растущее растениеСистема: строящееся здание1. Открытая системаСемяСтроящееся здание2. Доступная энергияСолнечная энергияСолнечная энергия3. Направляющая программаГенетический кодЧертежи проекта4. Механизм преобразованияФотосинтезСтройматериалы
На нашей планете всякая реально существующая система всегда открыта (прямо или косвенно) для солнечной энергии. Однако улучшающийся порядок характерен не для всех систем, а только для тех, которые обладают строго определенной программой, направляющей их развитие, и сложным механизмом («двигателем», так сказать), превращающим солнечную энергию в специфическую работу их роста. Наилучшими примерами являются живые системы и искусственные системы. Как показано в табл. 1, типичная живая и типичная искусственная системы обоим этим критериям отвечают.
Как возражение, иногда приводится такой пример: образование кристалла из остывающей жидкости. Но и этот пример только подтверждает правило, потому что энергия и информация, содержащиеся в жидкости, — выше, чем в развивающемся из нее кристалле.
В любом случае, программа и механизм процессов улучшения порядка должны быть заданы системе заранее. Никакое случайное или внезапное явление не может породить ни такую программу, ни механизм.
Имея это в виду, зададим себе вопрос: «Может ли биосфера в целом развиться в сторону улучшения порядка?» Проблема представлена в табл. 2.
Таблица 2. Отсутствие в эволюции упорядовающих критериев
Критерии которые должны быть удовлетвореныСистема: первая живая клеткаСистема: популяция сложных организмов1. Открытая системаНабор неживых молекулПопуляция простых организмов2. Доступная энергияСолнечная энергияСолнечная энергия3. Направляющая программаОтсутствуетОтсутствует (Естественный отбор?)4. Механизм преобразованияОтсутствуетОтсутствует (Мутации?)
Каждая стадия истинной эволюции в живом мире представляет собой улучшение порядка в живой системе. В каждом случае система является открытой, а энергию поставляет Солнце. Проблема только в том, каковы же программы и механизмы эволюции. Какая заранее заданная программа «научила» неорганические вещества первобытного «бульона», как им превратиться в первые размножающиеся вещества? До сих пор ответа на этот вопрос нет.
Кроме того, каков тот энергетический механизм, который превращает солнечную энергию в бесконечно сложные структуры, необходимые для жизни?
И если даже допустить, что элементарная жизнь каким-то образом возникла, то как могла популяция простейших организмов превратиться в популяцию более сложных организмов? Ведь, опять-таки, для создания такой более сложной системы нужен механизм преобразования, способный превратить солнечную энергию в специфическую работу. Что служит таким механизмом?
Существует явление мутации. Да, мутация — это реакция организма на воздействие окружающей среды. В частности — на радиацию. Но при этом гены никогда не изменяются в сторону улучшения порядка в генетической системе. Мутации — изменения случайные. А, как показывают любые наблюдения, случайные изменения в упорядоченной системе неизбежно приводят к ухудшению порядка в этой системе. Кроме того: что является направляющей программой, приказывающей популяции червей превратиться в популяцию, скажем, крокодилов? Естественный отбор? Да, он может послужить программой сохранения, устраняя последствия вредных мутаций. Но как он может направить развитие в сторону более сложной системы?
Итак, эволюция, как развитие по вертикали вверх, в свете Второго начала термодинамики, по всей видимости, невозможна. Если даже такая простая система, как семя, требует заранее составленных программы и механизма (генетический код и фотосинтез), чтобы развиться в нечто сложное, то это тем более должно быть справедливо для того громадного пространственно-временного комплекса, который образует биосферу, якобы эволюционирующую.
Эволюционисты, в большинстве своем, эту проблему просто игнорировали. Лишь немногие из них (главным образом, в физических науках) осознали её и пытаются решить — пока что, в основном, отвлеченными умозрительными построениями.
