Учитывалось все:
время, количество пораженных мишеней и даже качество их поражения.
На каждом шагу были натыканы всевозможные ловушки и "минные поля". Угодил в яму, наступил на "мину" - и маршрут не засчитан. Кроме того, на маршрутах средней и высшей сложности все мишени относились к разряду "активных". Если не заметил ты такую мишень или промахнулся, то мишень издавала легкий хлопок - имитировала выстрел, и... ты считаешься "убитым", а маршрут, соответственно, не засчитанным.
На полигоне "S" они усердно практиковались еще полтора года. Собственно, это и были практические занятия по тактике. Параллельно они изучали еще и радио, и саперное дело, и фортификацию, приспособленную, естественно, к условиям джунглей, и даже психологию. Каждый совершил не меньше двадцати прыжков с парашютом - с приземлением не на учебное поле, а куда попало.
А Хартмен теперь учил их "пляске святого Витта". Как это выглядело? А вот как: кадет надевал пуленепробиваемый жилет и закрытый шлем.
Затем он становился напротив Хартмена, шагах в сорока. Хартмен вооружался специальным автоматом или пистолетом. Оружие это стреляло мягкими пластиковыми пулями, а скорость полета такой пули уменьшалась почти вчетверо - за счет уменьшения порохового заряда. И потеха начиналась...
Задача курсантов состояла в том, чтобы приблизиться к Хартмену вплотную. А чтобы избежать попадания, курсант двигался скачками, все время лавируя корпусом, и ориентировался при этом на движение ствола автомата в руках инструктора. Это Хартмен и называл "пляской святого Витта". Что и говорить - задача дьявольски трудная, особенно если учесть, что удар пластиковой пули хотя и не причинял вреда, но был весьма ощутимым, и синяки после него оставались ого какие!
Так незаметно они подошли к выпускным экзаменам. Три с половиной года минули, оставив по себе неувядающую память в виде шрамов и выбитых зубов. Впрочем, мозги их за это время тоже значительно изменились.
Экзамены включали в себя четыре дисциплины: теоретический курс тактики, практический курс тактики - одиночное и групповое прохождение полигона "S" по маршруту наивысшей сложности, практический курс "адаптации и выживания" и марш-бросок с выходом на цель и уничтожением условного объекта.
Начали с полигона "S".
Мейсон до мельчайших подробностей запомнил этот свой последний учебный маршрут. На ознакомление с ним ему дали всего десять минут - по карте. Расчетное время - один час тридцать минут. За это время он должен выйти к заданной точке. Ранец за спиной - сорок футов, винтовка "М-16", к ней четыре обоймы, две гранаты, и... время пошло.
Первые полторы мили Мейсон пробивался в совершенно невообразимых зарослях. Неподготовленный человек не ступил бы тут и шагу.
А Мейсону понадобилось каких-нибудь двадцать минут. Жалко, что на этом участке кинокамер не было - Мейсоном стоило полюбоваться со стороны.
Он извивался, словно змея, ввинчиваясь в стену тесно переплетенных лиан. Он полз, отталкиваясь только ногами, а руками раздвигал колючий кустарник. Когда путь ему преграждали завалы из бурелома, он карабкался на них, словно альпинист. Он, как мартышка, скакал по деревьям, цепляясь за ветви и лианы. Правда, один раз он переоценил крепость "канатов" и слетел в колючие объятия кустарника.
И что только не сыпалось в это время на голову! Настоящий дождь из сухой коры, листьев, веток и всякой живности. Жирные, мохнатые пауки, юркие сороконожки, ядреные жуки, ярко раскрашенные древесные лягушки.
Иногда изумрудная змейка, извиваясь, проскальзывала под руками или длинноногий геккон ловко пробегал где-то между лопатками. И каждый раз Мейсон мысленно благодарил создателя за свой защитный комбинезон. Ткань его не могли пробить ни жало осы, ни змеиные зубы, ни паучьи челюсти. Правда, воздух она тоже не пропускала, но для вентиляции в комбинезоне имелись специальные прорези и карманы. Эти прорези фильтровали воздух через тончайшую гибкую металлическую сеточку, вшитую в ткань. Ячейки сеточки - миниатюрнейшее ажурное переплетение - пропускали только воздух и воду. Ни одно, даже микроскопическое, насекомое не могло пролезть сквозь них. А стоило закрыть прорези застежками-"молниями", и комбинезон становился водонепроницаемым. Правда, тело тогда быстро перегревалось.
