..
- Ты плохо слушал, пап, - нетерпеливо произнес Билли. - Я ведь тебе
говорил, что агат - единственная приманка, которая их привлекает.
- Рэндолл, - сказала Элен, направляясь по дорожке к гаражу. - Если ты
не возражаешь, я хотела бы взять машину и съездить к Эми. Она хочет, чтобы
я ей все рассказала про этих жуков.
- Езжай, - согласился я. - Как ни крути, все равно день пропал. Я
могу остаться дома.
Машина выехала из гаража и направилась к шоссе, а я сказал Билли:
- Отложи-ка все, пока я не вернусь.
- А ты куда?
- Хочу повидаться с Добби.
Я нашел Добби развалившимся на скамейке под яблоней. Лицо у него
прямо-таки перекосилось от раздумий, но это не помешало ему болтать.
- Рэндолл, - сказал он, едва заметив меня, - у меня сегодня день
печали. Всю свою жизнь я гордился, что профессионально точен в выбранной
мною области науки. Но сегодня я не сдержался и сознательно, намеренно
нарушил каждый из принципов экспериментального наблюдения и лабораторной
техники.
- Ужасно, - сказал я, не понимая, что он имеет в виду. Впрочем, в
этом не было ничего необычного. Говоря с ним, частенько приходилось
задумываться о том, куда он клонит.
- Это все ваши чертовы жуки! - выпалил он.
- Вы хотели иметь несколько штук. Билли вспомнил и принес их вам.
- Я тоже о них помнил. Мне хотелось продолжить их изучение, Вскрыть
одного из них и посмотреть, как он устроен. Возможно, вы помните, что я
упоминал о твердости их панцирей?
- Да, конечно, помню.
- Рэндолл, - печально произнес Добби, - поверите ли вы мне, что этот
панцирь оказался настолько твердым, что я не смог с ним справиться? Я не
смог его разрезать и не смог проколоть. И знаете, что я тогда сделал?
- Понятия не имею, - объявил я несколько раздраженно. Я надеялся, что
он быстро доберется до сути, но торопить его было бесполезно.
Предоставленное ему время он всегда использовал полностью.
- Ну, так я вам скажу! - вскипел Добби. - Я взял одного из этих
мерзавцев и положил на наковальню. Затем я взял молоток - и отвел душу.
Скажу вам честно, я не горжусь тем, что сделал. Это во всех отношениях
наиболее неподходящий лабораторный прием.
- Меня это мало волнует, - сказал я. - Могли бы просто упомянуть об
этом, как о необычном обстоятельстве. Важно, как мне кажется, то, что вы
узнали о жуке... - Тут мне в голову пришла страшная мысль. - Только не
говорите, что молоток его не взял!
- Как раз наоборот, - отметил Добби с некоторым удовлетворением. - Он
прекрасно сработал. Разнес его в порошок.
Я уселся на скамейку рядом с ним и приготовился ждать. Я знал, что он
мне все расскажет - дай только время.
- Удивительная вещь, - молвил Добби. - Да, удивительнейшая. Жук
состоял из кристаллов - или еще из чего-то, что выглядело как чистейший
кварц. В нем не было протоплазмы. Или, по крайней мере, - рассудительно
отметил он, - я ее не нашел.
- Кристаллический жук! Но это невозможно!
- Невозможно, - согласился Добби. - Конечно, по всем земным
стандартам. Это противоречит всему тому, что мы знаем. Но возникает
вопрос: могут ли наши земные стандарты хотя бы в некоторой степени быть
универсальными?
Я сидел, молчал и чувствовал большое облегчение от того, что кто-то
еще думает так же, как я. Это доказывало, хотя и неопределенно, что я еще
не свихнулся.
- Конечно, - сказал Добби, - подобное должно было когда-нибудь
случиться. Рано или поздно какой-нибудь инопланетный разум нас бы отыскал.
И, зная это, мы воображали чудовищ и всякие ужасы, но у нас не хватило
фантазии представить себе истинную степень ужа...
- Пока нет никаких причин, - резко произнес я, - опасаться этих
жуков. Они могут оказаться полезными союзниками. Даже сейчас они с нами
сотрудничают. Похоже, они предлагают своего рода сделку. Мы предоставляем
им место для обитания, а они, в свою очередь...
- Вы ошибаетесь, Рэндолл, - с важным видом предостерег меня Добби. -
Это чужаки. И не пытайтесь даже на секунду поверить в то, что у них с
людьми могут быть хоть какие-то общие цели. Их жизненные процессы, какими
бы они ни были, совершенно не схожи с нашими. Такова же должна быть и их
точка зрения. По сравнению с ними даже паука можно назвать вашим кровным
братом.
