– Плюшевый мишка!
– Не совсем, доктор, – отвечал Спок. – Вулканские "плюшевые мишки" живые, и у них клыки длиной в шесть дюймов.
Маккой, не будучи вулканцем, явно был ошарашен. От дальнейшей неловкости его спас ближайший интерком, произнёсший голосом Чехова:
– Мостик вызывает капитана Кирка.
– Кирк слушает.
– Капитан, сенсоры засекли неизвестный корабль, следующий нашим курсом.
– Иду. Боевая готовность. Пассажиров тревожить не надо… Мистер Спок!
Неизвестный корабль оказался небольшим, величиной с разведывательный, и не имеющим права доступа в этот квадрант. Он следовал курсом "Энтерпрайза" вот уже пять минут, держась вне предела досягаемости фазеров и на самой грани досягаемости сенсоров и не отвечая ни на какие запросы – на каком бы языке и на какой частоте они ни делались. Попытка перехватить его показала, что он обладает не только большей маневренностью, чем "Энтерпрайз", но и как это ни невероятно, большей скоростью – на целых два варпа. Приказав провести полный анализ показаний сенсоров, снятых, когда им ненадолго удалось сократить расстояние между ними и неизвестным кораблём, Кирк вернулся в зал отдыха.
Приём явно подходил к концу. Гэв всё ещё находился в зале, то и дело прикладываясь к бренди. Если он пытался напиться пьяным, его ожидало разочарование. Алкоголь никак не действовал на телларитов, не считая того, что он усиливал их природную вспыльчивость. Шрас и Телев тоже были здесь; были в зале также и некоторые из делегатов.
Что интереснее всего, в зал вернулся Сарек – один. С чего бы это? Неужели его уход был вызван стремлением увести Аманду прежде, чем она не сказала ещё чего-нибудь такого, что могло бы поколебать авторитет их сына? Никакого эмоционального мотива для подобного поступка у Сарека быть не могло. Какой же логический мотив мог у него быть? Как бы Сарек не относился к Звёздному Флоту, Спок был офицером этого флота – и мог ли он надлежащим образом нести службу, если подчинённые не испытывали к нему должного уважения? Вроде бы объяснение не хуже всякого другого; но Кирк знал, что его понимание вулканцев было, мягко говоря, недостаточным.
Пока он размышлял, Сарек направился к сатуратору и, проглотив какую-то таблетку, запил её. В ту же минуту Гэв очутился у него за спиной. Предчувствуя неладное, Кирк незаметно придвинулся ближе. И конечно же, Гэв снова поднял коридианский вопрос.
– Вы, похоже, не желаете ждать, пока начнётся заседание Совета, посол, – говорил Сарек. – Не важно. Мы за принятие Коридианской системы в Федерацию.
– За принятие? Почему ?
– Законы Федерации обеспечат Коридиану защиту – его ресурсы будут использованы на благо его населения.
– Это хорошо для вас, – сказал Гэв. – Вулкан не интересует коридианский дилитиум.
– Коридианские планеты обладают почти безграничны запасом дилитиумных кристаллов, но малонаселенны и незащищены. Это влечёт за собой незаконную добычу дилитиума.
– Незаконную! Вы обвиняете нас…
– Ни в чём, – сказал Сарек. – Но есть сведения о случаях перевозки на ваших кораблях коридианских дилитиумных кристаллов.
– Вы называете нас ворами? – без малейшего предупреждения Гэв яростно бросился на Сарека, намереваясь схватить его за горло. Сарек отбросил его руки и без всяких усилий отшвырнул его так, что он ударился об стол. Гэв снова кинулся было на Сарека, но Кирк схватил его сзади и оттащил. – Ложь! – выкрикнул Гэв. – Вы клевещете на мой народ!
– Джентльмены! – сказал Кирк.
Гэв прекратил сопротивление. Кирк отпустил его и шагнул назад, холодно глядя на обоих дипломатов.
– Какие бы разногласия не существовали между вами в вашем деле, – сказал Кирк, – моё дело – командовать этим кораблём, и пока я им командую, здесь будет порядок.
– Разумеется, капитан, – сказал Сарек.
– Ясно, – буркнул Гэв после короткого молчания. – Но, Сарек, Ваша клевета Вам дорого обойдётся.
– Угрозы нелогичны, – сказал Сарек, – и обходятся очень дорого.
Как бы то ни было, ссора окончилась – и приём тоже. Кирк отправился в свою каюту, слишком усталый, чтобы беспокоиться. У него выдался напряжённый день, и ни одно из этих напряжений так и не удалось разрядить. Сейчас большая часть корабля находилась в ночном режиме, и идти по пустым, тихим коридорам было приятно.
