Да и то озирался по сторонам, не видит ли кто и не настучит ли надзирателям, которые за это снова посадят его на голодный паек. К счастью, обошлось.
Один раз его отправили вместе с половиной агелы в большую крепость Амиклы, неподалеку от которой располагался другой лагерь эфебов, забрать из арсенала очередную порцию приготовленного для них тренировочного оружия, – щиты, копья и ножи. Туда они бежали налегке, а обратно – нагруженные сверх меры. Каждый тащил по десятку копий или по несколько щитов и должен был еще при этом быстро передвигаться. Деметрий спуску не давал никому, а уж глядя на Тараса, испытывал настоящее удовольствие, не раз приговаривая: «Я же тебя предупреждал, Гисандр, не иди против меня». Тарас отмалчивался и, скрипя зубами, воспитывал силу воли.
В общем, весь срок вынужденной голодовки ему никаких поблажек не делали. Ломая голыми руками жесткие стебли тростника от рассвета до заката, Тарас заработал себе множество ссадин, но зато так укрепил запястья, что теперь мог сломать стебель сухого тростника, зажав его между пальцами, или придушить любого одной рукой, лишь бы представился случай. Кроме того, от переживаний последних дней и отсутствия еды он сильно похудел. И каково же было его удивление, когда прибывшие в лагерь эфоры неожиданно признали его слишком толстым и подвергли новому наказанию.
Случилось это так. Оттрубив положенный срок на уборке тростника и отмучившись без еды, Тарас был вновь допущен к столу. Вот когда кусок холодной баранины, козий сыр, ломоть грубого хлеба и гроздь оливок показались ему пищей богов. Он просто стонал от удовольствия, запивая все это речной водой, не вспоминая ни о каком вине или других излишествах прошлой жизни, уже казавшейся почти эфемерной.
На второй день после обеда надзиратели построили все агелы перед тремя высокорослыми чиновниками, прибывшими из столицы. Тарас уже участвовал в одной из проверок и не ждал от нее ничего хорошего. Однако, узнав, что эти трое крепких мужчин в простых гиматиях, не обвешенные золотыми цепями и перстнями с бриллиантами, – эфоры, – он сильно удивился. Эфоры обладали властью, сравнимой с полномочиями самих царей, и, по его разумению, должны были одеваться в шелк и парчу, передвигаться в раззолоченных колесницах в сопровождении кучи слуг и осыпать подданных золотом. А эти были одеты почти так же, как и Тарас, а в лагерь на берегу Эврота разве что пешком не пришли.
Но еще больше он удивился, когда всем членам агел приказали раздеться донага и в таком виде ждать, пока их не осмотрят. «Что за педофилы такие?» – насторожился Тарас, поглядывая на эфоров, но стянул с себя гиматий, как приказали. Все оказалась просто. Эфоры, призванные следить за здоровьем нации, лично осматривали каждого молодого спартанца и приказывали пороть тех, у кого появлялась хоть одна складка жира или мышцы не выглядели выточенными из камня.
– Как ты обрюзг, Гисандр, – сморщившись, словно увидел перед собой какого-то жирного и покрытого прыщами ублюдка, заметил один из эфоров, остановившись рядом с Тарасом.
«И этот меня знает, – снова удивился боец, взглянув на лысоватого мужчину в слегка удлиненном гиматии, которого, по слухам, уважали сами цари, – да меня здесь все, похоже, знают. И моего отца. Только я сам о себе ничего не знаю».
Больше этот эфор, которого звали Хидрон, ничего не сказал. Однако едва первые лица государства удалились в своих скромных повозках, как за Тарасом явились надзиратели и вновь отвели его на лобное место, где нещадно пороли до заката, запретив есть еще три дня. Хорошо хоть тростник больше рвать не заставили.
