Лично меня всегда раздражала его манера смотреть на всех свысока, с нескрываемым презрением. Не понимаю, как этого не замечали остальные, но мне Артур никогда особо не нравился. Что-то меня в нем всегда настораживало.
Через несколько секунд мы с лейтенантом милиции уже сидели у него на задних сидениях и я изо всех сил старалась не запачкать дорогую обшивку его кресел своей кровью. Поглощенная своими переживаниями, я не заметила того, как милиционер и Артур обменялись несколькими фразами. А потом мне стало совсем не до них, так как легкое головокружение перешло в более тяжелую форму (весь окружающий мир начал забавно подпрыгивать и вращаться), а потом я и вовсе потеряла сознание.
— Девушка, как вы себя чувствуете?
Разглядывая сквозь опущенные ресницы молодого врача, я пыталась восстановить цепочку событий, приведшую меня в больницу. Но раз уж заговорили со мной, то значит уже поняли, что я пришла в сознание и могу ответить на вопросы.
— Вполне адекватно.
Столь нетривиальный ответ на вполне обычный вопрос заставил врача улыбнуться, что сделало его довольно симпатичным. Даже темные круги под глазами его перестали делать похожим на голодного вампира. Мое обычное неприятие врачей испарилось без следа.
— Хорошо. Как вас зовут? Сколько вам лет? Было ли у вас раньше сотрясение мозга?
— Карасева Арина Александровна. 18 лет. Три.
Оторвавшись от папочки, в которой он что-то помечал, доктор с недоумением уставился на меня. Мне же на мгновение показалось, что я слышу скрип, с которым ворочаются шестеренки в его мозгу.
— Что "три"?
Я постаралась очаровательно улыбнуться, но некстати вспомнила слова Вадика о своей внешности и скисла.
— Три раза. У меня было три сотрясения мозга. Одно в пятилетнем возрасте, второе в одиннадцать и третье год назад. И если я вас правильно понимаю, то сейчас у меня четвертое. Да?
Получив подтверждение, я заметила, что сообщения о моих предыдущих "боевых ранениях" произвел на него впечатление. Причем отрицательное, так как он поспешно ретировался. Но его место тут же заняла женщина, представившаяся невропатологом. Проверив мои рефлексы, просветив фонариком глаза и сделав кучу других непонятных, но до боли знакомых процедур, она, наконец, обратила на меня внимание как на человека.
— Знаете девушка, вам жутко повезло, что вы еще живы. Обычно после таких ранений люди не успевают доехать до больницы и умирают от потери крови и общего болевого шока.
Я кивнула головой, так как уже однажды это слышала. Ну не объяснять же всем подряд, что после многочисленных травм я научилась абстрагироваться от боли. Ну, вроде как она и есть, но ко мне не относится. Точнее не могу объяснить. Это надо испытать. Причем многократно. Я например, счастливая обладательница старшего брата, испытала все прелести мальчишеского детства — деревья, заброшенные стройки, пещеры, подвалы и очень подвижные игры. Я ломала ноги, руки, ребра, получала сотрясения, но зато была своей в компании самой отвязной шпаны города.
— Там кстати в коридоре сидят двое молодых людей. Один из них милиционер и у него к вам пара вопросов. А второй сказал, что он ваш жених, но всем понятно, что это не так. Ему просто любопытно.
Едва договорив эту фразу, она открыла дверь палаты и пригласила кого-то войти. В результате я получила прекрасную возможность лицезреть Артура и того самого лейтенанта, которого встретила на остановке. Оба смотрели на меня как на сбежавший из кунсткамеры экспонат, что заставляло холодеть от страха. Решив не поддаваться эмоциям, я выпятила подбородок и придала своей физиономии максимально надменное выражение лица, чем развеселила обоих и разрядила обстановку. Да, гримаса, наверное, получилась еще та.
— Спасибо вам обоим. Вы спасли мне жизнь. Я очень благодарна вам, но не могу понять причин, заставивших вас задержаться здесь.
Милиционер, взглядом попросив разрешения, отодвинул одеяло и уселся на краешек моей кровати.
— Так, ваши данные я уже знаю, так как при вас был паспорт. Теперь восстановим ход событий. Вы с вашим сожителем, Вадимом Сергеевичем Холостым, ссорились. Когда ссора достигла апогея, он вас ударил по лицу, из-за чего вы упали. В падении вы ударились обо что-то, скорей всего о тумбочку или об столик. Я не прав?