Например, бельгийский ученый Илья Пригожий высказывает предположение, что «флуктуации» или «неустойчивости» в «рассеивающих структурах» (по его терминологии) — могут породить в открытой системе более высокий порядок. Однако он признаёт, что никаких свидетельств того, что жизнь возникла подобным путем, — нет. Он отмечает: «Ничтожно мала возможность того, что при обычных температурах гигантское количество молекул расположилось так, чтобы дать начало высокоорганизованным структурам и взаимосогласованным функциям, характерным для живых организмов. Поэтому идея самопроизвольного зарождения жизни в ее нынешнем виде — в высшей степени неубедительна, даже в масштабе тех миллиардов лет, в течение которых происходила эволюция живой природы.» [Ilya Prigogine, Gregoire Nicolis, Agnes Babloyants, «Thermodynamics ofEvolulion,» Physics Today (Vol.25, November 1972), p. 23.]
В другой своей работе И. Пригожий высказывает надежду, что его теория когда-нибудь, возможно, сможет предоставить недостающий организующий механизм. Тем не менее он предупреждает:
«Возможность преодолеть порог между неживым и живым создается не просто какой-то одной неустойчивостью. Здесь замешана, скорее, некая цепь неустойчивостей, в которой мы только начинаем различать отдельные звенья.» [Ilya Prigogine, «Can Thermodynamics Explain Biological Order?» Impact of Science on Society (Vol. XX111, No. 3, 1973).]
Этой проблемой пытался заняться и профессор Гарвардского университета Дэвид Лейзер. Он начал с нового определения понятия «стрелка времени» (введённого для Второго начала термодинамики сэром Артуром Эддингтоном). По Лейзеру, это — две стрелки. Одна направлена вверх, другая вниз:
«Процессы, определяющие историческую и термодинамическую стрелки времени, порождают соответственно информацию и энтропию.» [David Layzer, «The Arrow of Time,» Scientific Amercan (Vol. 233, December 1975), p. 60.]
Под «исторической стрелкой» Д. Лейзер подразумевает эволюционный процесс, который якобы порождает всё более и более высокую степень «информации» (или «порядка», или «сложности») в мире. Это может происходить только ценой снижения энтропии (то есть уменьшения беспорядка).
«Таким образом, увеличение информации всегда компенсируется равной потерей энтропии.» [Ibid.] Однако «термодинамическая стрелка» не перестает определять энтропию как постоянно увеличивающуюся.
По существу, Д. Лейзер только вновь поставил проблему, но не решил ее. Состоит она в том, как же это увеличение информации, за счет потери энтропии, может возникнуть? Какова программа, направляющая этот процесс, и где механизм, осуществляющий его? Без них — энтропия, естественно увеличивающаяся, просто исключает увеличение информации. Пустое утверждение, что «Земля является открытой системой», на вопрос не отвечает.
Чарлз Смит этот факт осознаёт, подчёркивая его значение:
«Однако, это объяснение не является полностью удовлетворительным, ибо оставляет нерешенной проблему: как и почему возник процесс повышения порядка (т. е. очевидное снижение энтропии). И над этим вопросом бились многие ученые. В 1968 г. Л. Берталанфи назвал взаимосвязь между необратимой термодинамикой и теорией информации — одной из наиболее фундаментальных нерешенных проблем в биологии.» [Charles J. Smith, «Problems with Entropy in Biology,» Biosystems (Volume I, 1975), p. 259.]
Эта «фундаментальная нерешенная проблема в биологии» является, по существу, изложением двух противоположных предсказаний, сделанных моделями сотворения и эволюции.
Следует помнить, что Второе начало термодинамики является доказанным научным законом (насколько это вообще может быть сделано), в то время как эволюция не только не доказана, но и не может быть испытана экспериментально.
Даже если бы Пригожину (или кому-то другому) и удалось открыть какие-то программы и механизмы, способные эволюционно увеличивать порядок, несмотря на всю возрастающую энтропию вселенной, — то и тогда эволюционная модель не могла бы соперничать с креационной моделью по эффективности. Предположим, что путем подобных второстепенных подправок и натяжек эволюционную модель и удастся привести в соответствие со Вторым началом термодинамики. Но это Второе начало никогда не станет следствием, с неизбежностью вытекающим из этой модели.
В то же время теория сотворения — предсказывает этот закон природы с неизбежностью. Поэтому в свете научных законов, наблюдаемых в настоящее время, эволюция представляется невозможной.
