во-первых, он не был уверен в своей возможности сделать это так тихо, чтобы не привлечь внимание Жезупа. Потом войти в освещенную комнату сейчас, когда Жезуп бродит где-то, это ему совсем не улыбалось.
В конце концов он просто отвернулся от освещенной комнаты, вернулся в коридор и стал осторожно осматривать его: он искал лестницу. Ему совсем не нравился этот свет позади него и темнота впереди: его силуэт будет виден Жезупу, если Жезуп находится впереди него. Он оставался, насколько это было возможно около стены, и медленно продвигался в полном молчании, вглядываясь в темноту. И во время этого пути он все время чувствовал за своей спиной присутствие человека, растянувшегося на кровати в комнате, освещенной свечой.
На лестнице тоже был ковер. Он стал подниматься, прижимаясь к стене, и на четвереньках, чтобы лучше распределить свой вес и чтобы не затрещали ступени, и чтобы не рисковать. Вначале еще был смутный свет от свечи, но с половины лестницы он попал в полнейшую тьму.
Поднявшись наверх он остановился и прислушался: Жезуп раз зашумел и, может быть, сделает это во второй раз. Но Паркер ничего не услышал и решил продолжать.
В этой абсолютной темноте было невозможно понять расположение комнат, коридора, дверей, и Паркер решил идти налево, вдоль стены, и, таким образом, он дошел до двери. Он повернул ручку, очень осторожно толкнул дверь и увидел черный прямоугольник, немного более светлый, чем общая тьма — окно. Была ли это спальная комната? Находился ли он в коридоре?
Он задержал движение, нагнулся внутрь комнаты и прислушался. Люди дышат, и в полной тишине можно услышать дыхание. Паркер стоял так, нагнувшись вперед, с головой и плечами высунутыми из двери, сам не дыша, и в конце концов решил, что комната пуста. Потом он выпрямился и, оставив дверь полуоткрытой, продолжал продвигаться вдоль стены коридора.
Таким образом он проверил вторую комнату. Третья дверь открылась ему, и в комнате не было прямоугольника окна. Он в темноте нашарил полки с бельем: бельевой шкаф. Он не полностью закрыл дверь и продолжал поиск.
Поворот. Он повернул направо и подошел к другой двери, открытой. Опять нет прямоугольника окна. Он протянул в темноту руку, это было ощущение, как будто он трогал черную вату, ничего не чувствуя, но на этот раз не было полок. Он нагнулся внутрь, задержал дыхание: она была пуста.
Он медленно пересек порог, и пол показался ему другим. Он присел на корточки, держась за косяк двери, и пощупал пол: это были плитки. Ванная комната. Никакого выхода. Он выпрямился, пятясь, вышел и продолжил путь.
Другая комната, потом другой поворот... Если он правильно понял, то комнаты, расположенные с этой стороны, должны были выходить на дорогу. Еще один поворот, и он окажется у лестницы. Если раньше не обнаружит Жезупа.
Мог ли он находиться на чердаке? Паркеру не встречалась лестница, ведущая туда.
Первая же комната на третьей стороне была занята. Он нагнулся внутрь, послушал, и среди нормальных тресков в тишине он мало-помалу стал различать шум от дыхания, слабого, равномерного и достаточно удаленного.
Тут были два смутных прямоугольника окон, и то, которое Рыло слева, казалось снизу неясным, не таким отчетливым, как окно справа. Как будто перед ним стояла какая-то мебель. Или человек.
В воздухе чувствовался слабый запах сигареты. Жезуп курил.
Паркер выпрямился, прижался к стене снаружи комнаты. Он держал свой автоматический пистолет в правой руке, но не намеревался воспользоваться им, если его не вынудят к этому. Взломанная кухонная дверь — акт вандализма, но это не вызывало беспокойства. А кровь в одной из комнат, безусловно, привлечет внимание людей, а он должен избежать этого.