Удивившись проницательности, я кивком подтвердила все вышесказанное. Впрочем, тут же об этом пожалела, так как в голове что-то взорвалось и заставило сморщиться от приступа боли. Автоматический жест любого человека — дотронуться до больного места — продлил "приятные ощущения" еще на десяток секунд.
— Вы правы, товарищ лейтенант, но я не собираюсь подавать на него в суд. Хотя бы потому не собираюсь, что он всего лишь дал сдачи. Я его первой ударила.
Оба понятливо кивнули, отчего у меня сложилось ощущение, что они либо подглядывали в дверной глазок, либо попадали в подобные ситуации. Совсем неожиданно (и не в тему) в моем воображении возникла четкая картинка, на которой блюститель порядка отвешивает пощечину Артуру, а тот падает на стремянку и своим черепом пересчитывает ступеньки. Картинка, подкинутая моим чрезмерно богатым воображением, оказалась настолько яркой, что я с трудом сдержала смех. Непонятно чему улыбнулся и мой университетский знакомый.
— Зовите меня просто Максом. Если все-таки решите заглянуть в наше 36-ое отделение милиции, то спросите Андреева Максима Михайловича, ладно?
— Ладно.
Проводив взглядом этого во всех отношениях приятного представителя власти, я решила для себя больше никогда не называть его коллег ментами, мусором и козлами в погонах. И тут же всплыла умная мысль о том, что достаточно одной сволочи, чтобы испортить общественное мнение о представителях милиции, но всегда мало бывает таких, которые относятся к гражданам по-человечески, с уважением. Чаще всего попадаются равнодушные. У них на лбу написано что-то вроде "как же вы меня все достали".
— Хороший человек этот Макс. Давно таких порядочных не встречал.
Воспользовавшись тем, что из палаты ушли все те, кто мог его ограничить, Артур, по прозвищу Король (полностью — Король Артур), занял освободившееся место на моей кровати, что вызвало острый приступ моего неудовольствия. Интересно, почему я так резко на него реагирую? Как будто он у меня корову украл…
— Ты чего-то хочешь, женишок мой, Артур?
Подколку он проигнорировал с поистине царским величием.
— Я так понял, что у тебя затруднительная ситуация с жильем сейчас. Домой ты уже вряд ли поедешь, так как врачи не отпустят тебя раньше чем через две недели, а через шестнадцать дней тебе на работу выходить. Поэтому у меня к тебе предложение. Я живу один в пятикомнатной квартире. И готов сдать тебе одну комнату за символическую плату в размере двух тысяч рублей в месяц.
Плата действительно символичная, так как его квартира по оперативным данным женской университетской разведки (проще говоря "Организация Слухи, Бредни и Сплетни") находится в центре города и обладает шикарной обстановкой. Но меня всю жизнь учили, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И только для второй мышки.
— С чего такая щедрость? Ты едва меня знаешь.
Он лишь скупо улыбнулся. Немного помолчав, Артур все же решил дать ответ на мой довольно глупый вопрос. Любая бы девчонка отдала последние деньги за возможность пожить с этим богом красоты в одной квартире. А я как всегда — белая ворона, синий чулок.
— Хочешь знать, зачем мне это нужно? Любая девчонка бы убила за такую возможность. Почти все студентки универа в меня влюблены. Все, кроме тебя. Ты какой-то уникум, так как когда я пытаюсь понравиться тебя, получаю абсолютно противоположный результат. Мне бы очень хотелось изучить этот феномен. К тому же ты дисциплинирована и наверняка сможешь приучить к дисциплине меня, прирожденного разгильдяя. К тому же мне порой бывает одиноко в моей огромной квартире, а с тобой я могу говорить почти свободно.
Я не прерывала этой его тирады. Достаточно много лести прозвучало в мой адрес, но как всегда вызвало отвращение неумеренное чувство самолюбования. Хотя здесь оно кажется слишком наигранным. Да и вообще, мне кажется многое в его поведении наигранным. Или у меня начала разыгрываться паранойя.
— А зачем это нужно мне?
— А затем, что снять приличную комнату ты пока не можешь, так как на это нужно много времени. От моей квартиры гораздо ближе до универа. А еще я могу обеспечить тебе защиту от Вадика.
