Хозяин знал, что постоянная клиентка не только исправно платит за съеденное, не требуя сдачи, но и отменно учтива в обращении. Это никак не вязалось со слухами, которые о ней ходили, – мол, отчаянная голова и драчунья, каких мало. Болтали даже, будто в последние два рейда «Орфея» именно она возглавляла абордажную команду. А «Орфей» уже месяцев восемь как не знал неудач. К сожалению, трактир стоял не на набережной, и команда столь удачливого судна бузила по другим заведениям. Хорошо хоть эта девушка заходит, не стесняется. Отчего же не уважить гостью, отличавшуюся от прочих посетителей полными золота карманами и приятными манерами?
Галка сидела за отдельным столиком, почти рядом со стойкой, и имела возможность в любой момент заказать любое блюдо, какое ей понравится, но решила ограничиться супчиком из черепахи. Вкусная вещь, что и говорить. А уж если под хорошее вино, так просто неповторимо. Такой обед обычно поднимал у неё настроение, но сегодня это средство не действовало. И на то была своя причина. Седьмой подряд удачный рейд «Орфея» не только поднял до небес, если так можно выразиться, рейтинг капитана Причарда, но и заметно увеличил его состояние. И это, увы, стало сказываться на нём не в лучшую сторону. Только вчера, накануне прибытия в порт, кэп взъярился на Билла, и чуть было не схватился за оружие. А за что? Билли всего лишь выразил всеобщее мнение, что Причард, так сказать, обнародовал не весь перечень добытого. Не вмешайся Эшби и Галка, неизвестно ещё, чем бы это кончилось. Но не понравилось ей это до чёртиков.
«Оборзел наш кэп, – думала она, неспешно попивая вино. – Братва базарит, завёл приятельские отношения с губернатором. Ещё бы: инглезы всегда ценили в человеке его состояние, а не то, каким способом оно добыто. Если так пойдёт и дальше, начнёт ещё, как Морган, развешивать оппозицию по реям… А что делать? Чёрную метку ему слать? Тоже мне, Билли Бонс нашёлся. Бунтовать в открытую? Это можно, но нужен веский повод, и дать его должен он сам. Иначе выйдет не по законам Берегового братства, и тогда на фиг пошлют уже меня… М-да, задачка на засыпку…»
Задачка, может, и была на засыпку, только для кого-то другого. Причард не ошибся. Если и ходил по палубе «Орфея» человек, способный реально организовать бунт против него, то это была Галка. Алина-Воробушек. Девушка, совершившая по тем временам невозможное: ей удалось завоевать почти безграничное доверие команды. И не только тем, что она учила своих друзей-пиратов бою без оружия. Не только тем, что заковыристо ругалась и лезла в драку, если что-то было не по ней. Не одной своей безбашенной отвагой, с которой она бросалась в бой. Даже не редкой для любого времени способностью быть со всеми на равных. С ней, как поговаривали пираты, была удача, а вот этот аргумент для них перевешивал всё остальное.
«А ведь я тогда материлась по поводу „крутых современников-соотечественников", – она волей-неволей возвращалась к воспоминаниям о последних днях в родном мире. – То ли нет дыма без огня, то ли… я даже не знаю, что и придумать-то. Я здесь оказалась не такой уж и чужой… Хотя автор там изрядно накрутил по части человеческой психологии. Пираты никогданаобум не напали бы на корабль величиной с половину тутошнего города, это я теперь точно знаю».
Сделав ещё глоток, девушка вдруг услышала, что кто-то за её спиной помянул «Орфей». Навострила ушки, незаметно огляделась. Позади неё, через стол, сидела непривычно скучная компания из четверых пиратов, накачивавшихся ромом. Процесс начался, видно, давно, но речь этих посетителей ещё не потеряла логической связности.