После этой инспекции Тарас наконец понял, почему все спартанцы такие поджарые. Эфоры объезжали лагеря каждые десять дней. Узнав об этом, Тарас изучил свое исхудавшее тело, но не нашел на нем никаких лишних складок. Он и раньше не отлынивал от физкультуры, считая себя вполне накаченным парнем. Однако до местных стандартов все равно недотягивал. Поэтому поклялся себе, что похудеет к следующему приезду эфоров еще на несколько килограммов, чего бы это ему ни стоило. И подкачается, чтобы добиться нужного рельефа мышц. Надоело ходить постоянно избитым и голодным.
Отбыв наказание, Тарас вновь подключился к обучению, которое проходили остальные в его отсутствие. Занятия для совсем молодых и старших теперь разделялись. Чем занималась молодежь, то и дело пропадавшая из лагеря, он не особенно следил. Но обучение для приблизившихся к порогу двадцатилетия, похоже, входило в завершающую стадию. И заключалось оно в ежедневных гимнастических упражнениях, беге, плавании, метании копья, битве на ножах и даже мечах, которой их обучали в качестве инструкторов несколько прибывших из Амикл настоящих спартанских воинов. А также битве в строю, что уже походило на профессиональную военную подготовку.
Никакого огнестрельного оружия, хорошо знакомого Тарасу здесь, конечно, не было. Зато он удивил инструкторов своим владением ножа и рукопашного боя, показав им несколько финтов, доселе неизвестных им самим. Глядя на то, как Тарас быстро разделался по очереди с тремя своими противниками из агелы, а потом с двумя одновременно, спартанский воин Навклид, обучавший их этому искусству, приказал ему биться с ним один на один.
– Ты молодец, Гисандр, – похвалил его Навклид после того, как Плидистрат, Эгор и Тимофей оказались на земле, отправленные туда ударами ног и подсечками, не сумев причинить никакого вреда быстро перемещавшемуся Тарасу, – хорошо дерешься. А теперь попробуй победить меня в настоящем бою. Победишь, считай, прошел обучение.
И крепкий спартанский воин, мышцы которого бугрились на плечах, сложил на землю оружие – круглый красный щит с изображением «Лямбды», средней длины меч и, подумав, снял шлем. Теперь спартанец, на котором был надет только кожаный панцирь и портупея, остался с одним ножом. Правда, Гисандр был босым, как и все молодые воины, а Навклид обут в сандалии, но спецназовец решил, что справится с ним и так. Кожа на подошвах его ног огрубела уже настолько, что не ощущала мелких камней вообще.
– Давай, – сделал пригласительный жест накаченной рукой спартанец, – нападай на меня.
И Тарас двинулся вперед, хотя обычно предпочитал отбивать нападение. В отличие от остальных бойцов, которых учили всегда ощупывать ногами землю и твердо стоять на ней, Тарас слегка подпрыгивал и менял направление, приближаясь к Навклиду. Он сделал несколько ложных выпадов, заставив того вздрогнуть, но так и не нанес настоящего удара. Ножи у них были притупленные с конца, учебные, но при желании и таким можно было нанести хорошую рану противнику. За поединком следила вся агела во главе с Деметрием.
– Ну давай же, – повторил уставший ждать инструктор, – нападай!
Однако Тарас все прыгал вокруг него, раздражая нетерпеливого спартанца, и тот вскоре изменил свою стойку, резко выбросив руку с ножом. Тарас едва успел увернуться от острия, пронзившего воздух у самого уха, а Навклид шагнул вперед и нанес резкий удар ногой в бедро. Тарас упал навзничь, как подкошенный, терпя боль, но быстро вскочил и сделал ответный выпад в сторону Навклида, резанув воздух у самых его глаз. Но все же промахнулся и тут же получил хороший удар кулаком в челюсть, которого бывший спецназовец не ожидал на учебных занятиях. Сплюнув кровь из рассеченной губы, он поймал взгляд инструктора, говоривший: «Нет, парень, теперь все по-взрослому».