Голову прикрывал капюшон с козырьком и противомоскитной сеткой, а руки защищали толстые кожаные перчатки, пришитые к рукавам с тыльной стороны кисти. На ладонной поверхности перчатки - прорезь, в которую и просовывалась рука. Прорезь эта, как и все остальное, застегивалась "молнией". В общем, комбинезон обеспечивал полную герметичность и мало чем отличался от легкого скафандра. И пусть он причинял некоторые неудобства, но без него в джунгли лучше не соваться.
Итак, Мейсон успешно выбрался из зарослей.
Теперь предстояло преодолеть участок редколесья. Тут можно прибавить темп, но и бдительность удвоить. Точно! Легкое движение и шорох слева.
Поворот... выстрел... Так! Первая мишень готова.
Мейсон поздравил себя с "почином". Впрочем, движущиеся мишени ерунда главное, не пропустить неподвижную. Эти мишени куда опасней - их маскировали так, что опытный взгляд, конечно, заметит, но... попробуй-ка на ходу.
Обычно все "засадные" мишени выполнялись в виде головы условного врага, а рядом с головой - фотоэлемент. Подошел на критическое расстояние - пиши пропало. Раздается выстрел, и невнимательный курсант условно убит. Остается плюнуть с досады и возвращаться на исходную позицию - маршрут не засчитан.
Зато при попадании в "голову" раздавался забавный крякающий звук.
Итак... Мейсон быстро пересекал полосу редколесья. Стоп! Полянка! командовал сам себе.
Залечь, осмотреться. Так и есть! Вон... между корнями "голова", а в футах тридцати справа в кустарнике - другая.
Два выстрела: "Кряк! Кряк!" Класс. Еще раз осмотрелся... вперед... Ах, черт! Наверху, в кроне цедры, еще "голова". Едва не просмотрел.
Мейсон вскинул винтовку на ходу - "кряк!".
За полянкой снова густые заросли. Ого! Тропинка... утоптанная... наверняка есть штуки три противопехотных "хлопушек", а может, и "волчья яма". Вперед! Осторожненько! Так... бугорок... не дай Бог наступить... Ха... Вот и проволочка, а вот еще одна - на уровне груди... Сволочи! Шорох сзади... Разворот, выстрел! "Кряк!" Так... аккуратно пролезть между проволочками. А это что такое?! Так и есть - "волчья яма". Полный набор!
Трижды сволочи! Что делать? Обойти? Время...
Чертовы лианы... Обошел... Вперед... Снова редколесье... За деревом мишень в полный рост...
Хреново спрятали! Огонь! Класс! Ха... Туг и пулеметное гнездо. Гранатой, сволочей. О... болота тут явно не хватало... Попробовать вброд?
Прямо у ног Мейсона в траве величественно прошелестела семифутовая сурукуку [Сурукуку - ядовитая змея, отличающаяся особо свирепым нравом, нападает всегда первой (авт )].
- Что это она? - удивился Мейсон - Обожралась и на горшок торопится? Могли и побеседовать... вот бы треснул по башке... Впрочем, что это я? Вырезать шест... так... сойдет... Эх... досточку бы сюда - вмиг пролетел... Какая-то возня сзади слева. Разворот... выстрел. Тьфу!
Мейсон едва в сердцах не бросил винтовку.
Откуда взялся этот злополучный пекари? [Пекари - крупный грызун, водосвинка (авт.)] - Ну ничего, - утешился Мейсон, - ребята подберут на ужин. - Ух ты! Глубоко! Придется вплавь... Интересно, как насчет небольшого крокодильчика? В придачу к пекари... Слабо? Вообще... виварий, а не полигон. Фух! Болото позади. Стоп! - Мейсон облился холодным потом. А ведь болота на карте вроде не было... Сбился с маршрута? Да нет! Вот ориентир - обгорелая сейба, в которую попала молния. Ха... В дупле видеокамера. Влепить, что ли? Крику не оберешься, да еще платить заставят. Так... явно минное поле - грубая работа... Опять полянка. Ага! Блиндаж. Неплохо спрятали... поползем... Так... еще футов сорок... - Мейсон достал вторую гранату. - Получай! - Граната влетела точно в амбразуру. Теперь вперед! Смотри под ноги! Осталась миля - не больше...
Мейсон на бегу накрыл еще две "головы", вылетел на финишную прямую и тяжело спрыгнул в бетонированный окоп, где его уже поджидал капитан Райт с секундомером в руке.
- Сколько? - выдохнул Мейсон и с наслаждением привалился к холодной бетонке окопа.
- Отлично! Сто девяносто баллов из двухсот, - обрадовал его Райт. Но Мейсон недовольно сморщился:
- Где десять баллов потерял?
- На болоте - минута задержки и неоправданные действия.
- А... чертов пекари...