Паркер невольно вздохнул. Когда дыхание задерживается, это вызывает реакцию мускулов. Он привалился к стене и в течение минуты выравнивал дыхание, потом он повернулся и осторожно пересек порог комнаты.
Низ левого окна был по-прежнему неясен. Мелкими шагами Паркер направился в том направлении. Он шел по ковру, с каждым шагом ощущая каждой клеточкой тела окружающую его темноту.
— Менни! Это ты?
Голос прозвучал резко. Паркер замер на месте, протянув перед собой руку, слегка согнув спину, подняв пятку правой ноги.
Некоторые люди очень чувствительны к присутствию других людей в той же комнате. Внимание Жезупа не было полностью сконцентрировано на дороге, на которой ничего не происходило, он почувствовал присутствие Паркера.
Паркер остался стоять без движения: он ждал, чтобы Жезуп решил, что он ошибся. Он продолжал дышать, но медленно, с более продолжительными паузами.
Темнота изменила форму, низ окна слева теперь не был таким же, как окно справа, правильным прямоугольником.
— Менни! Он наверху!
Этот крик был адресован другому парню, лежащему на кровати. У Жезупа не был обеспокоенный голос, он просто проинформировал другого. Пока Жезуп кричал, Паркер переместился: он отступил к двери, протянув назад левую руку. Когда Жезуп замолк, он остановился.
Тишина. Потом раздался запоздалый крик, прозвучавший снизу, и слова, которые были плохо различимы:
— Он здесь, со мной!
Паркер отступал. Не было и речи о том, чтобы обнаружить себя между Жезупом и окнами, на которых Паркер был бы отличной мишенью. У Жезупа не было таких же соображений, чтобы не пользоваться своим оружием.
На этот раз Жезуп продолжал кричать, давая возможность Паркеру дойти до двери и остановиться по ее левую сторону: он еще находился в комнате и стоял, прижавшись спиной к стене, а его правый локоть касался притолоки двери.
— Погаси свет! Пойди вниз лестницы и застрели его, если он ускользнет от меня!
Станет ли Менни беспокоиться? Или довольствуется тем, что приподымется на локте и туманным взором уставится на дверь при свете свечи, потом снова повалится на кровать и все забудет.
На этот вопрос не было ответа. Жезуп больше не кричал, или он был уверен, что Менни послушается его, или он хотел, чтобы Паркер поверил, что Менни послушается. В обоих случаях ответ Менни сказал Жезупу, что его приятель жив, и что чувствует себя хорошо, и что Паркер не свел с ним счеты.
В настоящий момент все хранили молчание. Паркер не спускал взгляда с прямоугольников окон. Жезуп, который сперва держался перед левым окном, исчез, не проходя перед правым. Это означало, что он находится в левой части комнаты. Не направляется ли он к нему? Не шевельнется ли?
Глава 5
Часы-браслет были со светящимся циферблатом. Паркер посмотрел на них: слабый зеленый свет, круглый, который шевелился в темноте. Он посмотрел на него, ожидая, чтобы Жезуп совершил ошибку.
Ошибку такую, как эти часы.
Они были недвижимы в течение десяти минут. Жезуп заговорил один раз, спустя семь или восемь минут.
— Не пытайся внушить мне, что тебя здесь нет! Я знаю, что ты здесь.
Но на этот раз он не шевельнулся, и светящийся циферблат оставался невидимым, а Паркер переместился, пока он говорил. Он только посмотрел по направлению голоса, чтобы определить, где находится Жезуп.
Минуты две или три спустя, в том месте, на которое он смотрел, появился светящийся циферблат. Каково бы ни было намерение Жезупа, но циферблат был повернут в сторону Паркера. Время от времени он исчезал, когда Жезуп шевелился, в полном молчании меняя положение, с одной стороны в другую, но он появлялся всегда, и Паркер смотрел на него, ожидая, чтобы Жезуп допустил ошибку.
