Я тебя узнала. По фотографии. И была настолько беспечна, что дала тебе это понять. После этого я поговорила с тобой. Потом к тебе в офис пришел Грег. Мы оба хотели познакомиться с тобой, чтобы составить о тебе определенное мнение.
– Я что, так знаменит? – удивился я. – Занимаю такое важное положение?
– Нет, Вэл, скорее наоборот. Тебя сделали главным виновником пожара в Шатли.
Ее спокойная, холодная констатация этого факта потрясла меня. Наверное, я даже побледнел.
– Я… я его устроил?
– Нет, нет конечно. Истории никогда не требуется настоящий виновник. Скорее козел отпущения. После этого даже возникло новое слово – матерс. Не Матерс с большой буквы – ведь никто же не пишет теперь Бойкот с большой буквы. Просто матерс – что означает неизбежность катастрофы, которая должна последовать за супер не компетентностью.
– Матерс? – глупо переспросил я.
– Ну, это, конечно, несправедливо. Я знаю. Но история часто бывает не справедливой. Бесчеловечный монстр становится национальным героем. Умный человек, совершивший одну ошибку, превращается в посмешище и болвана. Дурак, случайно поступивший правильно, становится образцом мудрости. Ты…
– Ну, что я сделал?
– Ничего, – мягко ответила она. – Я уже говорила, что это не справедливо. Тебя будут обвинять в том, что ты сделал и в том, чего не совершал, а в результате, посчитают, что все обвинения были истинными. Тебя будут даже путать со старым Амосом как-там-его, который умер за много лет до того, как ты родился, но в его грехах обвинят тебя. Ты же знаешь, он сам устроил несколько пожаров. Общее впечатление от Вэла Матерса будет примерно таким: абсолютно бессердечный, беспринципный и, вдобавок, глупый. Он давал взятки и лгал для того, чтобы подчинить себе все страховое дело в Шатли, а потом устроил в городе пожар…
– Но ведь этого просто не может быть! – воскликнул я. – История не может…
– Ну, тут я немного ввела тебя в заблуждение.
Настоящая история, история истинных историков, гораздо честнее. В ней все получают по заслугам. Историки знали, что ты и старый Амос разные люди, что ты не устраивал пожара в Шатли и множество других фактов. Кроме того, тебе, возглавляющему всю страховую службу города, было крайне невыгодно устраивать этот пожар. Но логика и факты оказывают лишь косвенное влияние на создание легенды.
Она слабо улыбнулась.
– Теперь, когда я предупредила тебя, ты, возможно, сумеешь каким-то образом защитить себя. Если, конечно, выберешься отсюда…
– Я обязательно выберусь, – сказал я. – Если то, что ты сказала правда, то тут должен обязательно быть злодей, а если это не я……
– О, тут ты опять ошибаешься, Вэл. Это ты.
– Мне кажется, ты только что говорила…
Миранда вздохнула и сказала:
– Теперь мы с тобой в одной лодке. Ты будешь козлом отпущения – и я тоже. Тут есть и твоя и моя вина. Ты виноват в пожаре, а я в том, что моя миссия не удалась…
Подожди пока я сниму костюм, и тогда я расскажу тебе всю историю до конца.
С очевидным облегчением она сняла прозрачный костюм.
В стасисе было прохладно, но костюм не пропускал тепла.
На ее обнаженной спине и груди собралась влага.
Большой разноцветный синяк под правой грудью показывал то месту, куда пришелся небрежный удар Грега – тут он проявил халатность – удар в любое другое место мог закончиться для Миранды гораздо хуже.
Я хотел спросить, что произошло с ней, и где она достала костюм, но не стал этого делать. Ведь она обещала рассказать мне все, с самого начала.
Про великанов и про себя, про Джоту и про пожар.
И она рассказала мне.
ГЛАВА 9
Пожар начался в хранилище публичной библиотеки, примерно через час после того, как она была закрыта. Это было (или будет?) установлено позднее, когда удалось собрать все факты. Правда, к этому моменту, вопрос представлял лишь академический интерес. Предполагалось, что один из библиотекарей, который обычно не курил, оставил не погашенный окурок. Подозрение пало на Мэгги Хобсон, пожилую библиотекаршу – она курила только в минуты стресса – что было очень удобно для всех, так как Мэгги была одинокой старой девой, жила рядом с библиотекой и погибла в огне.
