Кроме того, их методы могут быть действительно эффективными. К тому же он еще не знал, что ему делать дальше.
– Элен, покажи ему тут все, – распорядилась девушка-подросток. – У меня просто нет времени. В этот раз мы чуть не попались, Элен. Будь поосторожней, никто не застрахован, сама знаешь. – И она с важным видом удалилась, волоча за собой свою винтовку. Очевидно, очень довольная собой.
Элен Брейстед жила в Лехай Коунти, Пенсильвания, и Чандлер сначала недоумевал, что она делает по меньшей мере за три тысячи миль от своего дома.
В эти дни никто не любил путешествовать. Всюду было плохо, но в своих краях человек мог, по крайней мере, рассчитывать на друзей, а идти в чужие края означало подвергать себя дополнительному риску.
Конечно, существовала одна причина для путешествий. Такая же, как у Чандлера.
Элен не хотела говорить об этом. И понятно почему: она была одержима. Когда Мэгги поймала ее машину, Элен была инструментом чужой воли. В багажнике у нее лежала дюжина автоматов, предназначенных для группы охотников в долине к югу от горы Мак Гир. С некоторым усилием Чандлер произнес:
– Наверное, я был…
– Элен, наверное, я был, – поправила она.
– Элен, наверное, я тоже был одержим. Когда захватил пистолет.
– Конечно. В первый раз?
Он отрицательно покачал головой и тут же ощутил пульсирующую боль от клейма на лбу.
– Ну, значит, ты знаешь. А теперь посмотри вон туда.
Они стояли у большого окна, из которого открывался вид на долину. Внизу виднелись река, железная дорога, огибавшая гору и лесистый склон, по которому он поднялся.
– Вон там, Чандлер, – она показала на железнодорожный мост.
Легкий дымок тянулся к югу в сторону реки. Грузовой поезд, на котором ехал Чандлер, продолжал стоять, доехав до середины моста. Судя по всему, другой поезд врезался в него на большой скорости. Кроме того один из поездов, вероятно, вез какие-то химикаты. Мост превратился в бесформенную массу металла.
– Это диверсия, Чандлер, – сказала Элен. – Они хотели, чтобы мы смотрели туда. А потом напали на нас с другой стороны.
– Кто?
Элен взглянула на него с изумлением.
– Люди, которые устроили аварию… если они люди. Те, кто завладел мной, и тобой, и охотниками. Я думаю, они не любят Орфализ. Возможно, они его даже побаиваются. Мне кажется, люди Орфализа нашли хороший способ борьбы с одержимостью.
У Чандлера внезапно возникло странное ощущение. Сначала он подумал, что опять стал одержимым, но это было нечто совсем другое. Это была надежда.
– Элен, мне никогда не приходило в голову бороться с ними. Я думал, все решилось два года назад.
– Тогда, возможно, ты согласишься со мной? Может, стоит присоединиться к людям Орфализа?
Чандлер попытался представить себе, что сулила ему надежда. Найти в этом мире кого-то, кто имел план! Каким бы он ни был. Даже если он плох. Чандлер не думал конкретно о себе, о клейме на лбу, о смерти жены. Он думал о возможности сопротивления – даже не защиты; достаточно хотя бы помешать им! – злым духам, «огненным существам», питонам, инкубам и демонам, разрушившим прежний прекрасный мир.
– Если они примут меня, я присоединюсь к ним, – сказал он наконец. – Что для этого нужно сделать?
Вступить в Орфализ оказалось совсем не трудно. Мэгги неофициально сообщила ему, что он уже практически принят.
– Чандлер, мы должны наблюдать за каждым вновь прибывшим. Понимаете почему? В нем могут сидеть огненные духи. Хоть он и не виноват, но они тогда натворят тут дел. Но теперь мы знаем, что вы свободны от них. Как вы думаете почему? Да потому, что в вас побывал один, когда началась перестрелка.
