– спросила она его почти неслышно.
Он повернул к ней свое лицо с умными, искрящимися глазами и протянул худую, костлявую руку.
Ясно: он умирал, он отсчитывал последние вдохи. Но умирало лишь его тело. А его развитое сознание, его интеллект, его знания и весь накопленный опыт переживаний, в соответствии с программой эксперимента, должны были продолжать жить. Им предстояло обрести новую жизнь в теле лежащей на соседней кровати молодой женщины по имени Ядзия.
Ядзия улыбнулась старику, испытывая по отношению к нему необъяснимую нежность. По отношению к себе она тоже испытывала определенные чувства, но совсем другие. Она испытывала чувства недовольства, любопытства, нервозности и удовлетворенности. Ведь именно ее выбрали в целях продолжения духа и мыслей такого блестящего ученого и выдающегося человека, каким остался в истории Дэкс.
В больничной палате стояли высокопрофессиональные медики и выдающиеся религиозные деятели. Они с нетерпением ждали, когда же начнется необычная операция по пересадке. Вот этот момент, кажется, настал.
Живот курзонца напрягся, вздулся. Что там происходило? Ядзия видела все это своими глазами, глазами женщины, но воспринимала происходящее через органы чувств старика-курзонца. Поэтому все отложилось в ее сознании в виде отдельных циклов. Расщепление, отделение, потеря, внедрение, боль, борьба, согласование…
Ядзия видит, как врач извлекает из разреза в чреве курзонца дрожащий, бесформенный, липкий и теплый симбионт. И поднимает его высоко в воздух, Появляется еще одна пара рук, ритуальные золотые ножницы отрезают пуповину, связывающую симбионт с курзонцем.
Все меркнет. Темнота.
Новое видение. Доктор осторожно положил симбионт на живот Ядзии. И вот симбионт уже исчезает внутри. В этот момент она переживает ужас.
Потом вдруг яркий всплеск радости, света, волнений. Волнение неразрывно связано с потоком информации. Информации, накопленной тысячами поколений в течение многих веков. Эта информация доставляет Ядзии неописуемое наслаждение…
Больничная палата расплывается, свет меркнет. Дэкси заставляет себя открыть глаза.
Она снова в лаборатории на космической станции «Дип Спэйс-9». Перед ней светящаяся шкатулка с угасающим силовым полем…
* * *
Командор Сиско просматривал поступившую на станцию электронную почту. Он считывал прямо с экрана компьютера. Вот запрос из университета с Земли. К нему, Бенджамену, обращался сам ректор.
«Не каждый день выпадает случай взять кого-либо с твоим опытом, Бенджамен. Надеемся, ты серьезно обдумаешь наше предложение. С нетерпением жду твоего ответа».
Вот так. У Сиско появилась реальная возможность забрать Джейка с этой ужасной станции и поселиться на Земле. На родной Земле.
Сиско без всяких чувств и мыслей смотрел на экран компьютера и молчал. Рядом стояла Кира. Это с правой стороны. А с левой стороны – О'Брайен. Они считывали с компьютера поступившую информацию и ждали решения командора.
Сиско не знал, как ему отнестись: радоваться или же огорчаться? Еще неделю назад он пришел бы от подобного запроса ректора в восторг. Но сейчас? Сейчас Сиско поймал себя на том, что думает о таинственной шкатулке. И об Опаке. Ответ ректору надо дать как можно скорее, потому что в университете в ближайшие дни начинается семестр. Как поступить командору Сиско? Улететь, не разгадав тайну светящегося символа бесконечности? Или же попытаться приоткрыть неведомое?
Размышления командора прервал сигнал вызова, прозвучавший в коммуникативном знаке. Вызывала Кира, которая, оказывается, уже вышла.
– Командор, в бахорианское космическое пространство вошел корабль кардасиан, – доложила бахорианка с подчеркнутым спокойствием.
