Чужаки утратили стимул к возвышению над физической ограниченностью и в результате проиграли предмет своей гордости, а с ним и саму гордость.
"Полный разгром - утрата боевого духа - абсолютная безнадежность - заранее уступаем все права, в которые вы желаете вступить…"
Это настроение чуть не явилось последней каплей для и без того утомленных победителей; переполненные состраданием, сообщили они побежденным свои условия.
"Условия принимаем - любые условия приемлемы - у нас нет прав - все ваше - мы никто, лишь ваши послушные орудия…"
Чужаки были настолько привержены правилам Игры, в которую играли веками, а возможно, и тысячелетиями, что могли позволить неведомому противнику делать все, что тому заблагорассудится. Они исповедовали безусловное подчинение победителю. Они не могли оспаривать права победителя. Они настолько остро испытывали позор, что могли умереть от него, и в то же время - ни следа ожесточенности, ни следа обиды или оскорбленного достоинства…
Аскийоль и Мери решили по возможности облегчить их участь.
Чужаки удалялись.
Суждено ли когда-нибудь увидеть их снова? Когда темные сферы их кораблей уносились вдаль, Аскийоль и Мери отправили чужакам любезное мысленное послание, в котором превозносили их мастерство и отвагу, но ответа не получили. Те знали, что разбиты, и никакие восхваления дела не меняли. Они передали победителям координаты планет, пригодных для заселения людьми,- при этом совершенно не заботясь о себе - и с тем исчезли.
Они не собирались таить злобу, да и не было у них ее. Не планировали втайне возмездие, такое было бы для них немыслимым. Все, что они хотели,- исчезнуть и явиться вновь лишь по требованию своих победителей.
Странный это был народ, у которого надуманный кодекс поведения полностью подменял природные инстинкты.
Когда корабли чужаков исчезли, Аскийоль и Мери прервали контакт с их вождями.
- Надо бы информировать Мордена. Он-то, во всяком случае, будет в восторге,- Аскийоль включил коммуникатор и сообщил Лорду Галактики о своей встрече.
- Я начну отправлять флот на некоторые из пригодных для обитания планет сразу же. Дайте мне на это час,- устало улыбнулся Морден.- Наша взяла, князь Аскийоль. Должен сказать, я был почти готов признать поражение.
- Как и мы все,- улыбнулся в ответ Аскийоль.- Что там с тремя остальными?
- Они вернулись на корабль Роффрея. Думаю, с ними все в порядке. Странное дело, Роффрей и та девушка выглядят совершенно счастливыми. Хотите, я послежу за ними?
- Нет,- Аскийоль отрицательно покачал головой, при этом свечение вокруг нее рассеивалось, изображения разбивались и сливались. На мгновение Аскийоль задержал взгляд на усталом лице Мордена, и тот беспокойно заерзал.
- Мне бы немного поспать по-человечески,- пробормотал он наконец,- но сначала надо проинструктировать флот. Будут какие-нибудь указания?
- Никаких,- Аскийоль отключился.
Когда он и Мери наблюдали в один из иллюминаторов за маневрами флота, победное настроение уже улетучилось.
- Мери, главные дела еще впереди,- сказал Аскийоль,- это, по существу, только начало. Я как-то сравнил человеческую расу с цыпленком, вылупившимся из яйца. Сравнение остается в силе. Мы разбили скорлупу. Мы выжили в мультиверсуме на первом этапе, но переживем ли второй и третий? А ну как где-то здесь некий космический фермер с топором только и ждет, чтобы пустить нас на обед, когда мы нагуляем достаточно мяса?
- Ты смертельно устал,- улыбнулась она.- Я тоже. Не торопись, подумай как следует. Пока у тебя просто депрессия, естественная реакция. Но такого рода эмоции могут нанести ущерб огромной работе, которая нам предстоит.
Аскийоль смотрел на нее с удивлением. Он еще не привык к тому, что у него появился кто-то понимающий его чувства и взгляды.
- Что же делать? - опять заговорил он.- Нам нужен тщательно продуманный план действий. Как только мы совершим посадку на какой-нибудь планете, следует восстановить действие всех гражданских свобод.