– Я не понимаю, – недоуменно пробормотал Чанд-лер. – Вы говорите, будто знаете, что у меня теперь нет, э… огненного духа, потому что он недавно был у меня?
– Чандлер, все очень просто, – любезно разъяснила Мэгги, скрывая улыбку. – В человеке не бывает одновременно двух духов, понимаете? Если вы сейчас такой же, каким были до того, значит, сейчас вы свободны.
Он задумчиво кивнул.
– Чандлер, давайте сделаем перерыв на обед, – предложила девушка. – Чувствуйте себя как дома. Скоро мы опять начнем собрание и рассмотрим вопрос о вашем вступлении.
– Можно мне помочь вам с обедом? – спросила Элен. Мэгги молча посмотрела на нее, и она поправилась: – Мэгги, можно мне помочь вам готовить обед?
– Не сейчас, Элен. Пока подождите.
Элен взяла Чандлера за руку и повела на веранду. Обитатели Орфализа собирались вместе после боя.
Казалось, они не были сильно удручены ни своими ранами, ни своими потерями. Они обладали чувством коллективного единства. Сохранение общины значило для них больше, чем выживание отдельных членов.
После трех лет постоянно растущего отчуждения в мире, который он не мог ни понять, ни принять, такой образ жизни показался Чандлеру превосходным. Ему, начало здесь нравиться…
– Мне очень жаль, – сказала Элен.
Только тут он заметил, что почесывает свою обожженную руку.
– О, все в порядке. Я понимаю, для чего ты это еде-; лала.
– Иди-ка сюда. – Она открыла аптечку и достала бинт. – Давай, я тебя перевяжу. Надо, чтобы болело –в этом весь смысл. Но совсем необязательно, чтобы попа инфекция. Что у тебя со лбом?
Свободной рукой Чандлер прикоснулся к своему клейму. Он совсем забыл о нем.
Но рассказать ей об этом оказалось совсем не трудно. Когда он закончил, она похлопала его по руке.
– Жестокий мир. Ты был женат?
– Да. – Он рассказал ей о Марго. И о ее смерти.
Женщина кивнула, опустив глаза.
– Я тоже была замужем, Чандлер, – сказала она после небольшой паузы. – Я потеряла мужа два года тому назад.
– Он был убит?
– Смотря что ты имеешь в виду, – ответила она задумчиво. – Он сделал это своими собственными руками. Встал однажды утром, пошел на кухню, а потом вернулся уже как… я не знаю… как его собственная злая натура. Помнишь, были такие комиксы? Добрый Я белого цвета, а Злой Я – черного, и они нашептывают человеку свою волю? Он выглядел как свое Злое Я. И он перерезал себе горло ножом для хлеба.
– О Боже! – вырвалось у Чандлера. – Он сказал что-нибудь?
– Да, Чандлер, сказал. Но я не хочу повторять, потому что это было отвратительно и страшно.
Судя по запаху, в доме варили кофе; снизу слышался звон посуды.
– Давай посидим там, – предложил Чандлер, показывая на подвешенные на цепях качели. – Думаю, твой муж был одержим. Или, как здесь говорят, в нем сидел огненный дух…
– Чандлер, – произнесла она задумчиво. – Здесь я с ними не совсем согласна. Я уже давно имею дело с этими духами, с тех пор как мой муж… в общем, уже два года. Они использовали меня.
– Для чего? – с тревогой спросил Чандлер. Возможность быть использованным этими тварями представлялась ему особенно жуткой. Он привык считать их странными Демоническими существами из некоего враждебного мира, но то, что у них есть какая-то определенная цель, казалось ему кошмаром.
– Не знаю, Чандлер, – ответила женщина. – Я просто делала это. За два года я побывала почти во всех странах, потому что они использовали меня как курьера и… для других целей. Они использовали меня для самых разных целей, Чандлер, – сказала она очень сдержанно, – и некоторые из них я не хочу обсуждать.
– Конечно.
Потом ее лицо прояснилось.
