- После официальных похорон, - продолжал я, - Сис решила, что мы не
можем долго оставаться на Земле. Да и какие у нее могли быть перспективы?
Понимаете, ли, принцип "одна из четырех" - не оставлял ей практически
никаких шансов.
- Что это за принцип - "одна из четырех"? - в его голосе зазвучало
искреннее удивление.
- Принцип - "одна из четырех" гласит: на Земле только одна девушка из
четырех может найти себе мужа. Недостаток мужчин, способных воспроизводить
потомство, возник в начале этого века. Атомные войны, радиация, понимаете,
ли... Многие разбежались по другим планетам, а те, что остались, в
большинстве своем, женщинами не интересуются. Да что говорить, в наше
время, иметь персонального мужа, способного выполнять свои супружеские
обязанности, большая удача для любой землянки, даже, если она является
членом Совета Мудрейших женщин.
Я замолчал. Незнакомец не торопясь расхаживал по комнате, которая как
я уже выяснил, являлась спасательным ботом, и удрученно покачивал головой.
- Я никогда не думал, что земляне могут пасть так низко, и даже попав
туда к вам, так до конца и не поверил в то, что увидел собственными
глазами.
Произнеся эту фразу, он снова уселся на стул и я услышал историю
приключений жителя Венеры на Земле.
- Дело в том, головастик, - начал он свой рассказ, - что на Венере
практически все население - мужчины. И мы, мужчины Венеры, сталкиваемся у
себя с теми же проблемами, что и женщины на Земле. Только в отличие от
Ваших самок, потерявших последние останки гордости, мы никогда бы не пошли
на такие специальные рейсы. Каждый из нас в одиночку пытается проникнуть
на Землю, подобрать там себе жену и без особого шума умыкнуть ее на
Венеру. Моя беда, наверное, состоит в том, что я нигде не учился, времени
не было, и, попав на Землю, даже не подозревал, что она является "сферой
интересов женщин".
Из его рассказа я понял, что неприятности у него начались сразу же
после прибытия на Землю. Узнав о том, что как особь мужского пола он имеет
право проживания только в специальном отеле, управляемом Правительством, и
только после прохождения специальной процедуры, предполагавшей снятие
отпечатков пальцев, сдачу на анализ крови и спермы, а также беседы с
агентами Национальной безопасности, он попытался силой занять номер,
однако, после короткой, но яростной схватки с персоналом отеля был
вышвырнут со своим барахлом на улицу. Попытка подкрепиться в ближайшей
закусочной также вызвала очередной инцидент. Официант, сказавший что-то
неодобрительное по поводу длины его волос и будучи за неуважительное
отношение к посетителям выброшен из окна, привел целую свору легавых.
Согласно традициям Венеры, истинные джентльмены, а именно к этой
категории, несмотря на свое нулевое образование относил себя мой новый
знакомый, не должны сдаваться полиции без хотя бы формального
сопротивления. После короткой потасовки, в которой путешественник доказал
славную приверженность к обычаям своей далекой родины, трое полицейских
были отправлены в больницу, а сам он оказался за решеткой. На следующий
день, представ перед Женским трибуналом, он с возмущением узнал, что имеет
право разговаривать с ними только через адвоката-женщину, и список его
преступлений пополнился еще одним - оскорблением суда. Все это дало
возможность этим "стервам", по его выражению, накрутить чудовищный штраф,
который он все равно не смог бы выплатить, даже если бы у него были с
собой деньги. Последней каплей в чаше его терпения стало то место
приговора, где его обязали в принудительном порядке пройти курс
Гражданского Образования.
- Вот тут-то головастик, я понял, что задерживаться у вас мне уже нет
смысла. Избавиться от трех соглядатаев, приставленных ко мне было также
несложно, как выломать дверь камеры в которой я содержался. По дороге я
"одолжил" у легавых вот эту штуку, - он похлопал рукой по кобуре, - и
теперь лечу домой, твердо уверенный, что никогда в жизни не рискну больше
приближаться к Земле.
Его рассказ окончательно убедил меня в том, что передо мной сидит
человек, злостно нарушивший наши законы и продолжавший их нарушать самим
фактом своего пребывания на корабле.