Но оказалось, что это ещё не всё. У себя в каюте он едва успел с наслаждением сбросить парадную форму, когда интерком ожил.
– Служба безопасности вызывает капитана Кирка.
– Кирк слушает. – Что там ещё?
– Говорит лейтенант Джозефс, сэр. Я нахожусь на одиннадцатом уровне, секция А-3. Только что я обнаружил телларита, убитого и засунутого в трубу Джеффри. По-моему, это посол, сэр.
Итак, часть его миссии – сохранить на борту мир – уже провалилась.
Опустившись на колени в коридоре у трубы Джеффри, Маккой без всяких инструментов, с помощью одних лишь своих искусных пальцев обследовал тело Гэва. Кирк и Спок наблюдали за ним; тут же стояли лейтенант Джозефс и ещё двое из службы безопасности, ожидая приказа унести тело. Наконец Маккой поднялся.
– Как он был убит? – спросил Кирк.
– Ему сломали шею. И очень умело.
Спок бросил быстрый взгляд на Маккоя и, склонившись, стал сам осматривать тело.
– Что это значит? – спросил Кирк.
– Судя по характеру и месту перелома, я бы сказал, что убийца точно знал, куда приложить усилие, чтобы мгновенно переломить позвоночник. Не было даже удара – на теле нет синяка.
– Кто на борту мог знать, как это сделать – кроме тебя?
– Вулканцы, – сказал Спок, выпрямляясь. – На Вулкане этот приём называется тал-шайя. В древние времена это был милосердный способ казни.
– Мистер Спок, – сказал Кирк, – недавно мне пришлось разнимать Вашего отца и Гэва.
– В самом деле, капитан? Любопытно.
– Любопытно? Спок, Вы понимаете, что это делает Вашего отца очевидным подозреваемым?
– Вулканцы не одобряют насилия.
– Вы хотите сказать, что Ваш отец не мог этого сделать?
– Мог, – сказал Спок. – Но было бы нелогично убить без всякой причины.
– А будь у него причина?
– Будь у него причина, – сказал Спок, – мой отец вполне способен убить – наиболее логичным и эффективным способом. Он обладает необходимыми навыками и ещё не стар.
Секунду Кирк с ужасом смотрел на своего помощника, затем сказал:
– Пойдёмте со мной. Ты тоже, Боунз.
Он повёл их в каюту Сарека, где их встретила приветливо улыбающаяся Аманда. Кирк удивился, обнаружив, что каюта не была обставлена по вулканскому вкусу. Он полагал, что Спок позаботится об этом.
– Простите за беспокойство, – обратился он к Аманде, – но мне необходимо поговорить с Вашим мужем.
– Его здесь нет. Он привык медитировать в одиночестве перед тем, как лечь спать. Что случилось? Спок?
В этот момент дверь открылась, и вошёл Сарек.
– Вам что-то нужно он меня, капитан?
Кирк заметил, что он как-то напряжён – не то чтобы взволнован, но явно вынужден сдерживаться.
– Посол, телларит Гэв найден убитым. У него сломана шея; Спок говорит, что это тал-шайя.
Взглянув на сына, Сарек поднял бровь – точь-в-точь, как Спок.
– В самом деле? Любопытно.
– Посол, где Вы находились в течение последнего часа?
– Капитан, это нелепо, – сказала Аманда. – Вы что, обвиняете его…?
– Если исходить лишь из косвенных улик, – сказал Спок, – он автоматически становится подозреваемым, мама.
– Совершенно с Вами согласен, – сказал Сарек. Он говорил спокойно, но казалось, сделался ещё напряжённее. – Я медитировал в одиночестве. Спок может подтвердить Вам, что такая медитация носит глубоко личный характер и не подлежит обсуждению. В особенности с землянами.
– Это удобное объяснение, посол, но…
Капитан замолчал, заметив, что Сарек хватанул ртом воздух и стал оседать на пол. Он упал на колени прежде, чем Кирк и Спок успели подхватить его. Посол схватился за грудь, у него вырвался стон; боль должна была быть поистине нестерпимой, чтобы вулканец не смог сдержать стона.
Маккой быстро провёл вдоль тела Сарека трикодером, взглянул на показания, достал гипоспрей и сделал инъекцию. Затем он снова повёл трикодером, теперь уже медленнее.
– Что с ним? – спросила Аманда.
– Не знаю – не могу сказать наверняка с этой вулканской физиологией. Похоже, что-то с сердечно-сосудистой системой, но…
– Ты можешь помочь ему, Боунз?
– Пока что я и этого не знаю.
Кирк поочерёдно взглянул на мать и на сына. Спок был невозмутим, как всегда, но Аманда смотрела с ужасом; даже при своей многолетней вулканской выучке она не могла скрыть такую тревогу.