– Вывести изображение на экран! – распорядился командор.
В следующее мгновение он увидел отметку от кардасианского корабля. Она медленно смещалась в сторону станции.
– Ваша оценка? – запросил майора Сиско.
– Это Дукат, – ответила Кира. – Он выполнял обязанности префекта кардасиан на Бахоре. Он просит разрешения для посадки на Бахоре для… приветствия и знакомства с новым командором.
– Это, конечно же, чисто случайное совпадение, что «Энтерпрайз» только что отчалил от станции, – саркастически заметил О'Брайен.
Сиско внимательно посмотрел на О'Брайена и на некоторое время задумался.
– Передайте Галу Дукату, что я с нетерпением жду встречи с ним, – дал указание командор О'Брайену.
* * *
Джейк бродил по Верхней Палубе и подсчитывал, хватит ли у него федерационных кредиток на билет от Бахора до Земли. Он твердо решил улететь отсюда на Землю. Это главное для него. Там, на Земле, он будет решать другие проблемы… Ему хотелось надеяться, что с Бахора на Землю летают регулярные корабли. Единственное, чего ему сейчас не хотелось, так это встретить отца.
Хотя он уже придумал отговорку на случай такой встречи: он вышел погулять. А почему бы и нет? Домашнее задание выполнено, время есть… Отец никогда не проверял у него выполнение домашнего задания, а намерения Джейка на лбу не написаны.
Правда, Джейк все же опасался… Он то и дело боязливо оглядывался. Ему очень не хотелось увидеть отца, как всегда, хмурого, сердито скрестившего руки на груди.
Хотя Джейку все равно. Конечно, ему все равно. Ясно, что отец здесь несчастлив, и он, Джейк, здесь тоже несчастлив. И ему, и отцу просто ненавистна эта станция. Проклятая, она никогда не станет их домом, как не стала домом Утопия…
Надо честно признать, что теперь не все так плохо, как было вначале. Мичман О'Брайен все же установил терморегулятор в их каюте и обещал достать новый пищевой репликатор. Ну и что? На Утопии Джейк спал на самой настоящей кровати и пользовался самым настоящим пищевым репликатором. К тому же, там вместе с ним училось так много сверстников… А здесь? Все общество: двухлетняя дочка мичмана да ференджи-мальчик, которого Джейк еще ни разу не видел, и о котором отец говорил нелестные слова.
Сейчас мальчика-ференджи Джейку хотелось встретить больше всего. Ференджи одновременно пугали и притягивали Джейка. Они казались ему внешне ужасными. Правда, по мнению людей. Отец часто напоминал мальчику, что очень многое значит мнение людей. Джейк догадывался, что ференджи о себе совсем иного мнения, нежели люди. Они считают себя вполне привлекательными и умными. Правда, мальчик не знал, как ференджи различают, кто из них более красив, а кто менее. Но это их дело.
А Джейка просто интриговало отсутствие морали у ференджи.
Правда, у них отсутствовала человеческая мораль. Это всегда подчеркивал отец. Он говорил, что общество ференджи развивалось по другим законам, поэтому у них другие представления о том, что хорошо, а что плохо. Так, воровство и обман у них – норма взаимоотношений. Главное, чтобы ференджи не дал поймать себя на плутовстве. Плутовство у них своеобразный тест на сообразительность, ловкость, храбрость. К жертвам они не испытывали никакого сочувствия. Попался – сам виноват. Самое главное качество в их представлении – умение защитить себя. Самая большая глупость – пожертвовать собой ради другого.
Джейк считал, что это ужасно.
– Тогда избегай общения с ференджи, сынок, – улыбаясь, советовал отец.
Как-то Джейк спросил отца, правда ли, что ференджи каннибалы? Не потому ли у них и зубы такие острые? В подтверждение сказанного Джейк привел несколько ужасных историй, услышанных от приятелей. Отец в ответ расхохотался.