Последний довод показался мне особенно веским, так как спинной мозг подсказывал мне, что проблем с этим хмырем у меня будет еще очень и очень много. Да и первые два заслуживают уважения, так как мне всегда не нравилось вставать рано для того, чтобы сорок минут топать до учебных корпусов. А от его дома всего пятнадцать минут ходьбы. И до работы намного ближе. И район приличный. Вполне возможно пожить пока у него, а потом поискать более безопасный вариант, так как не известно, когда он меня выставит.
— Хорошо, договорились. Я принимаю твое предложение. Можешь считать, что я въезжаю в твою квартиру сразу после выписки из этой больницы. А теперь, будь так добр, подай мне мой мобильник, надо матери позвонить, описать ситуацию.
Артур поступил как настоящий джентльмен: не стал рыскать в моей сумочке в поисках мобильника, а передал всю сумку сразу, попутно удивившись тяжести. Понаблюдав с легкой паникой, как я извлекаю из столь компактной сумочки целую горку косметики всякой нужной дребедени, он протянул мне какой-то клочок бумаги, в котором я опознала затасканную визитку.
— Это очень умная женщина. Очень мудрая. Она развеет все твои страхи и сомнения и поможет найти путь в твоей жизни.
Дальнейшей беседе помешал вошедший в палату врач, заявивший, что мне пора принимать лекарства и спать. Артур подхватил со стула свою куртку, заявил, что мой чемодан отвезет на мое новое место обитания, а завтра снова навестит, и испарился. Врач вышел вслед за ним и я осталась в пугающем одиночестве. От нечего делать, я покрутила в руках визитку и извлекла из нее следующую информацию:
Филона Яковлевна Крестная
Психотерапевт
"Мы решим любые ваши проблемы. Интересные случаи рассматриваются бесплатно"
Обалдеть, меня уже направляют на консультацию к психотерапевту. Хотя я себя так чувствую, что лучше к ней сходить. Если не слишком дорого конечно…
Глава 2
Est mollis flamma medullas intere,
Et tocitum vivit sub pectore vulnus
(Тонкий пламень снедает самые кости, и живет под грудью тайная рана)
Вергилий
Даже на самом удобном диване лежать в присутствии посторонних я не могу. Поэтому мы с Филоной договорились, что на ее консультациях я буду сидеть, а не лежать. И вот уже в третий раз я размещаюсь на диване, поджав под себя ноги и с любопытством ожидая новых вопросов. Прошел уже месяц после досадного случая, заставившего меня лечь в больницу, а за это время я уже успела объяснить все матери, выслушать все нотации и причитания, переехать к Артуру, оценить все прелести нового жилища (а так же все недостатки) и записаться на беседы со знаменитым психотерапевтом. Мой случай по непонятной причине посчитали интересным и обещали пять бесплатных сеансов. А на халяву и зверь бежит, не говоря уже о среднестатистическом студенте, который за халявой разве что в армию не пойдет…
— Итак, Арина. На чем мы с тобой остановились? Впрочем, расскажи мне, что тебя не устраивает в твоей жизни.
Вот так вопросик. Легче сказать, что меня устраивает, а устраивает меня только то, что я, наконец-то, почти не завишу от родителей. Ну, еще меня вполне устраивает мой университет и выбранная мною специальность.
— Многое не устраивает. Но в первую очередь меня не устраивает отсутствие смысла в моем существовании. Я не вижу цели, для которой я живу. Меня не устраивают объяснения в стиле "твоя главная задача оставить после себя потомков, чтобы не прервался род человеческий" или "ты должна работать на благо общества, чтобы это самое общество развивалось и процветало". Складывается ощущение, что вся моя задача, это закончить учебу, устроиться на работу, завести семью, нарожать детей, выйти на пенсию и сдохнуть от старости. Вот, пожалуй, именно это меня больше всего не устраивает. Предопределенность и отсутствие глобального смысла.
Если бы это слышали мои мать и бабушка, то я бы сейчас услышала целую лекцию на тему "тебе бы только развлекаться, а надо работать". Одного понять не могу: кому это надо? Правительству? Олигархам? Идеалистам? Тем, кто наживает большие деньги за счет народа? Самой кажется, что рассуждаю как девчонка-подросток, обделенная мозгами. Ведь уже сотни раз и в школе и в универе объясняли, что работа необходима для нас самих, так как труд сделал из обезьяны человека, чтобы позже превратить в ломовую лошадь. И если не будем работать и учиться, то быстро деградируем до уровня наших первобытных предков, так как утратим знания, навыки и прочее. И для меня проблема в том, что я вроде как стала человеком, но очень не хочу становиться лошадью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Через несколько секунд мы с лейтенантом милиции уже сидели у него на задних сидениях и я изо всех сил старалась не запачкать дорогую обшивку его кресел своей кровью. Поглощенная своими переживаниями, я не заметила того, как милиционер и Артур обменялись несколькими фразами. А потом мне стало совсем не до них, так как легкое головокружение перешло в более тяжелую форму (весь окружающий мир начал забавно подпрыгивать и вращаться), а потом я и вовсе потеряла сознание.