– …Говорят, в этот рейд «Орфей» захватил торговый галеон, набитый серебром под самую завязку, – один из четверых тоскливо и завистливо вздыхал, мысленно подсчитывая чужую добычу – Тысяч на двадцать, не меньше. Везёт же некоторым…
– А не спознался ли Причард с нечистым? – засомневался второй.
– Вряд ли, – третий, судя по бульканью, наливал ром себе в здоровенный стакан. – Правда, Причард нынче в гору пошёл, только нечистый тут не при чём. Это я вам точно говорю.
– С чего ты это взял? – хмыкнул второй. – Лично у чёрта осведомился? Не-ет, такая удача неспроста, говорю вам. Что-то тут не то.
– Я другое слышал, – сказал четвёртый, кажется, самый трезвый из всей компании. – Встретил я месяц назад одного своего приятеля, с которым мы раньше вместе на испанца ходили. Он уже год на «Орфее». Так вот: он говорит, удача повернулась к ним лицом с тех самых пор, как они подобрали на острове какую-то девку. То ли полячку, то ли московитку, чёрт их там разберёт. Эта девка сперва им каким-то мудрёным манером по шее накостыляла, а потом их самих учить принялась. Вот с тех самых пор, говорит, у них денежки и не переводятся.
– Так ведь баба и есть самый что ни на есть верный признак сговора с нечистым! – воскликнул второй. – От баб всё зло в мире, помяните моё слово!
Как бы ни были невеселы мысли Галки, но сейчас её разобрал смех. Она честно старалась сдержаться, но всё-таки прыснула, и пропитанная ромом четвёрка дружно уставилась на неё. Со спины её легко было спутать с парнишкой, зачем-то нацепившим абордажную саблю. Немудрено, что один из них, длинный и худой – как раз тот самый, что горой стоял за версию сговора с дьяволом – поднялся и, шатаясь, направился к ней.
– Эй, ты, салага! – рыкнул он. – Как ты смеешь смеяться надо мной? Да ты знаешь, кто я?
– Треска сушёная, – ответила Галка, негромко смеясь. Ситуация была вполне контролируема и забавляла её.
– Да ты… Ты вообще кто такой? – рассердившись, пьяный пират хватанул девушку за кожаную безрукавку, надетую поверх рубахи. То есть он успел, конечно, коснуться грубоватой кожи местной выделки, из которой эта безрукавка была сшита. Но тут пол таверны почему-то ушёл из-под ног, а потом пребольно ударил его по физиономии. И ещё рука, оказавшаяся заведенной за спину, вдруг взорвалась отрезвляющей болью во всех суставах.
– Хочешь знать, кто я? – звонким голоском мурлыкнул «салага». – Пойди в порт, где парни с «Орфея» гуляют, они тебе растолкуют. Возможно, даже с помощью слов, но за это не поручусь.
Двое приятелей поверженного пьянчужки поднялись с лавки, собираясь кое-кого размазать по стенке, но их более трезвый приятель, видимо, обо всём уже догадался, и хватал их за рубахи.
– Сидите, идиоты! – расслышала девушка. – Это же она!
– КТО?!!
Галка, рассмеявшись погромче, отпустила своего пленника.
– Иди проспись, треска сушёная, – напутствовала его она. – Захочешь подраться, найдёшь меня. А так – нечего и приставать.
Рука у пирата болела, видать, сильно, иначе он снова полез бы в драку. По всему видно, до сих пор не сообразил, кто это так лихо его скрутил. Но когда приятели растолковали, «кто есть ху», уставился на неё чуть ли не в ужасе. А Галка, расплатившись за обед, спокойненько себе ушла.
