– И что теперь с тобой делать?! – не сдержал я горестного вздоха. Само собой вырвалось, как рефрен всего предшествующего.
– Что хочешь! – безмятежно, будто все идет, как должно, ответила светлая эльфь. – Хочешь – держи при себе до смерти, хочешь – замуж отдай. А хочешь– вовсе убей.
– Это как?! – тут уж и пытаться удержать вопрос не стоило. – Я же клялся…
– Принять, содержать и отдать под более сильную клятву, – с готовностью подтвердила подопечная. – Про то, чтобы в живых оставлять, там ничего не было.
Вот тебе и на… Как же я упустил-то? У самого из головы вылетело в карнавальной неразберихе, или Арбитры не полный текст клятвы дали? Да нет, у них с этим строго – не посмели бы Да и жены вряд ли смогли бы не заметить…
Значит, все в порядке вещей?!
– Ты же в полных родительских правах, – спокойненько, как само собой разумеющееся, пояснила Алир, подтверждая эту невеселую догадку. И под конец добила совсем: – А вдобавок еше и сам на мне жениться можешь без обряда расторжения родства.
Последние слова наконец-то отрезвили меня. Ну уж нет! Этого от меня никакому отродью семейства Риер не дождаться, что бы ни нес кузен тот сопливый! Особенно этой… Опушечной – после того, что ее сестрица Лесная учинила. Я себе не враг, да и женам ненаглядным такого родства в подарочек не подброшу. Чем они-то перед Судьбой провинились, чтобы долгие столетия терпеть подобное бедствие?!
Хотя и убивать беззаботную распустеху, конечно… слишком уж. Честно сказать, заслужить такое она попросту не способна, что ни твори впредь в том же духе. Раз уж даже ее куда более опасная родственница не дождалась от меня этого в свое время, с куда большими основаниями…
В младшей же ау Риер невозможно было найти и тени злонамеренности старшей. А что к светлоэльфийской диве, как Хогохой Неправедным приклятые, притягиваются всякие нелепости нехилого масштаба вплоть до демонов и Мировой Погибели – так не ее в том вина.
Сама по себе Алир оказалась совершенно безобидной.
Записки с сумасшедшего дома
…Чуть курнул – и сразу бледный вид,
Чуть немного выпил – так тошнит,
Чуть пошел работать – сразу труп,
Мы болеем за один и тот же клуб.

С чего все сопредельные страны так опасаются нашего воздушного флота, в толк не возьму. Но с Огрией, пусть и весьма номинально суверенной, договор на тему охраны воздушного пространства оказался подписан не менее дремучий, чем до недавнего времени с Хисахом. Разве что глашатая с факелом, идущего перед летучим кораблем, не предусматривалось. Просто все имущество, на которое падала тень воздухоплавсредства, предлагалось уничтожать, почву снимать на фут в глубину, а жителей подвергать обряду очищения. Причем все вышеперечисленное, включая компенсацию утрат и страданий что телесных, что душевных – за счет судовладельца.
Понятно, что после такого желающих слетать в Огрогоры проветриться как-то не находилось. Даже нам в годовой доход встало бы, при всей ренте одного из Высоких Родов. Умно кто-то из огров в незапамятные времена постарался отвратить скупердяйный Концерн Тринадцати от грядущих посягательств на небо своей родины…
Однако с флайботами ограничения хоть как-то понятны и привычны. Но вот понять, отчего с последнего перевала перед долиной Оград придется расстаться и с возможностью передвигаться верхом или в экипаже, не получалось в принципе. Это уже какое-то изощренное издевательство получается – совершенно не в огрском духе. Первые дети Матери куда как прямолинейнее в своих деяниях и мыслях.
Так что добираться придется верхами – не карету же в горы тащить! Да и то верные скакуны смогут послужить нам лишь до входа в священный оплот огрского народа. Хорошо, что на перевале обещалась гостиница не гостиница, но уж точно какое-то наемное жилье, где можно переночевать и оставить гекопардов.
Возможности отсутствия там мест для верховых животных я даже не допускал. Раз гекопар-дам дальше дороги все одно нет, так и так нас дождутся – не в стойлах, так в номерах! Хоть все помещение под них сниму, заодно обезопасив себя от визитеров следом!