– Но не все было так уж плохо. Ты, наверное, не поверишь, но однажды я летала в Лиссабон и сама вела реактивный самолет. Представляешь? Ведь я даже не умею как следует водить машину. Я имею в виду сама. Мне приходилось бывать в России, в Англии. Кажется, один раз я была в Африке, правда, никто не упоминал названия страны, и возможно, я ошиблась. Совсем недавно я приехала из Сан-Диего на большом грузовике и… в общем, это было интересно. Но я не верю в «огненных духов». Они не духи и не ведьмы. И не пришельцы из космоса. Во всяком случае, один из них человек, и его зовут Брэд Фенел.
Чандлер уперся пятками в пол, остановив качели.
– Человек?
Элен спокойно кивнула.
– Во всяком случае, когда-то был человеком, поправилась она. – Мы были знакомы с ним, когда он жил по соседству со мной в Катасаукве.
– Но как… как он смог… – удивленно пробормотал Чандлер.
Она покачала головой.
– Ты задаешь слишком сложный вопрос, Чандлер. Не я знаю, что одним из этих существ был Брэд Фенел предложил мне выйти за него замуж, а когда я ему отказала, он… произнес те же слова, которые я слышала моего мужа перед тем, как он покончил с собой. – Она встала и повернулась к дому. – Пойдем, Мэгги зовет нас обедать. Надеюсь, я не испортила тебе аппетит.
Во время обеда Чандлер был погружен в свои мысли. К нему приходилось обращаться, дважды, прежде чем oн отвечал, а затем ему напоминали, что в Орфализе нужно обращаться ко всем по имени.
Он пытался осмыслить слова Элен, и ему это никак не удавалось. Неужели чудовища, которые творили такие дела – люди? «Гораздо легче, – думал он, – считать их демонами из преисподней». Последнее казалось даже более правдоподобным… Прерванное собрание возобновилось после того, как община подсчитала свои потери, похоронила мертвых, и комнату привели в порядок.
Нападавших было четверо. Даже не получив автоматы они смогли убить восьмерых защитников Орфализа. Однако община не только понесла потери, потому что двое охотников остались живы, хотя и получили ранения, а по правилам этой шахматной игры захваченный враг становился другом.
Гай получил в схватке перелом челюсти, и собрание вел другой человек, толстый юноша с забинтованной ногой. Он с трудом поднялся и, скривившись от боли, похлопал свою ногу.
– О, члены Орфализа и братья, – начал он. – Мы потеряли наших друзей, но выдержали испытание. Хвала Пророку, мы опять победили и изгнали злых духов огня из нашего мира. Мэгги, наверное, нужно привязать этих людей?
Девушка с гордым видом велела одному из охотников сесть в освещенное лампой дантистское кресло, а второму – в другое кресло, поспешно поставленное на возвышение. Оба охотника истекали кровью и страдали от боли, но, очевидно, избавились от своих «духов». Они смотрели на обитателей Орфализа с недоумением и страхом.
– Все в порядке, Уолтер, – доложила Мэгги, когда охотников привязали. – Нет, еще секунду. – Она подошла к Чандлеру. – Чандлер, извините, но вам придется сесть вот сюда.
Чандлер позволил привязать себя к складному стулу на помосте. Затем Уолтер выпил немного вина и раскрыл лежавшую перед ним на кафедре изысканно украшенную книгу.