- Но ты молодчина, - Райт одобрительно хлопнул Мейсона по спине, - если хочешь знать, на этом маршруте еще никто не получил больше ста семидесяти - на моей памяти. Ты первый...
3
Ровно через неделю после визита в контору Фрэнки Мейсон, как всегда, решил наведаться в Лос-Анджелес.
План обычный: уладить кое-какие денежные дела, пообедать в ресторане "Меркурий", побродить по набережной. В общем-то, можно было и не ехать, но у Мейсона были собственные соображения. Атмосфера города-гиганта его будоражила.
Мейсону никогда не приходилось жить в больших городах, а потому общение с Лос-Анджелесом действовало на него как допинг.
Мейсон вывел свой "Лендровер" на старое шоссе - из принципиальных соображений - и взял курс на столицу Кялифорнии.
Его джип бегал не ахти как, но Мейсона машина полностью устраивала. Может, потому, что в армии ему редко приходилось обращаться с другими марками, а потому и в гражданском обиходе он избрал "Лендровер" - так спокойней.
Настроение у отставного полковника полностью соответствовало прекрасной погоде. Сознание не отмечало ни одного тревожного признака.
Полковник даже не смог бы сказать, почему вопреки традициям он приказал Району вывести "Лендровер" из гаража и поставить перед входом.
И почему прислушивался к привычным звукам движения - фырчанию мотора, слитным шлепкам шипованных протекторов по сухому гудрону, свисту ветра на закраинах прямоугольного лобового стекла, поскрипыванию металлических сочленений неприхотливой машинки.
Может быть, дело в том, что утром он совершил опрометчивый поступок: прикончил целых шесть банок превосходного австрийского пива.
И теперь последствия сказывались как никогда.
Нет, Мейсон вовсе не захмелел от такой дозы, но - но нечто в его поведении изменилось, да и почки, его здоровые почки, знали свое дело. И миль через десять Мейсон почувствовал, что пора остановиться и сбегать в ближайшие кустики.
Старое шоссе не радовало глаз прежним оживлением. Пока Мейсон не встретил ни одной машины. Тогда он притормозил и, не заглушив двигателя, отбежал в сторонку. Больше по собачьей привычке, чем по необходимости, спрятался за рекламный щит и с удовольствием облегчился. Потом неторопливо застегнул "молнию" и направился к машине. Но едва Мейсон вышел из-за щита, как "Лендровер" с оглушительным взрывом лопнул.
Впечатление было таким, словно Мейсон разъезжал на бочке с порохом. Крыша автомобиля взлетела на высоту футов пятьдесят.
Когда куски разорванного металла выбили на асфальте и рекламном щите последнюю барабанную дробь, Мейсон добрым словом помянул пиво.
Стоит ежедневно выпивать натощак шесть банок.
И непременно австрийского. Верный шанс дожить до ста лет...
Жаркое дыхание динамитного и бензинового пламени растворилось в пространстве. Каменистая пустошь Южной Калифорнии вновь ожила, застрекотала голосами цикад. Полковник замер, невидящим взглядом рассматривая кучу раскаленного металла и пять чадных островков догорающей резины.
Выследили.
От никому не известного мистера Стивенсона до полковника в отставке Мейсона добирались неделю.
Бомба с дистанционным управлением - не захотели осквернять покой чинного Кармела.
Команда на взрыв прошла откуда-то не издалека. Следовательно, надо ждать гостей - в том, что работа выполнена, положено удостовериться.
И тут же, словно подтверждая правоту Мейсона, послышался гул мощного двигателя. По шоссе приближался большой черный "Крайслер".
Мейсона словно ветром сдуло с обочины.
В заднем кармане брюк он всегда носил плоский никелированный "браунинг". Не бог весть какое оружие, но в умелых руках - грозная сила. Уроки майора Кеведиша не пройдут впустую...
..."Огневой подготовкой" курсанты занимались вечером, после ужина.
Инструктор майор Кеведиш оказался антиподом Хартмена.
Забавный человечек: низкорослый крепыш с изумительно красной рожей и багрово-лиловым мясистым носом. Одного взгляда хватало, чтобы понять, что не холодные ветры севера и не соленые морские бури обработали кожу майора и придали ей оттенок сургуча. Завод, поставляющий для физиономии Кеведиша первосортную краску, находился в утробе майора, и сырьем для него служило очищенное пшеничное виски. Кеведиш обеспечивал бесперебойную работу своего заводика, четырежды в день поставляя сырье.
А еще на лице майора колосились полуседые старомодные баки.
Кеведиш любил прихвастнуть своими способностями, но делал это с неподражаемым шармом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51