Глава 4. Происходила ли эволюция в прошлом?
Итак, в свете экспериментально доказанного Второго начала термодинамики, эволюция, в сколько-нибудь значительном масштабе, в настоящий момент не происходит. Ну, а в прошлом? Может быть, раньше были какие-то другие условия, — и эволюция все-таки могла случиться в течение долгих геологических эпох, пусть даже теперь нам это и не видно?
Письменные исторические памятники не предоставляют нам никаких свидетельств о том, что эволюция «по вертикали вверх» когда-либо происходила. Необходимо поэтому изучать свидетельства доисторических эпох.
Такие свидетельства могли бы найтись в горных породах земной коры, и особенно в тех породах, где встречаются окаменелости, то есть ископаемые остатки (или отпечатки) живых организмов. Такие осадочные породы покоятся поверх древнейших кристаллических пород, образуя тем самым «геологическую колонну» — слоистый геологический разрез.
Хорошо известно, что геологический разрез одной местности обычно совсем не похож на разрез в любом другом месте. Однако все они как-то суммируются, чтобы найти подходящее место в стандартной таблице геологических эпох. Эволюционисты считают, что такая таблица представляет каменную летопись эволюционной истории геологических эпох Земли: от докембрия до современного периода. При этом физическое объяснение тех процессов, которые образовали все эти горные породы, дается с униформистской точки зрения. То есть, считается, что для понимания тех процессов достаточно знать законы и процессы, действующие в настоящее время.
Если эволюционная модель верна, то нынешние процессы создали не только горные породы, но и различные формы жизни, дошедшие до нас в виде ископаемых. Униформизм, таким образом, жизненно важен для этой модели.
Будем помнить, что такие процессы протекают крайне медленно: в случае эволюции «вверх» — настолько медленно, что в настоящее время наблюдать их в действии невозможно. Именно поэтому для эволюции (осуществленной какими-то естественными процессами) нужен колоссальный, чуть ли не бесконечный период времени.
Но это еще не самое интересное! Если эволюция действительно протекала, в течение прошедших геологических эпох, то все известные сложные формы жизни медленно развились из примитивных форм. А значит, в горных породах тех эпох это должно было оставить след в виде окаменелостей! Ископаемые должны предоставить нам огромное количество промежуточных переходных форм растений и животных. (Это понимал и сам Чарлз Дарвин. В книге «Происхождение видов» он писал, что «число промежуточных разновидностей, существовавших в прошлом, должно быть поистине огромным». [Charles Darwin, The Origin of Species, First Collier Books Edition, p. 308.]) Они обязаны показать, как развились различные виды, классы, отряды и семейства.
Креационная модель, наоборот, предполагает, что основные роды (Термин «род» здесь обозначает первоначально созданную категорию живого мира, внутри которой возможны вариации. Термины систематики, основанной Карлом Линнеем (вид, род, семейство, отряд, класс, тип, и т. п.) изобретены, конечно, людьми, к тому же их значения часто меняются. Термин «РОД» в креационном смысле не совпадает точно ни с одним из этих терминов. Пожалуй, ближе других к нему подойдет «семейство». (Прим. автора)). растений и животных были созданы специально, а вовсе не развились из других родов. Следовательно, предсказывает креационист, никакие промежуточные формы (кроме как внутри рода) никогда не будут найдены: ни среди множества существующих организмов, ни среди ископаемых.
Каждому очевидно, что именно это предсказание подтверждается совокупностью современных растений и животных. Ведь если бы было иначе, то не могло бы быть и речи ни о какой классификации: ибо тогда между похожими организмами было бы нельзя провести границу.
«Иными словами, живой мир — это не единая масса особей, где любые две разновидности связаны неразрывной цепочкой промежуточных ступеней. Это комплекс более или менее четко разграниченных отдельных множеств, промежуточные звенья между которыми или отсутствуют или крайне редки», — писал известный американский эволюционист Феодосий Добжанский. [Theodosius Dobzhansky, Genetics and the Origin of Species (2nd Ed., New York, Columbia University Press, 1951), p. 4.]