– Спасибо, Мэг. Гай, я надеюсь, что сделаю это так же хорошо, как ты. Итак, давайте немного почитаем. – Он надел очки и начал: – «Часть тебя остается человеком, но другая часть не человек, а безобразный карлик, который бродит во сне по туманной долине, стремясь пробудиться». – Он закрыл книгу и, с удовлетворением взглянув на Гая, спросил: – Понятно ли вам, наши новые друзья? Это слова Пророка, которого люди зовут Халиль Джебран. Для наших новичков я должен сказать, что он окончил свою телесную жизнь много лет назад, его пророчества совершенны. Как у нас говорят, мы – лишь мышцы борющегося с огненными духами, а он – наша душа. – Послышался одобрительный рокот присутствующих, и Уолтер начал быстро листать книгу, очевидно в поисках знакомого места. – Итак, люди Орфализа, Пророк вопрошает: «Что разорвало наш мир на части?» И отвечает: «Это жизнь, стремящаяся к жизни, заключенная в телах, которые страшатся могилы». Поистине, что может быть яснее этого, люди Орфализа и наши друзья! Что-то овладевает нами, и мы становимся одержимыми. Что же это? И вот он говорит нам, люди Орфализа и друзья: «Это огненный дух, заключенный в вас, который действует сам по себе». Ну и чертовщина! Выходит, никто не может осуждать нас за то, что делает какой-то огненный дух! Поэтому, во-первых, мы должны понять, друзья и люди Орфализа, что мы не виновны. А во-вторых, что виновны именно мы! – Он повернулся и приветливо улыбнулся Чандлеру, в то время как остальные члены общины подтверждали и одобряли его слова. – Таким образом, люди Орфализа, – продолжал Уолтер, – Пророк говорит, что все виновны: «Убитого нельзя считать непричастным к его убийству, как и ограбленного к его ограблению. Праведник не безвинен в делах грешника, и нет того, кто был бы невиновен в преступлениях злодея». Понимаете, о чем здесь речь? Мы все несем ответственность за все – а это означает, что мы должны страдать – однако нам не нужно беспокоиться о тех делах, которые мы совершили, когда нами владели огненные духи. Но мы обязаны страдать, люди Орфализа. – Его лицо стало суровым. – Нашему дорогому основателю, Гаю, который теперь испытывает страдания даже сверх меры, дано было постичь это в самом начале, когда им самим овладели злые духи. И все это есть в книге! И в ней говорится: «Ваши страдания добровольны. Это горькое лекарство, с помощью которого ваш внутренний врачеватель исцеляет вашу больную душу». Поразмышляйте над этим, люди Орфализа и друзья. Нет, поразмышляйте серьезно, – добавил он, обращаясь к связанным «друзьям» на помосте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
– Элен, покажи ему тут все, – распорядилась девушка-подросток. – У меня просто нет времени. В этот раз мы чуть не попались, Элен. Будь поосторожней, никто не застрахован, сама знаешь. – И она с важным видом удалилась, волоча за собой свою винтовку. Очевидно, очень довольная собой.
Элен Брейстед жила в Лехай Коунти, Пенсильвания, и Чандлер сначала недоумевал, что она делает по меньшей мере за три тысячи миль от своего дома.
В эти дни никто не любил путешествовать. Всюду было плохо, но в своих краях человек мог, по крайней мере, рассчитывать на друзей, а идти в чужие края означало подвергать себя дополнительному риску.
Конечно, существовала одна причина для путешествий. Такая же, как у Чандлера.
Элен не хотела говорить об этом. И понятно почему: она была одержима. Когда Мэгги поймала ее машину, Элен была инструментом чужой воли. В багажнике у нее лежала дюжина автоматов, предназначенных для группы охотников в долине к югу от горы Мак Гир. С некоторым усилием Чандлер произнес:
– Наверное, я был…
– Элен, наверное, я был, – поправила она.
– Элен, наверное, я тоже был одержим. Когда захватил пистолет.
– Конечно. В первый раз?
Он отрицательно покачал головой и тут же ощутил пульсирующую боль от клейма на лбу.
– Ну, значит, ты знаешь. А теперь посмотри вон туда.
Они стояли у большого окна, из которого открывался вид на долину. Внизу виднелись река, железная дорога, огибавшая гору и лесистый склон, по которому он поднялся.
– Вон там, Чандлер, – она показала на железнодорожный мост.
Легкий дымок тянулся к югу в сторону реки. Грузовой поезд, на котором ехал Чандлер, продолжал стоять, доехав до середины моста. Судя по всему, другой поезд врезался в него на большой скорости. Кроме того один из поездов, вероятно, вез какие-то химикаты. Мост превратился в бесформенную массу металла.
