Он замер на месте. Ветер, звеня ветвями деревьев, начисто заглушал все остальные звуки. Но электронные датчики упрямо свидетельствовали о том, что поблизости находятся два, нет, три подвижных существа. Причем двигались они со стороны чудовища.
Некоторое время Ноль стоял неподвижно, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Мощность излучения этой троицы была ничтожно мала, даже на таком близком расстоянии он засек их с большим трудом; Бульдозер или Водомер и то потребляли больше энергии. Сам по себе выходной сигнал этих существ тоже выглядел странным — словно он генерировался всего одной-двумя схемами; на Движущихся это не похоже, слишком уж невыразительно. Зато на коротких волнах шум стоял просто невероятный — существа переговаривались по радио с такой страстью, что Ноль своим приемником запеленговал бы их сигналы с пяти миль даже на минимальной чувствительности. Они ведут себя так, словно не подозревают о том, что тут могут водиться звери, а главное — хищники… Или не придают этому значения?
Ноль помедлил еще немного. Откровенно беспечное поведение существ привело его в замешательство. Но, наконец, он собрался с духом, сжал покрепче свою острую пику и двинулся навстречу непонятной троице.
Вскоре они показались в поле зрения его оптических датчиков — во всей своей красе, — Ноль, притаившись за толстым деревом, оцепенел от изумления. Они оказались еще меньше, чем он предполагал, оценивая создаваемый ими энергетический фон. По крайней мере, наполовину. И — внутри у них был всего один мотор, очень слабый, его мощности не хватило бы даже на то, чтобы поднять человеческую руку. Наверняка, это не единственный их источник энергии. Но где же тогда другие?
Ноль продолжал внимательно разглядывать чужаков. Они были совсем не похожи на Людей — двурукие, горбатые, лишенные каких-либо индивидуальных черт. Они совершенно не походили на гигантского монстра, хотя, несомненно, были его порождением. Наверняка чудовище выслало их вперед в качестве разведчиков, так, например, поступают крупные Колесные. Да, а Люди уже несколько столетий пытаются одомашнить мелких Движущихся, научить их помогать охотникам. Ясно, что такому большому и неуклюжему созданию, как этот монстр, никак не обойтись без вспомогательных устройств.
Так что же такое этот монстр? Действительно хищник? Или — эта мысль молнией прожгла схемы его мозга — Мыслящий?! Подобие Человека?!
Ноль попробовал расшифровать модулированные сигналы радиообмена этих двуногих — безуспешно. Хотя…
Постой-ка…
Он несколько раз повращал своей решетчатой антенной и сообразил, наконец, что последний сигнал исходил от чудовища, находившегося примерно в миле, за лесом; сигнал от монстра — Двуногим… А они, значит, ему отвечали?
Двуногие двигались на юг. Если они не свернут, то скоро неминуемо наткнутся на следы Людей, а затем найдут и его пещеру, в которой сейчас Единица… И произойдет это гораздо раньше, чем Сотый с охотниками соберутся у Мертвого Болота.
МОНСТР УЗНАЕТ О ЕДИНИЦЕ… НЕТ!!
Ноль принял решение. Включив передатчик на полную мощность и настроив антенну на круговую трансляцию, он вышел в эфир. Направленный луч использовать было опасно, монстр мог узнать, где скрываются те, кого он вызывает.
— ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Настроитесь на меня! Слушайте! Я собираюсь захватить этих Движущихся в плен.
Сотый откликнулся почти сразу:
— Нет! Подожди! Не показывайся им на глаза, пока мы все не соберемся и не будем готовы к драке!
— Эти штуки все равно скоро узнают о нас, — ответил Ноль. — Лес битком набит следами старых стоянок, брошенным инструментом, расколотыми камнями и грудами шлака. А сейчас я, по крайней мере, могу застать их врасплох. Если не получится, и я погибну, то и в этом случае у вас останется какая-то информация. Будьте начеку!
Сказав так, Ноль осторожно выглянул из-за дерева.
Троица пришельцев уже почти прошла мимо, но вдруг они заметили его и резко остановились. Ноль услышал лихорадочную скороговорку их сигналов, а затем он поймал передачу на более низкой частоте. Совет чудовища? Но размышлять над этим было некогда. Медленно и неуклюже — впрочем, они все делали медленно и неуклюже — двуногие зашевелились. Тот, что стоял в центре, снял с плеча какую-то трубу. Пробираясь сквозь заросли кристаллов и переплетения позвякивающих ветвей, Ноль успел подумать: НО ВЕДЬ Я ЖЕ НЕ НАПАЛ НА НИХ… Но труба уже извергла длинное пламя и рявкнула на весь лес.
