Катер прямо по курсу… Коммодор посмотрел на гирокомпас, затем на карту. Судя по всему, Клаверинг приближается к Ущелью Данте. Значит, Кейн приземлился где-то на Пестрых Пустошах.
Граймс посмотрел на экраны — переднего, верхнего и нижнего обзора. Утреннее затишье продлилось недолго. Над пустыней уже поднимались пурпурные тучи песка, почти скрывая силуэты Труб Мира, высившихся впереди. Упругие порывы ветра то и дело сбивали катер с курса, и тогда коммодор склонялся над приборами и заставлял суденышко выровняться. Вильямс, который был прекрасным пилотом, наверно, делает то же самое… если уже не сделал.
Еще раз выправить курс…
«Моя крошка явно смотрит на сторону», — подумал он.
Что там на радаре? Трубы Мира? Похоже, они. Клаверинг так и не показался. Стрелка целеуказателя качнулась вправо: капитан вошел в Ущелье.
«Если повторять все его маневры, то я, чего доброго, поцелуюсь с Беатриче», — подумал Граймс, решив не менять курс. Вместо этого он чуть подрегулировал радар. Данте и Беатриче, отмечая вход в ущелье, приближались к центру экрана. Граймс увеличил разрешение радара и перевел катер на ручное управление. Штурвал на панели управления вырывался из рук. Крошечный катер был предназначен для полетов в безвоздушном пространстве, а не в атмосфере — и тем более не в зонах турбулентности. Вильямсу в экскурсионном катере намного комфортнее — при этой мысли коммодор ощутил укол зависти.
«Черт побери! Ну и теснотища!»
Граймс яростно рванул на себя рычаг, заваливая катер вбок. В иллюминаторе справа по борту стремительно уплывали вниз черные дымящиеся скалы. Должно быть, он просто не заметил их среди разноцветного месива дымов. Заглядевшись, коммодор чудом не влетел в боковой кратер горы Данте. Выправив катер после крутого виража, коммодор поспешил сбросить скорость. Оставалось надеяться, что Вильямс не врежется в катер сзади — иначе посудине конец.
Прокладывать курс приходилось по радару, и Граймс вздохнул с облегчением, когда видимость стала получше. Сейчас не помешало бы выкурить трубочку, но коммодор не рискнул бросить штурвал. Последнее облако пара и дыма — и вокруг снова чистый воздух… относительно чистый. Да, на этом склоне Труб Мира царило затишье, но погода приготовила новый сюрприз: здесь скопился густой туман — желтые клубы, из которых грозно торчали причудливые выступы. Граймсу приходилось буквально ползти по скалам. Поднявшись слишком высоко над обглоданными эрозией монолитами, коммодор и его помощник рисковали попасть на радар Клаверинга — или Дронго Кейна. Что до самого Дронго… Когда занимаешься контрабандой профессионально, осторожность входит в привычку.
Граймс не сводил глаз со стрелки целеуказателя, стараясь не слишком сближаться с Клаверингом. Помимо этого, приходилось следить за радаром… «Если бы у Венеры Милосской были руки, — говорил он позже, — я бы их точно отбил. По крайней мере, я чуть было не оскопил Колосса Иблисского!» Конечно, это было преувеличением, но не слишком далеким от истины.
Он летел и летел, обливаясь потом под тяжелым защитным костюмом.
Руки крепко сжимали штурвал, взгляд метался от целеуказателя к экрану радара, от лобового стекла крошечного катера к карте местности, выдранной из туристического справочника. Он летел над самыми скалами и мог разглядеть каждую трещинку, каждый камешек — так, что позже узнал бы их с первого взгляда. То и дело, подхваченный вихревыми потоками, он был вынужден выравнивать катер то по горизонтали, то по вертикали, а то вовсе восстанавливать курс. Суденышко весьма неохотно, но все же повиновалось.
Впереди, в облаках тумана, вырисовывалась темная громада. Это могла быть только Скала Воплей. Значит, ближайший более-менее крупный монолит — как минимум в километре к западу.
Граймс решил двигаться с прежней скоростью — в конце концов, внезапность тоже могла дать преимущество. Радар был забыт, теперь коммодор доверял только своим глазам. Мало-помалу по левому борту вырастала глыба красного гранита — фигура, застывшая в мрачном раздумье. А у ее подножия все ярче серебрилась тонкая башенка космического корабля. Трап был спущен, и рядом с ним можно было разглядеть аэробот, который казался совсем крошечным.