Трактирных пьянчужек она выкинула из головы, как только вышла на улицу. Нужно было найти Билла, Дуарте и Бертье. Владик пошёл со Старым Жаком и двумя матросами закупать продукты для следующего плаванья, разговор с ним тоже предстоит, но это будет не раньше вечера. Да и Жаку совсем не нужно знать, что на корабле запахло бунтом. Зря, что ли, он по три раза на день бегает к Причарду на доклад? Галка терпеть не могла доносчиков, но Старый Жак, нутром почуяв эту неприязнь, однажды сказал ей: «На корабле должен быть порядок, девочка, а откуда ему взяться, если капитан не в курсе, что творится у него на палубе?» Девушка тогда ответила, что это, конечно, так, только всё равно наступит момент, когда дядюшка боцман в должной мере оценит благодарность Причарда. Словечки были двусмысленные, но Жак только нахмурился. И тогда, вопреки обычаю, не донёс о них капитану. А разговор этот случился в день захвата последнего трофея. «Может, дядюшка Жак и не безнадёжен, – думала Галка, пробираясь улочками к набережной. – Но в таком деле на него нечего рассчитывать. Хрен его знает… Сиди потом, гадай на ромашках – донесёт, не донесёт… Я должна точно знать, чего ждать».
2
Своих друзей Галка застала там, где и думала застать – в одном из портовых кабаков. В приятном обществе бутылок и шлюх. Набраться под завязку они ещё не успели, но веселы были сверх меры.
– Ага, фестиваль «Играй, гормон» в разгаре, – хмыкнула Галка, глядя, как они тискают хохочущих девок. – Народ, на два слова, – сказала она, подойдя поближе. Сказала по-русски: за восемь месяцев, проведенных на одной палубе, вся команда научилась её понимать. Так же, как она научилась понимать по-французски – добрая треть команды была родом из этой страны. И по-испански – надо же знать, о чём думает противник?
Девок не без сожаления отпустили, резонно полагая, что повеселиться с ними ещё успеют. Дела команды не касаются никого, кроме самой команды.
– Говори, Воробушек, – Дуарте знал, что девушка не жалует ром, и только потому не предложил ей опрокинуть стаканчик. – Лишних ушей здесь нет.
– Я, собственно, пришла о вчерашнем побазарить, – Галка, завидев на столе свеженькую пшеничную краюху, тут же отломила кусочек и принялась Жевать. От хорошо выпеченного хлеба она не отказывалась никогда.
Билли нахмурился.
– Нашла о чём вспоминать, – буркнул он. – Может, ты объяснишь, с чего это кэп на меня вызверился? Если я не прав, пусть вывернет карманы, и докажет, что я осёл. Но за саблю хвататься – это перебор.
– Сдаётся мне, ты его за живое задел, – предположил Бертье. – Нет дыма без огня. Может, кэп и крысятничает, а тут ты со своим длинным языком, которому мало места за зубами.
– Может, и так, – кивнул Дуарте. Потом подмигнул девушке. – Ты, Воробушек, уже, видать, что-то задумала, а? Или я тебя плохо знаю?
– Есть у меня одна идея, – Галка подтвердила его подозрения. – Нужно каким-то макаром проверить капитановы дела… А как? Рыться в его бумагах? Я не самоубийца, а вас подставлять не хочу. Проследить, с кем он контачит на берегу?
– Это дело, – кивнул Билл.
– Я за это возьмусь, – согласился Дуарте. – У меня здесь родственник торговлю ведёт… Чего уставились? Я разве не говорил, что у меня матушка англичанка?
– Не прошло и года, как мы узнали о тебе что-то новое, – хихикнула Галка. – Ладно, скрытный ты наш, подключай родственника. Надо будет – я золотишка на это предприятие отсыплю. У меня в заначках больше тысячи реалов… А вы чего уставились? Я же, в отличие от вас, в роме не топлюсь и по бабам не бегаю.
Её друзья заржали так, что с потолка слетели несколько хлопьев сажи.
– Удовольствия – вещь недешёвая, – весело улыбалась Галка. – Всё, братцы, похихикали и хватит. Дело-то серьёзное. Проблема не в том, крысятничает кэп или нет. Даже если да, пусть он этим золотом подавится. Но подставлять свою шкурку под испанские сабли ради того, чтобы мистер Причард в один прекрасный момент слинял в Англию и отгрохал там себе особнячок на нашей крови… Обидно ведь, правда?
