Нет, вправо от тебя, а не от меня. Вот так. Отлично.
Керри огорчало, что Рори, как правило, был слишком разочарован результатами ее трудов, впрочем, они и в самом деле были ужасными. Но она много практиковалась, и Рори помогал ей, выступая в роли модели. К своему немалому удивлению, с самого начала занятий в университете Батлера Керри обнаружила, что реалистические картины и портреты совершенно вышли из моды. Профессорам теперь было гораздо интереснее побудить студентов к «самовыражению», что выливалось в беспорядочное забрасывание холстов краской или любыми другими подручными материалами, а позже – в бесконечные толкования так называемой картины, чтобы создать видимость, будто автор нарисовал ее с одному ему понятной целью.
Но Керри хотелось всего лишь научиться правильно рисовать. Изобразить на бумаге то, что она видела перед собой. Она считала, что успеет выразить себя после того, как получит достаточно знаний. Она, как только у нее появится такая возможность, собиралась поступить еще и на курсы в ньюфордской Школе Искусств, чтобы дополнить знания об истории живописи, которая была основным предметом ее занятий в университете. Лекции по истории увлекли ее, но этого было недостаточно. Керри хотелось получить еще и практические навыки. Вот тогда Кэти и посоветовала сестре привлечь в качестве натурщика кого-то из знакомых.
– Кого же я могу попросить? – спросила Керри.
– Ну, для начала хотя бы Рори. Может, это отвлечет его от мыслей об Энни.
Легче сказать, чем сделать. Из всего пережитого за последние недели Рори запомнил только разговор с Энни, в котором она спросила его о причине равнодушного к себе отношения. Рори не помнил, как Керри рассказывала о своем пребывании в психиатрической клинике, как поведала о своей сестре-невидимке. Рори считал, что Керри недавно узнала о существовании сестры-близнеца, якобы удочеренной другой семьей. Его невозмутимость в этом вопросе поражала Керри. Но разговора с Энни он не забыл и решил, что должен как можно быстрее перевести их отношения из области платонических в более тесную связь. На что Энни мгновенно отреагировала: она отправилась в путешествие.
– Я понимаю, что ты думаешь, – говорила Энни Керри накануне своего отъезда. – Ты считаешь, что я повторяю ошибку Джека: бегу, вместо того чтобы остаться, но лучше пусть Рори немного помучается сейчас, чем потом будет страдать всю жизнь.
– Но зачем же было заводить этот разговор? – спросила Керри.
– Сама не знаю. Я считала, что мир катится в пропасть. А может, начинается новая жизнь, совсем другая. Рори всегда мне нравился. И свет Благодати меня немного ослепил. Я думала, он наконец сумеет научиться видеть немного дальше собственного носа, но Рори не изменился. Он на это не способен. А я устала снова и снова менять облик у него на глазах и преодолевать его неверие и растерянность. Это быстро надоедает.
Керри не могла не согласиться, она очень хорошо понимала Энни. Как бы она ни старалась навести Рори на разговор о недавних странных событиях, она всякий раз натыкалась на ту же непробиваемую стену. А ведь Керри не имела возможности представить ему видимые доказательства, как это делала Энни или девчонки-вороны. Она пыталась провести его по «кратчайшим путям» и потаенным местечкам в складках физической материи мира, показанным ей Кэти, но это только сбивало Рори с толку и приводило в замешательство. В конце концов Керри была вынуждена отказаться от своих попыток.
Но Рори ей нравился, так что она смирилась с его слабостями, точно так же как была вынуждена довольствоваться его дружбой. Керри изо всех сил старалась подбодрить его в тяжелые минуты, когда он переживал неудачу в отношениях с Энни, хотя это давалось ей нелегко. Керри было приятно считать его своим другом, но она продолжала надеяться на большее. Новые знакомства в университете лишь убедили ее в том, что она любит только Рори.
– Кажется, у меня уже затекла шея, – сказал Рори некоторое время спустя.
