебя заставлю на мне жениться, а если ты вдруг предпочтешь мне какую-нибудь придворную фифу вроде Камиллы, то я ее убью. Запомни: я эгоистка, и ни с кем тебя делить не собираюсь.
Заставит жениться? Да я сам об этом только и мечтаю, чтоб больше никто не посмел даже смотреть на мою амату! Да и не придется ей ни с кем меня делить - кому я нужен? Настоящий я, без этой шелухи титулов и званий, - мрачный тип с определенными заскоками и довольно противным характером. Честное слово, на такое могла польститься только сумасшедшая. И как же я счастлив, что наконец встретил свою ненормальную амату. Вот бы еще на ночь ее уговорить остаться!
Никогда бы не подумал, что у моей невесты стойкая непереносимость карет. О нет, она не ныла, рассказывая как ей плохо, но я все прекрасно чувствовал - наша связь после помолвки восстановилась в полном объеме. Поэтому я с легкостью читал ее раздражение, злость и любовь. Она прямо-таки излучала тепло любви, из-за чего хотелось прижаться к ней и больше ни о чем не думать, наслаждаясь столь непривычным, но приятным ощущением. Вот только одна мысль терзает.
– Лина, ты не пожалеешь о своем согласии на помолвку?
Надо убедиться, пока не поздно. А то ведь такую один раз заставишь, потом всю жизнь расплачиваться за содеянное будешь.
– Нет. А вот ты точно об этом пожалеешь. Но я тебя честно предупредила, что я не подарок, так что сам виноват!
И снова волна тепла. Великие боги, как я вам благодарен за то, что вы подарили мне Лину. Пусть она говорит, что не подарок, я-то знаю, что это рыжая девчонка - маленькое чудо. Я никогда не пожалею о том, что дал ей Клятву, что разделил с ней душу, назвал ее своей аматой. Особенно если вспомнить, как я добился второго пункта. Слэт, приятно осознавать, что я у нее первый. Главное, чтоб последний. Лично перебью всех, кто попробует ее у меня отнять. Да, надо не забыть нанять кнертов, чтобы держали от нее подальше всяких симпатичных особей мужского пола, а то мало ли что. Девушки порой бывают так ветрены и непостоянны!
От увлекательного занятия перебирания волос заснувшей Лины меня отвлек подозрительный шум. Я потянулся к мечу, так как распознал свист стрел. Уже через долю секунды стекло в окне кареты оказалось разбитым, а в подушки вонзилась горящая стрела.
– Остановить карету!
От моего крика девчонка подскочила. Она даже не успела ничего понять, как я вытащил ее из заполыхавшей кареты и толкнул в ближайшие кусты.
– Сиди там и не высовывайся!
Она послушно замерла, а я огляделся, пытаясь вычислить нападающих. Люди. Разбойники. Довольно слабые противники. И если бы не лучники, то наша охрана с ними бы уже справилась. Я кинулся на ближайших врагов, отдаваясь бою без остатка. Полностью сосредоточившись, я не обращал внимания уже ни на что. Они не были хорошими воинами. Деревенские увальни, впервые взявшие в руки оружие. На каждого из них у меня хватало одного-двух ударов. И вдруг они, как по команде, бросились бежать. Ударив нескольких в спину, я вдруг почувствовал укол страха. Чужого страха.
– Лина!
Я обернулся и замер. Человек с удивительно непропорциональным лицом, вызывающим отвращение, держал мою амату, заломив ей руки и приставив нож к горлу. По шее Лины уже потекла тоненькая струйка крови. Я почувствовал ее ненависть и страх, которые сильно ослабляли мой контроль.
– Брось оружие, кнерт. И прикажи своим, чтобы тоже бросили. Одно движение - и эта девчонка станет покойницей.
Скрипнув зубами, я бросил меч и дал Призрачным знак, чтобы они поступили, как требует этот человек.
– Милая, ты знакома с этим типом? - тихо спросил я Лину.
Она поморщилась, пытаясь отодвинуться от ножа. Я покорно дал себя связать, продумывая план уничтожения зарвавшихся людишек. Никто не смеет безнаказанно угрожать моим близким. Особенно Лине.
– Это Дрэн, бывший капитан гвардии графа.
Глава 27. Старые враги
Если ты в своей жизни имел хотя бы одного настоящего врага, значит жил не зря.
NN
Ангелина
Когда я опознала в главаре нападавших Дрэна, у меня ноги от страха подкосились. Я не оказала никакого сопротивления, что весьма обидно. Хотя, что я могла сделать? Он весьма грамотно спланировал нападение, заставив Дея отдалиться на меня на достаточное расстояние. И вот печальный итог: меня оглушили, избили, связали, и теперь я имею честь приходить в себя в сырой тюремной камере. Здесь темно, сыро, из звуков - только копошение крыс. Мне ничего неизвестно о судьбах моих спутников. Больше всего я волнуюсь о Дее. Увидев у моего горла нож, он взбесился так, что я поняла: Дрэн не жилец. Мой бедный демон, как его угораздило со мной связаться! Я дала себе слово, что если выберемся, я в первом же селе выйду за него замуж. И пусть попробует сопротивляться.
С трудом приняв сидячее положение, я убедилась, что болит абсолютно все тело. То, что мне не выбили зубы, чудесно, и на том спасибо. Зато поставили два смачных фингала под глазами и разбили губы. Наверняка сломана пара ребер, раз так больно дышать, да еще ноги зверски болят. Ну, и кнутом по спине прошлись пару раз, для Дрэна это святое дело.
Пронзительно заскрипела открывающаяся дверь. У меня даже зубы заныли.
– Взгляни, моя драгоценная, какой подарок я сделал тебе к нашей помолвке.
Вошедший Дрэн протянул руку кому-то, кого я не смогла толком разглядеть. Но тут в мою камеру внесли зажженный факел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43