Тебе грозило замужество, можно предположить?
Она задохнулась от изумления.
- Я так и знала! Ты тайком копался в моей голове!
- Нет. - Он улыбнулся возмущенному личику и пальцем перенес поцелуй
на кончик темного орлиного носа. - Ты сама призналась, что раньше не была
рабыней. Я полагаю, ты дочь одного из высших сановников, потому что по
твоему же собственному признанию только священники и знать имеют
возможность научиться тому, что знаешь ты. Так что догадаться было очень
легко. Насколько высокое положение занимает твой отец в иерархии твоей
страны?
- Величайшее, - печально ответила она. Наступило молчание.
- И в самом деле, король, да? - Иеро больше не улыбался. - Как жаль.
А ты - единственный ребенок? Это может быть важно.
- У меня был старший брат, но он погиб в борьбе с Нечистью. Мой отец
хотел, чтобы я вышла замуж и этим скрепила союз со вторым по могуществу
государством. Я знала, все знают, о Эфраиме Шеспекском. Он бьет и мучает
своих наложниц. Его первая жена сошла с ума и он ослепил ее, а затем
объявил их брак незаконным, потому что короли не могут быть женаты на
физически неполноценных, видишь ли, и поместил ее в монастырь. Поэтому я
сбежала.
- Нельзя сказать, что я тебя не одобряю, - сказал Иеро, жуя травинку.
- Я хотел бы завести контакты с различными странами, особенно с твоей,
тогда я мог бы открыть новый торговый путь и, что гораздо более важно, мы
могли бы приступить к рецивилизации вашего района. Украсть принцессу, при
том единственную - дурное начало.
Она ощетинилась.
- Что значит "рецивилизация"? Должна тебе сказать, Пер Дестин, мой
благородный попик, Д'Алуа - великое и могущественное королевство. У нас -
два города, окруженных стенами, бесчисленные церкви и другие большие
дворцы и каменные здания. Не говоря уже об огромной и мужественной армии!
Иеро печально улыбнулся и ничего не сказал. Он перекатился на живот,
все так же ничего не говоря, положил подбородок на кулаки и уставился
невидящим взглядом вдаль.
- Понимаю, - сказала девушка после долгой паузы. - Все это еще не
дает права называться цивилизованным государством, верно, Иеро?
- А как ты сама думаешь? - спросил он. - Оно основывается на
рабовладении. Здравоохранение и образование в нем существует только для
немногочисленного имущего класса. Всех давит непосильное бремя налогов,
государственная религия, похоже, выродилась, по крайней мере отчасти, в
чистое суеверие и, в конце концов, оно ведет непрерывные кровопролитные
войны со своими соседями. Последнее глупо и бессмысленно в любом случае,
но к тому же это ужасно ослабляет ваше общество как раз тогда, когда ему
крайне необходима вся мощь, чтобы сражаться против Нечисти и хищных
чудовищ, обитающих в ваших лесах. А ты говоришь мне, что это
цивилизованное государство. Я бы назвал это развитым варварством,
стремительно несущимся к своей погибели.
- Наверное, ты прав, - сказала она. - Просто я воспитывалась как
принцесса королевского дома Д'Алуа, с раннего детства мне только льстили и
лгали, я просто не знала, что может или, скорее, должно быть по-другому.
- Знаю, - сказал он, погладив девушку по плечу. - Просто
восхитительно, принцессочка, какой ты оказалась. Не только хорошенькой, но
и умненькой. Достаточно умненькой, чтобы признать, что знаешь не все.
Только ум сам по себе имеет цену.
Она склонилась над ним и он прижал ее к себе. Высокая трава полностью
скрывала их и он выдохнул ей в ухо: "Ну?"
- Я боюсь, - раздался хриплый шепот. - Я - девственница. Именно
поэтому, наверное, меня так оценили.
- Ты станешь моей женой, когда мы найдем другого священника. Что
касается меня - ты моя жена уже сейчас. И моя любовь. Навеки, пока Бог не
позовет нас к себе. Так говорится в нашем обряде бракосочетания.
Губы девушки прильнули к его губам и заставили его умолкнуть. Трава
мягко колыхнулась под послеобеденным солнцем. Раздался тихий вскрик, такой
тихий и короткий, что даже медведь едва расслышал его.
"Ох уж эти люди! - подумал он. - По крайней мере, с этим покончено и
мы можем сосредоточиться на более важных вещах."
