Вы точно описали все.
- И вы не были разочарованы? Вы нашли, что Глэдис действительно похожа на Василию?
- В какой-то мере - да, - сказал Гремионис, - но не по-настоящему. Если их поставить рядом, сразу увидишь разницу. Глэдис гораздо деликатнее, любезнее и веселее.
- Вы предлагали себя Василии после того, как встретили Глэдис?
- Вы что, спятили? Конечно, нет.
- Но Глэдис предлагали?
- Да.
- И она отказала?
- Ну, да.
- И вы предлагали снова и снова. Сколько раз?
- Я не считал. Четыре раза. Ну, пять. А может, больше.
- И каждый раз она отказывала?
- Да. А что, я не должен был предлагать снова?
- Она отказывала сердито?
- Нет, это не в ее характере. Очень ласково.
- Вы предлагали себя еще кому-нибудь?
- Что?
- Ну, коль скоро Глэдис вам отказывала, естественная реакция предложить себя кому-нибудь другому. Раз Глэдис не хочет вас...
- Нет. Я не хочу никого другого.
- А почему, как вы думаете?
Гремионис энергично ответил:
- Откуда я знаю? Я хочу Глэдис. Это... это вроде безумия, но, я думаю, лучший вид его. Я _б_ы_л_ бы сумасшедшим, если бы не было этого рода безумия. Вряд ли вы это поймете.
- А вы пробовали объяснить это Глэдис? Она поняла бы.
- Нет. Я бы расстроил ее. Я бы смутил ее. О таких вещах нельзя говорить. Мне следовало повидаться с психиатром.
- И вы виделись?
- Нет.
- Почему?
Гремионис нахмурился.
- У вас манера задавать самые невежливые вопросы, землянин.
- Наверное, потому что я землянин и лучше не умею. Но я также следователь и должен знать эти вещи. Почему вы не были у психиатра?
Гремионис вдруг засмеялся.
- Скажу. Лечение было бы большим безумием, чем болезнь. Я лучше буду с Глэдис, которая отказывает мне, чем с любой другой, которая примет меня. Представьте себе, что у вас вывих в мозгу, и вы хотите, чтобы мозг так и оставался вывихнутым. Любой психиатр крепко взялся бы за меня.
Бейли подумал и спросил:
- Вы не знаете, д-р Василия не психиатр в какой-то мере?
- Она роботехник. Говорят, это близкое дело. Если знаешь, как работает робот, то это намек на то, как работает человеческий мозг. Так, по крайней мере, говорят.
- Вам не приходило в голову, что Василия знает о вашем странном чувстве по отношению к Глэдис?
Гремионис напрягся.
- Я никогда не говорил ей. Во всяком случае, в таких выражениях.
- А разве она не могла понять ваши чувства, не спрашивая? Она знала, что вы неоднократно предлагали себя Глэдис?
- Ну... она спрашивала, каковы мои успехи. Мы ведь очень давно знакомы. Я должен был что-то сказать. Но ничего интимного.
- Вы уверены, что ничего интимного? Она наверняка поощряла вас продолжать предложения.
- Знаете, когда вы сказали это, я, кажется, вижу все в новом свете. Не понимаю, как вы ухитрились вложить это в мою голову. Теперь мне кажется, что она действительно поощряла меня. Она активно поддерживала мою дружбу с Глэдис. - Ему было явно не по себе. - Мне это никогда не приходило в голову.
- Как вы думаете, почему она поощряла вас повторять предложения Глэдис?
- Полагаю, она хотела избавиться от меня. Хотела быть уверенной, что я больше не буду надоедать _е_й. - Он хихикнул. - Хорошенький комплимент мне, верно?
- Д-р Василия перестала относиться к вам по-дружески?
- Наоборот. Она стала более дружелюбной.
- Она не пыталась посоветовать вам, как добиться успеха у Глэдис? Скажем, показать больше интереса к работе Глэдис?
- Нет. Работа Глэдис и моя очень близки. Мы оба дизайнеры, художники, только я работаю на людей, а она на роботов. Это, понимаете, сближает. Иногда мы даже помогаем друг другу. Когда я не предлагаю и не получаю отказы, мы добрые друзья. И, если подумать, это очень много.
- Д-р Василия не советовала вам интересоваться работой д-ра Фастальфа?
- С какой стати ей советовать такое? Я ничего не знаю о его работе.
- Может быть, Глэдис интересовалась, и это возможность для вас войти к ней в доверие?
Гремионис сузил глаза, вскочил с почти взрывной силой, прошел в другой конец комнаты, вернулся и остановился перед Бейли.
- По-слу-шай-те! Я не самый умный человек на планете, но я и не полный идиот. Я вижу, куда вы клоните!
- Да?