– Хорошо, – ответила Керри. – Я сегодня неплохо поработала.
Она развернула планшет, чтобы Рори смог увидеть ее произведение.
– Знаю, знаю, – заговорила она, не дожидаясь, пока Рори подберет вежливые слова, чтобы оценить ее труд. – Это ужасно. Но в этом и состоит моя цель.
– Рисовать ужасные картины?
Керри не удержалась от смеха:
– Нет, в том, чтобы продолжать практику, пока они не перестанут быть такими ужасными.
– Тебе надо обратиться к тетушкам и перенять их приемы.
Керри уже провела с ними некоторое время, но их опыт ей не пригодился. Хотя это было удивительно даже для самой Керри, ведь их акварели очень напоминали работы ее матери. До того как Керри начала рисовать, она считала, что будет подражать Нетти, но пейзажи, натюрморты и иллюстрирование справочников по растениям ее ничуть не привлекали. Страстью Керри стали портреты людей.
– Я бы так и сделала, – сказала она, – но их работы не в моем стиле. – Она отложила планшет и потянулась. – В данный момент у меня вообще нет своего стиля. Но я не жалуюсь. Мне нравится сам процесс. Хочешь выпить чаю?
– Конечно.
Рори прошел за Керри на кухню, присел на край разделочного столика и наблюдал, как она кипятит воду, достает чашки, раскладывает пакетики с чаем.
– Знаешь, ты очень изменилась, – сказал он.
Керри вопросительно подняла бровь.
– Я хотел сказать, ты изменилась к лучшему. Пару месяцев назад, когда ты только приехала, ты была такой застенчивой.
– Ой, пожалуйста, не напоминай мне об этом. До сих пор не могу забыть, как была потрясена, узнав, что в квартире нет мебели.
– Но теперь ты более уверена в себе, – с улыбкой заметил Рори. – Я же говорил, тебе просто нужно было немного времени, чтобы освоиться. При первой встрече с большим городом любой человек может растеряться.
– Я знаю, – сказала Керри.
Ее перерождение началось совсем недавно, в то утро, когда Мэйда научила ее заглядывать в себя и раздувать огонек Благодати, который горит в душе каждого человека. Но она не стала об этом говорить – Рори все равно бы ничего не понял.
– Мне очень помогли вы с Энни, – сказала она. – Без вас я бы совсем пропала.
Не успело имя Энни сорваться с ее губ, как Керри пожалела об этом. Но на этот раз Рори быстро справился с невеселыми воспоминаниями. Он только грустно кивнул. Может быть, для них с Керри еще не все потеряно? Она не собиралась торопить события.
– В доме сейчас слишком тихо, правда? – только и сказал Рори.
Керри кивнула. Энни отправилась в путешествие. Хлоя и Люций на неопределенное время решили поселиться в Европе. Во всем доме остались только она и Рори. И конечно, девчонки-вороны, которые появлялись и исчезали, когда им вздумается, хотя Керри и вела безуспешное сражение за свое право на уединение. Она старалась приучить их хотя бы стучать в дверь, прежде чем распахивать ее настежь.
Словно в ответ на ее мысли в дверь кто-то постучал, и на пороге возникли девчонки-вороны. Обе широко улыбались и держали в руках перед собой матерчатые сумки.
– Кошелек или жизнь! – крикнули они хором.
Керри улыбнулась:
– Вы немного поспешили, вам так не кажется?
Хэллоуин будет только на следующей неделе.
– Мы тренируемся, – объяснила Зия.
– Я вижу. А где же ваши костюмы?
– Они на нас, глупышка, – рассмеялась Мэйда. – Мы изображаем девчонок-ворон.
– Но вы и есть девчонки-вороны.
Зия толкнула Мэйду локтем:
– Видишь? Я говорила, что надо придумать что-то получше.
Мэйда проигнорировала упрек.
– А кем ты думаешь нарядиться? – спросила она у Керри.