Он тоже дремал, грелся на солнышке и полуприслушивался, как Клац
бессознательно жует свою жвачку. Остров спал, тишину нарушали только крики
птиц и жужжание насекомых.


Оба проснулись ранним вечером, вернее, были разбужены. Не говоря ни
слова они быстро оделись. Окрик Горма: "Проснитесь! Они идут!" вонзился в
их мозги, как удар грома. В то же мгновение раздался ужасный стонущий
звук, который был хорошо знаком им, только громче и на этот раз он не
прекращался.
- Аоу, аоу, ааооуу!
Теперь крик раздавался со всех сторон. В полумраке островок больше не
казался им безопасной гаванью, а всего лишь крохотным кусочком
беспомощного здравого рассудка в хаотическом и безжалостном мире. У Иеро
защемило сердце при воспоминании о том, как они занимались любовью в
промежутке между опасностями и обязанностями, но тот момент был изначально
эфемерным и обреченным на исчезновение.
Вместе с лорсом и медведем они быстро заняли место в центре островка.
Грохочущий угрожающий стон вокруг них становился все громче.
- Аоу, аоу, ааооуу!
Было еще достаточно светло и путешественники ясно увидели своих
врагов. Все тут же поняли, что за ними следили с самого начала их пути
через затонувший мегалополис.
Они появились со всех сторон, кроме открытого прохода на юге.
Появились на маленьких узких суденышках, полуплотах-полуканоэ, очевидно,
сделанных из плотно связанного тростника, сужающегося с обоих концов.
Странные суденышки хлынули ото всех окружающих островок зданий и
преодолевали четверть мили свободного водного пространств, движимые
перепончатыми лапами их владельцев. А в воде между лодками виднелось еще
больше белых голов, плывших еще быстрее, пользуясь только своими
врожденными способностями.
"Новые лемуты! Возьмем лягушку, - думал Иеро, - и поставим ее на
ноги; дадим ей череп с высоким сводом и мертвенно-бледную кожу, белую и
тошнотворную. Дадим ей злобные черные глаза, похожие на огромные,
искрящиеся пузыри. Дадим ей почти человеческий рост. Дадим костяной нож,
почти такой же белый, как их кожа, копье из рыбьих костей и дубинку из
выбеленной кости. И дадим ей ненависть! - Пока события развивались,
священник успел подумать и о первом впечатлении Горма: - Лягушка, которая
думает. Должно быть, то был разведчик. За ними следили."
Похоронный, рыдающий вопль, заполнявший воздух, внезапно прекратился.
Только тогда Иеро осознал, что лягушкоподобные твари сами по себе
совершенно беззвучны. Странный вопль несся от окружающих их зданий, а не
от самих нападающих. Было ли это сигналом к нападению? Кто подавал его?
Множество разных вопросов заполняло его голову, но на ответы сейчас
времени не было. Первые нападающие добрались до островка и хлынули на
берег.
Первое инстинктивное стремление священника было правильным: отойти
подальше от лагуны и встретить лягушкоподобных тварей на твердой почве.
Бежали они неуклюже, полуприпрыгивая, очевидно, с их огромными
перепончатыми лапами было гораздо удобнее передвигаться по грязи и воде,
чем по тверди. Однако их было слишком много, а путешественников всего
четверо. Но теперь Иеро знал и холодное состояние убийцы, натренированное
в монастыре. Защищайся и не раздумывай.
Лючара ударила первой. Ее длинное копье, самовытягивающийся дротик,
который Иеро забрал у мертвого жреца Нечисти, подобно змеиному языку
высунулось и горло лягушкоподобной твари окрасилось алым. Свистнул ливень
зазубренных копий и они пригнулись. Одно копье ударило Иеро прямо в грудь
и он задохнулся от удивления. Копье едва пробило кожу! Лемуты-амфибии
вовсе не были копьеметателями. Очевидно, их кожистые руки не были
приспособлены для метания. И хотя он тут же сообщил об этом остальным, что
сильно подняло боевой дух, сотня уродливых существ выползла на берег из
воды. "И их будет все труднее разглядеть", - подумал Иеро, потому что свет
быстро угасал.
Но снова собственные физические характеристики тварей сработали
против них: по мере того, как свет угасал, их становилось видно все лучше,
а не хуже! Странное спектральное свечение излучалось их влажной чешуйчатой
кожей и таким образом, они ясно вырисовывались во тьме благодаря своей
люминесценции. Безусловно, колдовской и пугающий вид, но только не для
опытных бойцов, а теперь и Лючара выказала себя таковой!
