..
Больше всего Реа хотел видеть сфинкса. И тем более понравился ему
план Граны - и отнюдь не только тем, что он кое-что давал сам по себе.
Изловить невиданное существо, посмотреть на него вблизи - но так, чтобы
никто не мог упрекнуть босса в детской слабости, - вот что хотелось ему
больше всего. Шутка ли сказать - сфинкс в двадцатом веке! И неважно, что
из-за пустяка, в котором Реа не собирался даже участвовать, пришлось
тащиться за город. Мелочи, все мелочи...
Лицо Реа хранило бесстрастность, и лишь он сам да молчаливый Эгон
знали, какой огонь бушевал у него внутри. Каждый порыв ветерка, каждый
шевельнувшийся листик заставляли его загораться надеждой, что вот оно -
необыкновенное... Но время шло, машина стояла, а подворье фермы ничем не
отличалось от десятков и сотен таких же подворий. Правда, на минутку
мелькнуло на чердаке женское лицо, и Реа почудилось вдруг, что глаза на
нем зажглись особым звериным блеском, - но это произошло так быстро, что
можно было только гадать, так ли это было на самом деле.
"Ну вот, я сижу здесь, возле самого загадочного из домов с самыми
загадочными обитателями... И что? Кто я для них, живущих чужой для нас
жизнью? Даже если мне удастся заставить их подчиниться, работать на себя,
они останутся все теми же - загадочными, полными тайн и живущими жизнью со
своим особым смыслом. А я останусь человеком. Преуспевающим, удачливым
человеком, который просто перешагнет через них и забудет... Странно, когда
я смотрю на этот дом, мне начинает казаться, что их жизнь - не моя -
является настоящей. Я не знаю, для чего живут они, - но я знаю, что моя
собственная жизнь не имеет смысла, чего бы я ни достиг, потому что финал в
ней все равно один и тот же... Так не лучше ли забыть о них, еще не
узнав?" Эти мысли обернулись неожиданной болезненной тоской - но и она
осталась внутри. Реа умел подавлять в себе такие чувства.
"Я все равно бегу внутри замкнутого круга... Мой мир - беличье
колесо. Это ведь только кажется, что я руковожу кем-то, - мною руководит
мое положение. Чтобы я мог жить - не жить хорошо, а просто жить в этой
системе порочного круга - я должен идти вперед и перешагивать через все.
Из этого круга нет выхода... Интересно, если этот оборотень захочет меня
укусить... может, я сам поддамся ему? Вряд ли, мне уже не променять свою
жизнь ни на какую другую. Не я ее хозяин... не я. И не я придумал этот
мир, чтобы менять в нем правила игры. Так что пусть все остается на своих
местах. Вот только почему от этого так грустно?" - Реа смотрел в окно, и
как бы быстро не перемещался в сторону малейшего движения его взгляд, ни
одна черточка его лица не дрогнула.
Чтобы жить, он должен быть первым. Чтобы быть первым, он должен жить
так, как живет. А все остальное... Уж не внушают ли ему оборотни все эти
мысли?
Реа продолжал смотреть в окно, но его лицо уже было не просто
бесстрастным - оно каменело, застывало маской.
Маска скрываемого испуга или отчаяния.
Наконец из двери показался "шестерка" шофер, и маска смягчилась до
обычной бесстрастности.
- Ну что?
- Они обещали прислать ответ через полчаса...
- Почему не сразу? Я должен видеть Джоунса!
- Им надо с ним связаться... По всей видимости, он находится где-то в
другом месте. Если встреча состоится, она произойдет в гостинице, как того
хотели вы... В какой - должны определить тоже вы - на эти условия Дуглас
согласился.
- Ну что ж... Который час?
- Половина седьмого.
- Поехали...
Автомобиль тронулся, и уже на ходу Реа позволил себе послать
исчезающему с глаз дому прощальный взгляд, полный грусти, природу которой
он не мог объяснить до конца.

41
- Итак, мы должны что-то решать, - Селена присела, не спуская глаз с
Эла. - Понимаешь... Похоже, у нас действительно нет выбора. Эти люди
знают... И лучше, что это только они...
- Но почему ты так смотришь на меня? - спросил Эл и понял, что
впервые обращается к Селене, как к равной.
- Потому что они хотят видеть тебя... Потому что ты мужчина и очень
похож на дневного человека. - Селена чуть слышно вздохнула. - И еще
потому, что я доверяю тебе. Я не знаю, как это объяснить... Может, это
похоже на умение Эгона - только в другом смысле. Я верю, что ты сможешь
нам помочь. Я объясняла тебе, почему у тебя больше шансов найти выход...