Раздражение от затянувшегося верхового путешествия давало себя знать. До северных гор добираться всяко не ближе, чем до Герисса, а тащить скакунов на воздушном крейсере Стийор-ров дальше Гатукана я сам зарекся. Привычные к беготне по стенам и потолкам, гекопарды мгновенно облазили весь корабль, суя носы и хвосты в самые неподходящие для того места вроде несущих дисков и ходового котла алхимреактора, не говоря уже о светосбросных башнях и турелях колесных стрелометов. Шипучий ночью приноровился дрыхнуть, свернувшись вокруг эмиттера главного искропривода, и с утра слегка мерцал и трещал разрядами, как сердитый кот. А в полуденную жару вся компания шестилапых перебралась в тенек под днище, меланхолично дремать на боттом-мачте, мешая управлению парусами. Еле зазвали зверей к вечеру на палубу, чтобы сложить нижние снасти при посадке…
Если с ехидным норовом своего верхового зверя и упрямством Белой, любимицы старшей жены, я был хоть как-то знаком, то повадки новеньких гекопардов, взятых для младшей жены и подопечной, оказались истинным сюрпризом. Черри-брен-ди – вишневая масть в оранжевых треугольничках, совсем как этикетка соответствующего напитка тайрисской выделки – своим любопытством могла довести до неистовства любого, кроме своей не менее любознательной хозяйки. Зато розовый – каким же еще ему быть! – в зеленую крапинку Морсик не уступал своей обладательнице назойливо-ласковой приставучестью.
Так что в совокупности наши верховые звери сделали бы честь любому балагану, являя собой чуть ли не весь набор амплуа персонажей классической труппы. Даром что гекопарды на сцене не выступают. Да и кто вообще пустит туда представителей мужского пола?
Разыгравшись, зверье не сразу осознало, что шутки кончились, даже ощутив под лапами острые камни огрского нагорья вместо гладкой деревянной палубы. Под седлами и вьюками и то порывались поиграть друг с другом в чехарду. Пришлось Хирре призвать скакунов к порядку с помощью родовых умений, чтобы те немного успокоились хотя бы к отлету воздушного крейсера.
Днище корабля, уплывающее в нависшие над самой головой горные облака, гекопарды проводили уже вполне вменяемыми грустными взглядами. Отчего-то и нам самим было ненамного веселее начинать путь к перевалу.
Выше границы альтийских лугов вступила в свои права ранняя осень, внизу только намечающаяся. Здесь же хрусткий иней на камнях не исчез к середине дня, словно уже подступила самая грань зимы. Это неприятно напоминало, что любая задержка может заставить нас зимовать за этим перевалом, в огрских домах – если то, что строят огры, вообще можно назвать домами. Понятно, что никто из присутствующих сего никак не жаждал.
Попарно – двое спереди, двое чуть поотстав, – мы втянулись в неширокую расселину, сквозь которую дорога обещала вывести к обещанному жилью. Отчего-то это напомнило мне совсем другое ущелье, где в свое время Келла нашла себе домашнего любимца.
Впрочем, здесь, в Огрогорье, никаких крупных хищников не предполагалось. Ни местных, ни привозных – после хисахского опыта, оказавшегося вполне успешным, младшая жена безропотно согласилась оставить дракота дома под «хрустальным» заклятием. Тем более, что на сей раз мы планировали отсутствовать не пару дюжин лет, а самое худшее одну зиму – если снег упадет раньше положенного и запрет нас за перевалом.
Под эти мысли расселина как-то незаметно закончилась, выводя нас на покатый склон, за которым не было уже ничего, кроме неба. Более высокие отроги граничного хребта вздымались далеко по сторонам, а впереди виднелась лишь верхушка одинокой скалы. Потихоньку поднимаясь, мы выбрались на сравнительно плоское место, с которого этот ориентир открывался во всем своем великолепии… хотя скорее уж этому зрелищу подходило определение «во всем безобразии».
Точнее, бесформенности и нелепости – постройка, облепившая подножие скалы и пронизавшая ее расщелины, была не столько уродлива, сколько совершенно хаотична и лишена всякого единства стиля. Флигели, пристройки, галереи, веранды, террасы, крытые и открытые переходы, лестницы с яруса на ярус переплетались и нависали друг над другом, прихотливым клубком оплетая монолитный камень скальных зубцов. Каменные, кирпичные, фахверковые и деревянные стены, черепичная, тесовая и соломенная кровля, дранка и плетеные циновки – все было перемешано в совершенно непредсказуемую мозаику, разрываемую то зеркальным тонированным стеклом, то витражом, то панелью из бутылочных донышек, а то и вовсе рамой, попросту, по-деревенски, затянутой рогачиным пузырем.