– Так-то оно так… – вздохнул Бертье. – Только разве это с нами одними происходит? Сплошь и рядом. Наберётся какой-нибудь говнюк добычи и быстренько в Европу. Хорошо ещё, если собственную команду губернатору как преступников не сдаст. Чтобы не пришли однажды по его душу.
– Тебе, небось, приятно думать, что не ты один под началом у говнюка ходишь? – подначил его Дуарте, не забывая краем глаза послеживать, чтобы никто посторонний их не слышал.
– Ты сперва докажи, что кэп – крыса, – осадила его Галка. – А потом уже решим, что с этим делать будем. Я не хотела бы брать на себя грех и разделываться с невиновным.
Мимо прошёл толстый трактирщик с большущим подносом: за одним из соседних столов гуляли матросы с другого корабля. Наши заговорщики примолкли. Проводили его взглядами. Потом, чтобы не возбуждать подозрений, громко затребовали добавочной выпивки и закуски. Получив требуемое, они выпили по глоточку, после чего продолжили.
– Ты прямо как крючок-законник рассуждаешь, – проговорил Бертье. – «Доказательства», «а вдруг не виновен»… Хотя, может, оно и правильно. Только иной прощелыга сто лазеек найдёт, чтобы за закон спрятаться. А иной честный человек по этому же закону выходит жутким злодеем. Вот, скажем, Эшби. Знаешь, как он к нам попал? Сказал своему капитану пару ласковых. По делу, между прочим, а его в кандалы и под виселицу. Что его спасло? Только то, что в колониях нужны были рабочие руки. Так и отправили английского дворянчика на плантации. У него эта история кнутом по спине написана, вдоль и поперёк. Откуда я знаю? Так мы ведь с ним вместе спину гнули. Вместе и сбежали. Я ведь раньше с Олонэ ходил, был его канониром. Однажды испанцы долбанули нас, когда этот ублюдок посадил корабль на рифы, и мы парились на берегу. Всех пленных продали на свои плантации, только по дороге испанца перехватил английский фрегат. Нас пересадили из одного трюма в другой, и вместо Венесуэлы мы попали на Барбадос. Сменяли шило на мыло, как ты говоришь… Одним словом, везде весёлая жизнь, Воробушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Галка сидела за отдельным столиком, почти рядом со стойкой, и имела возможность в любой момент заказать любое блюдо, какое ей понравится, но решила ограничиться супчиком из черепахи. Вкусная вещь, что и говорить. А уж если под хорошее вино, так просто неповторимо. Такой обед обычно поднимал у неё настроение, но сегодня это средство не действовало. И на то была своя причина. Седьмой подряд удачный рейд «Орфея» не только поднял до небес, если так можно выразиться, рейтинг капитана Причарда, но и заметно увеличил его состояние. И это, увы, стало сказываться на нём не в лучшую сторону. Только вчера, накануне прибытия в порт, кэп взъярился на Билла, и чуть было не схватился за оружие. А за что? Билли всего лишь выразил всеобщее мнение, что Причард, так сказать, обнародовал не весь перечень добытого. Не вмешайся Эшби и Галка, неизвестно ещё, чем бы это кончилось. Но не понравилось ей это до чёртиков.