– Это диверсия, Чандлер, – сказала Элен. – Они хотели, чтобы мы смотрели туда. А потом напали на нас с другой стороны.
– Кто?
Элен взглянула на него с изумлением.
– Люди, которые устроили аварию… если они люди. Те, кто завладел мной, и тобой, и охотниками. Я думаю, они не любят Орфализ. Возможно, они его даже побаиваются. Мне кажется, люди Орфализа нашли хороший способ борьбы с одержимостью.
У Чандлера внезапно возникло странное ощущение. Сначала он подумал, что опять стал одержимым, но это было нечто совсем другое. Это была надежда.
– Элен, мне никогда не приходило в голову бороться с ними. Я думал, все решилось два года назад.
– Тогда, возможно, ты согласишься со мной? Может, стоит присоединиться к людям Орфализа?
Чандлер попытался представить себе, что сулила ему надежда. Найти в этом мире кого-то, кто имел план! Каким бы он ни был. Даже если он плох. Чандлер не думал конкретно о себе, о клейме на лбу, о смерти жены. Он думал о возможности сопротивления – даже не защиты; достаточно хотя бы помешать им! – злым духам, «огненным существам», питонам, инкубам и демонам, разрушившим прежний прекрасный мир.
– Если они примут меня, я присоединюсь к ним, – сказал он наконец. – Что для этого нужно сделать?
Вступить в Орфализ оказалось совсем не трудно. Мэгги неофициально сообщила ему, что он уже практически принят.
– Чандлер, мы должны наблюдать за каждым вновь прибывшим. Понимаете почему? В нем могут сидеть огненные духи. Хоть он и не виноват, но они тогда натворят тут дел. Но теперь мы знаем, что вы свободны от них. Как вы думаете почему? Да потому, что в вас побывал один, когда началась перестрелка.
– Я не понимаю, – недоуменно пробормотал Чанд-лер. – Вы говорите, будто знаете, что у меня теперь нет, э… огненного духа, потому что он недавно был у меня?
– Чандлер, все очень просто, – любезно разъяснила Мэгги, скрывая улыбку. – В человеке не бывает одновременно двух духов, понимаете? Если вы сейчас такой же, каким были до того, значит, сейчас вы свободны.
Он задумчиво кивнул.
– Чандлер, давайте сделаем перерыв на обед, – предложила девушка. – Чувствуйте себя как дома. Скоро мы опять начнем собрание и рассмотрим вопрос о вашем вступлении.
– Можно мне помочь вам с обедом? – спросила Элен. Мэгги молча посмотрела на нее, и она поправилась: – Мэгги, можно мне помочь вам готовить обед?
– Не сейчас, Элен. Пока подождите.
Элен взяла Чандлера за руку и повела на веранду. Обитатели Орфализа собирались вместе после боя.
Казалось, они не были сильно удручены ни своими ранами, ни своими потерями. Они обладали чувством коллективного единства. Сохранение общины значило для них больше, чем выживание отдельных членов.
После трех лет постоянно растущего отчуждения в мире, который он не мог ни понять, ни принять, такой образ жизни показался Чандлеру превосходным. Ему, начало здесь нравиться…
– Мне очень жаль, – сказала Элен.
Только тут он заметил, что почесывает свою обожженную руку.
– О, все в порядке. Я понимаю, для чего ты это еде-; лала.
– Иди-ка сюда. – Она открыла аптечку и достала бинт. – Давай, я тебя перевяжу. Надо, чтобы болело –в этом весь смысл. Но совсем необязательно, чтобы попа инфекция. Что у тебя со лбом?
Свободной рукой Чандлер прикоснулся к своему клейму. Он совсем забыл о нем.
Но рассказать ей об этом оказалось совсем не трудно. Когда он закончил, она похлопала его по руке.
– Жестокий мир. Ты был женат?
– Да. – Он рассказал ей о Марго. И о ее смерти.
Женщина кивнула, опустив глаза.
