Конечно, сидеть в тюрьме очень неприятно, но я полагаю, что
здесь ты многому научишься и у тебя будет время поразмыслить о том, что
ты видел и пережил. Тот, кто принесет тебе это письмо, - наш тюремный
почтальон. Доверься ему во всем и пошли мне через него весточку. Горячо
обнимаю тебя. Твой отец Чиполлоне".
- Прочел до конца? - спросил Хромоног.
- Да, прочел.
- Ладно. Теперь положи письмецо в рот, разжуй и проглоти. Стража не
должна его видеть.
- Сделано, - сказал Чиполлино, разжевывая записку.
- А пока, - сказал Хромоног, - до свидания.
- Куда ты идешь?
- Почту разносить.
Тут только Чиполлино разглядел, что у паука висит на шее сплетенная
из паутинок сумка - вроде той, какую носят почтальоны. Сумка была полна
записочек.
- Ты разносишь эти письма по камерам?
- Уже пять лет, как я этим занимаюсь: каждое утро обхожу камеры и со-
бираю письма, а потом их разношу. Охрана еще ни разу меня не поймала и
не нашла ни одной записочки. Таким образом заключенные могут поддержи-
вать связь друг с другом, не боясь, что их письма перехватят.
- А откуда они берут бумагу?
- Они пишут вовсе не на бумаге, а на обрывках рубашек.
- Теперь я понимаю, почему у этой записочки был такой странный вкус,
- сказал Чиполлино.
- А чернила, - продолжал паук, - делаются из арестантской похлебки с
примесью толченого кирпича.
- А кирпич откуда?
- Да ведь стены-то в тюрьме кирпичные!
- Понятно, - сказал Чиполлино. - Заходи, пожалуйста, завтра в мою ка-
меру. Я тебе дам письмецо.
- Обязательно зайду, - обещал почтальон и отправился своим путем,
чуть-чуть прихрамывая.
- Ты что, ушиб ногу? - спросил Чиполлино,
- Да нет, это ревматизм. Понимаешь ли, мне вредно жить в сырости. Я
уже старик, мне бы нужно переселиться в деревню. Там у меня есть брат,
который живет на кукурузном поле. Каждое утро он раскидывает меж стеблей
свою паутину и целый день наслаждается солнцем и чистым воздухом. Он
много раз приглашал меня к себе, но ведь я не могу бросить свою работу.
Когда берешься за что-нибудь, так уж надо выполнять дело до конца. А
кроме того, у меня свои счеты с принцем Лимоном. Его придворный лакей
убил моего отца: прихлопнул бедного старика на кухне. Там на стенке до
сих пор еще осталось чуть заметное пятнышко. Иногда я захожу поглядеть
на этот памятный мне след и говорю себе: "Когда-нибудь и принца Лимона
прихлопнут, да так, что даже и следа не останется". Правильно я говорю?
- Никогда я еще не видел такого благородного паука! - с восхищением
сказал Чиполлино.
- Каждый делает что может, - скромно ответил маленький почтальон.
Прихрамывая, он добрался до окошка и пролез в коридор под самым носом
у какого-то Лимонишки, который в эту минуту заглянул в "глазок", чтобы
удостовериться, все ли в порядке.
Выбравшись из камеры, Хромоног спустился по паутинке и отправился
дальше по своим делам.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Чиполлино теряет всякую надежду
В тот же день Чиполлино оторвал клочок от своей рубашки и разделил
его на несколько кусков.
"Вот и почтовая бумага, - подумал он с удовлетворением. - Теперь по-
дождем, пока принесут чернила".
Когда Лимонишка принес ему похлебку на ужин, Чиполлино не стал ее
есть. Ложкой он наскреб со стены немного кирпича, насыпал его в воду и
хорошенько размешал, а затем черенком той же ложки написал несколько пи-
сем.
"Дорогой отец! - говорилось в первом письме. - Ты помнишь, что я тебе
обещал? Так вот, эта минута приближается. Я все хорошо обдумал. Целую
тебя. Твой сын Чиполлино".
В письме, адресованном Кроту, говорилось:
"Милый старый Крот, не думай, что я тебя забыл. В неволе мне делать
нечего, и я все время думаю о старых друзьях. Я думал, думал и придумал,
что ты, наверно, можешь помочь мне и моему отцу. Я знаю, что это нелег-
ко. Но если тебе удастся собрать сотню кротов, то общими усилиями вы
преодолеете все трудности. Жду твоего скорого ответа, то есть жду тебя в
своей камере. Итак, до свидания. Твой старый друг Чиполлино".
Постскриптум: "Здесь у тебя глаза не заболят. В моем подземелье тем-
нее, чем в чернильнице".