Надо основательно пересмотреть Галактический Кодекс. Люди вроде Лорда Мордена благодаря их прагматизму были совершенно необходимы в прошлом, но им никогда не удастся привить нужное нам мировоззрение - таких придется отстранить от власти. В последнее время мы стали жестокой расой - по необходимости. Мери, если мы пустим все на самотек, раса может легко выродиться в нечто худшее, чем она была до исхода. Случись такое, нашей расе уже никогда не помочь. А времени у нас немного. Родоначальники ясно дали понять это, когда Ринарк и я впервые встретились с ними.
Он вздохнул.
- Я помогу тебе,- сказала Мери.- Я знаю, что будет еще трудней, но ведь нас теперь двое. Ты заметил,
как в нашей общей Игре наносили ответные удары Адам и Уиллоу? Среди человечества, должно быть, найдутся десятки таких, как мы, в принципе способных присоединиться к нам. Скоро, возможно всего за несколько поколений, здесь возникнет раса подобных нам, да и сейчас их достаточно, чтобы занять место Родоначальников.
- Их не так много,- возразил Аскийоль.- Большинство людей вполне устраивает существующее положение. И кто может их осудить? Ведь предстоит восхождение по отвесному склону.
- Что ж, это лучший путь к вершине,- улыбнулась Мери.- И помни о чужаках, помни о впечатлении, которое они на нас произвели. Теперь у нас есть пример, до какой степени могли бы мы выродиться. Возможно, было предрешено, что мы должны встретить эту расу, и встреча эта послужит нам напоминанием и предупреждением. Уж с таким-то напоминанием мы вряд ли не оправдаем надежд.
Они сидели, размышляя, а вокруг искрился мультиверсум, такой близкий и надежный. И все это могло стать наследием их расы.
Аскийоль тихонько засмеялся:
- Знаешь, в "Генрихе IV" есть сцена, в которой Фальстаф узнаёт, что принц Хел, его старый собутыльник, стал королем. Он призывает к себе друзей и говорит им: настали добрые времена, недаром он "наместник фортуны", король будет чтить их и позволит им безнаказанно вытворять что угодно. Но вместо этого король изгоняет Фальстафа как шута и смутьяна
. Фальстаф осознаёт, что дела повернулись не к лучшему, а к худшему. Я подчас задумываюсь, уж не такой ли и я "наместник срортуны" - веду целую расу, обещая то, что не могу гарантировать…
Многоликое лицо Мери ободряюще улыбнулось.
- Пока еще живы Родоначальники. Но и не будь их, Человеку, когда бы он ни приступал к долгому восхождению, неизменно приходилось действовать, не зная возможного исхода своих действий. Ему свойственны колебание, он должен постоянно убеждать себя, что достигнет результатов, даже не представляя, достижимы ли они. И тем не менее он на редкость часто добивается успеха. Аскийоль, нам предстоит долгий путь, прежде чем удастся достоверно предсказать исход наших действий. А тем временем надо идти.
- Мы, вероятно, самая оптимистическая раса в мультиверсуме!
Они рассмеялись. И дух Ринарка, который рассеялся среди людей, дабы стать объединяющей силой, казалось, разделяет их радость.
Мультиверсум - волнующийся, вихрящийся, пульсирующий - доставлял им наслаждение изобилием цвета и неоднозначностью. В нем существовали все возможности.
И весь он был - обещание, весь - надежда.
В оригинале - "the load" (партия груза, перевозимая за рейс транспортом) .
Лимб - преддверие ада, чистилище (англ.).
Интроверт - человек, сосредоточенный на своем внутреннем мире.
Аскийоль не вполне точен. У Шекспира: "Старик, с тобой я не знаком. Покайся! - Седины вовсе не к лицу шутам.- Мне долго снился человек такой - Раздувшийся от пьянства, пьяный, грубый; но я проснулся, и мне сон тот мерзок" ("Генрих IV", часть II, акт V, сцена 5, пер. под ред. А.А.Смирнова) - прим. перев.
This file was created
with BookDesigner program
bookdesigner@the-ebook.org
29.09.2008
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27