Постепенно Джейк и сам стал относиться к ференджи совершенно спокойно. Иногда он даже воображал себя ференджи. К сожалению, это у него плохо получалось. Тогда он стал думать, что хорошо бы подружиться с ференджи. Тогда, может быть, удалось бы… Джейк не сомневался в том, что ференджи придумал бы, как смыться с Бахора на Землю.
Улететь на Землю Джейк решил во что бы то ни стало.
Верхняя Палуба выглядела теперь совсем иначе, нежели в день прилета сюда Сиско. Она стала более ухоженной и многолюдной. Вот казино Кварка. Возле него толпой стояли бахориане, всевозможные космические торговцы, случайно залетевшие сюда инопланетяне. Некоторых Джейк никогда раньше не встречал и даже не знал, как они называются. Рядом с казино Кварка открылось еще несколько магазинчиков. Другие готовились к открытию: в них убирали, мыли и чистили.
Джейк заглянул внутрь казино. На него с любопытством посмотрели два ференджи. Оба ростом не превышали Джейка, поэтому ему было трудно определить, кто из них взрослый.
– Детям не разрешается, – сердито пробурчал один из них.
Расстроенный Джейк медленно побрел к продуктовым палаткам, куда его привлекали необычные запахи экзотических продуктов. Судя по запахам, продукты представлялись Джейку значительно вкуснее тех, которые выдавал ему пищевой репликатор.
Неожиданно для себя именно здесь Джейк встретил юного ференджи. Тот как раз покупал что-то ароматное, на палочке. Джейк постарался пройти мимо мальчика, не поворачивая в его сторону голову. Это оказалось невероятно трудно, потому что внешность ференджи ну прямо притягивала к себе взгляд Джейка. У мальчика-ференджи оказалась большая треугольная, к тому же еще и лысая, голова. А уши торчали в стороны, как у осла. По слухам, этот мальчик являлся опасным преступником, поэтому он некоторое время просидел в камере.
Джейк вначале остановился вдалеке от ференджи, но постепенно подходил все ближе и ближе. Наконец, оказался совсем рядом и тут нечаянно кашлянул. Ференджи посмотрел в его сторону и наморщил сильно выступающие брови.
– Привет, – сказал Джейк.
– Что тебе надо, человек? – неприятно прогнусавил ференджи.
Джейк внимательно рассмотрел его и поморщился от отвращения. Это надо же иметь такие грязные руки с самыми настоящими когтями на пальцах. А зубы! Редкие и мелкие. И до чего же безобразный череп. Скорее всего, они все же людоеды. И вообще, судя по отвратительному виду, они только людей и едят.
Ференджи тоже очень внимательно посмотрел на мальчика своими маленькими глазками, потом отвернулся и пошел прочь.
Джейк последовал за ним. Некоторое время они шли молча, затем сын командора нарушил это молчание.
– Меня зовут Джейк, – сказал он.
– Я знаю, кто ты, – спокойно ответил ференджи, набивая рот пирожным.
Его слова задели самолюбие Джейка. Вот как, оказывается, даже мальчик-ференджи знает, что он сын командора Звездного Флота. Того самого командора, который бросил этого ференджи в камеру. Но все равно отступать некуда.
– А тебя как зовут? – спросил Джейк.
– А тебе зачем? – уклонился тот от ответа.
– Понимаешь, здесь не очень большой выбор приятелей, – краснея, сказал Джейк.
Ференджи заморгал. Выражение презрения исчезло с его сморщенного личика. С полминуты он молча рассматривал Джейка, так что тому уже показалось, что ференджи чувствовал себя таким же одиноким, как и Джейк.
– Ног, – тихо произнес маленький ференджи. – Меня зовут Ног.
Джейк улыбнулся. Ног тоже собрался улыбнулся, но тут открылись двери турболифта, и этот звук заставил обоих мальчиков обернуться.