От сильного толчка Ноль пошатнулся и опустился на одно колено. По цепям побежали сигналы тревоги от поврежденных органов. Но боль быстро утихла, сознание прояснилось, и Ноль, повернув голову, увидел, что его верхняя левая рука начисто оторвана.
И снова на него была направлена та самая труба. Ноль поднялся на ноги. Он был уверен, что справится с этими мелкими Движущимися. Второй Двуногий стоял, обхватив руками третьего, который вытаскивал из футляра какой-то маленький предмет.
Включив двигатели на полную мощность, Ноль молниеносно развернулся и уцелевшей левой рукой метнул пику. Сверкнув в солнечных лучах, она с силой ударила по трубе, и та, выскользнув из манипуляторов Двуногого, упала на землю и погнулась. Не мешкая, Ноль ринулся вперед. Он уже успел разобраться в конструкции их переговорного устройства — и передатчик, и антенна крепились снаружи, прямо на шкуре. Одной правой рукой он ударил по спине ближайшего Двуногого, расплющив издающий сигналы контейнер, и почти сразу же смолк передатчик второго Двуногого, расплавленный мгновенной и точной вспышкой плазменного резака.
Третий Двуногий попытался было убежать, но Ноль, сделав четыре широких шага, догнал его, вырвал из спины антенну и, прижав одной рукой к груди брыкающееся существо, побежал ловить остальных. Увидев, что Ноль схватил второго, третий Двуногий бросился к нему и с отчаянием обреченного стал колотить всеми конечностями по корпусу. Разумеется, это ему не помогло — через несколько минут Ноль аккуратно связал всех троих проволочным арканом и на всякий случай вытряхнул на землю содержимое походного контейнера того, который стрелял в него из трубы. Эти продолговатые цилиндрические штуки могли быть опасны, хоть он и сломал ту самую трубу. Потом он запихал Двуногих в свой походный контейнер.
Ноль прислушался. В акустике — если не считать легкого шелеста лесных аккумуляторов — было тихо, зато в эфире творилось что-то невероятное. Монстр ревел, свистел и звал на всех частотах; к этому добавлялся его собственный радиозов, который Ноль посылал Людям, многократно отраженный от гор и ионизированных слоев атмосферы, он с трудом улавливался Людьми и передавался дальше, тем, кому не хватало чувствительности приемников.
— Хватит болтать попусту, — сказал Ноль, заканчивая доклад о событиях. — Не хочу, чтобы чудовище меня запеленговало. Я сделал так, что Двуногие разведчики не смогут с ним связаться, и пока отнесу их в свою пещеру. Там я их рассмотрю поподробнее. Когда мы встретимся, я уже буду знать, как они устроены.
— Мы можем спугнуть монстра, — с сомнением сказал Семьдесят Второй.
— Тем лучше, — рассудил Сотый.
— По крайней мере, я вернусь с охоты не с пустыми руками, — ответил Ноль и, выключив передатчик, скрылся в тени деревьев.
2
С едва ощутимым толчком катер отвалил от звездолета. И сразу наступила тишина. Там, на борту корабля постоянно ворчали, щелкали и шелестели всевозможные механизмы — они давали свет, тепло, свежий воздух, делали расчеты, — но здесь тишина была мертвая, первозданная.
Хью Даркингтон молча смотрел в иллюминатор. Огромная туша корабля, заслонявшая обзор, постепенно растаяла, беспроглядный мрак усеяли колючие точки звезд. Все они казались одинаковыми, хотя, вероятно, если смотреть на небо с Земли, то звезды легко можно будет сгруппировать в созвездия. Даркингтон слишком долго путешествовал в космосе и видел слишком много звезд, при этом никогда не забывая, что на самом деле их еще больше, и вместе они образуют один гигантский Хаос. Однажды, когда Хью зашел на ходовой мостик, капитан Торшоу показал ему, что Млечный Путь имеет теперь совсем иные очертания, чем прежде; за последние три миллиарда лет один изгиб размылся, появились новые скопления… Но для Даркингтона эти слова и понятия значили мало. Он был биологом и никогда всерьез не интересовался астрономией. А теперь, после всего, что они пережили, после потерь и одиночества он не мог вообразить ничего более бес мысленного, чем установление точной конфигурации Млечного Пути.