Книгохранилище с принудительной вентиляцией, которая обеспечивала дополнительный доступ кислорода к огню, разгорелось так быстро и сильно, что когда огонь вырвался из заточения, то произошел небольшой взрыв, и вскоре вся библиотека превратилась в настоящий ад.
Огонь рос никем не замеченным из-за одной из множества случайностей, которые, в конечном счете и привели к гибели всего Шатли. Большинство публичных библиотек располагаются на центральной улице города; окна в них никогда не занавешиваются, так что огонь бывает виден сразу, как только происходит первое возгорание.
Но эта библиотека, хотя она и находилась в центре города, была построена чуть в стороне от главной улицы, ее викторианский, псевдогреческий фасад, украшенный колоннами, выходил на боковую улочку.
Большой магазин, находящийся рядом с библиотекой, как раз в это время переходил из одних рук в другие. В этот вечер он был закрыт и там никого не было. В магазине тоже хватало горючих материалов.
Огонь незаметно перебрался из библиотеки в магазин, а уж оттуда перебросился на деревянные дома через закрытые склады магазинов на главной улице. Загорелась церковь и склад автомобильных покрышек.
В библиотеке была автоматическая противопожарная сигнализация, подсоединенная непосредственно к пожарной станции. Система должна была давать сигнал при определенной температуре. Что-то не сработало – и цепь была разорвано до того, как был послан сигнал тревоги. Оказалось, что и система противопожарной безопасности не всегда защищена от пожара.
Никогда еще огонь в центре бодрствующего города – пожар начался в половину десятого – не успевал так сильно разгореться до того, как его успели заметить. В других подобных случаях кто-нибудь обязательно успевал вызвать пожарных – но здесь пламя набирало силу за закрытыми дверями старых складов, внутри покинутых зданий.
Конечно, прошло совсем немного времени и пожар перестал быть секретом, но к этому моменту библиотека, склад автомобильных покрышек, шесть магазинов, четыре или пять домов, внутренний дворик склада, церковь, магазин и заправочная станция уже горели так, что потушить их уже не было никакой надежды.
Если бы пожарники прибыли на место пожара, они бы не знали с чего начинать.
Но судьба заготовила для несчастного Шатли еще один фокус на эту страшную ночь… В 9.35, всего за несколько минут до того, как стало известно о большом пожаре в самом Шатли, пожарные машины умчались на загоревшуюся ферму, находящуюся в трех милях от города. Правда не все – еще несколько машин оставалось в резерве, но тут позвонили и сообщили, что к югу от города загорелась другая ферма – так Шатли лишился последних пожарных машин.
По иронии судьбы последняя пожарная машина пересекла Новый Мост уже через несколько секунд после того, как пожар в Шатли был, наконец, обнаружен… а уехала эта последняя машина с пожарной станции, которая находилась совсем рядом с библиотекой.
Уже через несколько секунд после первых криков:
«Пожар! Пожар! " пламя поглотило городскую телефонную станцию и радиостанцию пожарников.
До этого момента еще не было ни одной человеческой жертвы. И возможно, если бы все сохраняли спокойствие, то и в дальнейшем погибших было совсем мало. Конечно, в первые часы пожара, пока многие не успели понять всю серьезность положения, какие-то жертвы были неизбежны.
Другие, чьи дома находились в стороне от центра пожара, вполне успели бы спастись. Увы…
Дым стал быстро распространяться по улицам. Люди начали задыхаться. Многие, в панике, бросились бежать.
Некоторые смельчаки бросились в огонь, пытаясь спасти жен, детей и родителей, которые, во многих случаях уже успели убежать. Страшный жар быстро с ними покончил. Это не был обычный огонь небольших пожаров – достаточно сделать три неверных шага, и все было кончено. Огонь ослеплял, человек мигом терял ориентировку и погибал.
Большинство, быстро поняли, что нужно убегать. И они спаслись. Хотя яростная стена огня надвигалась довольно быстро, человек, охваченный страхом, бежал куда быстрее. Да, огонь стремительно перескакивал с одного дома на другой, но на это, все-таки уходило время.