Потом никакого шума, никакого движения внизу. Услышал ли Менни Жезупа? Послушался ли он Жезупа или улыбнулся и, покачав головой, опять улегся на кровать? Или, может быть, он сейчас поднимается по лестнице, медленно и бесшумно, чтобы понять, что же происходит на самом деле? Правый локоть Паркера высовывался из двери, и он был бы извещен, если кто-нибудь вздумал бы войти или выйти из комнаты.
Судя по позиции, которую занимал зеленый светящийся кружок, Жезуп стоял, не прислоняясь к какой-нибудь мебели, он должен был вскоре устать.
— Ты все еще здесь, Паркер? Это ведь действительно ты, Паркер, а?
Паркер приблизился на один шаг, пока Жезуп говорил. Он остановился, когда Жезуп замолчал.
На этот раз молчание продолжалось не более тридцати секунд.
— Ты ведь последний, ты знаешь это? Жезуп старался говорить небрежным и безразличным тоном, но он нервничал, и это чувствовалось в его голосе.
— Ты видел, как мы расправились с твоим дружком Киганом? И Моррисом? А Брили умер где-то в лесу, ты знаешь это?
Паркер покрыл половину дистанции, которая разделяла его от часов, Жезуп замолчал, и часы исчезли. Паркер остался стоять на месте.
— Ты меня не получишь. Я знаю, что ты находишься в этой комнате. Я тебя “чувствую”. За кого ты меня принимаешь? За такого же идиота, как Менни? Такого идиота, как вы все?
Паркер почти касался его. Еще один шаг, Жезуп замолчал, и Паркер остановился и замер. Он смотрел перед собой в темноту, он знал, что голова Жезупа была здесь, на несколько сантиметров дальше, слишком далеко, чтобы он мог, протянув руку, схватить его. Он стал ждать.
Жезуп кончил говорить? Паркер едва дышал через нос: он спрятал свой автоматический пистолет в кобуру, под левой рукой, но держал правую руку у кобуры на случай, если что-нибудь произойдет не так.
— Ты хочешь подождать до завтра? Это меня устраивает, ты...
Левая рука Паркера коснулась его рубашки, поднялась и сомкнулась вокруг его горла. Он сжал правую руку в кулак и, когда он ударил, он почувствовал зубы Жезупа на своих фалангах.
Жезуп издал резкое бульканье и сильно задергался, как паук, которого проткнули булавкой. Паркер ударил во второй раз, крепко держа его левой рукой, сомкнувшейся вокруг его горла, он в темноте ударил его по лицу.
Пальцы Жезупа поднялись вдоль левой руки Паркера к его голове. Паркер приблизился, поднял колено и ударил. Но Жезуп обхватил его руками, толкнул, и его вес заставил Паркера отступить на шаг. Его нога ударилась о какой-то предмет, стол или кровать, он потерял равновесие, и они оба повалились в темноте на пол.
Паркер выпустил свою добычу, но он не мог позволить Жезупу ускользнуть, он должен знать, где он находится. Он пошарил вокруг себя, нащупал ткань и ухватился за нее. Он получил удары кулаком, оба схватились и покатились по полу, ударяясь о мебель, но внезапно ситуация прояснилась.
У них была разница в весе. Паркер был немного тяжелей, немного более силен, немного более уверен в себе. Одной рукой он схватил Жезупа за горло, а другой поймал его за запястье, он толкнул Жезупа назад и заставил его растянуться на спине. Потом он поставил колено на запястье, которое он держал, чтобы освободить руку. Но на этот раз не стал бить кулаком по лицу. Он своей второй рукой обхватил горло Жезупа и с силой сжал его, не меняя положения.
Жезуп стал вырываться и своей свободной рукой пытался разжать пальцы, сжимающие его горло, он царапал лицо Паркера, шею и руки, но Паркер преобладал над ним: одно колено было на запястье Жезупа, другая нога Паркера была вытянута назад, чтобы сохранить равновесие, и он давил всей своей тяжестью через вытянутые руки. Тяжесть его тела и твердость его захвата приковывали Жезупа к полу и мешали ему дышать.