На Верхнюю Палубу вышли десять гуманоидов в темной военной форме. По мнению Джейка, их лица вызывали чувство ужаса. Толстые, точно веревка, рубцы пересекали их лбы, шли вокруг глаз и спускались на широкие мощные шеи. В позах, движениях гуманоидов ощущалось неприкрытое высокомерие по отношению к окружающим. В их черной форме одежды и темном цвете кожи было нечто такое, что напомнило Джейку космическую станцию. Они вписывались в ее стиль.
Создавалось впечатление, что они принадлежат станции «Дип Спэйс-9».
И Джейк понял, что это кардасиане. Их старший небрежной походкой направился к зданию управления.
Повернувшись к Ногу, Джейк увидел на его лице застывшее чувство ненависти.
* * *
Гал Дукат вошел в офис командора Сиско, не постучавшись. Так он сделал первый выпад против командора.
– Добрый день, начальник, – произнес Дукат.
По кардасианским представлениям, Дукат относился к мужчинам среднего роста и средних лет. Внешне привлекательный, он, казалось, не способен на жестокость, которую проявил лично – и его подчиненные – на Бахоре. Но по представлениям Сиско, внешность Дуката не могла вызвать ничего, кроме отвращения. Из черной, похожей на панцирь насекомого, военной формы выглядывала нечистая, покрытая рубцами плоть.
Черное отвратительное насекомое.
Против своей воли Сиско вспомнил боргов.
…Безжизненная рука Дженифер…
Но командор сразу же взял себя в руки.
Дукат рассматривал офис, всех, кто в нем находился, и все, что в нем происходило, так, будто он по-прежнему был здесь хозяином.
Сиско поднялся, кивнул вошедшему, но не улыбнулся.
– Гал Дукат, – представился вошедший.
Сиско напрягал все внутренние силы, чтобы не дать волю чувству ненависти. Перед его внутренним зрением автоматически проплывали картины разрушений на Бахоре, страданий бахориан, разрушений священного храма Опаки и сама Опака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Он повернул к ней свое лицо с умными, искрящимися глазами и протянул худую, костлявую руку.
Ясно: он умирал, он отсчитывал последние вдохи. Но умирало лишь его тело. А его развитое сознание, его интеллект, его знания и весь накопленный опыт переживаний, в соответствии с программой эксперимента, должны были продолжать жить. Им предстояло обрести новую жизнь в теле лежащей на соседней кровати молодой женщины по имени Ядзия.
Ядзия улыбнулась старику, испытывая по отношению к нему необъяснимую нежность. По отношению к себе она тоже испытывала определенные чувства, но совсем другие. Она испытывала чувства недовольства, любопытства, нервозности и удовлетворенности. Ведь именно ее выбрали в целях продолжения духа и мыслей такого блестящего ученого и выдающегося человека, каким остался в истории Дэкс.
В больничной палате стояли высокопрофессиональные медики и выдающиеся религиозные деятели. Они с нетерпением ждали, когда же начнется необычная операция по пересадке. Вот этот момент, кажется, настал.
Живот курзонца напрягся, вздулся. Что там происходило? Ядзия видела все это своими глазами, глазами женщины, но воспринимала происходящее через органы чувств старика-курзонца. Поэтому все отложилось в ее сознании в виде отдельных циклов. Расщепление, отделение, потеря, внедрение, боль, борьба, согласование…
Ядзия видит, как врач извлекает из разреза в чреве курзонца дрожащий, бесформенный, липкий и теплый симбионт. И поднимает его высоко в воздух, Появляется еще одна пара рук, ритуальные золотые ножницы отрезают пуповину, связывающую симбионт с курзонцем.
Все меркнет. Темнота.
Новое видение. Доктор осторожно положил симбионт на живот Ядзии. И вот симбионт уже исчезает внутри. В этот момент она переживает ужас.