Это странно уже само по себе. Лучшим подтверждением теории эволюции был бы как раз факт не отсутствия, а наличия этих промежуточных звеньев.
1 2 3 4 5 6 7 8
На нашей планете всякая реально существующая система всегда открыта (прямо или косвенно) для солнечной энергии. Однако улучшающийся порядок характерен не для всех систем, а только для тех, которые обладают строго определенной программой, направляющей их развитие, и сложным механизмом («двигателем», так сказать), превращающим солнечную энергию в специфическую работу их роста. Наилучшими примерами являются живые системы и искусственные системы. Как показано в табл. 1, типичная живая и типичная искусственная системы обоим этим критериям отвечают.
Как возражение, иногда приводится такой пример: образование кристалла из остывающей жидкости. Но и этот пример только подтверждает правило, потому что энергия и информация, содержащиеся в жидкости, — выше, чем в развивающемся из нее кристалле.
В любом случае, программа и механизм процессов улучшения порядка должны быть заданы системе заранее. Никакое случайное или внезапное явление не может породить ни такую программу, ни механизм.
Имея это в виду, зададим себе вопрос: «Может ли биосфера в целом развиться в сторону улучшения порядка?» Проблема представлена в табл. 2.
Таблица 2. Отсутствие в эволюции упорядовающих критериев
Критерии которые должны быть удовлетвореныСистема: первая живая клеткаСистема: популяция сложных организмов1. Открытая системаНабор неживых молекулПопуляция простых организмов2. Доступная энергияСолнечная энергияСолнечная энергия3. Направляющая программаОтсутствуетОтсутствует (Естественный отбор?)4. Механизм преобразованияОтсутствуетОтсутствует (Мутации?)
Каждая стадия истинной эволюции в живом мире представляет собой улучшение порядка в живой системе. В каждом случае система является открытой, а энергию поставляет Солнце. Проблема только в том, каковы же программы и механизмы эволюции. Какая заранее заданная программа «научила» неорганические вещества первобытного «бульона», как им превратиться в первые размножающиеся вещества? До сих пор ответа на этот вопрос нет.
Кроме того, каков тот энергетический механизм, который превращает солнечную энергию в бесконечно сложные структуры, необходимые для жизни?
И если даже допустить, что элементарная жизнь каким-то образом возникла, то как могла популяция простейших организмов превратиться в популяцию более сложных организмов? Ведь, опять-таки, для создания такой более сложной системы нужен механизм преобразования, способный превратить солнечную энергию в специфическую работу. Что служит таким механизмом?
Существует явление мутации. Да, мутация — это реакция организма на воздействие окружающей среды. В частности — на радиацию. Но при этом гены никогда не изменяются в сторону улучшения порядка в генетической системе. Мутации — изменения случайные. А, как показывают любые наблюдения, случайные изменения в упорядоченной системе неизбежно приводят к ухудшению порядка в этой системе. Кроме того: что является направляющей программой, приказывающей популяции червей превратиться в популяцию, скажем, крокодилов? Естественный отбор? Да, он может послужить программой сохранения, устраняя последствия вредных мутаций. Но как он может направить развитие в сторону более сложной системы?
Итак, эволюция, как развитие по вертикали вверх, в свете Второго начала термодинамики, по всей видимости, невозможна. Если даже такая простая система, как семя, требует заранее составленных программы и механизма (генетический код и фотосинтез), чтобы развиться в нечто сложное, то это тем более должно быть справедливо для того громадного пространственно-временного комплекса, который образует биосферу, якобы эволюционирующую.
Эволюционисты, в большинстве своем, эту проблему просто игнорировали. Лишь немногие из них (главным образом, в физических науках) осознали её и пытаются решить — пока что, в основном, отвлеченными умозрительными построениями.