– Ну ладно, – прохрипел себе под нос Тарас, бросаясь в атаку, – по-взрослому, так по-взрослому.
И, отбив очередной выпад инструктора, нанес ему хороший удар локтем по ребрам, от которого тот едва не задохнулся. Потом провел серию ударов левой в челюсть, в грудь – отбил взмах ножом, – еще раз в челюсть и напоследок по печени. Навклид, слегка нокаутированный такой атакой, отступил назад, покачиваясь, но не упал и клинок не выпустил. Тогда Тарас с разбегу подпрыгнул вверх и нанес завершающий удар в грудь ногой, повергнувший спартанского воина в пыль. А сам поднял руки вверх, как победитель.
Бойцы агелы загомонили, выражая свое восхищение. А Деметрий, как успел заметить краем глаза Тарас, нахмурился, но продолжал смотреть на поединок, который еще не закончился, но грозил перерасти в позор спартанского инструктора.
Однако Тарас рано расслабился. Уязвленный Навклид вновь быстро оказался на ногах и, наклонившись головой вперед, с ревом набросился на спецназовца, словно разъяренный бык, поднявший его на рога. Этот удар свалил с ног Тараса, а уже лежа на земле, он увидел летящего на него в прыжке Навклида с вытянутой рукой без ножа, которой он нацелился в горло противнику. Резко перекатившись в сторону, Тарас избежал захвата, а встав, нанес ответный удар промахнувшемуся инструктору с разворота ногой в бок. Навклид уже стоял на четвереньках и потому не упал, а вытерпев боль, даже перехватил ногу Тараса и так заломил ее, что спецназовец снова оказался на земле и едва не завопил от боли, пытаясь вырваться.
Но не удалось. Проведя этот прием, Навклид оказался на нем сверху, заломил ногу стальной рукой еще сильнее, а другой приставил нож к горлу. И Тарас, глотая пыль, был вынужден признать свое поражение в этой короткой схватке, он не ожидал такой прыти от уже поверженного поединщика. «Хороший урок, – подумал Тарас, вставая и отряхиваясь от пыли, – не будешь раньше времени списывать противника. Надо бороться до конца. Они тут все жилистые».
– Молодец, Гисандр, – неожиданно похвалил его инструктор, признав его заслуги, – ты едва меня не победил.
Тарас молча ухмыльнулся, сплевывая кровь.
– Тебе не хватило выдержки, – добавил поучительно Навклид, и сам хорошо помятый в схватке, – но я научу тебя драться. Становись в строй.
Тарас, прихрамывая, занял свое место. А частично восстановивший свой авторитет Навклид надел на голову шлем, поднял с земли меч, затем щит и громко объявил:
– Теперь, я буду учить вас драться в строю. Спартанские воины лучшие в этом деле во всей Греции, и вы должны быть достойны их славы. Возьмите свое оружие и разбейтесь на две части. Одну из них поведет в бой Деметрий, а вторую…
Инструктор немного помедлил, но все же закончил свое приказание:
– А вторую – Гисандр.
От Тараса не укрылась змеиная ухмылка, которой одарил его Деметрий при этих словах.
Разобрав учебное оружие, которое, надо сказать, весило вдвое тяжелее того, которым пользовался Навклид, агела разбилась на две части, выстроившись в шеренги. В каждой из них насчитывалось всего по семь «взрослых» парней, включая командиров. Вместе с Тарасом должны были воевать Эгор и Архелон, с которыми он уже подружился за время исполнения криптий. А также Эвридамид и еще несколько парней, с которыми Тарас не имел таких дружеских отношений. В шеренге, ведомой Деметрием, среди прочих находились Халкидид, Тимофей и Плидистрат с Книдом, уже вполне оправившиеся от своих ран. А также Орест, который по возрасту считался ближе к старшим, нежели к младшим, занимался с ними, но еще не готовился стать гражданином в ближайшее время.