- Но у нас в доме были муравьи и осы, и они прогнали их.
- Может, они их и прогнали. Но это не было, я уверен, проявлением
доброй воли. С их стороны это не было попыткой сблизиться с человеком, на
чьей планете им случилось найти прибежище, или разбить лагерь, или
захватить плацдарм - называйте это как хотите. Я сильно сомневаюсь, что
они вообще осознают ваше присутствие, разве что вы им кажетесь
таинственным и непонятным чудовищем, которым пока нет времени заняться.
Да, они убили насекомых, но для них это было действие, совершенное на
уровне, сходном с их собственным. Насекомые могли просто путаться у них
под ногами, или они увидели в них возможную угрозу или помеху.
- Но даже если так, мы все равно можем использовать их, - нетерпеливо
сказал я, - чтобы контролировать численность насекомых-паразитов или
переносчиков инфекции.
- А можем ли? Что заставило вас так подумать? Ведь это будут не
только паразиты, а все насекомые вообще. Согласитесь ли вы лишить растения
тех, кто их опыляет?
- Возможно, вы и правы, - согласился я. - Но не станете же вы
утверждать, что нам следует бояться жуков, пусть даже кристаллических?
Даже если они и станут опасны, мы сможем найти способ справиться с ними.
- Я сидел тут, думал и пытался во всем разобраться, - сказал Добби, -
и мне пришло в голову, что здесь мы, возможно, имеем дело с социальной
концепцией, которую еще не встречали на своей планете. Я убежден, что жуки
обязательно должны действовать по принципу коллективного разума. Мы имеем
дело не с каждым поодиночке и не со всем их числом, а с неким целым, неким
единым разумом и единым выражением целей и средств.
- Если вы действительно считаете их опасными, то что же нам делать?
- У меня есть наковальня и молоток.
- Бросьте шутить, Добби.
- Вы правы. Это не предмет для шуток и даже для молотка с
наковальней. Мое лучшее предложение заключается в том, что всю округу
следует эвакуировать и сбросить сюда атомную бомбу.
Я увидел, что по дорожке сломя голову несется Билли.
- Папа! - вопил он. - Папа!
- Успокойся, - сказал я, сжав его руку. - В чем дело?
- Кто-то ломает мебель, - выпалил Билли, - и потом выбрасывает ее на
улицу.
- Постой, ты в этом уверен?
- Сам видел! - вопил Билли. - Боже, что мама скажет?!
Я не стал мешкать и со всех ног помчался к дому. За мной по пятам
топал Билли, замыкал цепочку Добби, бакенбарды которого тряслись, как
козлиная борода.
Дверь в кухню была открыта, словно кто-то распахнул ее пинком, а на
улице возле ступенек валялась куча мятой ткани и обломков разломанных
стульев.
Я взлетел на крыльцо одним прыжком. Но, оказавшись у двери, я увидел
летящую в меня кучу обломков и отскочил в сторону. Сплющенное и
искореженное кресло, кувыркаясь, вылетело в дверь и приземлилось на кучу
хлама.
К этому моменту я успел хорошо разозлиться. Я наклонился и выудил из
кучи ножку стула. Ухватив ее покрепче, я бросился через кухню в комнату.
Дубинку я уже держал наготове, словно видел того, на кого хотел ее
обрушить.
Но в комнате никого не было. Холодильник снова стоял в центре, а
вокруг него громоздилась куча кастрюль и сковородок. Из нее под дикими
углами торчали пружины от бывшего кресла, а по ковру были рассыпаны болты,
гайки, гвозди и несколько кусков проволоки.
Я услышал за спиной странное потрескивание и быстро обернулся на
звук.
В углу медленно, умело и любовно разбиралось на части мое любимое
кресло. Обивочные гвозди плавно вылезали из своих гнезд и падали на пол,
тихонько позвякивая. Пока я смотрел, на пол упал болт, у кресла отвалилась
ножка и оно опрокинулось. Гвозди продолжали вылезать.
Наблюдая эту картину, я почувствовал, как моя ярость медленно
испаряется, а ее место занимает страх. Я похолодел, по спине пробежали
мурашки.
Я начал потихоньку выбираться на улицу. Я не решился повернуться
спиной к комнате, поэтому аккуратно пятился, держа дубинку наготове.
Наткнувшись на что-то, я взвизгнул, резко обернулся и замахнулся
ножкой стула.
Это был Добби. Я вовремя остановил руку.
- Рэндолл, - спокойно сказал Добби, - это снова ваши жуки.