— Девушка, как вы себя чувствуете?
Разглядывая сквозь опущенные ресницы молодого врача, я пыталась восстановить цепочку событий, приведшую меня в больницу. Но раз уж заговорили со мной, то значит уже поняли, что я пришла в сознание и могу ответить на вопросы.
— Вполне адекватно.
Столь нетривиальный ответ на вполне обычный вопрос заставил врача улыбнуться, что сделало его довольно симпатичным. Даже темные круги под глазами его перестали делать похожим на голодного вампира. Мое обычное неприятие врачей испарилось без следа.
— Хорошо. Как вас зовут? Сколько вам лет? Было ли у вас раньше сотрясение мозга?
— Карасева Арина Александровна. 18 лет. Три.
Оторвавшись от папочки, в которой он что-то помечал, доктор с недоумением уставился на меня. Мне же на мгновение показалось, что я слышу скрип, с которым ворочаются шестеренки в его мозгу.
— Что "три"?
Я постаралась очаровательно улыбнуться, но некстати вспомнила слова Вадика о своей внешности и скисла.
— Три раза. У меня было три сотрясения мозга. Одно в пятилетнем возрасте, второе в одиннадцать и третье год назад. И если я вас правильно понимаю, то сейчас у меня четвертое. Да?
Получив подтверждение, я заметила, что сообщения о моих предыдущих "боевых ранениях" произвел на него впечатление. Причем отрицательное, так как он поспешно ретировался. Но его место тут же заняла женщина, представившаяся невропатологом. Проверив мои рефлексы, просветив фонариком глаза и сделав кучу других непонятных, но до боли знакомых процедур, она, наконец, обратила на меня внимание как на человека.
— Знаете девушка, вам жутко повезло, что вы еще живы. Обычно после таких ранений люди не успевают доехать до больницы и умирают от потери крови и общего болевого шока.
Я кивнула головой, так как уже однажды это слышала. Ну не объяснять же всем подряд, что после многочисленных травм я научилась абстрагироваться от боли. Ну, вроде как она и есть, но ко мне не относится. Точнее не могу объяснить. Это надо испытать. Причем многократно. Я например, счастливая обладательница старшего брата, испытала все прелести мальчишеского детства — деревья, заброшенные стройки, пещеры, подвалы и очень подвижные игры. Я ломала ноги, руки, ребра, получала сотрясения, но зато была своей в компании самой отвязной шпаны города.
— Там кстати в коридоре сидят двое молодых людей. Один из них милиционер и у него к вам пара вопросов. А второй сказал, что он ваш жених, но всем понятно, что это не так. Ему просто любопытно.
Едва договорив эту фразу, она открыла дверь палаты и пригласила кого-то войти. В результате я получила прекрасную возможность лицезреть Артура и того самого лейтенанта, которого встретила на остановке. Оба смотрели на меня как на сбежавший из кунсткамеры экспонат, что заставляло холодеть от страха. Решив не поддаваться эмоциям, я выпятила подбородок и придала своей физиономии максимально надменное выражение лица, чем развеселила обоих и разрядила обстановку. Да, гримаса, наверное, получилась еще та.
— Спасибо вам обоим. Вы спасли мне жизнь. Я очень благодарна вам, но не могу понять причин, заставивших вас задержаться здесь.
Милиционер, взглядом попросив разрешения, отодвинул одеяло и уселся на краешек моей кровати.
— Так, ваши данные я уже знаю, так как при вас был паспорт. Теперь восстановим ход событий. Вы с вашим сожителем, Вадимом Сергеевичем Холостым, ссорились. Когда ссора достигла апогея, он вас ударил по лицу, из-за чего вы упали. В падении вы ударились обо что-то, скорей всего о тумбочку или об столик. Я не прав?