И люди, оказавшиеся на улицах, спасались. Некоторым даже, если они не особенно задерживались, удавалось предупредить других…
* * *
Дети погибали, потому что они были слишком медлительными. Многие маленькие ребятишки уже спали, что сразу же существенно уменьшало их шансы на спасение. Их было трудно разбудить, а вместо того, чтобы быстро одевшись убегать, они начали плакать и звать родителей, искать любимые игрушки.
Старики погибали потому, что не могли покинуть свои жилища, не захватив семейные реликвии, сбережения, страховые полюса, пенсионные книжки, фотографии – и часто из-за того, что отказывались уйти, не заперев дверь. И если они забывали ключи в доме, то возвращались за ними.
Другие умирали из-за того, что не могли поверить в серьезность пожара. В городах пожары всегда удается потушить. За ними наблюдают точно так же, как за прокладкой подземных коммуникаций. На противоположной стороне улицы тебе ничто не угрожает. Другие люди еще ближе к огню, чем ты. Они никак не могут поверить, что положение очень серьезно, что этот грандиозный пожар войдет в историю. У них был шанс спастись, но они им не воспользовались.
Эти несчастные думали, что у них еще достаточно времени, но они ошибались.
Огонь никого не ждет. Получив такую прекрасную фору, он быстро распространялся во все стороны, и почти сразу же добрался до берега реки – главная улица находилась от нее всего лишь в сотне ярдов.
Так уж случилось, что почти никто не побежал в сторону мостов. Они были вынуждены спасаться на запад или восток, или если у них возникала такая возможность, на север. Огонь же, добравшись до реки, начал распространяться вдоль берега.
То, что пожарники появились здесь значительно позже, уже не имело особого значения. Конечно, они могли бы помочь навести порядок среди запаниковавших жителей.
Потушить же огонь было просто выше их сил.
Всякий мужчина, женщина или ребенок, заглянувшие в желтую, жадную пасть пламени и решившие, что пора уносить отсюда ноги, остались в живых. Те же, кто колебался, чего-то ждал, пытался кого-то спасти, совершив героический поступок – все они погибли. Не говоря уже о тех, кто пытался нажиться на чужом несчастье. Это была мрачная ночь для мародеров, которые решились рискнуть.
А кроме того, был еще и Тринити Холл.
Я мог бы сразу догадаться, когда увидел гору скелетов. В Шатли были и другие подобные заведения, но только здесь было два этажа, где могли поместиться сотни людей одновременно.
В одной зале в тот вечер шла вечеринка пенсионеров.
На следующем этаже занятие школы танцев было в самом разгаре.
Лестница, хотя она была довольно узкой и деревянной, вполне удовлетворяла необходимым требованиям пожарной безопасности. Беда заключалась в том, что и пенсионеры, и молодежь пожелали закрыться друг от друга. Они не хотели иметь ничего общего. Все участники уже дано пришли, и двери обоих залов были надежно закрыты от посторонних посетителей.
Огонь пришел так стремительно, охватив Тринити Холл с двух сторон, что никому не удалось спастись – даже если бы кто-то и сумел выбраться на пожарную лестницу, то снаружи его тоже поджидал огонь. Спасения не было.
Из-за шума и из-за того, что все двери были закрыты (вопреки пожарным инструкциям), те несколько первых минут, когда спасение еще представлялось возможным, были безвозвратно потеряны. Снаружи люди, конечно, уже бегали и кричали, но никто не попытался подняться по лестнице и постучать в запертые двери Тринити Холла.
Многие храбрецы метались по городу, пытаясь предупредить, как можно больше людей… но никого не оказалось возле Тринити Холл в нужное время.
Пожар почти сразу же перерезал телефонную связь, но электричество погасло далеко не сразу. Возможно, хоть в этом горожанам Шатли немного повезло – темнота только добавила бы паники.
И в тоже время, если бы электричество отказало одновременно с телефоном, то многие получили бы предупреждение немного раньше – тогда, определенно, еще кому-то удалось бы спастись.
Если бы в Тринити Холл погас свет, то они уж всяко заранее открыли бы двери. Но свет горел еще некоторое время.
В результате 61 пенсионер и 139 юношей и девушек в возрасте от тринадцати до девятнадцати лет погибли в Тринити Холл. Ровно двести человек. Именно это ужасная трагедия, более чем что-либо другое, как сказала мне Миранда, и должна была навеки опорочить мое имя.