– Возьмите покрепче меч, – приказал спартанский воин, когда «враги» выстроились на берегу Эврота друг напротив друга, – его надо держать вот так.
И он продемонстрировал новобранцам, как именно надо сжимать рукоять меча, чтобы он не выскользнул во время боя или противник не смог его выбить ловким ударом.
– Меч – это продолжение вашей руки, – наставлял своих подопечных Навклид, а Тарас, исподтишка оглядывая лагерь, заметил, что и остальные агелы перешли к тренировке боя «стенка на стенку», – это – вы сами, пронзающие врага точным выпадом или рассекающие хлестким ударом.
Пройдя несколько шагов между шеренгами, он развернулся и двинулся в обратную сторону.
– Меч – это не кинжал, к которому вы привыкли в ближнем бою, – продолжал повторять пройденные уроки воин-инструктор, – Им можно поразить врага на большем расстоянии, оставаясь неуязвимым. Конечно, не на таком большом, как расстояние удара копьем, но с копьем мы будем тренироваться позже.
Дойдя почти до самого берега, Навклид остановился.
– Вы уже обучались владеть мечом и теперь должны показать, кто лучше усвоил урок. Поднимите щиты и нападайте друг на друга. Задача воинов Деметрия: столкнуть в воду людей Гисандра. А бойцы Гисандра должны устоять на месте.
Из оружия эфебам выдали только круглый деревянный щит, обтянутый кожей, меч и небольшой яйцевидный шлем из меди без всякого гребня. Никаких панцирей или другой защиты. Пробуя на вес щит и поигрывая тяжелым мечом во время вступительной речи инструктора, Тарас с удивлением узнал, что все уже обучались драке на мечах в первом приближении. То есть все, кроме него. А сам Тарас, хоть и умел неплохо драться на ножах, что недавно продемонстрировал, но от тяжести меча был не в восторге. И профессионально работать им, понятное дело, еще не умел, предпочитая в прошлой жизни нож или, на худой конец, милицейскую дубинку «Аргумент один».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Один раз его отправили вместе с половиной агелы в большую крепость Амиклы, неподалеку от которой располагался другой лагерь эфебов, забрать из арсенала очередную порцию приготовленного для них тренировочного оружия, – щиты, копья и ножи. Туда они бежали налегке, а обратно – нагруженные сверх меры. Каждый тащил по десятку копий или по несколько щитов и должен был еще при этом быстро передвигаться. Деметрий спуску не давал никому, а уж глядя на Тараса, испытывал настоящее удовольствие, не раз приговаривая: «Я же тебя предупреждал, Гисандр, не иди против меня». Тарас отмалчивался и, скрипя зубами, воспитывал силу воли.
В общем, весь срок вынужденной голодовки ему никаких поблажек не делали. Ломая голыми руками жесткие стебли тростника от рассвета до заката, Тарас заработал себе множество ссадин, но зато так укрепил запястья, что теперь мог сломать стебель сухого тростника, зажав его между пальцами, или придушить любого одной рукой, лишь бы представился случай. Кроме того, от переживаний последних дней и отсутствия еды он сильно похудел. И каково же было его удивление, когда прибывшие в лагерь эфоры неожиданно признали его слишком толстым и подвергли новому наказанию.
Случилось это так. Оттрубив положенный срок на уборке тростника и отмучившись без еды, Тарас был вновь допущен к столу. Вот когда кусок холодной баранины, козий сыр, ломоть грубого хлеба и гроздь оливок показались ему пищей богов. Он просто стонал от удовольствия, запивая все это речной водой, не вспоминая ни о каком вине или других излишествах прошлой жизни, уже казавшейся почти эфемерной.