– Я должен идти, – сказал ей Кирк извиняющимся тоном. – Завтра утром меня ожидает ещё одна проблема, решать которую нужно на свежую голову. Если я понадоблюсь раньше, доктор Маккой, разумеется, даст мне знать.
– Понимаю, капитан, – отвечала она мягко. – Спокойно ночи, и спасибо Вам.
Незаурядная женщина.
Что до неизвестного корабля, преследующего "Энтерпрайз", выяснить о нём практически ничего не удалось. Данные, засечённые приборами при короткой попытке перехватить его, свидетельствовали лишь, что либо корпус корабля сделан из необычайно плотного материала, либо корабль обладает каким-то защитным полем, непроницаемым для сенсоров. Он, несомненно, был пилотируемым, но кем? У ромулан не было таких кораблей; не было их также и у Федерации или каких-либо нейтральных планет; то, что это может быть клингонский корабль, казалось крайне маловероятным.
Удалось перехватить два сигнала с неизвестного корабля, вернее, обрывки сигналов – причём направленные на что-то, находящееся на самом "Энтерпрайзе". Кирк приказал сузить локационное поле, так чтобы оно включало лишь сам "Энтерпрайз"; если у кого-либо на борту был приёмник – что при теперешних обстоятельствах казалось весьма вероятным – возможно, его удастся обнаружить. Если неизвестный корабль вновь пошлёт сигнал.
Больше ничего пока что предпринять было невозможно. Вместе со Споком – которого в связи с болезнью отца беспокоило, казалось, лишь то, как это отразится на переговорах – Кирк отправился в медотсек. Сарек лежал на кровати, а Маккой и Кристина Чэпел пытались разобраться в странных показаниях диагностических приборов; Аманда держалась у дверей, стараясь никому не мешать. Что до Сарека, то выглядел он, как будто чувствовал себя не очень хорошо, но боль прекратилась.
– Как он, Боунз?
– Насколько я могу судить, у нашего главного подозреваемого проблема с одним из сердечных клапанов. С вулканцем я не могу сказать точнее без дополнительных исследований. Миссис Сарек, бывали у него раньше подобные приступы?
– Нет, – сказала Аманда.
– Да, – почти одновременно с ней сказал Сарек. – Три раза. Мой врач прописал мне бенжазидрин.
– Почему ты мне ничего не сказал? – спросила Аманда.
– Ты ничего не могла бы сделать. Прогноз не был серьёзным, при условии, что я оставлю службу – что я, разумеется, и сделал.
– Когда у Вас были эти приступы, посол? – спросил Маккой.
– Два перед тем, как я вышел в отставку. Третий – когда я медитировал на обзорной палубе, как раз когда был убит телларит. Я совершенно не мог двигаться.
– Я видел, как незадолго до этого Вы приняли таблетку, – сказал Кирк. – Если Вы дадите одну из своих таблеток доктору Маккою, чтобы он сделал анализ, это может стать обстоятельством, косвенно свидетельствующим в Вашу пользу. Вас видел кто-нибудь на обзорной палубе?
– Нет. Я не медитирую в присутствии свидетелей.
– Жаль. Мистер Спок, Вы учёный и знаете вулканцев. Как обычно поступают при подобном заболевании?
– Учитывая, что причиной возобновления заболевания явилось возвращение Сарека к работе, – сказал Спок, – логичным решением была бы криогенная операция на открытом сердце.
– Несомненно, – сказал Сарек.
– При такой операции пациенту требуется огромное количество крови для переливания, – сказал Маккой. – Кристина, проверьте, достаточно ли у нас вулканской крови и плазмы. Сильно подозреваю, что не хватит даже для того, чтобы хотя бы начать такую операцию.
– На корабле есть и другие вулканцы.
– У меня Т-отрицательная группа крови, – сказал Сарек. – Это очень редкая группа. То, что у обоих моих помощников окажется такая же группа крови, крайне маловероятно.
– У меня, разумеется, тоже Т-отрицательная группа крови, – добавил Спок.
– В Вашей крови есть земные компоненты, которые необходимо будет отфильтровать, – сказала Кристина. – Вы просто не можете дать достаточно, чтобы компенсировать это.
– Не обязательно, – возразил Спок. – Существует препарат, ускоряющий выработку крови при физиологии, подобной вулканской.
– Я знаю о нём, – сказал Маккой. – Но он всё ещё экспериментальный и применялся до сих пор только для ригелиан. Вулканский и ригелианский организмы сходны, но не идентичны. И даже у ригелиан этот препарат даёт огромную нагрузку на печень и селезёнку, не говоря уже о костном мозге – причём придётся ввести его вам обоим. К тому же мне никогда не приходилось оперировать вулканца.
1 2 3 4