Он указал на потолок. Я поднял голову. Потолок был покрыт сплошным
слоем золотистых спинок.
Увидев их, я успокоился и снова стал понемногу злиться. Я замахнулся
и уже собрался бросить дубинку в потолок, когда Добби схватил меня за
руку.
- Не надо их трогать! - крикнул он. - Откуда мы знаем, что они в
ответ сделают?
Я попытался вырвать руку, но он повис на ней и не отпускал.
- Мое продуманное мнение таково, - произнес он, продолжая удерживать
меню, - что ситцами зашла слишком далеко, чтобы с ней справилось частное
лицо.
Я сдался. Было несолидно пытаться вырвать руку из цепких пальцев
Добби, к тому же я стал соображать, что дубинка - неподходящее оружие для
борьбы с жуками.
- Может быть, вы и правы, - сказал я.
Я заметил, что в дверь подглядывает Билли.
- Уходи отсюда! - рявкнул я. - Ты сейчас на линии огня. Они почти
покончили с креслом и сейчас выбросят его через дверь.
Билли исчез.
Я пошел на кухню и порылся в выдвижном ящике стола, пока не отыскал
телефонного книгу, потом позвонил в полицию.
- Сержант Эндрюс слушает, - раздалось в трубке.
- Выслушайте меня внимательно, сержант. У меня здесь жуки...
- А у меня их разве нет? - весело спросил сержант.
- Сержант, - повторил я, стараясь говорить как можно рассудительней.
- Я знаю, что это звучит смешно. Но это особый вид жуков. Они ломают мою
мебель и выбрасывают ее на улицу.
- Вот что я тебе скажу, - все еще весело отозвался сержант. -
Ложись-ка ты в постельку и постарайся проспаться. Если ты этого не
сделаешь, мне придется засадить тебя в участок.
- Сержант, - сказал я. - Я совершенно трезв.
В трубке раздался щелчок. Телефон смолк. Я позвонил снова.
- Сержант Эндрюс.
- Вы только что повесили трубку! - заорал я. - Что вы хотели этим
показать? Я трезвый, законопослушный, платящий налоги гражданин и прошу
защиты. Даже если вы со мной не согласны, то хотя бы ведите себя вежливо.
И если я говорю, что у меня жуки...
- Ладно, - устало произнес сержант, - ты сам напросился. Имя и адрес.
Я сказал.
- И еще, мистер Марсден.
- Что еще?
- Хорошо, если у вас действительно окажутся эти жуки. Для вашей же
пользы. Не дай Бог, если их не будет.
Я швырнул трубку и обернулся. В кухню ворвался Добби.
- Посмотрите! Летит! - крикнул он.
Мое любимое кресло - вернее, то, что от него осталось - со свистом
пронеслось мимо меня, ударилось о дверь и там застряло. Оно сильно
задергалось, высвободилось и плюхнулось на кучу мусора на улице.
- Изумительно, - пробормотал Добби. - Просто изумительно. Но это
многое объясняет.
- Так расскажите мне, что именно это объясняет! - гаркнул я.
Мне уже осточертело его бормотание.
- Телекинез, - произнес Добби.
- Теле... что?
- Ну, возможно, всего лишь телепортация, - робко уточнил Добби. - Это
способность перемещать предметы усилием мысли.
- И вы считаете, что эта самая телепортация подтверждает вашу теорию
коллективного разума?
Добби взглянул на меня с некоторым удивлением.
- Именно это я и имел в виду.
- Чего я не пойму, - отозвался я, - так только того, зачем они это
делают?
- И не поймете, - сказал Добби. - Никто от вас этого и не ждет.
Потому что никто не может претендовать на понимание мотивов чужого разума.
Создается впечатление, что они собирают металл, и не исключено, что именно
этим они и занимаются. Но этот голый факт мало о чем говорит. Истинное
понимание их мотивов.
С улицы донесся вой полицейской сирены.
- Прибыли, - сказал я и бросился к двери.
Полицейская машина остановилась у кромки тротуара. Из нее вылезли
двое.
- Вы Марсден? - спросил один из них. Я сказал, что да.
- Странно, - отозвался второй. - Сержант говорил, что тот мужик
нажрался.
- Послушайте, - сказал первый, разглядывая кучу обломков возле
кухонной двери, - что здесь происходит?
Через дверь вылетели две ножки от стула.
- Кто это там расшвырялся? - осведомился второй.
- Жуки, - ответил я. - Там только жуки и Добби. Думаю, он все еще
там.
- Пошли, повяжем этого Добби, пока он не разнес всю хибару, - сказал
первый.
Я остался на улице.
1 2 3 4 5 6 7