На второй день после обеда надзиратели построили все агелы перед тремя высокорослыми чиновниками, прибывшими из столицы. Тарас уже участвовал в одной из проверок и не ждал от нее ничего хорошего. Однако, узнав, что эти трое крепких мужчин в простых гиматиях, не обвешенные золотыми цепями и перстнями с бриллиантами, – эфоры, – он сильно удивился. Эфоры обладали властью, сравнимой с полномочиями самих царей, и, по его разумению, должны были одеваться в шелк и парчу, передвигаться в раззолоченных колесницах в сопровождении кучи слуг и осыпать подданных золотом. А эти были одеты почти так же, как и Тарас, а в лагерь на берегу Эврота разве что пешком не пришли.
Но еще больше он удивился, когда всем членам агел приказали раздеться донага и в таком виде ждать, пока их не осмотрят. «Что за педофилы такие?» – насторожился Тарас, поглядывая на эфоров, но стянул с себя гиматий, как приказали. Все оказалась просто. Эфоры, призванные следить за здоровьем нации, лично осматривали каждого молодого спартанца и приказывали пороть тех, у кого появлялась хоть одна складка жира или мышцы не выглядели выточенными из камня.
– Как ты обрюзг, Гисандр, – сморщившись, словно увидел перед собой какого-то жирного и покрытого прыщами ублюдка, заметил один из эфоров, остановившись рядом с Тарасом.
«И этот меня знает, – снова удивился боец, взглянув на лысоватого мужчину в слегка удлиненном гиматии, которого, по слухам, уважали сами цари, – да меня здесь все, похоже, знают. И моего отца. Только я сам о себе ничего не знаю».
Больше этот эфор, которого звали Хидрон, ничего не сказал. Однако едва первые лица государства удалились в своих скромных повозках, как за Тарасом явились надзиратели и вновь отвели его на лобное место, где нещадно пороли до заката, запретив есть еще три дня. Хорошо хоть тростник больше рвать не заставили.
После этой инспекции Тарас наконец понял, почему все спартанцы такие поджарые. Эфоры объезжали лагеря каждые десять дней. Узнав об этом, Тарас изучил свое исхудавшее тело, но не нашел на нем никаких лишних складок. Он и раньше не отлынивал от физкультуры, считая себя вполне накаченным парнем. Однако до местных стандартов все равно недотягивал. Поэтому поклялся себе, что похудеет к следующему приезду эфоров еще на несколько килограммов, чего бы это ему ни стоило. И подкачается, чтобы добиться нужного рельефа мышц. Надоело ходить постоянно избитым и голодным.
Отбыв наказание, Тарас вновь подключился к обучению, которое проходили остальные в его отсутствие. Занятия для совсем молодых и старших теперь разделялись. Чем занималась молодежь, то и дело пропадавшая из лагеря, он не особенно следил. Но обучение для приблизившихся к порогу двадцатилетия, похоже, входило в завершающую стадию. И заключалось оно в ежедневных гимнастических упражнениях, беге, плавании, метании копья, битве на ножах и даже мечах, которой их обучали в качестве инструкторов несколько прибывших из Амикл настоящих спартанских воинов. А также битве в строю, что уже походило на профессиональную военную подготовку.
Никакого огнестрельного оружия, хорошо знакомого Тарасу здесь, конечно, не было. Зато он удивил инструкторов своим владением ножа и рукопашного боя, показав им несколько финтов, доселе неизвестных им самим. Глядя на то, как Тарас быстро разделался по очереди с тремя своими противниками из агелы, а потом с двумя одновременно, спартанский воин Навклид, обучавший их этому искусству, приказал ему биться с ним один на один.
– Ты молодец, Гисандр, – похвалил его Навклид после того, как Плидистрат, Эгор и Тимофей оказались на земле, отправленные туда ударами ног и подсечками, не сумев причинить никакого вреда быстро перемещавшемуся Тарасу, – хорошо дерешься. А теперь попробуй победить меня в настоящем бою. Победишь, считай, прошел обучение.