- Вы добиваетесь моего признания, что д-р Василия заставила меня влюбиться... Он помолчал с неожиданным удивлением - и я влюбился, как в исторических романах. А раз я влюблен, я мог бы узнать от д-ра Фастальфа, как обездвижить этого робота, Джандера.
- Но вы не думаете, что это так?
- Нет! - закричал Гремионис. - Я ничего не понимаю в роботехнике. Ничего! Как бы мне не объясняли ее, я все равно не пойму. И не думаю, чтобы Глэдис понимала. Кстати, я никогда ни с кем не разговаривал о роботехнике. И никто ничего не намекал мне насчет нее. И д-р Василия ничего такого не советовала. Ваша насквозь гнилая теория не сработала. Забудьте о ней!
Он снова сел, сложил руки на груди и крепко сжал губы.
Если взрыв Гремиониса нарушил линию атаки Бейли, то он ничем не показал этого.
- Я понимаю вас. Но все-таки вы часто виделись с Глэдис?
- Да.
- Вы повторяли свои предложения и она не обижалась; а ее постоянные отказы не обижали вас?
Гремионис пожал плечами.
- Я предлагал вежливо. Она отказывала мягко. На что же обижаться?
- Как вы проводили время вдвоем? Секс исключался, о роботехнике вы не разговаривали. Что вы делали?
- Разве в дружбе нет больше ничего, кроме секса и роботехники? Нам было что делать. Во-первых, разговаривали. Она очень интересовалась Авророй, и я рассказывал. А она рассказывала мне о Солярии - это адская дыра. Я скорее предпочел бы жить на Земле... не в обиду вам будь сказано. И еще ее покойный муж. Дрянной у него был характер. У бедной Глэдис была тяжелая жизнь... Мы ходили на концерты, я водил ее в Институт Искусства, и мы работали вместе, как я уже говорил вам над ее и моими дизайнами. Честно говоря, я не думаю, что работа на роботов хорошо оплачивается, но у каждого, знаете ли, свое мнение. Ее, кажется, забавляло, когда я объяснял ей, почему важно правильно стричь волосы - у нее-то волосы не совсем в порядке. Но большей частью мы гуляли.
- Куда ходили?
- Никуда специально. Просто гуляли. У нее такая привычка, потому что она воспитывалась на Солярии. Вы ведь были там? Там громадные поместья на одного-двух человек, не считая роботов. Можно пройти целые мили и никого не встретить, и Глэдис говорила - словно вся планета твоя. На Авроре такое ощущение у нее утратилось.
- Вы хотите сказать, что она хотела быть собственницей планеты?
- Глэдис? Конечно, нет! Она говорила только, что утратила ощущение быть наедине с природой. Сам я этого не понимаю, и подсмеивался над ней. Конечно, солярианские ощущения нельзя перенести на Аврору. Очень много народу, особенно в городском районе Эос, а роботы не запрограммированы держаться вне поля зрения, как на Солярии. В сущности, все аврорцы ходят вместе с роботами. Ну, я знаю несколько очень приятных дорог, где не очень много народу, и Глэдис радовалась.
- И вы тоже?
- Только потому, что был с Глэдис. Аврорцы тоже много гуляют, но я, должен признаться, не любитель. Сначала у меня протестовали мышцы, и д-р Василия смеялась надо мной.
- Она знала, что вы ходите на прогулки?
- Да, я однажды пришел, хромая, пришлось объяснить. Она смеялась и говорила, что это хорошая идея и лучший способ уговорить ходока принять предложение - это ходить вместе. "Держитесь, - говорила она, - и она отменит свой отказ и сама предложит себя". Этого, правда, не произошло, но постепенно я и сам полюбил прогулки.
Она, похоже, преодолел свою вспышку злости и теперь был в хорошем настроении. Он даже улыбался, видимо, вспоминая прогулки. И Бейли улыбался в ответ.
- Итак, Василия знала, что прогулки продолжаются.
- Полагаю, что да. Я начал брать выходные и в среду и в четверг, потому что это соответствовало выбранному Глэдис графику, и д-р Василия иногда шутила над моими СЧ-прогулками, когда я приносил ей какие-нибудь эскизы.
- Д-р Василия никогда не присоединялась к прогулкам?
- Конечно, нет.
- Я думаю, вас сопровождали роботы?
- Ясное дело. Один мой, один Глэдис. Но они шли стороной, а не по пятам - по аврорской привычке, как говорила Глэдис. Она хотела солярианского уединения. Я вынужден был согласиться, хотя сначала у меня болела шея - я вертел ею, чтобы видеть, со мной ли Бронджи.
- А какой робот сопровождал Глэдис?
- Не всегда один и тот же. И он держался в стороне, так что я не вступал с ним в разговор.
- А как насчет Джандера? Он когда-нибудь ходил? В этом случае вы бы его запомнили?