Третье письмо гласило:
"Дорогой Вишенка! Я о тебе ничего не знаю, но уверен, что ты не приу-
ныл после нашей неудачи. Даю тебе слово, что скоро мы рассчитаемся с ка-
валером Помидором сполна. Здесь я подумал о многом, о чем не было време-
ни думать на воле. Жду твоей помощи. Посылаю тебе письмо для Крота. По-
ложи его в условленном месте. Скоро напишу еще. Привет всем. Чиполлино".
Он запрятал письма под подушку, вылил оставшиеся чернила в ямку под
кроватью, отдал пустую миску Лимонишке и лег спать.
На следующее утро тот же почтальон принес ему новое письмо от отца.
Старый Чиполлоне писал, что он будет очень рад весточкам от сына, но со-
ветует ему расчетливо тратить свою рубашку. Чиполлино оторвал почти по-
ловину рубашки, разостлал ее на земле, окунул палец в чернила и начал
писать.
- Что ты делаешь! - остановил его почтальон. - Если ты будешь тратить
на каждое письмо такой большой лист, то через неделю тебе не на чем бу-
дет писать.
- Не беспокойся, - ответил Чиполлино, - через неделю меня уже здесь
не будет!
- Сынок, боюсь, что ты заблуждаешься!
- Возможно. Но вместо того чтобы делать мне замечания, не можешь ли
ты протянуть мне руку помощи?
- Все восемь моих ног в твоем распоряжении. Что ты задумал?
- Я хочу нарисовать план тюрьмы, точно отметить на нем все этажи, на-
ружную стену, двор и прочее.
- Ну, это не трудно: я знаю в тюрьме каждый квадратный сантиметр.
С помощью паука Хромонога Чиполлино начертил план тюрьмы и крестиком
отметил двор.
- Почему ты здесь поставил крестик? - спросил паук.
- Это я тебе объясню в другой раз, - ответил Чиполлино уклончиво. - А
пока я дам тебе три письма: одно из них - к отцу, а вот эти два письма и
план надо отнести моему другу.
- За тюремные ворота?
- Да. Молодому графу Вишенке.
- А далеко он живет?
- В графском замке, на холме.
- Ах, я знаю, где это! Мой двоюродный брат служит на чердаке в этом
замке. Он много раз приглашал меня к себе, но у меня все не было свобод-
ного времени. А говорят, что там очень красиво. Что ж, я, пожалуй, отп-
равлюсь туда, но кто же будет разносить за меня почту?
- На дорогу туда и обратно у тебя уйдет только два дня, хоть ты и
хромаешь на одну ногу. Я полагаю, что два дня можно обойтись и без пи-
сем.
- Я бы не стал отлучаться и на один день, - сказал усердный поч-
тальон, - но если эти письма надо доставить срочно...
- Очень срочно! - перебил его Чиполлино. - Речь идет о чрезвычайно
важном деле, от которого зависит освобождение заключенных.
- Всех заключенных?
- Да, всех, - сказал Чиполлино.
- В таком случае, я отправлюсь в путь, как только разнесу сегодняшнюю
почту.
- Мой дорогой друг, я не знаю, как и отблагодарить тебя!
- Я делаю это не ради благодарности, - ответил хромой почтальон. -
Если тюрьма опустеет, я смогу наконец поселиться в деревне.
Он положил письма в сумку, надел ее на шею и, хромая, отправился к
окошечку.
- До свидания, - прошептал Чиполлино, провожая взглядом почтальона,
который на этот раз вскарабкался на потолок для большей безопасности. -
Счастливого пути!
С того мгновения, как паук исчез за окошком, Чиполлино стал считать
часы и минуты. Время тянулось очень медленно: час, два, три, четыре...
Когда миновали сутки, Чиполлино подумал: "Сейчас он уже где-то побли-
зости от замка. Только найдет ли он дорогу? Ну конечно, найдет. В ок-
рестностях замка много пауков, и если они узнают, что он приходится дво-
юродным братом известному пауку с графского чердака, кто-нибудь его и
проводит".
И Чиполлино представил себе, как старый, седой паучок, прихрамывая,
карабкается на чердак, как он узнает у своего двоюродного брата, где
комната Вишенки, а потом спускается вниз по стене к постели мальчика и,
тихонько разбудив его, передает письма.
Чиполлино места себе не находил. С часу на час, с минуты на минуту
ожидал он возвращения почтальона. Но прошел второй, третий день, а Хро-
моног все еще не показывался. Заключенные были очень встревожены от-
сутствием писем. Перед уходом почтальон никому из них не сообщил о своем
тайном поручении, а сказал, что берет на два дня отпуск. Почему же он не
возвращается? Уж не решил ли он навсегда покинуть тюрьму и отправиться в
деревню, о чем так давно мечтал? Заключенные не знали, что и подумать.