– Я тоже была замужем, Чандлер, – сказала она после небольшой паузы. – Я потеряла мужа два года тому назад.
– Он был убит?
– Смотря что ты имеешь в виду, – ответила она задумчиво. – Он сделал это своими собственными руками. Встал однажды утром, пошел на кухню, а потом вернулся уже как… я не знаю… как его собственная злая натура. Помнишь, были такие комиксы? Добрый Я белого цвета, а Злой Я – черного, и они нашептывают человеку свою волю? Он выглядел как свое Злое Я. И он перерезал себе горло ножом для хлеба.
– О Боже! – вырвалось у Чандлера. – Он сказал что-нибудь?
– Да, Чандлер, сказал. Но я не хочу повторять, потому что это было отвратительно и страшно.
Судя по запаху, в доме варили кофе; снизу слышался звон посуды.
– Давай посидим там, – предложил Чандлер, показывая на подвешенные на цепях качели. – Думаю, твой муж был одержим. Или, как здесь говорят, в нем сидел огненный дух…
– Чандлер, – произнесла она задумчиво. – Здесь я с ними не совсем согласна. Я уже давно имею дело с этими духами, с тех пор как мой муж… в общем, уже два года. Они использовали меня.
– Для чего? – с тревогой спросил Чандлер. Возможность быть использованным этими тварями представлялась ему особенно жуткой. Он привык считать их странными Демоническими существами из некоего враждебного мира, но то, что у них есть какая-то определенная цель, казалось ему кошмаром.
– Не знаю, Чандлер, – ответила женщина. – Я просто делала это. За два года я побывала почти во всех странах, потому что они использовали меня как курьера и… для других целей. Они использовали меня для самых разных целей, Чандлер, – сказала она очень сдержанно, – и некоторые из них я не хочу обсуждать.
– Конечно.
Потом ее лицо прояснилось.
– Но не все было так уж плохо. Ты, наверное, не поверишь, но однажды я летала в Лиссабон и сама вела реактивный самолет. Представляешь? Ведь я даже не умею как следует водить машину. Я имею в виду сама. Мне приходилось бывать в России, в Англии. Кажется, один раз я была в Африке, правда, никто не упоминал названия страны, и возможно, я ошиблась. Совсем недавно я приехала из Сан-Диего на большом грузовике и… в общем, это было интересно. Но я не верю в «огненных духов». Они не духи и не ведьмы. И не пришельцы из космоса. Во всяком случае, один из них человек, и его зовут Брэд Фенел.
Чандлер уперся пятками в пол, остановив качели.
– Человек?
Элен спокойно кивнула.
– Во всяком случае, когда-то был человеком, поправилась она. – Мы были знакомы с ним, когда он жил по соседству со мной в Катасаукве.
– Но как… как он смог… – удивленно пробормотал Чандлер.
Она покачала головой.
– Ты задаешь слишком сложный вопрос, Чандлер. Не я знаю, что одним из этих существ был Брэд Фенел предложил мне выйти за него замуж, а когда я ему отказала, он… произнес те же слова, которые я слышала моего мужа перед тем, как он покончил с собой. – Она встала и повернулась к дому. – Пойдем, Мэгги зовет нас обедать. Надеюсь, я не испортила тебе аппетит.
Во время обеда Чандлер был погружен в свои мысли. К нему приходилось обращаться, дважды, прежде чем oн отвечал, а затем ему напоминали, что в Орфализе нужно обращаться ко всем по имени.
Он пытался осмыслить слова Элен, и ему это никак не удавалось. Неужели чудовища, которые творили такие дела – люди? «Гораздо легче, – думал он, – считать их демонами из преисподней». Последнее казалось даже более правдоподобным… Прерванное собрание возобновилось после того, как община подсчитала свои потери, похоронила мертвых, и комнату привели в порядок.
Нападавших было четверо. Даже не получив автоматы они смогли убить восьмерых защитников Орфализа. Однако община не только понесла потери, потому что двое охотников остались живы, хотя и получили ранения, а по правилам этой шахматной игры захваченный враг становился другом.