Я не пытался прерывать ее вопросами, пока она рассказывала мне все, что ей было известно, но, как оказалось, Миранда знала гораздо меньше, чем я ожидал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
– Я что, так знаменит? – удивился я. – Занимаю такое важное положение?
– Нет, Вэл, скорее наоборот. Тебя сделали главным виновником пожара в Шатли.
Ее спокойная, холодная констатация этого факта потрясла меня. Наверное, я даже побледнел.
– Я… я его устроил?
– Нет, нет конечно. Истории никогда не требуется настоящий виновник. Скорее козел отпущения. После этого даже возникло новое слово – матерс. Не Матерс с большой буквы – ведь никто же не пишет теперь Бойкот с большой буквы. Просто матерс – что означает неизбежность катастрофы, которая должна последовать за супер не компетентностью.
– Матерс? – глупо переспросил я.
– Ну, это, конечно, несправедливо. Я знаю. Но история часто бывает не справедливой. Бесчеловечный монстр становится национальным героем. Умный человек, совершивший одну ошибку, превращается в посмешище и болвана. Дурак, случайно поступивший правильно, становится образцом мудрости. Ты…
– Ну, что я сделал?
– Ничего, – мягко ответила она. – Я уже говорила, что это не справедливо. Тебя будут обвинять в том, что ты сделал и в том, чего не совершал, а в результате, посчитают, что все обвинения были истинными. Тебя будут даже путать со старым Амосом как-там-его, который умер за много лет до того, как ты родился, но в его грехах обвинят тебя. Ты же знаешь, он сам устроил несколько пожаров. Общее впечатление от Вэла Матерса будет примерно таким: абсолютно бессердечный, беспринципный и, вдобавок, глупый. Он давал взятки и лгал для того, чтобы подчинить себе все страховое дело в Шатли, а потом устроил в городе пожар…
– Но ведь этого просто не может быть! – воскликнул я. – История не может…
– Ну, тут я немного ввела тебя в заблуждение.
Настоящая история, история истинных историков, гораздо честнее. В ней все получают по заслугам. Историки знали, что ты и старый Амос разные люди, что ты не устраивал пожара в Шатли и множество других фактов. Кроме того, тебе, возглавляющему всю страховую службу города, было крайне невыгодно устраивать этот пожар. Но логика и факты оказывают лишь косвенное влияние на создание легенды.
Она слабо улыбнулась.
– Теперь, когда я предупредила тебя, ты, возможно, сумеешь каким-то образом защитить себя. Если, конечно, выберешься отсюда…
– Я обязательно выберусь, – сказал я. – Если то, что ты сказала правда, то тут должен обязательно быть злодей, а если это не я……
– О, тут ты опять ошибаешься, Вэл. Это ты.
– Мне кажется, ты только что говорила…
Миранда вздохнула и сказала:
– Теперь мы с тобой в одной лодке. Ты будешь козлом отпущения – и я тоже. Тут есть и твоя и моя вина. Ты виноват в пожаре, а я в том, что моя миссия не удалась…
Подожди пока я сниму костюм, и тогда я расскажу тебе всю историю до конца.
С очевидным облегчением она сняла прозрачный костюм.
В стасисе было прохладно, но костюм не пропускал тепла.
На ее обнаженной спине и груди собралась влага.
Большой разноцветный синяк под правой грудью показывал то месту, куда пришелся небрежный удар Грега – тут он проявил халатность – удар в любое другое место мог закончиться для Миранды гораздо хуже.
Я хотел спросить, что произошло с ней, и где она достала костюм, но не стал этого делать. Ведь она обещала рассказать мне все, с самого начала.
Про великанов и про себя, про Джоту и про пожар.
И она рассказала мне.
ГЛАВА 9
Пожар начался в хранилище публичной библиотеки, примерно через час после того, как она была закрыта. Это было (или будет?) установлено позднее, когда удалось собрать все факты. Правда, к этому моменту, вопрос представлял лишь академический интерес. Предполагалось, что один из библиотекарей, который обычно не курил, оставил не погашенный окурок. Подозрение пало на Мэгги Хобсон, пожилую библиотекаршу – она курила только в минуты стресса – что было очень удобно для всех, так как Мэгги была одинокой старой девой, жила рядом с библиотекой и погибла в огне.