Потом вдруг яркий всплеск радости, света, волнений. Волнение неразрывно связано с потоком информации. Информации, накопленной тысячами поколений в течение многих веков. Эта информация доставляет Ядзии неописуемое наслаждение…
Больничная палата расплывается, свет меркнет. Дэкси заставляет себя открыть глаза.
Она снова в лаборатории на космической станции «Дип Спэйс-9». Перед ней светящаяся шкатулка с угасающим силовым полем…
* * *
Командор Сиско просматривал поступившую на станцию электронную почту. Он считывал прямо с экрана компьютера. Вот запрос из университета с Земли. К нему, Бенджамену, обращался сам ректор.
«Не каждый день выпадает случай взять кого-либо с твоим опытом, Бенджамен. Надеемся, ты серьезно обдумаешь наше предложение. С нетерпением жду твоего ответа».
Вот так. У Сиско появилась реальная возможность забрать Джейка с этой ужасной станции и поселиться на Земле. На родной Земле.
Сиско без всяких чувств и мыслей смотрел на экран компьютера и молчал. Рядом стояла Кира. Это с правой стороны. А с левой стороны – О'Брайен. Они считывали с компьютера поступившую информацию и ждали решения командора.
Сиско не знал, как ему отнестись: радоваться или же огорчаться? Еще неделю назад он пришел бы от подобного запроса ректора в восторг. Но сейчас? Сейчас Сиско поймал себя на том, что думает о таинственной шкатулке. И об Опаке. Ответ ректору надо дать как можно скорее, потому что в университете в ближайшие дни начинается семестр. Как поступить командору Сиско? Улететь, не разгадав тайну светящегося символа бесконечности? Или же попытаться приоткрыть неведомое?
Размышления командора прервал сигнал вызова, прозвучавший в коммуникативном знаке. Вызывала Кира, которая, оказывается, уже вышла.
– Командор, в бахорианское космическое пространство вошел корабль кардасиан, – доложила бахорианка с подчеркнутым спокойствием.
– Вывести изображение на экран! – распорядился командор.
В следующее мгновение он увидел отметку от кардасианского корабля. Она медленно смещалась в сторону станции.
– Ваша оценка? – запросил майора Сиско.
– Это Дукат, – ответила Кира. – Он выполнял обязанности префекта кардасиан на Бахоре. Он просит разрешения для посадки на Бахоре для… приветствия и знакомства с новым командором.
– Это, конечно же, чисто случайное совпадение, что «Энтерпрайз» только что отчалил от станции, – саркастически заметил О'Брайен.
Сиско внимательно посмотрел на О'Брайена и на некоторое время задумался.
– Передайте Галу Дукату, что я с нетерпением жду встречи с ним, – дал указание командор О'Брайену.
* * *
Джейк бродил по Верхней Палубе и подсчитывал, хватит ли у него федерационных кредиток на билет от Бахора до Земли. Он твердо решил улететь отсюда на Землю. Это главное для него. Там, на Земле, он будет решать другие проблемы… Ему хотелось надеяться, что с Бахора на Землю летают регулярные корабли. Единственное, чего ему сейчас не хотелось, так это встретить отца.
Хотя он уже придумал отговорку на случай такой встречи: он вышел погулять. А почему бы и нет? Домашнее задание выполнено, время есть… Отец никогда не проверял у него выполнение домашнего задания, а намерения Джейка на лбу не написаны.
Правда, Джейк все же опасался… Он то и дело боязливо оглядывался. Ему очень не хотелось увидеть отца, как всегда, хмурого, сердито скрестившего руки на груди.
Хотя Джейку все равно. Конечно, ему все равно. Ясно, что отец здесь несчастлив, и он, Джейк, здесь тоже несчастлив. И ему, и отцу просто ненавистна эта станция. Проклятая, она никогда не станет их домом, как не стала домом Утопия…
Надо честно признать, что теперь не все так плохо, как было вначале. Мичман О'Брайен все же установил терморегулятор в их каюте и обещал достать новый пищевой репликатор. Ну и что? На Утопии Джейк спал на самой настоящей кровати и пользовался самым настоящим пищевым репликатором. К тому же, там вместе с ним училось так много сверстников… А здесь? Все общество: двухлетняя дочка мичмана да ференджи-мальчик, которого Джейк еще ни разу не видел, и о котором отец говорил нелестные слова.