Свет. Желтый, слабый, колеблющийся. Паркер увидел его отблеск в вытаращенных глазах Жезупа, и он поднял голову, чтобы увидеть, как дверь окрасилась в желтый цвет среди темноты. Потом на пороге появился Менни с голыми ногами: на нем были надеты только брюки, и в своей здоровой руке он держал бутылку от кианти со свечой, воткнутой в нее, а в правой руке, несмотря на раненое плечо, он держал маленький пистолет, похожий на дамский пистолет двадцать второго калибра.
Менни улыбался. Его лицо, казалось, мерцало, как пламя свечи. Его глаза расширились и сузились, и его мокрый от пота подбородок отражал свет свечи.
Если бы он был в состоянии что-нибудь чувствовать, он не смог бы держать таким образом пистолет, не смог бы согнуть таким образом руку.
Его голос был нежным. Овечка или херувим.
Глава 6
— Выпусти его, — сказал он.
Сперва Паркер не шевельнулся. Жезуп терял силы под ним, и было бы удачей, если бы он оказался вне игры. Он посмотрел на Менни, стоящего на пороге, и глазами поискал предмет, который можно было бы швырнуть, чтобы погасить свечу. В темноте положение бы сравнялось.
Но ничего под рукой не было. Это была юношеская комната, на стенах висели изображения звезд, которые смутно виднелись при свете свечи, центр комнаты был пустым. Стул и маленький стол, совсем близко, были опрокинуты и отброшены к кровати. И ничего не было поблизости, чтобы он смог схватить при рывке.
— Банг, банг, — приветливо проговорил Менни, слегка подняв пистолет.
“Вставай! — хотел он сказать, — в противном случае я убью тебя на месте”.
Паркер пошевелился, перенес вес своего тела с рук на колени, но до последнего мгновения держал руки, крепко сжатыми вокруг горла Жезупа. Глаза Жезупа вылезли из орбит и остекленели. Его руки упали на пол, по обе стороны его головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
В конце концов он просто отвернулся от освещенной комнаты, вернулся в коридор и стал осторожно осматривать его: он искал лестницу. Ему совсем не нравился этот свет позади него и темнота впереди: его силуэт будет виден Жезупу, если Жезуп находится впереди него. Он оставался, насколько это было возможно около стены, и медленно продвигался в полном молчании, вглядываясь в темноту. И во время этого пути он все время чувствовал за своей спиной присутствие человека, растянувшегося на кровати в комнате, освещенной свечой.
На лестнице тоже был ковер. Он стал подниматься, прижимаясь к стене, и на четвереньках, чтобы лучше распределить свой вес и чтобы не затрещали ступени, и чтобы не рисковать. Вначале еще был смутный свет от свечи, но с половины лестницы он попал в полнейшую тьму.
Поднявшись наверх он остановился и прислушался: Жезуп раз зашумел и, может быть, сделает это во второй раз. Но Паркер ничего не услышал и решил продолжать.
В этой абсолютной темноте было невозможно понять расположение комнат, коридора, дверей, и Паркер решил идти налево, вдоль стены, и, таким образом, он дошел до двери. Он повернул ручку, очень осторожно толкнул дверь и увидел черный прямоугольник, немного более светлый, чем общая тьма — окно. Была ли это спальная комната? Находился ли он в коридоре?
Он задержал движение, нагнулся внутрь комнаты и прислушался. Люди дышат, и в полной тишине можно услышать дыхание. Паркер стоял так, нагнувшись вперед, с головой и плечами высунутыми из двери, сам не дыша, и в конце концов решил, что комната пуста. Потом он выпрямился и, оставив дверь полуоткрытой, продолжал продвигаться вдоль стены коридора.
Таким образом он проверил вторую комнату. Третья дверь открылась ему, и в комнате не было прямоугольника окна. Он в темноте нашарил полки с бельем: бельевой шкаф. Он не полностью закрыл дверь и продолжал поиск.