Катер снижался по крутой спирали; Земля заполнила собой все поле зрения, скрыв далекий серпик Луны. За многие и долгие века, минувшие с тех пор, как «Странник» покинул родную планету, Луна успела довольно далеко отойти от Земли, превратившись в небольшое тусклое пятнышко; впрочем, она находилась все-таки ближе, чем предсказывали ученые. Удаление Луны они объясняли изменением рельефа самой Земли и, следовательно, ослаблением ее гравитационного поля. Например, исчез Берингов пролив, исчезли другие, памятные по прошлой жизни, места. А Луна… Обследовав ее поверхность в корабельный телескоп, капитан Торшоу, который раньше не раз бывал на Луне, сказал, что и там многое изменилось — возникли новые горы, моря, кратеры, следы вулканической эрозии. Но в основном Луна оставалась обычной Луной, такой же мертвой, какую он помнил, и было в высшей степени странно это осознавать, зная, как изменилась Земля…
…И даже Солнце. Если смотреть на него сквозь защитные бленды — все вроде, как прежде, полыхает, как ни в чем ни бывало. Но интенсивность термоядерных процессов за три миллиарда лет заметно усилилась, и — естественный тому результат — Солнце нагрелось и раздулось; Земля же, миллионы лет замедляясь в межпланетном газе и пыли, приблизилась к светилу — ненамного, но для жизни на планете это означало смертный приговор. Впрочем, подобные изменения заметны, только если рассматривать их в космическом масштабе.
Даркингтон тяжело вздохнул и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Он был худощав, с резкими чертами длинного лица; в волосах, не по возрасту рано, серебрилась седина. Он помнил прекрасные годы, проведенные в стенах Оксфорда, радость первых маленьких открытий за микроскопом, борьбу с ветром и волнами на маленькой яхте у мыса Нантакет, брызги волн, крики чаек, гудки кораблей, мужскую дружбу, скрепленную шахматной доской или звоном бокалов, лесные туманы и багрянец «бабьего лета»… Сейчас всего этого уже не существовало.
Первый шок уже прошел, невероятная депрессия, навалившаяся на весь экипаж «Странника» — сотню мужчин и женщин — отступила, и люди уже почти смирились с мыслью, что они навеки оторваны от дома, который растаял в невообразимой дали веков, оставив о себе одни воспоминания.
Фредерика Руис коснулась ладонью его руки, и он заставил себя расслабиться и ответить на ее робкую улыбку.
— В конце концов, — проговорила она, — мы же знали, что улетаем надолго и что можем никогда не вернуться.
— Мы давно уже могли высадиться на какой-нибудь планете.
— Ну, так еще не все потеряно, — заявил с пилотского кресла Сэм Куроки. — В радиусе пятидесяти световых лет не меньше шести систем со звездами G-типа note 1.
— Там все будет не так, — уныло возразил Даркингтон.
— Конечно, — сказала Фредерика, — там будет лучше. Представь, мы, последние люди во Вселенной, возродим человеческую расу на новой родине…
У Фредерики был не самый лучший характер, особой красотой она тоже не блистала — невысокого роста, полноватая, с большим ртом и прямыми светлыми волосами. Но после того как корабль перестал ускоряться во времени, все это перестало иметь значение. Фредерика Руис была грамотным инженером и храброй женщиной, и Хью Даркингтон был чертовски польщен, когда она выбрала его в мужья.
— А может, мы и не последние вовсе, — сказал Куроки, и его плоское лицо растянулось в улыбке. Он вообще часто улыбался, отличаясь неистребимой, почти мальчишеской дерзостью и самонадеянностью. — Наверняка ведь, кроме нас, есть еще какие-то колонии, на других планетах, а? Сидят там наши потомки, собрались в кучки и болтают о том, о сем. А сами похожи на лысых гномов, а?
— Сомневаюсь, — сказал Даркингтон. — Если бы люди, человечество, уцелели бы хоть где-нибудь в Галактике… неужели ты думаешь, они не вернулись бы на родную планету, чтобы снова вдохнуть в нее жизнь?.. Ведь это — Земля!..
Хью тяжело вздохнул. Они уже, наверное, в сотый раз начинали этот разговор, пока «Странник» кружил вокруг неузнаваемо изменившейся Земли, и ничего не могли с собой поделать — мысли снова и снова возвращались к безрадостной теме, словно пальцы человека, который не может удержаться от того, чтобы лишний раз не погладить давний шрам.
— Нет, — добавил Хью, — я думаю, что сразу после нашего отлета здесь была война. Вспомните, какая была обстановка…
Да, это было именно так, и вот почему построили «Странник», и вот почему он стартовал в такой спешке, едва успели закончиться последние приготовления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10