Удивившись проницательности, я кивком подтвердила все вышесказанное. Впрочем, тут же об этом пожалела, так как в голове что-то взорвалось и заставило сморщиться от приступа боли. Автоматический жест любого человека — дотронуться до больного места — продлил "приятные ощущения" еще на десяток секунд.
— Вы правы, товарищ лейтенант, но я не собираюсь подавать на него в суд. Хотя бы потому не собираюсь, что он всего лишь дал сдачи. Я его первой ударила.
Оба понятливо кивнули, отчего у меня сложилось ощущение, что они либо подглядывали в дверной глазок, либо попадали в подобные ситуации. Совсем неожиданно (и не в тему) в моем воображении возникла четкая картинка, на которой блюститель порядка отвешивает пощечину Артуру, а тот падает на стремянку и своим черепом пересчитывает ступеньки. Картинка, подкинутая моим чрезмерно богатым воображением, оказалась настолько яркой, что я с трудом сдержала смех. Непонятно чему улыбнулся и мой университетский знакомый.
— Зовите меня просто Максом. Если все-таки решите заглянуть в наше 36-ое отделение милиции, то спросите Андреева Максима Михайловича, ладно?
— Ладно.
Проводив взглядом этого во всех отношениях приятного представителя власти, я решила для себя больше никогда не называть его коллег ментами, мусором и козлами в погонах. И тут же всплыла умная мысль о том, что достаточно одной сволочи, чтобы испортить общественное мнение о представителях милиции, но всегда мало бывает таких, которые относятся к гражданам по-человечески, с уважением. Чаще всего попадаются равнодушные. У них на лбу написано что-то вроде "как же вы меня все достали".
— Хороший человек этот Макс. Давно таких порядочных не встречал.
Воспользовавшись тем, что из палаты ушли все те, кто мог его ограничить, Артур, по прозвищу Король (полностью — Король Артур), занял освободившееся место на моей кровати, что вызвало острый приступ моего неудовольствия. Интересно, почему я так резко на него реагирую? Как будто он у меня корову украл…
— Ты чего-то хочешь, женишок мой, Артур?
Подколку он проигнорировал с поистине царским величием.
— Я так понял, что у тебя затруднительная ситуация с жильем сейчас. Домой ты уже вряд ли поедешь, так как врачи не отпустят тебя раньше чем через две недели, а через шестнадцать дней тебе на работу выходить. Поэтому у меня к тебе предложение. Я живу один в пятикомнатной квартире. И готов сдать тебе одну комнату за символическую плату в размере двух тысяч рублей в месяц.
Плата действительно символичная, так как его квартира по оперативным данным женской университетской разведки (проще говоря "Организация Слухи, Бредни и Сплетни") находится в центре города и обладает шикарной обстановкой. Но меня всю жизнь учили, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И только для второй мышки.
— С чего такая щедрость? Ты едва меня знаешь.
Он лишь скупо улыбнулся. Немного помолчав, Артур все же решил дать ответ на мой довольно глупый вопрос. Любая бы девчонка отдала последние деньги за возможность пожить с этим богом красоты в одной квартире. А я как всегда — белая ворона, синий чулок.
— Хочешь знать, зачем мне это нужно? Любая девчонка бы убила за такую возможность. Почти все студентки универа в меня влюблены. Все, кроме тебя. Ты какой-то уникум, так как когда я пытаюсь понравиться тебя, получаю абсолютно противоположный результат. Мне бы очень хотелось изучить этот феномен. К тому же ты дисциплинирована и наверняка сможешь приучить к дисциплине меня, прирожденного разгильдяя. К тому же мне порой бывает одиноко в моей огромной квартире, а с тобой я могу говорить почти свободно.
Я не прерывала этой его тирады. Достаточно много лести прозвучало в мой адрес, но как всегда вызвало отвращение неумеренное чувство самолюбования. Хотя здесь оно кажется слишком наигранным. Да и вообще, мне кажется многое в его поведении наигранным. Или у меня начала разыгрываться паранойя.
— А зачем это нужно мне?
— А затем, что снять приличную комнату ты пока не можешь, так как на это нужно много времени. От моей квартиры гораздо ближе до универа. А еще я могу обеспечить тебе защиту от Вадика.
Последний довод показался мне особенно веским, так как спинной мозг подсказывал мне, что проблем с этим хмырем у меня будет еще очень и очень много. Да и первые два заслуживают уважения, так как мне всегда не нравилось вставать рано для того, чтобы сорок минут топать до учебных корпусов. А от его дома всего пятнадцать минут ходьбы. И до работы намного ближе. И район приличный. Вполне возможно пожить пока у него, а потом поискать более безопасный вариант, так как не известно, когда он меня выставит.