Поворот. Он повернул направо и подошел к другой двери, открытой. Опять нет прямоугольника окна. Он протянул в темноту руку, это было ощущение, как будто он трогал черную вату, ничего не чувствуя, но на этот раз не было полок. Он нагнулся внутрь, задержал дыхание: она была пуста.
Он медленно пересек порог, и пол показался ему другим. Он присел на корточки, держась за косяк двери, и пощупал пол: это были плитки. Ванная комната. Никакого выхода. Он выпрямился, пятясь, вышел и продолжил путь.
Другая комната, потом другой поворот... Если он правильно понял, то комнаты, расположенные с этой стороны, должны были выходить на дорогу. Еще один поворот, и он окажется у лестницы. Если раньше не обнаружит Жезупа.
Мог ли он находиться на чердаке? Паркеру не встречалась лестница, ведущая туда.
Первая же комната на третьей стороне была занята. Он нагнулся внутрь, послушал, и среди нормальных тресков в тишине он мало-помалу стал различать шум от дыхания, слабого, равномерного и достаточно удаленного.
Тут были два смутных прямоугольника окон, и то, которое Рыло слева, казалось снизу неясным, не таким отчетливым, как окно справа. Как будто перед ним стояла какая-то мебель. Или человек.
В воздухе чувствовался слабый запах сигареты. Жезуп курил.
Паркер выпрямился, прижался к стене снаружи комнаты. Он держал свой автоматический пистолет в правой руке, но не намеревался воспользоваться им, если его не вынудят к этому. Взломанная кухонная дверь — акт вандализма, но это не вызывало беспокойства. А кровь в одной из комнат, безусловно, привлечет внимание людей, а он должен избежать этого.
Паркер невольно вздохнул. Когда дыхание задерживается, это вызывает реакцию мускулов. Он привалился к стене и в течение минуты выравнивал дыхание, потом он повернулся и осторожно пересек порог комнаты.
Низ левого окна был по-прежнему неясен. Мелкими шагами Паркер направился в том направлении. Он шел по ковру, с каждым шагом ощущая каждой клеточкой тела окружающую его темноту.
— Менни! Это ты?
Голос прозвучал резко. Паркер замер на месте, протянув перед собой руку, слегка согнув спину, подняв пятку правой ноги.
Некоторые люди очень чувствительны к присутствию других людей в той же комнате. Внимание Жезупа не было полностью сконцентрировано на дороге, на которой ничего не происходило, он почувствовал присутствие Паркера.
Паркер остался стоять без движения: он ждал, чтобы Жезуп решил, что он ошибся. Он продолжал дышать, но медленно, с более продолжительными паузами.
Темнота изменила форму, низ окна слева теперь не был таким же, как окно справа, правильным прямоугольником.
— Менни! Он наверху!
Этот крик был адресован другому парню, лежащему на кровати. У Жезупа не был обеспокоенный голос, он просто проинформировал другого. Пока Жезуп кричал, Паркер переместился: он отступил к двери, протянув назад левую руку. Когда Жезуп замолк, он остановился.
Тишина. Потом раздался запоздалый крик, прозвучавший снизу, и слова, которые были плохо различимы:
— Он здесь, со мной!
Паркер отступал. Не было и речи о том, чтобы обнаружить себя между Жезупом и окнами, на которых Паркер был бы отличной мишенью. У Жезупа не было таких же соображений, чтобы не пользоваться своим оружием.
На этот раз Жезуп продолжал кричать, давая возможность Паркеру дойти до двери и остановиться по ее левую сторону: он еще находился в комнате и стоял, прижавшись спиной к стене, а его правый локоть касался притолоки двери.
— Погаси свет! Пойди вниз лестницы и застрели его, если он ускользнет от меня!