Помнишь?
- И все же... я почти ничего не знаю...
- Ты знаешь все. Или почти все, - Селена опустила глаза. - В
некотором роде мы действительно контролируем весь город - только в особом
понимании этого слова... И, поверь, я бы сама была рада отказаться от
этого занятия... Так пусть все будет так, как ты решишь. Может, стоит дать
им отступного... а, может, нужно действительно согласиться с их условиями,
как бы они не звучали. В конце концов, речь пойдет только о разнице в
суммах... Сегодня мы берем ровно столько, чтобы существовать, завтра...
завтра, для того чтобы выжить, нам придется брать больше - вот и все. Для
жизни, понимаешь?
- Селена... - Эл отвернулся, стараясь подобрать наиболее уместные в
данном случае слова, - ты не знаешь этих людей...
- Мы не можем уйти... А люди... Ты их знаешь!
- Нет. Эти - хуже любых хищников, для них нет ничего святого...
- Так говорили и мои братья из города - и зачем? Чтобы заменить
общего Бога своим божком? Мы стоим дальше от людей - но все равно не
смогли без веры... без чего-то святого, как ты сказал.
- Ты не поняла, - Эл тоже вздохнул. Да, совсем не таким он
представлял этот разговор наедине. - Для них святое - это их деньги, это
они сами...
- Так не бывает.
- Бывает, Селена. В этом смысле они меньше люди, чем вы. Чем звери...
Я не знаю, как тебе это объяснить.
- Но они же люди! - почему-то это восклицание прозвучало как мольба.
Они - люди... Эл посмотрел на ту, которая не была человеком, и понял
вдруг, с какой силой она желает общаться с людьми, нарушить круг изоляции,
в который ночной народ сам себя загнал. Люди - неважно какие - предложили
ей сотрудничество. Люди, знающие, что имеют дело с чуждыми им существами,
все равно постарались сделать шаг навстречу, вместо того чтобы сходу
уничтожить их...
"Боже... я и не думал, что все это так сложно!"
- Почему ты замолчал? - в голосе Селены прозвучала тревога, ясно
говорящая, что Селене как никогда нужно было одобрение извне. Уж не это ли
и было истинной причиной, по которой она привела его сюда? Королева устала
от власти...
- Как жаль, что ты не можешь прочесть мои мысли! - Эл замолчал снова
и добавил уже изменившимся тоном: - Поверь... я и сам не знаю. Только это
не те, с кем стоит выходить на контакт.
- Эл, - Селена пододвинула стул поближе, - понимаешь... Может, ты и
возненавидишь меня за это, но, впервые решаясь на вымогательство, я в
какой-то мере ожидала, что дневные люди, занимающиеся тем же, предложат
нам сотрудничество. Понимаешь, жизнь вне закона ставит их почти в такое же
положение, как и нас... Они сами оказываются частично вне своего мира - и
разве это не может нас не объединять? У них, правда, меньше счетов с миром
людей... они просто пользуются им. Но они могут понять нас... Знаешь,
иногда, когда на ту или иную страну в прошлом наваливалось бедствие - у
меня есть несколько конкретных фактов, - наши братья, бывало, объединялись
с теми, кто оказывался за бортом, на дне. Когда ситуация менялась -
принимались новые законы или заканчивались войны, - вражда возобновлялась,
но все равно... Тут просто сложно судить, кто первым нарушал перемирие.
Вот и сейчас...
На некоторое время в комнате воцарилось молчание.
"Я не знаю... я больше ничего не понимаю... Все это слишком сложно
для меня. Да, этому не учат в университетах!" - Эл молча взял Селену за
руку и сжал ее холодную ладонь.
- Поступай, как знаешь. Ты не убедила меня - но я действительно пока
не разбираюсь. И я против такого контакта.
- Все равно кто-то будет брать эти деньги... - извиняющимся голосом
прошептала Селена. - Хоть с нами, хоть без нас...
- И к списку преступлений ночных людей прибавится еще одно? Селена, я
в последний раз прошу тебя подумать. Ты - хозяйка, и я сделаю так, как ты
прикажешь, но...
- Не надо, Эл... Я уже сказала - пусть все будет так, как решишь ты.
- Значит, отказ?
- Решай... Только в случае отказа они могут просто нас уничтожить. Ты
ни разу не видел, как это делается? А я видела...
Холод... Откуда этот холод посреди жары? И из-за чего? Из-за ее слов?
Эл ощутил, как мурашки пробежали по его спине. Почему он не подумал
об этом?