– Мне кажется, я уже вышла из этого возраста.
Зия энергично тряхнула головой:
– А вот и нет. Мы спрашивали Маргарет, и она сказала, что никто не будет интересоваться нашим возрастом, если в Хэллоуин мы постучим в чью-нибудь дверь.
– Не могу поверить, что мы не знали об этом раньше, – сказала Мэйда. – Кто бы мог подумать, что можно надеть костюмы, постучать в любую дверь и тебе за это дадут что-нибудь сладкое!
– Но только в одну ночь, – предостерегла ее Керри. – Не раньше четверга.
– Неужели нам нельзя потренироваться? – огорчилась Зия.
– Ну вы можете примерять ваши костюмы.
Девчонки-вороны явно были разочарованы.
– И это значит, что нам ничего не достанется? – наконец спросила Мэйда.
– Ну что вы, – рассмеялась Керри. – Входите, и мы посмотрим, что у нас найдется.
– А, сестры-сорванцы, – приветствовал их Рори, когда девчонки-вороны появились на кухне в сопровождении Керри.
– Мы не сестры, – поправила его Мэйда.
– Это Керри и Кэти сестры. А мы просто подруги, – подтвердила Зия.
– Ну конечно, – согласился Рори и подмигнул Керри.
Керри лишь в очередной раз убедилась, что Рори не способен очнуться и увидеть мир таким, какой он есть, а не таким, как он его себе представляет.
В холодильнике для девчонок-ворон нашлась только плитка шоколада с орехами. Керри разломила ее на две равные части и протянула подружкам, но они не стали брать подарки, а только быстро подняли свои матерчатые сумки. Керри усмехнулась и бросила половинки шоколадки в подставленные мешки.
– А можно мы еще раз посмотрим татуировку? – спросила Зия.
– Да, пожалуйста, – присоединилась Мэйда. – Ты видишь, как мы очень-очень стараемся быть вежливыми? – добавила она.
– Ваши успехи очень впечатляют, – кивнула Керри.
– Какую татуировку? – спросил Рори.
Это была идея Кэти. Керри оставалась безучастной наблюдательницей до тех пор, пока они не пришли в салон, где Парис, подруга Хэнка, показала рисунок, сделанный по указаниям Кэти: мордочка лисы и позади нее черное перо. Керри мгновенно влюбилась в рисунок, и в тот же день татуировка была выполнена.
Керри подняла рукав футболки, чтобы показать наколку на плече, и девчонки-вороны подошли поближе. По какой-то непонятной причине они готовы были рассматривать ее снова и снова.
– Я сделаю себе тысячу таких рисунков, – заявила Зия. – И все разные.
– А я сделаю две тысячи, – сказала Мэйда.
– У тебя не хватит для них места, – покачала головой Зия.
– Нет, хватит. Они будут совсем маленькими. Такими маленькими, что потребуется телескоп, чтобы рассмотреть их как следует.
– Ты хотела сказать перископ.
Рори больше не слышал болтовню девчонок-ворон. Как только он взглянул на рисунок, на его лице застыло странное выражение.
– Что это означает? – спросил он.
– В некотором роде это символы моих родителей.
Его взгляд переместился на лицо Керри.
– Ты хочешь сказать, что ворона и лисица были их тотемами?
– Галка, – поправила его Керри.
– Что?
– Это перо галки, а не вороны.
– Я попрошу нарисовать вороньи перья, – вставила Зия. – Сотню перьев, и все будут красоваться у меня на спине.
– А у меня – на заднице, – сказала Мэйда.
Обе девчонки захихикали, но их по-прежнему никто не слышал.
– Как интересно, – сказал Рори. – Не знаю, почему я об этом вдруг вспомнил, но однажды ночью мне приснился странный сон – вскоре после того, как ты переехала в этот дом. Ты спала на заднем сиденье брошенной машины, а рядом расположились лисица и большая черная птица, как будто они наблюдали за тобой или от чего-то охраняли. – Он снова посмотрел на татуировку. – Когда я проснулся, я стал делать наброски, в которых соединялась мордочка лисы и птица. Интересно, куда я их подевал?