Видимо по выражению моего лица, незнакомец понял мое состояние, что
вызвало у него громкий добродушный смех. Должен признаться, что я никогда
не сталкивался с преступниками, и страх перед ними я испытывал скорее
теоретически, нежели практически.
Все-таки было в нем что-то такое, что мне очень импонировало. По сути
дела я впервые столкнулся с Мужчиной. Ведь, если быть искренним до конца,
именно таким, как он я представлял себя в будущем. Пока я размышлял над
этим, незнакомец принялся чистить свой лучевой пистолет. В тот же миг я
позабыл все свои сомнения и, как зачарованный уставился на этот блестящий
смертоносный предмет. Сис, как всегда, была права, когда утверждала, что
такая мерзость, как оружие, оказывает на мужчин прямо-таки гипнотическое
действие. Заметив мой интерес, мужчина прекратил чистку.
- Нравится? - спросил он, взвешивая пистолет на ладони.
- Ага, - будучи на в состоянии соврать, ответил я.
- Похоже, головастик, у тебя еще не все потеряно. А раз так, старина
Батт поможет тебе избежать страшной участи - превратиться в тряпичную
куклу этих двуногих похотливых жаб. Тебя-то как зовут?
- Фредди, - снова представился я, на этот раз уже не так официально.
- Тьфу! Такие имена мы даем венерианским котам. Я буду звать тебя
Форд - и красиво, и на ту же букву.
- А Батт - твоя фамилия? - окончательно осмелев, спросил я.
- Не-е, Батт это имя. Вообще-то, я Альбина Ли Браун. Дурацкое имя, но
что поделаешь. Мой милый папа, наплодив девять мальчишек, твердо был
уверен, что десятой будет девка, и заранее придумал ей имя. Родился я. А
папа, как и все в нашем роду, никогда не отступался от своих намерений.
- Так у тебя было много братьев? - одна эта мысль показалось мне
фантастической.
- Да, целый выводок, однако почти все они погибли во время восстания
Голубых в Нью-Чикаго от рук парней Мак-Грегора. Все, кроме меня,
Саскачевани и нашего старшего брата Лабрадора. Но все-таки мы отомстили.
Эта была великая охота. Всю жизнь буду помнить тот счастливый день, когда
мы - я, Сис и Лаб испепелили Джона Мак-Грегора тремя лучевыми пистолетами.
Говоря это, Батт для наглядности поднял свое оружие и прицелился в
дальний угол, явно собираясь продемонстрировать, как он убивал мерзавца
Джона.
- Ты, вероятно, убил много людей?
Мой вопрос, очевидно, вернул Батта на землю. Нахмурившись, он спрятал
пистолет в кобуру.
- Знаешь, Форд, не все так просто, - он тяжело вздохнул, - я ведь
простой мирный огородник. Конечно, иногда приходилось и убивать. Но не
более дюжины, а пятерых плоскостопых членов правительства можно не
считать. Уничтожать такую мразь - это почетная обязанность истинного
джентльмена. Вот мой брат, Сис...
Он едва успел начать рассказывать забавную, с его точки зрения,
историю, случившуюся с его братом, как раздался звук сирены, приглашавшей
на обед. Видя мою твердую уверенность ценой отказа от еды не расставаться
с ним, Батт все-таки счел необходимым напомнить мне, что мой молодой и
растущий организм требует массу питательных веществ, да и сам он ничего не
имеет против, если я принесу ему что-нибудь более приятное на вкус, нежели
запасы спасательного бота, состоявшие из одних рыбных консервов. Чтобы
быть более конкретным, Батт достал карандаш и через несколько минут вручил
мне обширный список тех продуктов, которые он хотел бы сегодня вечером
отведать. Насколько я успел заметить, Батт питал особое расположение к
овощам. Почетное место в списке занимали морская капуста и кресс-салат,
здесь также были произрастающие на Венере бурые водоросли и болотный
виноград, а также много такого, о чем я в жизни не слыхал.
Не буду описывать, каких трудов стоила мне доставка перечисленных
продуктов, однако, когда к вечеру, нагруженный салатами, я возвратился к
Батту, он щедро вознаградил меня потрясающими рассказами о быте
венерианских фермеров.
Прошло какое-то время и мы с Баттом стали настоящими друзьями.