Станет ли Менни беспокоиться? Или довольствуется тем, что приподымется на локте и туманным взором уставится на дверь при свете свечи, потом снова повалится на кровать и все забудет.
На этот вопрос не было ответа. Жезуп больше не кричал, или он был уверен, что Менни послушается его, или он хотел, чтобы Паркер поверил, что Менни послушается. В обоих случаях ответ Менни сказал Жезупу, что его приятель жив, и что чувствует себя хорошо, и что Паркер не свел с ним счеты.
В настоящий момент все хранили молчание. Паркер не спускал взгляда с прямоугольников окон. Жезуп, который сперва держался перед левым окном, исчез, не проходя перед правым. Это означало, что он находится в левой части комнаты. Не направляется ли он к нему? Не шевельнется ли?
Глава 5
Часы-браслет были со светящимся циферблатом. Паркер посмотрел на них: слабый зеленый свет, круглый, который шевелился в темноте. Он посмотрел на него, ожидая, чтобы Жезуп совершил ошибку.
Ошибку такую, как эти часы.
Они были недвижимы в течение десяти минут. Жезуп заговорил один раз, спустя семь или восемь минут.
— Не пытайся внушить мне, что тебя здесь нет! Я знаю, что ты здесь.
Но на этот раз он не шевельнулся, и светящийся циферблат оставался невидимым, а Паркер переместился, пока он говорил. Он только посмотрел по направлению голоса, чтобы определить, где находится Жезуп.
Минуты две или три спустя, в том месте, на которое он смотрел, появился светящийся циферблат. Каково бы ни было намерение Жезупа, но циферблат был повернут в сторону Паркера. Время от времени он исчезал, когда Жезуп шевелился, в полном молчании меняя положение, с одной стороны в другую, но он появлялся всегда, и Паркер смотрел на него, ожидая, чтобы Жезуп допустил ошибку.
Потом никакого шума, никакого движения внизу. Услышал ли Менни Жезупа? Послушался ли он Жезупа или улыбнулся и, покачав головой, опять улегся на кровать? Или, может быть, он сейчас поднимается по лестнице, медленно и бесшумно, чтобы понять, что же происходит на самом деле? Правый локоть Паркера высовывался из двери, и он был бы извещен, если кто-нибудь вздумал бы войти или выйти из комнаты.
Судя по позиции, которую занимал зеленый светящийся кружок, Жезуп стоял, не прислоняясь к какой-нибудь мебели, он должен был вскоре устать.
— Ты все еще здесь, Паркер? Это ведь действительно ты, Паркер, а?
Паркер приблизился на один шаг, пока Жезуп говорил. Он остановился, когда Жезуп замолчал.
На этот раз молчание продолжалось не более тридцати секунд.
— Ты ведь последний, ты знаешь это? Жезуп старался говорить небрежным и безразличным тоном, но он нервничал, и это чувствовалось в его голосе.
— Ты видел, как мы расправились с твоим дружком Киганом? И Моррисом? А Брили умер где-то в лесу, ты знаешь это?
Паркер покрыл половину дистанции, которая разделяла его от часов, Жезуп замолчал, и часы исчезли. Паркер остался стоять на месте.
— Ты меня не получишь. Я знаю, что ты находишься в этой комнате. Я тебя “чувствую”. За кого ты меня принимаешь? За такого же идиота, как Менни? Такого идиота, как вы все?
Паркер почти касался его. Еще один шаг, Жезуп замолчал, и Паркер остановился и замер. Он смотрел перед собой в темноту, он знал, что голова Жезупа была здесь, на несколько сантиметров дальше, слишком далеко, чтобы он мог, протянув руку, схватить его. Он стал ждать.
Жезуп кончил говорить? Паркер едва дышал через нос: он спрятал свой автоматический пистолет в кобуру, под левой рукой, но держал правую руку у кобуры на случай, если что-нибудь произойдет не так.
— Ты хочешь подождать до завтра? Это меня устраивает, ты...