– Мне бы хотелось на них взглянуть.
Рори озадаченно кивнул:
– Я даже помню, что рассказывал об этом сне Хлое, что само по себе странно, поскольку до этого все наши разговоры не выходили за рамки содержания дома. Она зашла ко мне в поисках старой жестяной банки, которую по ошибке выбросила. Там еще были эти странные черные камешки. – Рори поднял голову. – Я должен их тебе показать…
Голос Рори прервался.
– А ты… больше ничего не помнишь? – спросила Керри.
– О чем?
– Ну о всяких странностях. О воронах, о сойках…
На мгновение в его глазах мелькнула тень. Воспоминания. Может, чей-то образ. Затем Рори заморгал и улыбнулся.
– А что я должен о них помнить? – спросил он.
Керри опустила рукав футболки, и татуировка скрылась.
– Ничего, – сказала она, пожимая плечами.
Вечером пришла Кэти и застала сестру сидящей на диване у окна, за которым с любимого вяза девчонок-ворон облетали последние листья. Керри приветственно помахала ей рукой, и Кэти, пройдя через гостиную, забралась на диван с ногами, повернулась к Керри и посмотрела ей в глаза:
– Я сегодня видела Рэя, – сказала она.
– Не знала, что он снова появился в городе.
– Он только что прибыл. Хочет, чтобы мы сходили с ним куда-нибудь поужинать завтра вечером.
– От этого никому не будет хуже, – пожала плечами Керри.
Ей, безусловно, хотелось бы получше знать своего дедушку. Рэй очень старался, чтобы они стали членами одной семьи, но каждый раз, когда они встречались за ужином или на прогулке, он выглядел чрезвычайно смущенным. Керри казалось, что он побаивается их с Кэти. Но сестра утверждала, что Рэй испытывает чувство вины за то, что оставил без помощи их бабушку и Нетти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Керри огорчало, что Рори, как правило, был слишком разочарован результатами ее трудов, впрочем, они и в самом деле были ужасными. Но она много практиковалась, и Рори помогал ей, выступая в роли модели. К своему немалому удивлению, с самого начала занятий в университете Батлера Керри обнаружила, что реалистические картины и портреты совершенно вышли из моды. Профессорам теперь было гораздо интереснее побудить студентов к «самовыражению», что выливалось в беспорядочное забрасывание холстов краской или любыми другими подручными материалами, а позже – в бесконечные толкования так называемой картины, чтобы создать видимость, будто автор нарисовал ее с одному ему понятной целью.
Но Керри хотелось всего лишь научиться правильно рисовать. Изобразить на бумаге то, что она видела перед собой. Она считала, что успеет выразить себя после того, как получит достаточно знаний. Она, как только у нее появится такая возможность, собиралась поступить еще и на курсы в ньюфордской Школе Искусств, чтобы дополнить знания об истории живописи, которая была основным предметом ее занятий в университете. Лекции по истории увлекли ее, но этого было недостаточно. Керри хотелось получить еще и практические навыки. Вот тогда Кэти и посоветовала сестре привлечь в качестве натурщика кого-то из знакомых.
– Кого же я могу попросить? – спросила Керри.
– Ну, для начала хотя бы Рори. Может, это отвлечет его от мыслей об Энни.
Легче сказать, чем сделать. Из всего пережитого за последние недели Рори запомнил только разговор с Энни, в котором она спросила его о причине равнодушного к себе отношения. Рори не помнил, как Керри рассказывала о своем пребывании в психиатрической клинике, как поведала о своей сестре-невидимке. Рори считал, что Керри недавно узнала о существовании сестры-близнеца, якобы удочеренной другой семьей. Его невозмутимость в этом вопросе поражала Керри. Но разговора с Энни он не забыл и решил, что должен как можно быстрее перевести их отношения из области платонических в более тесную связь. На что Энни мгновенно отреагировала: она отправилась в путешествие.