Практически все свое время я проводил в его убежище, с восторгом слушая
нескончаемые повествования о мужественных плоских людях, населяющих
суровые просторы Венеры. Благодаря ему я выучил три воинственные песни
жителей Равнин, узнал, что должен любить и ненавидеть истинный
венерианский джентльмен. Он научил меня выявлять в толпе служащих сыскной
полиции штата Нью-Каламазоо и отличать их от сыщиков штата Нью-Онтарио.
После моих многократных просьб Батт объяснил мне принцип действия лучевого
пистолета и так подробно растолковал мне его устройство, что я стал в
совершенстве разбираться в назначении каждой детали от крошечных круглых
электродов до скрюченных витков трансформатора. Однако, несмотря на все
это, мой новый друг категорически отказывался давать мне оружие в руки.
- Извини меня, Форд, - монотонно отвечал он на мою очередную просьбу,
- принцип - есть принцип: отдав свое оружие, ты становишься подобным
гиганту, сердце которого заключено в яйце, находящемся в руках врага.
Когда ты станешь старше и твой отец решит, что ты достиг возраста мужчины,
он должен будет вручить тебе пистолет как знак твоего возмужания. А пока,
увы, ты слишком мал для этого.
- Но у меня нет отца, - вспыхнул я, - у меня нет даже старшего брата,
выполняющего роль главы семьи, как твой брат Лабрадор. У меня нет никого,
кроме Сис. А после этого путешествия она прихватит себе на Венере
какое-нибудь ничтожество, привезет его на Землю и станет главой семьи.
Представить себе, что Сис когда-нибудь даст мне оружие, я просто не могу.
- Кстати, Форд, - сказал вдруг Батт, поднимаясь с кресла и
потягиваясь так, что чешуя балахона вздулась и затрещала на мощных
бицепсах, твоя Сис... как бы это сказать... ну, в общем она...
когда-нибудь с кем-нибудь? Ты понимаешь, о чем я говорю?
Честно говоря этот вопрос вверг меня в смятение. То, что Батт
заинтересовался Сис, меня не удивило, слишком часто я упоминал ее в
разговоре с ним. Однако прямо ответить на поставленный вопрос я был просто
не в состоянии. Конечно, я многое знал о ней. Как и любая девушка, она
хорошо разобралась в тонкостях водолазного дела, занималась политикой и
была весьма известна в определенных кругах своей твердостью и четкостью
мысли. Но то, о чем спрашивал Батт, было покрыто для меня тайной. Больше
мы в этот вечер к этой теме не возвращались, а на следующий день произошло
очень неприятное для меня событие, которое поставило под угрозу мои добрые
отношения с Баттом.
Дело в том, что каждое утро в кают-компании лайнера какой-то ученый
хорек читал лекции по географии Венеры. Основная масса путешественников их
благополучно избегала, однако Сис считала своей обязанностью посещать все
эти лекции, и, что у меня совсем не укладывалось в голове, вела конспект.
Зная характер Сис, не стоит удивляться, что она настаивала и на моем
присутствии на всех этих занятиях. До поры до времени под разными
предлогами мне удавалось увиливать от этого пустого, с моей точки зрения
времяпровождения, однако, в этот роковой день даже самая изощренная ложь
не помогла мне избежать посещения лекции.
Насколько я понял, она была посвящена наименее изученной части Венеры
- Большому Материку.
- Известно, - расхаживая вдоль стены с картой Венеры, - вещал лектор,
- что на территории Большого Материка не возделываются никакие
сельскохозяйственные культуры, там растет в естественных условиях
известный вам хуано - сильнодействующий наркотик, контрабандно
доставляемый на Землю местными криминальными элементами.
- Извините, профессор, - все повернулись в мою сторону, - но вы
ошиблись. Мне доподлинно известно, что хуано, или как его называют плоские
люди, хэнго, произрастает на острове Лайф Эриксон и впервые был завезен на
Землю именно оттуда экспедицией Ванга Ли.
Лектор с изумлением уставился на меня. Я же, гордый своими
познаниями, победно оглядел аудиторию и медленно, с чувством собственного
достоинства сел на свое кресло.
- Да, конечно, - профессор был явно смущен, - хуано произрастает на
острове Лайф Эриксон, однако есть все основания считать, что он растет
также и на Большом Материке.
Через несколько минут, когда уже казалось, что все позабыли о
происшедшем, я услышал у себя над ухом шепот Сис:
1 2 3 4