Например, бельгийский ученый Илья Пригожий высказывает предположение, что «флуктуации» или «неустойчивости» в «рассеивающих структурах» (по его терминологии) — могут породить в открытой системе более высокий порядок. Однако он признаёт, что никаких свидетельств того, что жизнь возникла подобным путем, — нет. Он отмечает: «Ничтожно мала возможность того, что при обычных температурах гигантское количество молекул расположилось так, чтобы дать начало высокоорганизованным структурам и взаимосогласованным функциям, характерным для живых организмов. Поэтому идея самопроизвольного зарождения жизни в ее нынешнем виде — в высшей степени неубедительна, даже в масштабе тех миллиардов лет, в течение которых происходила эволюция живой природы.» [Ilya Prigogine, Gregoire Nicolis, Agnes Babloyants, «Thermodynamics ofEvolulion,» Physics Today (Vol.25, November 1972), p. 23.]
В другой своей работе И. Пригожий высказывает надежду, что его теория когда-нибудь, возможно, сможет предоставить недостающий организующий механизм. Тем не менее он предупреждает:
«Возможность преодолеть порог между неживым и живым создается не просто какой-то одной неустойчивостью. Здесь замешана, скорее, некая цепь неустойчивостей, в которой мы только начинаем различать отдельные звенья.» [Ilya Prigogine, «Can Thermodynamics Explain Biological Order?» Impact of Science on Society (Vol. XX111, No. 3, 1973).]
Этой проблемой пытался заняться и профессор Гарвардского университета Дэвид Лейзер. Он начал с нового определения понятия «стрелка времени» (введённого для Второго начала термодинамики сэром Артуром Эддингтоном). По Лейзеру, это — две стрелки. Одна направлена вверх, другая вниз:
«Процессы, определяющие историческую и термодинамическую стрелки времени, порождают соответственно информацию и энтропию.» [David Layzer, «The Arrow of Time,» Scientific Amercan (Vol. 233, December 1975), p. 60.]
Под «исторической стрелкой» Д. Лейзер подразумевает эволюционный процесс, который якобы порождает всё более и более высокую степень «информации» (или «порядка», или «сложности») в мире. Это может происходить только ценой снижения энтропии (то есть уменьшения беспорядка).
«Таким образом, увеличение информации всегда компенсируется равной потерей энтропии.» [Ibid.] Однако «термодинамическая стрелка» не перестает определять энтропию как постоянно увеличивающуюся.
По существу, Д. Лейзер только вновь поставил проблему, но не решил ее. Состоит она в том, как же это увеличение информации, за счет потери энтропии, может возникнуть? Какова программа, направляющая этот процесс, и где механизм, осуществляющий его? Без них — энтропия, естественно увеличивающаяся, просто исключает увеличение информации. Пустое утверждение, что «Земля является открытой системой», на вопрос не отвечает.
Чарлз Смит этот факт осознаёт, подчёркивая его значение:
«Однако, это объяснение не является полностью удовлетворительным, ибо оставляет нерешенной проблему: как и почему возник процесс повышения порядка (т. е. очевидное снижение энтропии). И над этим вопросом бились многие ученые. В 1968 г. Л. Берталанфи назвал взаимосвязь между необратимой термодинамикой и теорией информации — одной из наиболее фундаментальных нерешенных проблем в биологии.» [Charles J. Smith, «Problems with Entropy in Biology,» Biosystems (Volume I, 1975), p. 259.]
Эта «фундаментальная нерешенная проблема в биологии» является, по существу, изложением двух противоположных предсказаний, сделанных моделями сотворения и эволюции.
Следует помнить, что Второе начало термодинамики является доказанным научным законом (насколько это вообще может быть сделано), в то время как эволюция не только не доказана, но и не может быть испытана экспериментально.
Даже если бы Пригожину (или кому-то другому) и удалось открыть какие-то программы и механизмы, способные эволюционно увеличивать порядок, несмотря на всю возрастающую энтропию вселенной, — то и тогда эволюционная модель не могла бы соперничать с креационной моделью по эффективности. Предположим, что путем подобных второстепенных подправок и натяжек эволюционную модель и удастся привести в соответствие со Вторым началом термодинамики. Но это Второе начало никогда не станет следствием, с неизбежностью вытекающим из этой модели.
В то же время теория сотворения — предсказывает этот закон природы с неизбежностью. Поэтому в свете научных законов, наблюдаемых в настоящее время, эволюция представляется невозможной.
Глава 4. Происходила ли эволюция в прошлом?