Определить, какая из сторон строения является фасадом, оказалось бы затруднительно, если б не вывеска, с которой как раз в этот момент возился какой-то невысокий седоватый человек в кожаных штанах и меховой жилетке поверх свитера грубой вязки. Опасно балансируя на малярной стремянке, он отодрал широченную доску с вырезными краями, спустил ее вниз и принялся приспосабливать на то же место другую.
На мой взгляд, старая вывеска была даже покрепче и поярче новой. Зато на порядком потертой доске буквы смотрелись не в пример более разборчиво. Без всяких излишеств и кричащих цветов в духе минувшего Приснодня.
Остановившись поодаль у изрядных размеров почтового сундука на кряжистом столбике, мы почтительно наблюдали за священнодействием. Во всяком случае, я только наблюдал, а вот Келла посчитала необходимым вмешаться.
– Левый угол выше! Поправьте! – прокричала младшая жена запросто, не делая никакой попытки представиться.
– Спасибо, хай-мэм, – невозмутимо отозвался человек, не оборачиваясь. – Так?
– Еще немного, – милостиво соизволила дать указание бесцеремонная эльфочка. – Вот… Хорошо!
Адресат ее советов сноровисто приколотил вывеску парой гвоздей и степенно спустился со стремянки. Теперь надпись стала полностью видна, оказавшись не менее удивительной, чем само озаглавленное ею строение. Черные буквы с заглавной красной на желтом фоне сложились в нечто совсем несообразное – Отель «У утопшего водолаза».
Какие в горах водолазы, затруднялся представить даже я. Горные, не иначе… раз есть озеро с водопадом, почему бы при нем не обретаться профессиональным ныряльщикам? Горные речки от ледников у самых вершин намывают много чего, способного осесть в холодных глубинах. Золото, самородные магические кристаллы, да мало ли!
Человек, складывающий стремянку, заметил наше обалдение и поспешил торжественно разъяснить загадку.
– Там! – произнес он неестественно низким и глухим голосом, указывая наверх зажатым в руке молотком. – Вон там это произошло. На той вершине.
Острие скалы, служившей основанием сему нелепому отелю, никак не могло содержать в себе горное озеро. На нем и чашку воды поставить было некуда. Но данная несообразность прояснилась из дальнейшего монолога местного гида.
– Он упал сюда, хай-джентри, вывалившись из низких туч, и разбитое стекло его маски было обращено к небу, с которого он пришел. Это убило бы любого, но он был уже мертв, когда скала переломала его кости. Здесь, среди гор, где ручей не способен погубить даже жалкую травяную крысу, он утонул! Сотни длинных тонн воды пролились следом, и океанские рыбы бились на камнях, разевая зубастые рты!!!
Картина, явленная моему воображению, по своей абсурдности вполне соответствовала нынешнему виду скалы и застройки на ней. Видно, с тех самых времен дело и не задалось…
Теперь все понятно. Не иначе дыхательное заклятие кончилось по пути из ближайшего отсюда океана, вот и утоп бедняга. Так что никаких чудес – обыденная смерть, просто в необычном месте, посредством редкого сочетания стихий.
– Чего изволите, хай-джентри? – уже нормальным голосом спросил человек, утирая рукавом вспотевшую от натуги физиономию и засовывая молоток за пояс. – Обед, комнаты, ванну с дороги?
На последнее, применительно к названию отеля, я бы не решился, а первые два предложения очень к месту. Дело к вечеру, завтрак был давно, а спускаться с перевала на ночь глядя, даже в тихую погоду – последнее дело. Так что обед и комнаты никак не помешают. Примерно так я и выразился, напоследок еше спросив:
– Стойла и корм для скакунов найдутся?
– Найдутся! Все найдется, – усмехнулся в ответ трактирщик или кто он там. – Знали бы – не спрашивали…
– Что знали? – тут же вступила со своим любопытством Келла.
– Чего не спрашивали бы? – опасливо поинтересовалась следом Алир.
Только Хирра ничего не спросила, но почему-то мужчина обратился по большей части именно к ней.
– Разрешите представиться, хай-джентри: Свен Яндекссон по прозванию Все-Найдется! – ответил он с почтительным полупоклоном. И уже потише, словно стесняясь, прибавил: – Раньше или позже…
В ответ старшая жена осыпала его многообразием наших титулов, что уже вошло у нее в привычку при всяких незапланированных знакомствах, и под конец прибавила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41