– Я понимаю, что ты думаешь, – говорила Энни Керри накануне своего отъезда. – Ты считаешь, что я повторяю ошибку Джека: бегу, вместо того чтобы остаться, но лучше пусть Рори немного помучается сейчас, чем потом будет страдать всю жизнь.
– Но зачем же было заводить этот разговор? – спросила Керри.
– Сама не знаю. Я считала, что мир катится в пропасть. А может, начинается новая жизнь, совсем другая. Рори всегда мне нравился. И свет Благодати меня немного ослепил. Я думала, он наконец сумеет научиться видеть немного дальше собственного носа, но Рори не изменился. Он на это не способен. А я устала снова и снова менять облик у него на глазах и преодолевать его неверие и растерянность. Это быстро надоедает.
Керри не могла не согласиться, она очень хорошо понимала Энни. Как бы она ни старалась навести Рори на разговор о недавних странных событиях, она всякий раз натыкалась на ту же непробиваемую стену. А ведь Керри не имела возможности представить ему видимые доказательства, как это делала Энни или девчонки-вороны. Она пыталась провести его по «кратчайшим путям» и потаенным местечкам в складках физической материи мира, показанным ей Кэти, но это только сбивало Рори с толку и приводило в замешательство. В конце концов Керри была вынуждена отказаться от своих попыток.
Но Рори ей нравился, так что она смирилась с его слабостями, точно так же как была вынуждена довольствоваться его дружбой. Керри изо всех сил старалась подбодрить его в тяжелые минуты, когда он переживал неудачу в отношениях с Энни, хотя это давалось ей нелегко. Керри было приятно считать его своим другом, но она продолжала надеяться на большее. Новые знакомства в университете лишь убедили ее в том, что она любит только Рори.
– Кажется, у меня уже затекла шея, – сказал Рори некоторое время спустя.
– Хорошо, – ответила Керри. – Я сегодня неплохо поработала.
Она развернула планшет, чтобы Рори смог увидеть ее произведение.
– Знаю, знаю, – заговорила она, не дожидаясь, пока Рори подберет вежливые слова, чтобы оценить ее труд. – Это ужасно. Но в этом и состоит моя цель.
– Рисовать ужасные картины?
Керри не удержалась от смеха:
– Нет, в том, чтобы продолжать практику, пока они не перестанут быть такими ужасными.
– Тебе надо обратиться к тетушкам и перенять их приемы.
Керри уже провела с ними некоторое время, но их опыт ей не пригодился. Хотя это было удивительно даже для самой Керри, ведь их акварели очень напоминали работы ее матери. До того как Керри начала рисовать, она считала, что будет подражать Нетти, но пейзажи, натюрморты и иллюстрирование справочников по растениям ее ничуть не привлекали. Страстью Керри стали портреты людей.
– Я бы так и сделала, – сказала она, – но их работы не в моем стиле. – Она отложила планшет и потянулась. – В данный момент у меня вообще нет своего стиля. Но я не жалуюсь. Мне нравится сам процесс. Хочешь выпить чаю?
– Конечно.
Рори прошел за Керри на кухню, присел на край разделочного столика и наблюдал, как она кипятит воду, достает чашки, раскладывает пакетики с чаем.
– Знаешь, ты очень изменилась, – сказал он.
Керри вопросительно подняла бровь.
– Я хотел сказать, ты изменилась к лучшему. Пару месяцев назад, когда ты только приехала, ты была такой застенчивой.
– Ой, пожалуйста, не напоминай мне об этом. До сих пор не могу забыть, как была потрясена, узнав, что в квартире нет мебели.
– Но теперь ты более уверена в себе, – с улыбкой заметил Рори. – Я же говорил, тебе просто нужно было немного времени, чтобы освоиться. При первой встрече с большим городом любой человек может растеряться.
– Я знаю, – сказала Керри.