Левая рука Паркера коснулась его рубашки, поднялась и сомкнулась вокруг его горла. Он сжал правую руку в кулак и, когда он ударил, он почувствовал зубы Жезупа на своих фалангах.
Жезуп издал резкое бульканье и сильно задергался, как паук, которого проткнули булавкой. Паркер ударил во второй раз, крепко держа его левой рукой, сомкнувшейся вокруг его горла, он в темноте ударил его по лицу.
Пальцы Жезупа поднялись вдоль левой руки Паркера к его голове. Паркер приблизился, поднял колено и ударил. Но Жезуп обхватил его руками, толкнул, и его вес заставил Паркера отступить на шаг. Его нога ударилась о какой-то предмет, стол или кровать, он потерял равновесие, и они оба повалились в темноте на пол.
Паркер выпустил свою добычу, но он не мог позволить Жезупу ускользнуть, он должен знать, где он находится. Он пошарил вокруг себя, нащупал ткань и ухватился за нее. Он получил удары кулаком, оба схватились и покатились по полу, ударяясь о мебель, но внезапно ситуация прояснилась.
У них была разница в весе. Паркер был немного тяжелей, немного более силен, немного более уверен в себе. Одной рукой он схватил Жезупа за горло, а другой поймал его за запястье, он толкнул Жезупа назад и заставил его растянуться на спине. Потом он поставил колено на запястье, которое он держал, чтобы освободить руку. Но на этот раз не стал бить кулаком по лицу. Он своей второй рукой обхватил горло Жезупа и с силой сжал его, не меняя положения.
Жезуп стал вырываться и своей свободной рукой пытался разжать пальцы, сжимающие его горло, он царапал лицо Паркера, шею и руки, но Паркер преобладал над ним: одно колено было на запястье Жезупа, другая нога Паркера была вытянута назад, чтобы сохранить равновесие, и он давил всей своей тяжестью через вытянутые руки. Тяжесть его тела и твердость его захвата приковывали Жезупа к полу и мешали ему дышать.
Свет. Желтый, слабый, колеблющийся. Паркер увидел его отблеск в вытаращенных глазах Жезупа, и он поднял голову, чтобы увидеть, как дверь окрасилась в желтый цвет среди темноты. Потом на пороге появился Менни с голыми ногами: на нем были надеты только брюки, и в своей здоровой руке он держал бутылку от кианти со свечой, воткнутой в нее, а в правой руке, несмотря на раненое плечо, он держал маленький пистолет, похожий на дамский пистолет двадцать второго калибра.
Менни улыбался. Его лицо, казалось, мерцало, как пламя свечи. Его глаза расширились и сузились, и его мокрый от пота подбородок отражал свет свечи.
Если бы он был в состоянии что-нибудь чувствовать, он не смог бы держать таким образом пистолет, не смог бы согнуть таким образом руку.
Его голос был нежным. Овечка или херувим.
Глава 6
— Выпусти его, — сказал он.
Сперва Паркер не шевельнулся. Жезуп терял силы под ним, и было бы удачей, если бы он оказался вне игры. Он посмотрел на Менни, стоящего на пороге, и глазами поискал предмет, который можно было бы швырнуть, чтобы погасить свечу. В темноте положение бы сравнялось.
Но ничего под рукой не было. Это была юношеская комната, на стенах висели изображения звезд, которые смутно виднелись при свете свечи, центр комнаты был пустым. Стул и маленький стол, совсем близко, были опрокинуты и отброшены к кровати. И ничего не было поблизости, чтобы он смог схватить при рывке.
— Банг, банг, — приветливо проговорил Менни, слегка подняв пистолет.
“Вставай! — хотел он сказать, — в противном случае я убью тебя на месте”.
Паркер пошевелился, перенес вес своего тела с рук на колени, но до последнего мгновения держал руки, крепко сжатыми вокруг горла Жезупа. Глаза Жезупа вылезли из орбит и остекленели. Его руки упали на пол, по обе стороны его головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18