«Оборзел наш кэп, – думала она, неспешно попивая вино. – Братва базарит, завёл приятельские отношения с губернатором. Ещё бы: инглезы всегда ценили в человеке его состояние, а не то, каким способом оно добыто. Если так пойдёт и дальше, начнёт ещё, как Морган, развешивать оппозицию по реям… А что делать? Чёрную метку ему слать? Тоже мне, Билли Бонс нашёлся. Бунтовать в открытую? Это можно, но нужен веский повод, и дать его должен он сам. Иначе выйдет не по законам Берегового братства, и тогда на фиг пошлют уже меня… М-да, задачка на засыпку…»
Задачка, может, и была на засыпку, только для кого-то другого. Причард не ошибся. Если и ходил по палубе «Орфея» человек, способный реально организовать бунт против него, то это была Галка. Алина-Воробушек. Девушка, совершившая по тем временам невозможное: ей удалось завоевать почти безграничное доверие команды. И не только тем, что она учила своих друзей-пиратов бою без оружия. Не только тем, что заковыристо ругалась и лезла в драку, если что-то было не по ней. Не одной своей безбашенной отвагой, с которой она бросалась в бой. Даже не редкой для любого времени способностью быть со всеми на равных. С ней, как поговаривали пираты, была удача, а вот этот аргумент для них перевешивал всё остальное.
«А ведь я тогда материлась по поводу „крутых современников-соотечественников", – она волей-неволей возвращалась к воспоминаниям о последних днях в родном мире. – То ли нет дыма без огня, то ли… я даже не знаю, что и придумать-то. Я здесь оказалась не такой уж и чужой… Хотя автор там изрядно накрутил по части человеческой психологии. Пираты никогданаобум не напали бы на корабль величиной с половину тутошнего города, это я теперь точно знаю».
Сделав ещё глоток, девушка вдруг услышала, что кто-то за её спиной помянул «Орфей». Навострила ушки, незаметно огляделась. Позади неё, через стол, сидела непривычно скучная компания из четверых пиратов, накачивавшихся ромом. Процесс начался, видно, давно, но речь этих посетителей ещё не потеряла логической связности.
– …Говорят, в этот рейд «Орфей» захватил торговый галеон, набитый серебром под самую завязку, – один из четверых тоскливо и завистливо вздыхал, мысленно подсчитывая чужую добычу – Тысяч на двадцать, не меньше. Везёт же некоторым…
– А не спознался ли Причард с нечистым? – засомневался второй.
– Вряд ли, – третий, судя по бульканью, наливал ром себе в здоровенный стакан. – Правда, Причард нынче в гору пошёл, только нечистый тут не при чём. Это я вам точно говорю.
– С чего ты это взял? – хмыкнул второй. – Лично у чёрта осведомился? Не-ет, такая удача неспроста, говорю вам. Что-то тут не то.
– Я другое слышал, – сказал четвёртый, кажется, самый трезвый из всей компании. – Встретил я месяц назад одного своего приятеля, с которым мы раньше вместе на испанца ходили. Он уже год на «Орфее». Так вот: он говорит, удача повернулась к ним лицом с тех самых пор, как они подобрали на острове какую-то девку. То ли полячку, то ли московитку, чёрт их там разберёт. Эта девка сперва им каким-то мудрёным манером по шее накостыляла, а потом их самих учить принялась. Вот с тех самых пор, говорит, у них денежки и не переводятся.
– Так ведь баба и есть самый что ни на есть верный признак сговора с нечистым! – воскликнул второй. – От баб всё зло в мире, помяните моё слово!
Как бы ни были невеселы мысли Галки, но сейчас её разобрал смех. Она честно старалась сдержаться, но всё-таки прыснула, и пропитанная ромом четвёрка дружно уставилась на неё. Со спины её легко было спутать с парнишкой, зачем-то нацепившим абордажную саблю. Немудрено, что один из них, длинный и худой – как раз тот самый, что горой стоял за версию сговора с дьяволом – поднялся и, шатаясь, направился к ней.
– Эй, ты, салага! – рыкнул он. – Как ты смеешь смеяться надо мной? Да ты знаешь, кто я?
– Треска сушёная, – ответила Галка, негромко смеясь. Ситуация была вполне контролируема и забавляла её.
– Да ты… Ты вообще кто такой? – рассердившись, пьяный пират хватанул девушку за кожаную безрукавку, надетую поверх рубахи. То есть он успел, конечно, коснуться грубоватой кожи местной выделки, из которой эта безрукавка была сшита. Но тут пол таверны почему-то ушёл из-под ног, а потом пребольно ударил его по физиономии. И ещё рука, оказавшаяся заведенной за спину, вдруг взорвалась отрезвляющей болью во всех суставах.