Ее перерождение началось совсем недавно, в то утро, когда Мэйда научила ее заглядывать в себя и раздувать огонек Благодати, который горит в душе каждого человека. Но она не стала об этом говорить – Рори все равно бы ничего не понял.
– Мне очень помогли вы с Энни, – сказала она. – Без вас я бы совсем пропала.
Не успело имя Энни сорваться с ее губ, как Керри пожалела об этом. Но на этот раз Рори быстро справился с невеселыми воспоминаниями. Он только грустно кивнул. Может быть, для них с Керри еще не все потеряно? Она не собиралась торопить события.
– В доме сейчас слишком тихо, правда? – только и сказал Рори.
Керри кивнула. Энни отправилась в путешествие. Хлоя и Люций на неопределенное время решили поселиться в Европе. Во всем доме остались только она и Рори. И конечно, девчонки-вороны, которые появлялись и исчезали, когда им вздумается, хотя Керри и вела безуспешное сражение за свое право на уединение. Она старалась приучить их хотя бы стучать в дверь, прежде чем распахивать ее настежь.
Словно в ответ на ее мысли в дверь кто-то постучал, и на пороге возникли девчонки-вороны. Обе широко улыбались и держали в руках перед собой матерчатые сумки.
– Кошелек или жизнь! – крикнули они хором.
Керри улыбнулась:
– Вы немного поспешили, вам так не кажется?
Хэллоуин будет только на следующей неделе.
– Мы тренируемся, – объяснила Зия.
– Я вижу. А где же ваши костюмы?
– Они на нас, глупышка, – рассмеялась Мэйда. – Мы изображаем девчонок-ворон.
– Но вы и есть девчонки-вороны.
Зия толкнула Мэйду локтем:
– Видишь? Я говорила, что надо придумать что-то получше.
Мэйда проигнорировала упрек.
– А кем ты думаешь нарядиться? – спросила она у Керри.
– Мне кажется, я уже вышла из этого возраста.
Зия энергично тряхнула головой:
– А вот и нет. Мы спрашивали Маргарет, и она сказала, что никто не будет интересоваться нашим возрастом, если в Хэллоуин мы постучим в чью-нибудь дверь.
– Не могу поверить, что мы не знали об этом раньше, – сказала Мэйда. – Кто бы мог подумать, что можно надеть костюмы, постучать в любую дверь и тебе за это дадут что-нибудь сладкое!
– Но только в одну ночь, – предостерегла ее Керри. – Не раньше четверга.
– Неужели нам нельзя потренироваться? – огорчилась Зия.
– Ну вы можете примерять ваши костюмы.
Девчонки-вороны явно были разочарованы.
– И это значит, что нам ничего не достанется? – наконец спросила Мэйда.
– Ну что вы, – рассмеялась Керри. – Входите, и мы посмотрим, что у нас найдется.
– А, сестры-сорванцы, – приветствовал их Рори, когда девчонки-вороны появились на кухне в сопровождении Керри.
– Мы не сестры, – поправила его Мэйда.
– Это Керри и Кэти сестры. А мы просто подруги, – подтвердила Зия.
– Ну конечно, – согласился Рори и подмигнул Керри.
Керри лишь в очередной раз убедилась, что Рори не способен очнуться и увидеть мир таким, какой он есть, а не таким, как он его себе представляет.
В холодильнике для девчонок-ворон нашлась только плитка шоколада с орехами. Керри разломила ее на две равные части и протянула подружкам, но они не стали брать подарки, а только быстро подняли свои матерчатые сумки. Керри усмехнулась и бросила половинки шоколадки в подставленные мешки.
– А можно мы еще раз посмотрим татуировку? – спросила Зия.
– Да, пожалуйста, – присоединилась Мэйда. – Ты видишь, как мы очень-очень стараемся быть вежливыми? – добавила она.
– Ваши успехи очень впечатляют, – кивнула Керри.
– Какую татуировку? – спросил Рори.