Итак, в свете экспериментально доказанного Второго начала термодинамики, эволюция, в сколько-нибудь значительном масштабе, в настоящий момент не происходит. Ну, а в прошлом? Может быть, раньше были какие-то другие условия, — и эволюция все-таки могла случиться в течение долгих геологических эпох, пусть даже теперь нам это и не видно?
Письменные исторические памятники не предоставляют нам никаких свидетельств о том, что эволюция «по вертикали вверх» когда-либо происходила. Необходимо поэтому изучать свидетельства доисторических эпох.
Такие свидетельства могли бы найтись в горных породах земной коры, и особенно в тех породах, где встречаются окаменелости, то есть ископаемые остатки (или отпечатки) живых организмов. Такие осадочные породы покоятся поверх древнейших кристаллических пород, образуя тем самым «геологическую колонну» — слоистый геологический разрез.
Хорошо известно, что геологический разрез одной местности обычно совсем не похож на разрез в любом другом месте. Однако все они как-то суммируются, чтобы найти подходящее место в стандартной таблице геологических эпох. Эволюционисты считают, что такая таблица представляет каменную летопись эволюционной истории геологических эпох Земли: от докембрия до современного периода. При этом физическое объяснение тех процессов, которые образовали все эти горные породы, дается с униформистской точки зрения. То есть, считается, что для понимания тех процессов достаточно знать законы и процессы, действующие в настоящее время.
Если эволюционная модель верна, то нынешние процессы создали не только горные породы, но и различные формы жизни, дошедшие до нас в виде ископаемых. Униформизм, таким образом, жизненно важен для этой модели.
Будем помнить, что такие процессы протекают крайне медленно: в случае эволюции «вверх» — настолько медленно, что в настоящее время наблюдать их в действии невозможно. Именно поэтому для эволюции (осуществленной какими-то естественными процессами) нужен колоссальный, чуть ли не бесконечный период времени.
Но это еще не самое интересное! Если эволюция действительно протекала, в течение прошедших геологических эпох, то все известные сложные формы жизни медленно развились из примитивных форм. А значит, в горных породах тех эпох это должно было оставить след в виде окаменелостей! Ископаемые должны предоставить нам огромное количество промежуточных переходных форм растений и животных. (Это понимал и сам Чарлз Дарвин. В книге «Происхождение видов» он писал, что «число промежуточных разновидностей, существовавших в прошлом, должно быть поистине огромным». [Charles Darwin, The Origin of Species, First Collier Books Edition, p. 308.]) Они обязаны показать, как развились различные виды, классы, отряды и семейства.
Креационная модель, наоборот, предполагает, что основные роды (Термин «род» здесь обозначает первоначально созданную категорию живого мира, внутри которой возможны вариации. Термины систематики, основанной Карлом Линнеем (вид, род, семейство, отряд, класс, тип, и т. п.) изобретены, конечно, людьми, к тому же их значения часто меняются. Термин «РОД» в креационном смысле не совпадает точно ни с одним из этих терминов. Пожалуй, ближе других к нему подойдет «семейство». (Прим. автора)). растений и животных были созданы специально, а вовсе не развились из других родов. Следовательно, предсказывает креационист, никакие промежуточные формы (кроме как внутри рода) никогда не будут найдены: ни среди множества существующих организмов, ни среди ископаемых.
Каждому очевидно, что именно это предсказание подтверждается совокупностью современных растений и животных. Ведь если бы было иначе, то не могло бы быть и речи ни о какой классификации: ибо тогда между похожими организмами было бы нельзя провести границу.
«Иными словами, живой мир — это не единая масса особей, где любые две разновидности связаны неразрывной цепочкой промежуточных ступеней. Это комплекс более или менее четко разграниченных отдельных множеств, промежуточные звенья между которыми или отсутствуют или крайне редки», — писал известный американский эволюционист Феодосий Добжанский. [Theodosius Dobzhansky, Genetics and the Origin of Species (2nd Ed., New York, Columbia University Press, 1951), p. 4.]
Это странно уже само по себе. Лучшим подтверждением теории эволюции был бы как раз факт не отсутствия, а наличия этих промежуточных звеньев.
1 2 3 4 5 6 7 8