– Хочешь знать, кто я? – звонким голоском мурлыкнул «салага». – Пойди в порт, где парни с «Орфея» гуляют, они тебе растолкуют. Возможно, даже с помощью слов, но за это не поручусь.
Двое приятелей поверженного пьянчужки поднялись с лавки, собираясь кое-кого размазать по стенке, но их более трезвый приятель, видимо, обо всём уже догадался, и хватал их за рубахи.
– Сидите, идиоты! – расслышала девушка. – Это же она!
– КТО?!!
Галка, рассмеявшись погромче, отпустила своего пленника.
– Иди проспись, треска сушёная, – напутствовала его она. – Захочешь подраться, найдёшь меня. А так – нечего и приставать.
Рука у пирата болела, видать, сильно, иначе он снова полез бы в драку. По всему видно, до сих пор не сообразил, кто это так лихо его скрутил. Но когда приятели растолковали, «кто есть ху», уставился на неё чуть ли не в ужасе. А Галка, расплатившись за обед, спокойненько себе ушла.
Трактирных пьянчужек она выкинула из головы, как только вышла на улицу. Нужно было найти Билла, Дуарте и Бертье. Владик пошёл со Старым Жаком и двумя матросами закупать продукты для следующего плаванья, разговор с ним тоже предстоит, но это будет не раньше вечера. Да и Жаку совсем не нужно знать, что на корабле запахло бунтом. Зря, что ли, он по три раза на день бегает к Причарду на доклад? Галка терпеть не могла доносчиков, но Старый Жак, нутром почуяв эту неприязнь, однажды сказал ей: «На корабле должен быть порядок, девочка, а откуда ему взяться, если капитан не в курсе, что творится у него на палубе?» Девушка тогда ответила, что это, конечно, так, только всё равно наступит момент, когда дядюшка боцман в должной мере оценит благодарность Причарда. Словечки были двусмысленные, но Жак только нахмурился. И тогда, вопреки обычаю, не донёс о них капитану. А разговор этот случился в день захвата последнего трофея. «Может, дядюшка Жак и не безнадёжен, – думала Галка, пробираясь улочками к набережной. – Но в таком деле на него нечего рассчитывать. Хрен его знает… Сиди потом, гадай на ромашках – донесёт, не донесёт… Я должна точно знать, чего ждать».
2
Своих друзей Галка застала там, где и думала застать – в одном из портовых кабаков. В приятном обществе бутылок и шлюх. Набраться под завязку они ещё не успели, но веселы были сверх меры.
– Ага, фестиваль «Играй, гормон» в разгаре, – хмыкнула Галка, глядя, как они тискают хохочущих девок. – Народ, на два слова, – сказала она, подойдя поближе. Сказала по-русски: за восемь месяцев, проведенных на одной палубе, вся команда научилась её понимать. Так же, как она научилась понимать по-французски – добрая треть команды была родом из этой страны. И по-испански – надо же знать, о чём думает противник?
Девок не без сожаления отпустили, резонно полагая, что повеселиться с ними ещё успеют. Дела команды не касаются никого, кроме самой команды.
– Говори, Воробушек, – Дуарте знал, что девушка не жалует ром, и только потому не предложил ей опрокинуть стаканчик. – Лишних ушей здесь нет.
– Я, собственно, пришла о вчерашнем побазарить, – Галка, завидев на столе свеженькую пшеничную краюху, тут же отломила кусочек и принялась Жевать. От хорошо выпеченного хлеба она не отказывалась никогда.
Билли нахмурился.
– Нашла о чём вспоминать, – буркнул он. – Может, ты объяснишь, с чего это кэп на меня вызверился? Если я не прав, пусть вывернет карманы, и докажет, что я осёл. Но за саблю хвататься – это перебор.