Это была идея Кэти. Керри оставалась безучастной наблюдательницей до тех пор, пока они не пришли в салон, где Парис, подруга Хэнка, показала рисунок, сделанный по указаниям Кэти: мордочка лисы и позади нее черное перо. Керри мгновенно влюбилась в рисунок, и в тот же день татуировка была выполнена.
Керри подняла рукав футболки, чтобы показать наколку на плече, и девчонки-вороны подошли поближе. По какой-то непонятной причине они готовы были рассматривать ее снова и снова.
– Я сделаю себе тысячу таких рисунков, – заявила Зия. – И все разные.
– А я сделаю две тысячи, – сказала Мэйда.
– У тебя не хватит для них места, – покачала головой Зия.
– Нет, хватит. Они будут совсем маленькими. Такими маленькими, что потребуется телескоп, чтобы рассмотреть их как следует.
– Ты хотела сказать перископ.
Рори больше не слышал болтовню девчонок-ворон. Как только он взглянул на рисунок, на его лице застыло странное выражение.
– Что это означает? – спросил он.
– В некотором роде это символы моих родителей.
Его взгляд переместился на лицо Керри.
– Ты хочешь сказать, что ворона и лисица были их тотемами?
– Галка, – поправила его Керри.
– Что?
– Это перо галки, а не вороны.
– Я попрошу нарисовать вороньи перья, – вставила Зия. – Сотню перьев, и все будут красоваться у меня на спине.
– А у меня – на заднице, – сказала Мэйда.
Обе девчонки захихикали, но их по-прежнему никто не слышал.
– Как интересно, – сказал Рори. – Не знаю, почему я об этом вдруг вспомнил, но однажды ночью мне приснился странный сон – вскоре после того, как ты переехала в этот дом. Ты спала на заднем сиденье брошенной машины, а рядом расположились лисица и большая черная птица, как будто они наблюдали за тобой или от чего-то охраняли. – Он снова посмотрел на татуировку. – Когда я проснулся, я стал делать наброски, в которых соединялась мордочка лисы и птица. Интересно, куда я их подевал?
– Мне бы хотелось на них взглянуть.
Рори озадаченно кивнул:
– Я даже помню, что рассказывал об этом сне Хлое, что само по себе странно, поскольку до этого все наши разговоры не выходили за рамки содержания дома. Она зашла ко мне в поисках старой жестяной банки, которую по ошибке выбросила. Там еще были эти странные черные камешки. – Рори поднял голову. – Я должен их тебе показать…
Голос Рори прервался.
– А ты… больше ничего не помнишь? – спросила Керри.
– О чем?
– Ну о всяких странностях. О воронах, о сойках…
На мгновение в его глазах мелькнула тень. Воспоминания. Может, чей-то образ. Затем Рори заморгал и улыбнулся.
– А что я должен о них помнить? – спросил он.
Керри опустила рукав футболки, и татуировка скрылась.
– Ничего, – сказала она, пожимая плечами.
Вечером пришла Кэти и застала сестру сидящей на диване у окна, за которым с любимого вяза девчонок-ворон облетали последние листья. Керри приветственно помахала ей рукой, и Кэти, пройдя через гостиную, забралась на диван с ногами, повернулась к Керри и посмотрела ей в глаза:
– Я сегодня видела Рэя, – сказала она.
– Не знала, что он снова появился в городе.
– Он только что прибыл. Хочет, чтобы мы сходили с ним куда-нибудь поужинать завтра вечером.
– От этого никому не будет хуже, – пожала плечами Керри.
Ей, безусловно, хотелось бы получше знать своего дедушку. Рэй очень старался, чтобы они стали членами одной семьи, но каждый раз, когда они встречались за ужином или на прогулке, он выглядел чрезвычайно смущенным. Керри казалось, что он побаивается их с Кэти. Но сестра утверждала, что Рэй испытывает чувство вины за то, что оставил без помощи их бабушку и Нетти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74