Книгохранилище с принудительной вентиляцией, которая обеспечивала дополнительный доступ кислорода к огню, разгорелось так быстро и сильно, что когда огонь вырвался из заточения, то произошел небольшой взрыв, и вскоре вся библиотека превратилась в настоящий ад.
Огонь рос никем не замеченным из-за одной из множества случайностей, которые, в конечном счете и привели к гибели всего Шатли. Большинство публичных библиотек располагаются на центральной улице города; окна в них никогда не занавешиваются, так что огонь бывает виден сразу, как только происходит первое возгорание.
Но эта библиотека, хотя она и находилась в центре города, была построена чуть в стороне от главной улицы, ее викторианский, псевдогреческий фасад, украшенный колоннами, выходил на боковую улочку.
Большой магазин, находящийся рядом с библиотекой, как раз в это время переходил из одних рук в другие. В этот вечер он был закрыт и там никого не было. В магазине тоже хватало горючих материалов.
Огонь незаметно перебрался из библиотеки в магазин, а уж оттуда перебросился на деревянные дома через закрытые склады магазинов на главной улице. Загорелась церковь и склад автомобильных покрышек.
В библиотеке была автоматическая противопожарная сигнализация, подсоединенная непосредственно к пожарной станции. Система должна была давать сигнал при определенной температуре. Что-то не сработало – и цепь была разорвано до того, как был послан сигнал тревоги. Оказалось, что и система противопожарной безопасности не всегда защищена от пожара.
Никогда еще огонь в центре бодрствующего города – пожар начался в половину десятого – не успевал так сильно разгореться до того, как его успели заметить. В других подобных случаях кто-нибудь обязательно успевал вызвать пожарных – но здесь пламя набирало силу за закрытыми дверями старых складов, внутри покинутых зданий.
Конечно, прошло совсем немного времени и пожар перестал быть секретом, но к этому моменту библиотека, склад автомобильных покрышек, шесть магазинов, четыре или пять домов, внутренний дворик склада, церковь, магазин и заправочная станция уже горели так, что потушить их уже не было никакой надежды.
Если бы пожарники прибыли на место пожара, они бы не знали с чего начинать.
Но судьба заготовила для несчастного Шатли еще один фокус на эту страшную ночь… В 9.35, всего за несколько минут до того, как стало известно о большом пожаре в самом Шатли, пожарные машины умчались на загоревшуюся ферму, находящуюся в трех милях от города. Правда не все – еще несколько машин оставалось в резерве, но тут позвонили и сообщили, что к югу от города загорелась другая ферма – так Шатли лишился последних пожарных машин.
По иронии судьбы последняя пожарная машина пересекла Новый Мост уже через несколько секунд после того, как пожар в Шатли был, наконец, обнаружен… а уехала эта последняя машина с пожарной станции, которая находилась совсем рядом с библиотекой.
Уже через несколько секунд после первых криков:
«Пожар! Пожар! " пламя поглотило городскую телефонную станцию и радиостанцию пожарников.
До этого момента еще не было ни одной человеческой жертвы. И возможно, если бы все сохраняли спокойствие, то и в дальнейшем погибших было совсем мало. Конечно, в первые часы пожара, пока многие не успели понять всю серьезность положения, какие-то жертвы были неизбежны.
Другие, чьи дома находились в стороне от центра пожара, вполне успели бы спастись. Увы…
Дым стал быстро распространяться по улицам. Люди начали задыхаться. Многие, в панике, бросились бежать.
Некоторые смельчаки бросились в огонь, пытаясь спасти жен, детей и родителей, которые, во многих случаях уже успели убежать. Страшный жар быстро с ними покончил. Это не был обычный огонь небольших пожаров – достаточно сделать три неверных шага, и все было кончено. Огонь ослеплял, человек мигом терял ориентировку и погибал.
Большинство, быстро поняли, что нужно убегать. И они спаслись. Хотя яростная стена огня надвигалась довольно быстро, человек, охваченный страхом, бежал куда быстрее. Да, огонь стремительно перескакивал с одного дома на другой, но на это, все-таки уходило время.
И люди, оказавшиеся на улицах, спасались. Некоторым даже, если они не особенно задерживались, удавалось предупредить других…
* * *
Дети погибали, потому что они были слишком медлительными. Многие маленькие ребятишки уже спали, что сразу же существенно уменьшало их шансы на спасение. Их было трудно разбудить, а вместо того, чтобы быстро одевшись убегать, они начали плакать и звать родителей, искать любимые игрушки.