"Клац! - послал мысль Иеро. - Ко мне!"
Огромный лорс охранял правый фланг, медведь - левый, не уступая не
пяди земли, скашивая своими огромными рогами каждого лемута, который
осмеливался подойти поближе. Враги боялись лорса и перед ним почти никого
не было.
Теперь он нырнул между Иеро и Лючарой и, по приказу священника, встал
на колени, Оба вскочили в седло, выставив одно копье влево, другое -
вправо.
- Вперед! - крикнул священник. "Вокруг острова, - послал он мысленно.
- Очисти его от них! Горм, за нами!"
Иеро пришел в голову самый лучший, может быть, единственный план
нападения. Как только прояснились физические недостатки этих существ, план
стал очевидным. Каждое по отдельности не представляло угрозы, но они
нахлынули в таком количестве, что все же могли сбить своих противников с
ног, навалившись кучей, и пленить - если бы те позволили. Но если на них
напасть, да еще на твердой земле, слабые ноги делали их крайне уязвимыми,
это совсем другое дело!
Такого зверя, как огромный лорс, они никогда раньше не видели, и он
был почти неуязвим для их дротиков, разве что раздражавших его. Низкий
кустарник и несколько деревьев вовсе не мешали Клацу и он просто пронесся
сквозь светящуюся толпу лягушкоподобных существ, словно их здесь вовсе не
было. Их пасти, окаймленные острыми, как иглы, клыками, распахнулись от
ярости и ужаса. Если не считать топанья, фырканья и взревывания лорса,
странная битва проходила в полной тишине. Даже неистово размахивая копьем,
Иеро удивлялся этим существам. Он не мог засечь никакой ментальной
активности, исходившей от них, а поскольку они казались безголосыми, то
как, черт возьми, они общались между собой? Дважды они пронеслись вокруг
островка, сея опустошение и панику в рядах фосфоресцирующих врагов.
Внезапно они поняли, что одержали победу, во всяком случае, на данный
момент. Люди не увидели и не услышали никакого сигнала, но скользкие твари
все одновременно, неуклюже, но стремительно пустились наутек. В одно
мгновение путешественники были окружены ужасно сияющей стаей кошмарных
демонов, а в следующее - бесчисленные пятна живого света гасли в воде.
Когда Иеро подал знак остановиться, он знал, что мертвых и раненных
нападающие забрали с собой. "Может быть, чтобы съесть", - мрачно подумал
священник, не желая допустить, что у этих живущих в грязи лемутов могут
быть добрые побуждения.
- Они удрали, - вздохнула Лючара, положив перед собой на седло
окровавленное копье.
- Да, но не очень далеко. Смотри!
Остров был окружен кольцом холодного огня: орда амфибий лежала на
воде, на своих тростниковых лодках или просто плавали - в темноте было
трудно различить. Но одно было очевидно - далеко они не убрались.
- Я думаю, они вернутся; возможно, с первыми лучами света, -
продолжал священник. - Кто-нибудь ранен?
"Горм, с тобой все в порядке? Клац, раны есть?"
"У них слабое оружие. Я думал, наконечники их копий могут быть
отравлены, но, похоже, нет. Меня даже не поцарапало."
Клац гневно потряс огромными рогами. Полетели капли темной зловонной
крови и попали на лица всадников.
- Тьфу! Вижу, и у тебя все в норме!
Мужчина и женщина спешились и некоторое время всматривались в
причудливый кордон света сквозь ночную тьму.
- Пойдем, наконец сказал Иеро. - Вычистим оружие и поедим. Потом
можно отдохнуть. Я буду охранять первым. Я почти доделал свой лук и теперь
хочу сделать несколько стрел. Когда станет луна, света будет достаточно.
- Я не хочу спать, пока ты работаешь! - решительно заявила юная леди.
- Может быть, вместе мы доделаем оба лука.
Такие любовь и доверие прозвучали в ее голосе, что у Иеро защемило в
груди. Он даже сам себе не хотел признаться, каким отчаянным выглядит их
положение. Что может принести им утро, кроме нового нападения, и на сей
раз нападавших может быть гораздо больше. Его намерение доделать луки -
всего лишь попытка не глядеть в лицо неизбежному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58