- Да, тут ты права... И уйти никак нельзя?
- Разве что ты ответишь, что мы остаемся в стороне... Ты можешь
сделать это? Мы уступим, но тогда... но тогда... - она отвернулась.
Тогда у них не будет денег. Тогда не будет и возможности обеспечить
собственную безопасность. Тогда маленькой колонии в Фануме придет конец.
- Я пойду и сыграю свою роль, - твердо проговорил Эл.

42
Враг находился здесь, в этом доме, - она знала это наверняка. Еще
раньше она смогла увидеть двоих убийц в участке и запомнила идущий от них
сигнал, чтобы пойти вслед за тем, который отправился домой первым.
Домой? Она в этом сомневалась - что-то подсказывало ей, что дом, в
который он пришел, принадлежит кому-то другому. Например, молодой женщине
- не слишком красивой, но довольно обеспеченной обладательнице удивительно
мягкого, чтобы не сказать - никакого, характера. Возле нее убийца Джулио
только отдыхал: от него не исходили волны страсти или даже нежности -
только усталость, равнодушие и смутное желание забыться. Да и подруга его
не слишком горела - ей хватало и того, что некий представитель сильного
пола решил уделить ей внимание и теперь все у нее стало так, как у других
подруг, в том числе и более красивых и бойких.
"И они еще могут думать о своем, - раздраженно било хвостом тоскующее
и ненавидящее существо. - Им все равно... Ему все равно - эта корова
просто ничего не соображает... Ни совести, ни..." Она прикусила язык,
чтобы снова не завыть - так было горько и обидно, - но короткий тоскливый
стон все же вырвался наружу и некоторое время напряженно дрожал в воздухе.
- Собаки воют, - поежилась Петти. - Пол, закрой окно!
- В такую жару? Ты с ума сошла... - лениво проговорил Бейли.
- Я прошу тебя... Ну хорошо, тогда я сделаю это сама. - Петти никогда
не умела настаивать на своем.
- Сиди. Чего это тебе вдруг приспичило?
- Я не могу... Такой звук... Просто мурашки по коже...
- Брось, - Бейли устало прикрыл глаза и сквозь тонкую щелку между
веками наблюдал, как переступают по ковру полные женские ноги. - Повоют и
перестанут... Лучше принеси содовой со льдом...
- Хорошо, - неуверенно согласилась Петти, страх которой рос с каждой
секундой. - Только, может, я все-таки закрою окно?
- Я сказал - нет! - жестко осадил ее Пол.
"Глупая курица... вечно ей что-то мерещится, - подумал он - и вдруг
вызванная жарой сонливость мгновенно слетела. - Нет! Не может быть!!!"
Волк.
Прошлой ночью огромный волк загрыз несколько человек - и все это было
связано с тем делом, на которое его сегодня перебросили.
- Петти! - испуганно крикнул он, и женщина тихо взвизгнула от ужаса.
Бейли легко соскочил с кровати и, наставив пистолет на окно, медленно
потянулся к раме. Улица еще не опустела - где-то невдалеке слышались
человеческие голоса - и все же... Словно холодом повеяло, когда Пол
поравнялся с окном и перед ним возник кусок открытого пространства, оттуда
мог бы прыгнуть в любой момент жуткий зверь.
"Окно... У него нет никакого прикрытия - а в прошлую ночь волк
разломал жалюзи... Надо уходить..."
Бейли попятился. Он шел так, пока его спина не уперлась вдруг во
что-то податливое и мягкое. Раздался короткий вскрик.
- Петти? - Бейли и сам вздрогнул, как от электрического удара. Петти
стояла, прижавшись спиной к стене, и по-рыбьи ловила воздух раскрытым
ртом. - Ты...
Бейли почувствовал, что подступивший к горлу комок не дает ему
говорить. Все еще открытое окно зловеще смотрело на них.
- Телефон... где? - через силу выдавил он из себя. Губы Петти снова
зашевелились, но она не смогла произнести ни звука.
За окном вспыхнули два зеленых огонька - как раз так должны были
выглядеть горящие глаза крупного животного.
Каким-то инстинктивным движением Пол отшвырнул подружку подальше от
себя в коридор и прицелился. По его спине струился холодный пот.
И огоньки исчезли...
Некоторое время Бейли недоверчиво всматривался в темноту: отсюда,
отгороженная залитой светом комнатой, она казалась особо черной и
непроницаемой. В ней могло происходить все что угодно - но огоньки исчезли
и определить, есть ли движение за окном, стало невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35