– Сдаётся мне, ты его за живое задел, – предположил Бертье. – Нет дыма без огня. Может, кэп и крысятничает, а тут ты со своим длинным языком, которому мало места за зубами.
– Может, и так, – кивнул Дуарте. Потом подмигнул девушке. – Ты, Воробушек, уже, видать, что-то задумала, а? Или я тебя плохо знаю?
– Есть у меня одна идея, – Галка подтвердила его подозрения. – Нужно каким-то макаром проверить капитановы дела… А как? Рыться в его бумагах? Я не самоубийца, а вас подставлять не хочу. Проследить, с кем он контачит на берегу?
– Это дело, – кивнул Билл.
– Я за это возьмусь, – согласился Дуарте. – У меня здесь родственник торговлю ведёт… Чего уставились? Я разве не говорил, что у меня матушка англичанка?
– Не прошло и года, как мы узнали о тебе что-то новое, – хихикнула Галка. – Ладно, скрытный ты наш, подключай родственника. Надо будет – я золотишка на это предприятие отсыплю. У меня в заначках больше тысячи реалов… А вы чего уставились? Я же, в отличие от вас, в роме не топлюсь и по бабам не бегаю.
Её друзья заржали так, что с потолка слетели несколько хлопьев сажи.
– Удовольствия – вещь недешёвая, – весело улыбалась Галка. – Всё, братцы, похихикали и хватит. Дело-то серьёзное. Проблема не в том, крысятничает кэп или нет. Даже если да, пусть он этим золотом подавится. Но подставлять свою шкурку под испанские сабли ради того, чтобы мистер Причард в один прекрасный момент слинял в Англию и отгрохал там себе особнячок на нашей крови… Обидно ведь, правда?
– Так-то оно так… – вздохнул Бертье. – Только разве это с нами одними происходит? Сплошь и рядом. Наберётся какой-нибудь говнюк добычи и быстренько в Европу. Хорошо ещё, если собственную команду губернатору как преступников не сдаст. Чтобы не пришли однажды по его душу.
– Тебе, небось, приятно думать, что не ты один под началом у говнюка ходишь? – подначил его Дуарте, не забывая краем глаза послеживать, чтобы никто посторонний их не слышал.
– Ты сперва докажи, что кэп – крыса, – осадила его Галка. – А потом уже решим, что с этим делать будем. Я не хотела бы брать на себя грех и разделываться с невиновным.
Мимо прошёл толстый трактирщик с большущим подносом: за одним из соседних столов гуляли матросы с другого корабля. Наши заговорщики примолкли. Проводили его взглядами. Потом, чтобы не возбуждать подозрений, громко затребовали добавочной выпивки и закуски. Получив требуемое, они выпили по глоточку, после чего продолжили.
– Ты прямо как крючок-законник рассуждаешь, – проговорил Бертье. – «Доказательства», «а вдруг не виновен»… Хотя, может, оно и правильно. Только иной прощелыга сто лазеек найдёт, чтобы за закон спрятаться. А иной честный человек по этому же закону выходит жутким злодеем. Вот, скажем, Эшби. Знаешь, как он к нам попал? Сказал своему капитану пару ласковых. По делу, между прочим, а его в кандалы и под виселицу. Что его спасло? Только то, что в колониях нужны были рабочие руки. Так и отправили английского дворянчика на плантации. У него эта история кнутом по спине написана, вдоль и поперёк. Откуда я знаю? Так мы ведь с ним вместе спину гнули. Вместе и сбежали. Я ведь раньше с Олонэ ходил, был его канониром. Однажды испанцы долбанули нас, когда этот ублюдок посадил корабль на рифы, и мы парились на берегу. Всех пленных продали на свои плантации, только по дороге испанца перехватил английский фрегат. Нас пересадили из одного трюма в другой, и вместо Венесуэлы мы попали на Барбадос. Сменяли шило на мыло, как ты говоришь… Одним словом, везде весёлая жизнь, Воробушек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44