Гай получил в схватке перелом челюсти, и собрание вел другой человек, толстый юноша с забинтованной ногой. Он с трудом поднялся и, скривившись от боли, похлопал свою ногу.
– О, члены Орфализа и братья, – начал он. – Мы потеряли наших друзей, но выдержали испытание. Хвала Пророку, мы опять победили и изгнали злых духов огня из нашего мира. Мэгги, наверное, нужно привязать этих людей?
Девушка с гордым видом велела одному из охотников сесть в освещенное лампой дантистское кресло, а второму – в другое кресло, поспешно поставленное на возвышение. Оба охотника истекали кровью и страдали от боли, но, очевидно, избавились от своих «духов». Они смотрели на обитателей Орфализа с недоумением и страхом.
– Все в порядке, Уолтер, – доложила Мэгги, когда охотников привязали. – Нет, еще секунду. – Она подошла к Чандлеру. – Чандлер, извините, но вам придется сесть вот сюда.
Чандлер позволил привязать себя к складному стулу на помосте. Затем Уолтер выпил немного вина и раскрыл лежавшую перед ним на кафедре изысканно украшенную книгу.
– Спасибо, Мэг. Гай, я надеюсь, что сделаю это так же хорошо, как ты. Итак, давайте немного почитаем. – Он надел очки и начал: – «Часть тебя остается человеком, но другая часть не человек, а безобразный карлик, который бродит во сне по туманной долине, стремясь пробудиться». – Он закрыл книгу и, с удовлетворением взглянув на Гая, спросил: – Понятно ли вам, наши новые друзья? Это слова Пророка, которого люди зовут Халиль Джебран. Для наших новичков я должен сказать, что он окончил свою телесную жизнь много лет назад, его пророчества совершенны. Как у нас говорят, мы – лишь мышцы борющегося с огненными духами, а он – наша душа. – Послышался одобрительный рокот присутствующих, и Уолтер начал быстро листать книгу, очевидно в поисках знакомого места. – Итак, люди Орфализа, Пророк вопрошает: «Что разорвало наш мир на части?» И отвечает: «Это жизнь, стремящаяся к жизни, заключенная в телах, которые страшатся могилы». Поистине, что может быть яснее этого, люди Орфализа и наши друзья! Что-то овладевает нами, и мы становимся одержимыми. Что же это? И вот он говорит нам, люди Орфализа и друзья: «Это огненный дух, заключенный в вас, который действует сам по себе». Ну и чертовщина! Выходит, никто не может осуждать нас за то, что делает какой-то огненный дух! Поэтому, во-первых, мы должны понять, друзья и люди Орфализа, что мы не виновны. А во-вторых, что виновны именно мы! – Он повернулся и приветливо улыбнулся Чандлеру, в то время как остальные члены общины подтверждали и одобряли его слова. – Таким образом, люди Орфализа, – продолжал Уолтер, – Пророк говорит, что все виновны: «Убитого нельзя считать непричастным к его убийству, как и ограбленного к его ограблению. Праведник не безвинен в делах грешника, и нет того, кто был бы невиновен в преступлениях злодея». Понимаете, о чем здесь речь? Мы все несем ответственность за все – а это означает, что мы должны страдать – однако нам не нужно беспокоиться о тех делах, которые мы совершили, когда нами владели огненные духи. Но мы обязаны страдать, люди Орфализа. – Его лицо стало суровым. – Нашему дорогому основателю, Гаю, который теперь испытывает страдания даже сверх меры, дано было постичь это в самом начале, когда им самим овладели злые духи. И все это есть в книге! И в ней говорится: «Ваши страдания добровольны. Это горькое лекарство, с помощью которого ваш внутренний врачеватель исцеляет вашу больную душу». Поразмышляйте над этим, люди Орфализа и друзья. Нет, поразмышляйте серьезно, – добавил он, обращаясь к связанным «друзьям» на помосте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22