Старики погибали потому, что не могли покинуть свои жилища, не захватив семейные реликвии, сбережения, страховые полюса, пенсионные книжки, фотографии – и часто из-за того, что отказывались уйти, не заперев дверь. И если они забывали ключи в доме, то возвращались за ними.
Другие умирали из-за того, что не могли поверить в серьезность пожара. В городах пожары всегда удается потушить. За ними наблюдают точно так же, как за прокладкой подземных коммуникаций. На противоположной стороне улицы тебе ничто не угрожает. Другие люди еще ближе к огню, чем ты. Они никак не могут поверить, что положение очень серьезно, что этот грандиозный пожар войдет в историю. У них был шанс спастись, но они им не воспользовались.
Эти несчастные думали, что у них еще достаточно времени, но они ошибались.
Огонь никого не ждет. Получив такую прекрасную фору, он быстро распространялся во все стороны, и почти сразу же добрался до берега реки – главная улица находилась от нее всего лишь в сотне ярдов.
Так уж случилось, что почти никто не побежал в сторону мостов. Они были вынуждены спасаться на запад или восток, или если у них возникала такая возможность, на север. Огонь же, добравшись до реки, начал распространяться вдоль берега.
То, что пожарники появились здесь значительно позже, уже не имело особого значения. Конечно, они могли бы помочь навести порядок среди запаниковавших жителей.
Потушить же огонь было просто выше их сил.
Всякий мужчина, женщина или ребенок, заглянувшие в желтую, жадную пасть пламени и решившие, что пора уносить отсюда ноги, остались в живых. Те же, кто колебался, чего-то ждал, пытался кого-то спасти, совершив героический поступок – все они погибли. Не говоря уже о тех, кто пытался нажиться на чужом несчастье. Это была мрачная ночь для мародеров, которые решились рискнуть.
А кроме того, был еще и Тринити Холл.
Я мог бы сразу догадаться, когда увидел гору скелетов. В Шатли были и другие подобные заведения, но только здесь было два этажа, где могли поместиться сотни людей одновременно.
В одной зале в тот вечер шла вечеринка пенсионеров.
На следующем этаже занятие школы танцев было в самом разгаре.
Лестница, хотя она была довольно узкой и деревянной, вполне удовлетворяла необходимым требованиям пожарной безопасности. Беда заключалась в том, что и пенсионеры, и молодежь пожелали закрыться друг от друга. Они не хотели иметь ничего общего. Все участники уже дано пришли, и двери обоих залов были надежно закрыты от посторонних посетителей.
Огонь пришел так стремительно, охватив Тринити Холл с двух сторон, что никому не удалось спастись – даже если бы кто-то и сумел выбраться на пожарную лестницу, то снаружи его тоже поджидал огонь. Спасения не было.
Из-за шума и из-за того, что все двери были закрыты (вопреки пожарным инструкциям), те несколько первых минут, когда спасение еще представлялось возможным, были безвозвратно потеряны. Снаружи люди, конечно, уже бегали и кричали, но никто не попытался подняться по лестнице и постучать в запертые двери Тринити Холла.
Многие храбрецы метались по городу, пытаясь предупредить, как можно больше людей… но никого не оказалось возле Тринити Холл в нужное время.
Пожар почти сразу же перерезал телефонную связь, но электричество погасло далеко не сразу. Возможно, хоть в этом горожанам Шатли немного повезло – темнота только добавила бы паники.
И в тоже время, если бы электричество отказало одновременно с телефоном, то многие получили бы предупреждение немного раньше – тогда, определенно, еще кому-то удалось бы спастись.
Если бы в Тринити Холл погас свет, то они уж всяко заранее открыли бы двери. Но свет горел еще некоторое время.
В результате 61 пенсионер и 139 юношей и девушек в возрасте от тринадцати до девятнадцати лет погибли в Тринити Холл. Ровно двести человек. Именно это ужасная трагедия, более чем что-либо другое, как сказала мне Миранда, и должна была навеки опорочить мое имя.
Я не пытался прерывать ее вопросами, пока она рассказывала мне все, что ей было известно, но, как оказалось, Миранда знала гораздо меньше, чем я ожидал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28