— Хорошо, договорились. Я принимаю твое предложение. Можешь считать, что я въезжаю в твою квартиру сразу после выписки из этой больницы. А теперь, будь так добр, подай мне мой мобильник, надо матери позвонить, описать ситуацию.
Артур поступил как настоящий джентльмен: не стал рыскать в моей сумочке в поисках мобильника, а передал всю сумку сразу, попутно удивившись тяжести. Понаблюдав с легкой паникой, как я извлекаю из столь компактной сумочки целую горку косметики всякой нужной дребедени, он протянул мне какой-то клочок бумаги, в котором я опознала затасканную визитку.
— Это очень умная женщина. Очень мудрая. Она развеет все твои страхи и сомнения и поможет найти путь в твоей жизни.
Дальнейшей беседе помешал вошедший в палату врач, заявивший, что мне пора принимать лекарства и спать. Артур подхватил со стула свою куртку, заявил, что мой чемодан отвезет на мое новое место обитания, а завтра снова навестит, и испарился. Врач вышел вслед за ним и я осталась в пугающем одиночестве. От нечего делать, я покрутила в руках визитку и извлекла из нее следующую информацию:
Филона Яковлевна Крестная
Психотерапевт
"Мы решим любые ваши проблемы. Интересные случаи рассматриваются бесплатно"
Обалдеть, меня уже направляют на консультацию к психотерапевту. Хотя я себя так чувствую, что лучше к ней сходить. Если не слишком дорого конечно…
Глава 2
Est mollis flamma medullas intere,
Et tocitum vivit sub pectore vulnus
(Тонкий пламень снедает самые кости, и живет под грудью тайная рана)
Вергилий
Даже на самом удобном диване лежать в присутствии посторонних я не могу. Поэтому мы с Филоной договорились, что на ее консультациях я буду сидеть, а не лежать. И вот уже в третий раз я размещаюсь на диване, поджав под себя ноги и с любопытством ожидая новых вопросов. Прошел уже месяц после досадного случая, заставившего меня лечь в больницу, а за это время я уже успела объяснить все матери, выслушать все нотации и причитания, переехать к Артуру, оценить все прелести нового жилища (а так же все недостатки) и записаться на беседы со знаменитым психотерапевтом. Мой случай по непонятной причине посчитали интересным и обещали пять бесплатных сеансов. А на халяву и зверь бежит, не говоря уже о среднестатистическом студенте, который за халявой разве что в армию не пойдет…
— Итак, Арина. На чем мы с тобой остановились? Впрочем, расскажи мне, что тебя не устраивает в твоей жизни.
Вот так вопросик. Легче сказать, что меня устраивает, а устраивает меня только то, что я, наконец-то, почти не завишу от родителей. Ну, еще меня вполне устраивает мой университет и выбранная мною специальность.
— Многое не устраивает. Но в первую очередь меня не устраивает отсутствие смысла в моем существовании. Я не вижу цели, для которой я живу. Меня не устраивают объяснения в стиле "твоя главная задача оставить после себя потомков, чтобы не прервался род человеческий" или "ты должна работать на благо общества, чтобы это самое общество развивалось и процветало". Складывается ощущение, что вся моя задача, это закончить учебу, устроиться на работу, завести семью, нарожать детей, выйти на пенсию и сдохнуть от старости. Вот, пожалуй, именно это меня больше всего не устраивает. Предопределенность и отсутствие глобального смысла.
Если бы это слышали мои мать и бабушка, то я бы сейчас услышала целую лекцию на тему "тебе бы только развлекаться, а надо работать". Одного понять не могу: кому это надо? Правительству? Олигархам? Идеалистам? Тем, кто наживает большие деньги за счет народа? Самой кажется, что рассуждаю как девчонка-подросток, обделенная мозгами. Ведь уже сотни раз и в школе и в универе объясняли, что работа необходима для нас самих, так как труд сделал из обезьяны человека, чтобы позже превратить в ломовую лошадь. И если не будем работать и учиться, то быстро деградируем до уровня наших первобытных предков, так как утратим знания, навыки и прочее. И для меня проблема в том, что я вроде как стала человеком, но очень не хочу становиться лошадью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33