И крепкий спартанский воин, мышцы которого бугрились на плечах, сложил на землю оружие – круглый красный щит с изображением «Лямбды», средней длины меч и, подумав, снял шлем. Теперь спартанец, на котором был надет только кожаный панцирь и портупея, остался с одним ножом. Правда, Гисандр был босым, как и все молодые воины, а Навклид обут в сандалии, но спецназовец решил, что справится с ним и так. Кожа на подошвах его ног огрубела уже настолько, что не ощущала мелких камней вообще.
– Давай, – сделал пригласительный жест накаченной рукой спартанец, – нападай на меня.
И Тарас двинулся вперед, хотя обычно предпочитал отбивать нападение. В отличие от остальных бойцов, которых учили всегда ощупывать ногами землю и твердо стоять на ней, Тарас слегка подпрыгивал и менял направление, приближаясь к Навклиду. Он сделал несколько ложных выпадов, заставив того вздрогнуть, но так и не нанес настоящего удара. Ножи у них были притупленные с конца, учебные, но при желании и таким можно было нанести хорошую рану противнику. За поединком следила вся агела во главе с Деметрием.
– Ну давай же, – повторил уставший ждать инструктор, – нападай!
Однако Тарас все прыгал вокруг него, раздражая нетерпеливого спартанца, и тот вскоре изменил свою стойку, резко выбросив руку с ножом. Тарас едва успел увернуться от острия, пронзившего воздух у самого уха, а Навклид шагнул вперед и нанес резкий удар ногой в бедро. Тарас упал навзничь, как подкошенный, терпя боль, но быстро вскочил и сделал ответный выпад в сторону Навклида, резанув воздух у самых его глаз. Но все же промахнулся и тут же получил хороший удар кулаком в челюсть, которого бывший спецназовец не ожидал на учебных занятиях. Сплюнув кровь из рассеченной губы, он поймал взгляд инструктора, говоривший: «Нет, парень, теперь все по-взрослому».
– Ну ладно, – прохрипел себе под нос Тарас, бросаясь в атаку, – по-взрослому, так по-взрослому.
И, отбив очередной выпад инструктора, нанес ему хороший удар локтем по ребрам, от которого тот едва не задохнулся. Потом провел серию ударов левой в челюсть, в грудь – отбил взмах ножом, – еще раз в челюсть и напоследок по печени. Навклид, слегка нокаутированный такой атакой, отступил назад, покачиваясь, но не упал и клинок не выпустил. Тогда Тарас с разбегу подпрыгнул вверх и нанес завершающий удар в грудь ногой, повергнувший спартанского воина в пыль. А сам поднял руки вверх, как победитель.
Бойцы агелы загомонили, выражая свое восхищение. А Деметрий, как успел заметить краем глаза Тарас, нахмурился, но продолжал смотреть на поединок, который еще не закончился, но грозил перерасти в позор спартанского инструктора.
Однако Тарас рано расслабился. Уязвленный Навклид вновь быстро оказался на ногах и, наклонившись головой вперед, с ревом набросился на спецназовца, словно разъяренный бык, поднявший его на рога. Этот удар свалил с ног Тараса, а уже лежа на земле, он увидел летящего на него в прыжке Навклида с вытянутой рукой без ножа, которой он нацелился в горло противнику. Резко перекатившись в сторону, Тарас избежал захвата, а встав, нанес ответный удар промахнувшемуся инструктору с разворота ногой в бок. Навклид уже стоял на четвереньках и потому не упал, а вытерпев боль, даже перехватил ногу Тараса и так заломил ее, что спецназовец снова оказался на земле и едва не завопил от боли, пытаясь вырваться.
Но не удалось. Проведя этот прием, Навклид оказался на нем сверху, заломил ногу стальной рукой еще сильнее, а другой приставил нож к горлу. И Тарас, глотая пыль, был вынужден признать свое поражение в этой короткой схватке, он не ожидал такой прыти от уже поверженного поединщика. «Хороший урок, – подумал Тарас, вставая и отряхиваясь от пыли, – не будешь раньше времени списывать противника. Надо бороться до конца. Они тут все жилистые».