- Человекоподобного? Конечно, запомнил бы. Но он никогда не ходил с нами. Я думаю, она считала его слишком ценным для таких обязанностей, какие выполнит любой обычный робот.
- Вы тоже так считали?
- Это ее робот. Мне нет до него дела.
- Вы ни разу не видели его?
- Нет.
- И она ничего о нем не говорила?
- Не помню такого случая.
- Вас это не удивляло?
- Нет. Зачем говорить о роботах?
Бейли пристально взглянул в лицо Гремиониса.
- Вы никогда не задумывались об отношениях Глэдис и Джандера?
- Вы хотите сказать, что между ними был секс?
- Вы были бы удивлены?
- Такое бывает, - флегматично сказал Гремионис. - Ничего особенного. Человек может иногда пользоваться роботом, если захочет. А человекоподобный робот, наверное, полностью человекоподобен.
- Полностью.
- Ну, тогда женщине трудно устоять.
- Но перед _в_а_м_и_ она устояла. Разве вам не досадно, что она предпочла вам робота?
- Ну, если так было - а я не уверен, что это правда - горевать не о чем. Робот есть робот. Женщина с роботом или мужчина с роботом - это просто мастурбация.
- Вы честно не знали об этих отношениях? И не подозревали?
- Даже мысли такой не было.
- Не знали, или знали, но не обращали внимание?
Гремионис нахмурился.
- Опять вы напираете. Чего вы от меня хотите? Вот вы сейчас вбили мне это в голову и напираете, и мне начинает казаться, что я, может, задумывался о чем-то таком. Но я ничего этого не чувствовал, пока вы не начали задавать вопросы.
- Вы уверены?
- Уверен. Не изводите меня.
- Я вас не извожу. Просто я хотел бы знать: если вы знали, что Глэдис регулярно занимается сексом c Джандером, и знали, что она никогда не возьмет вас в любовники, возможно ли, чтобы вы не хотели устранить Джандера, к которому ревновали...
В этот миг Гремионис распрямился, как пружина, и бросился на Бейли с громким нечленораздельным криком. Бейли инстинктивно откинулся назад и упал вместе со стулом.



51

Сильные руки тотчас подняли его. Бейли понял, что это руки робота. Как легко забыть о них, когда они неподвижно и молча стоят в нишах. Однако, это был не Дэниел и не Жискар, а Бронджи, робот Гремиониса.
- Сэр, - сказал Бронджи несколько ненатуральным голосом, - я надеюсь, что вы не ушиблись.
Где же Дэниел и Жискар?
Ответ пришел сам собой. Роботы быстро поделили работу между собой. Дэниел и Жискар быстро сообразили, что опрокинувшийся стул меньше повредит Бейли, чем обезумевший Гремионис, и бросились на хозяина. Бронджи, видя, что он там не нужен, стал помогать Бейли.
Тяжело дышавший Гремионис был полностью обездвижен в осторожном захвате роботов Бейли. Он сказал чуть ли не шепотом:
- Отпустите меня. Я овладел собой.
- Да, сэр, - сказал Жискар.
- Конечно, сэр, - сказал Дэниел почти медовым тоном.
Они отпустили руки, но некоторое время не отходили от него. Гремионис огляделся, поправил одежду и сел. Он все еще порывисто дышал и волосы его были в беспорядке.
Бейли стоял, положив руку на спинку стула.
- Простите, м-р Бейли, - сказал Гремионис, - что я утратил контроль над собой. Со мной не случалось такого за всю мою взрослую жизнь. Вы обвинили меня в... р-ревности. Порядочный аврорец не должен употреблять это слово, но мне не следовало забывать, что вы землянин. Оно встречается только в старинных романсах, да и то обычно после первой буквы ставится тире. У вас, конечно, не так, я понимаю.
- Я тоже извиняюсь, мистер Гремионис, что мое полное незнание аврорских обычаев привело меня на неверный путь. Уверяю вас, что такой ляпсус не повториться. - Он сел. - Наверное, больше не о чем говорить.
Гремионис, казалось, не слушал его.
- Когда я был маленьким, я иногда толкал других, и меня толкали, но роботы и не думали разнимать нас.
- Если позволите, - сказал Дэниел, - я объясню, партнер Илия. Было установлено, что полное пресечение агрессивности в очень юном возрасте ведет к нежелательным последствиям. Поэтому некоторые игры, включая физические соревнования, разрешались и даже одобрялись - при условии, чтобы не было реального вреда. Роботы, ухаживающие за малышами, программировались так, чтобы они различали шансы и уровень вреда, который мог быть причинен. Я, например, в этом смысле программирован не правильно и не гожусь для охраны малолетних, и Жискар тоже.
- Такое агрессивное поведение в юношестве останавливается? - спросил Бейли.
- Да, постепенно, когда уровень вреда может повыситься, и желательно развитие самоконтроля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47