Но больше всех беспокоился Чиполлино.
На четвертый день арестантов вывели на прогулку. Чиполлино стал ис-
кать глазами отца, но его на дворе не было, и никто не мог сказать, что
с ним. Обойдя несколько раз тюремный двор, Чиполлино вернулся в свою ка-
меру и в отчаянии бросился на койку. Он почти утратил всякую надежду.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Приключение паука Хромонога и паука
Семь с половиной
1то же случилось с пауком-почтальоном?
Сейчас я вам все расскажу.
Выйдя из тюрьмы, он пошел по улице, держась поближе к тротуару, чтобы
его не раздавили телеги, коляски и кареты. Но тут он чуть было не угодил
под колесо велосипеда и был бы раздавлен, если бы не успел отскочить в
сторону.
"Батюшки мои! - подумал он испуганно. - Мое путешествие чуть не кон-
чилось прежде, чем началось".
К счастью, он увидел неподалеку открытый люк и спустился в сточную
трубу. Едва он туда залез, кто-то окликнул его по имени. Паук оглянулся
и увидел своего дальнего родственника. Родственник этот жил раньше на
кухне графского замка. Звали его Семь с половиной, потому что у него бы-
ло семь с половиной ног: половину восьмой ноги он потерял изза несчаст-
ного случая - после неудачного столкновения с половой щеткой.
Хромоног вежливо поздоровался со старым знакомым, и Семь с половиной
пошел с ним рядом, болтая о том о сем, а больше всего - о том, как он
потерял половину восьмой ноги. Семь с половиной то и дело останавливал-
ся, чтобы рассказать поподробнее о своей роковой встрече со злополучной
щеткой, но Хромоног тащил его дальше, не поддаваясь искушению поболтать
по душам со своим спутником.
- Куда же ты так спешишь? - спросил наконец Семь с половиной.
- К двоюродному брату, - уклончиво ответил Хромоног.
В тюрьме он научился хранить тайны и поэтому умолчал о том, что несет
письма от Чиполлино к Вишенке и Кроту.
- К двоюродному брату? - переспросил Семь с половиной. - К тому, что
живет в замке? Он меня давно зовет пожить недельку у него на чердаке.
Так знаешь что, я пойду с тобой вместе - сейчас у меня нет никаких сроч-
ных дел.
Хромоног не знал, радоваться ли ему компании или нет. Но потом он ре-
шил, что вдвоем идти веселее, да к тому же этот неожиданный спутник мо-
жет оказать ему помощь, если с ним случится какая-нибудь беда.
- Что ж, пойдем, - приветливо ответил он. - Но только не можешь ли ты
идти немного быстрее? Дело в том, что у меня есть важное поручение, и я
не хотел бы запаздывать.
- Ты все еще служишь почтальоном в тюрьме? - спросил Семь с полови-
ной.
- Нет, я уволился, - ответил Хромоног.
Хотя Семь с половиной был его приятелем и даже родственником, но о
некоторых вещах не следует говорить даже самым закадычным друзьям.
Мирно беседуя, они вышли за пределы города и позволили себе наконец
вылезти из сточной трубы. Хромоног вздохнул с облегчением, потому что в
трубе был такой спертый воздух, что у него кружилась голова.
Вскоре оба спутника оказались в поле. Был чудесный день, ветер слегка
шевелил душистую траву. Семь с половиной так жадно разевал рот, будто
хотел разом вдохнуть в себя весь воздух.
- Как тут прекрасно! - восклицал он. - Вот уже три года, как я носа
не высовывал из моей душной сточной трубы. А теперь, кажется, я ни за
что не вернусь обратно. Не поселиться ли мне здесь, в этой тихой и пус-
тынной сельской местности?
- Кажется, местность эта довольно густо заселена, - возразил Хромо-
ног, указывая своему товарищу на длинную вереницу муравьев, которые та-
щили гусеницу в муравейник.
- Городским синьорам, по-видимому, не нравится наше деревенское об-
щество, - ехидно заметил кузнечик, сидевший на пороге своей норки.
Семь с половиной захотел во что бы то ни стало остановиться и объяс-
нил кузнечику, что именно думает он о деревенском обществе. Кузнечик от-
ветил. Семь с половиной возразил. Кузнечик протрещал что-то. Семь с по-
ловиной не согласился с ним.
В общем, разговор затянулся, а время шло, не останавливаясь ни на ми-
нуту.
Вокруг спорящих собралось много всякого народа: кузнечики, жуки,
божьи коровки и на значительном расстоянии - даже несколько отважных мо-
шек. Воробей, который до этого делал вид, будто регулирует уличное дви-
жение, обратил внимание на это сборище и подлетел, чтобы рассеять его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23