Сейчас мальчика-ференджи Джейку хотелось встретить больше всего. Ференджи одновременно пугали и притягивали Джейка. Они казались ему внешне ужасными. Правда, по мнению людей. Отец часто напоминал мальчику, что очень многое значит мнение людей. Джейк догадывался, что ференджи о себе совсем иного мнения, нежели люди. Они считают себя вполне привлекательными и умными. Правда, мальчик не знал, как ференджи различают, кто из них более красив, а кто менее. Но это их дело.
А Джейка просто интриговало отсутствие морали у ференджи.
Правда, у них отсутствовала человеческая мораль. Это всегда подчеркивал отец. Он говорил, что общество ференджи развивалось по другим законам, поэтому у них другие представления о том, что хорошо, а что плохо. Так, воровство и обман у них – норма взаимоотношений. Главное, чтобы ференджи не дал поймать себя на плутовстве. Плутовство у них своеобразный тест на сообразительность, ловкость, храбрость. К жертвам они не испытывали никакого сочувствия. Попался – сам виноват. Самое главное качество в их представлении – умение защитить себя. Самая большая глупость – пожертвовать собой ради другого.
Джейк считал, что это ужасно.
– Тогда избегай общения с ференджи, сынок, – улыбаясь, советовал отец.
Как-то Джейк спросил отца, правда ли, что ференджи каннибалы? Не потому ли у них и зубы такие острые? В подтверждение сказанного Джейк привел несколько ужасных историй, услышанных от приятелей. Отец в ответ расхохотался.
Постепенно Джейк и сам стал относиться к ференджи совершенно спокойно. Иногда он даже воображал себя ференджи. К сожалению, это у него плохо получалось. Тогда он стал думать, что хорошо бы подружиться с ференджи. Тогда, может быть, удалось бы… Джейк не сомневался в том, что ференджи придумал бы, как смыться с Бахора на Землю.
Улететь на Землю Джейк решил во что бы то ни стало.
Верхняя Палуба выглядела теперь совсем иначе, нежели в день прилета сюда Сиско. Она стала более ухоженной и многолюдной. Вот казино Кварка. Возле него толпой стояли бахориане, всевозможные космические торговцы, случайно залетевшие сюда инопланетяне. Некоторых Джейк никогда раньше не встречал и даже не знал, как они называются. Рядом с казино Кварка открылось еще несколько магазинчиков. Другие готовились к открытию: в них убирали, мыли и чистили.
Джейк заглянул внутрь казино. На него с любопытством посмотрели два ференджи. Оба ростом не превышали Джейка, поэтому ему было трудно определить, кто из них взрослый.
– Детям не разрешается, – сердито пробурчал один из них.
Расстроенный Джейк медленно побрел к продуктовым палаткам, куда его привлекали необычные запахи экзотических продуктов. Судя по запахам, продукты представлялись Джейку значительно вкуснее тех, которые выдавал ему пищевой репликатор.
Неожиданно для себя именно здесь Джейк встретил юного ференджи. Тот как раз покупал что-то ароматное, на палочке. Джейк постарался пройти мимо мальчика, не поворачивая в его сторону голову. Это оказалось невероятно трудно, потому что внешность ференджи ну прямо притягивала к себе взгляд Джейка. У мальчика-ференджи оказалась большая треугольная, к тому же еще и лысая, голова. А уши торчали в стороны, как у осла. По слухам, этот мальчик являлся опасным преступником, поэтому он некоторое время просидел в камере.