– Молодец, Гисандр, – неожиданно похвалил его инструктор, признав его заслуги, – ты едва меня не победил.
Тарас молча ухмыльнулся, сплевывая кровь.
– Тебе не хватило выдержки, – добавил поучительно Навклид, и сам хорошо помятый в схватке, – но я научу тебя драться. Становись в строй.
Тарас, прихрамывая, занял свое место. А частично восстановивший свой авторитет Навклид надел на голову шлем, поднял с земли меч, затем щит и громко объявил:
– Теперь, я буду учить вас драться в строю. Спартанские воины лучшие в этом деле во всей Греции, и вы должны быть достойны их славы. Возьмите свое оружие и разбейтесь на две части. Одну из них поведет в бой Деметрий, а вторую…
Инструктор немного помедлил, но все же закончил свое приказание:
– А вторую – Гисандр.
От Тараса не укрылась змеиная ухмылка, которой одарил его Деметрий при этих словах.
Разобрав учебное оружие, которое, надо сказать, весило вдвое тяжелее того, которым пользовался Навклид, агела разбилась на две части, выстроившись в шеренги. В каждой из них насчитывалось всего по семь «взрослых» парней, включая командиров. Вместе с Тарасом должны были воевать Эгор и Архелон, с которыми он уже подружился за время исполнения криптий. А также Эвридамид и еще несколько парней, с которыми Тарас не имел таких дружеских отношений. В шеренге, ведомой Деметрием, среди прочих находились Халкидид, Тимофей и Плидистрат с Книдом, уже вполне оправившиеся от своих ран. А также Орест, который по возрасту считался ближе к старшим, нежели к младшим, занимался с ними, но еще не готовился стать гражданином в ближайшее время.
– Возьмите покрепче меч, – приказал спартанский воин, когда «враги» выстроились на берегу Эврота друг напротив друга, – его надо держать вот так.
И он продемонстрировал новобранцам, как именно надо сжимать рукоять меча, чтобы он не выскользнул во время боя или противник не смог его выбить ловким ударом.
– Меч – это продолжение вашей руки, – наставлял своих подопечных Навклид, а Тарас, исподтишка оглядывая лагерь, заметил, что и остальные агелы перешли к тренировке боя «стенка на стенку», – это – вы сами, пронзающие врага точным выпадом или рассекающие хлестким ударом.
Пройдя несколько шагов между шеренгами, он развернулся и двинулся в обратную сторону.
– Меч – это не кинжал, к которому вы привыкли в ближнем бою, – продолжал повторять пройденные уроки воин-инструктор, – Им можно поразить врага на большем расстоянии, оставаясь неуязвимым. Конечно, не на таком большом, как расстояние удара копьем, но с копьем мы будем тренироваться позже.
Дойдя почти до самого берега, Навклид остановился.
– Вы уже обучались владеть мечом и теперь должны показать, кто лучше усвоил урок. Поднимите щиты и нападайте друг на друга. Задача воинов Деметрия: столкнуть в воду людей Гисандра. А бойцы Гисандра должны устоять на месте.
Из оружия эфебам выдали только круглый деревянный щит, обтянутый кожей, меч и небольшой яйцевидный шлем из меди без всякого гребня. Никаких панцирей или другой защиты. Пробуя на вес щит и поигрывая тяжелым мечом во время вступительной речи инструктора, Тарас с удивлением узнал, что все уже обучались драке на мечах в первом приближении. То есть все, кроме него. А сам Тарас, хоть и умел неплохо драться на ножах, что недавно продемонстрировал, но от тяжести меча был не в восторге. И профессионально работать им, понятное дело, еще не умел, предпочитая в прошлой жизни нож или, на худой конец, милицейскую дубинку «Аргумент один».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47