Джейк вначале остановился вдалеке от ференджи, но постепенно подходил все ближе и ближе. Наконец, оказался совсем рядом и тут нечаянно кашлянул. Ференджи посмотрел в его сторону и наморщил сильно выступающие брови.
– Привет, – сказал Джейк.
– Что тебе надо, человек? – неприятно прогнусавил ференджи.
Джейк внимательно рассмотрел его и поморщился от отвращения. Это надо же иметь такие грязные руки с самыми настоящими когтями на пальцах. А зубы! Редкие и мелкие. И до чего же безобразный череп. Скорее всего, они все же людоеды. И вообще, судя по отвратительному виду, они только людей и едят.
Ференджи тоже очень внимательно посмотрел на мальчика своими маленькими глазками, потом отвернулся и пошел прочь.
Джейк последовал за ним. Некоторое время они шли молча, затем сын командора нарушил это молчание.
– Меня зовут Джейк, – сказал он.
– Я знаю, кто ты, – спокойно ответил ференджи, набивая рот пирожным.
Его слова задели самолюбие Джейка. Вот как, оказывается, даже мальчик-ференджи знает, что он сын командора Звездного Флота. Того самого командора, который бросил этого ференджи в камеру. Но все равно отступать некуда.
– А тебя как зовут? – спросил Джейк.
– А тебе зачем? – уклонился тот от ответа.
– Понимаешь, здесь не очень большой выбор приятелей, – краснея, сказал Джейк.
Ференджи заморгал. Выражение презрения исчезло с его сморщенного личика. С полминуты он молча рассматривал Джейка, так что тому уже показалось, что ференджи чувствовал себя таким же одиноким, как и Джейк.
– Ног, – тихо произнес маленький ференджи. – Меня зовут Ног.
Джейк улыбнулся. Ног тоже собрался улыбнулся, но тут открылись двери турболифта, и этот звук заставил обоих мальчиков обернуться.
На Верхнюю Палубу вышли десять гуманоидов в темной военной форме. По мнению Джейка, их лица вызывали чувство ужаса. Толстые, точно веревка, рубцы пересекали их лбы, шли вокруг глаз и спускались на широкие мощные шеи. В позах, движениях гуманоидов ощущалось неприкрытое высокомерие по отношению к окружающим. В их черной форме одежды и темном цвете кожи было нечто такое, что напомнило Джейку космическую станцию. Они вписывались в ее стиль.
Создавалось впечатление, что они принадлежат станции «Дип Спэйс-9».
И Джейк понял, что это кардасиане. Их старший небрежной походкой направился к зданию управления.
Повернувшись к Ногу, Джейк увидел на его лице застывшее чувство ненависти.
* * *
Гал Дукат вошел в офис командора Сиско, не постучавшись. Так он сделал первый выпад против командора.
– Добрый день, начальник, – произнес Дукат.
По кардасианским представлениям, Дукат относился к мужчинам среднего роста и средних лет. Внешне привлекательный, он, казалось, не способен на жестокость, которую проявил лично – и его подчиненные – на Бахоре. Но по представлениям Сиско, внешность Дуката не могла вызвать ничего, кроме отвращения. Из черной, похожей на панцирь насекомого, военной формы выглядывала нечистая, покрытая рубцами плоть.
Черное отвратительное насекомое.
Против своей воли Сиско вспомнил боргов.
…Безжизненная рука Дженифер…
Но командор сразу же взял себя в руки.
Дукат рассматривал офис, всех, кто в нем находился, и все, что в нем происходило, так, будто он по-прежнему был здесь хозяином.
Сиско поднялся, кивнул вошедшему, но не улыбнулся.
– Гал Дукат, – представился вошедший.
Сиско напрягал все внутренние силы, чтобы не дать волю чувству ненависти. Перед его внутренним зрением автоматически проплывали картины разрушений на Бахоре, страданий бахориан, разрушений священного храма Опаки и сама Опака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31