Одной рукой натягивая на лицо респиратор, коммодор спикировал к подножию скалы. Едва не врезавшись в катер Клаверинга, он дал задний ход, тут же заглушил двигатели, и катер с грохотом рухнул на пурпурный песок. Облако пыли еще висело в воздухе, а Граймс уже бежал к трапу. Он смутно осознавал, что именно сейчас Вильямс, который летел следом, сажает свой аэробот.
Он не слишком рассчитывал появиться незамеченным. Однако дверь наружного шлюза оставалась открытой, трап по-прежнему спущен. Граймс выхватил из кобуры пистолет-парализатор и бросился вверх по трапу. В шлюзовой камере он задержался, с нетерпением дожидаясь Вильямса и Биллинхарста. Камера вмещала лишь троих — так что офицерам таможни и экипажу «Маламута» придется задержаться у трапа.
Система управления оказалась стандартной. Нажав на кнопки, Вильямс захлопнул внешний шлюз. Сернистый запах почти сразу исчез: атмосфера в камере быстро обновлялась. Все эти операции наверняка отражаются на пульте дистанционного управления в командном отсеке… ладно, будем считать, что дежурный офицер временно покинул пост. Вильямс нажал на ручку двери, ведущей во внутренние помещения корабля.
Дверь открылась.
За дверью стоял высокий худощавый человек — сбрось он пару килограммов, и его можно было бы назвать тощим. Копна седеющих соломенных волос, смуглое лицо изрезано морщинами — казалось, оно было разбито вдребезги, а потом не слишком аккуратно собрано по кусочкам.
— Доб-бро пожаловать на борт, коммандер Граймс! Прошу про-ощения… конечно же, ком-модор Граймс. Для меня вы всегда будете бо-ойскаутом — л-лейтенантом ФИС и капитаном «Искателя».
Свободной рукой Граймс стащил с головы респиратор.
— Капитан Кейн, вы арестованы, — произнес он. — На ваш корабль также налагается арест.
— Я? Мой корабль? С какой стати? Не торопит-тесь, коммандер… простите, оговорился… коммодор. Вы пред-дставляете, что скажет Федерация, если станет известно, что отставной кап-питан а-арестовал одного из судовладельцев? Может, вспомним старые времена, ком-модор? Милос-сти прошу в мо-ои покои — вы сами увидите, я от-тнюдь не купаюсь в роскоши. Что по-оделать… Дом Свободы. Зато здесь можно плевать на-а ковер и называть кота ублюдком.
— В данной ситуации мне не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством, капитан Кейн. Впрочем, и в другой ситуации тоже.
— Ты все тот-т же мрачный сукин сын, Граймс! Ладно, р-раз уж ты решил а-арестовать «Северный Буян», напоминаю, что для н-начала тебе не-е помешает просмотреть бумаги — регис-стра-ционные листы, соглашения и все такое прочее.
— Он прав, — вставил Биллинхарст.
— Вы не п-представите сво-оих приятелей, коммодор?
— Мистер Биллинхарст, начальник таможенной службы Конфедерации, — зло процедил Граймс. — Коммандер Вильямс из Флотилии Миров Приграничья.
— Итак, я — а в лову-ушке, — нараспев произнес Кейн. — Думаю, мне нич-чего не остается, как сдаться. Но я, пожалуй, не стану спешить. Я…
Его голос потонул в реве инерционных двигателей «Северного Буяна». Мощно, яростно корабль взмыл вверх. От внезапного рывка все трое — Граймс, Вильямс и Биллинхарст — грузно растянулись на полу.
Кейн выхватил пистолет. В отсек вошли пара типов бандитской внешности, с пистолетами-парализаторами наготове.
— Ес-сли ты все-т-таки соберешься про-одолжать в том же духе, — ласково проговорил Кейн — достаточно громко, чтобы перекрыть биение двигателя, — мои ребята на раз спа-алят твои катера — прос-сто пальнут из маленькой лазерной пушечки. На-адеюсь, никто из твоих пус-стозвонов не торчал снаружи.
Судя по всему, подобный исход дела его не волновал.
30

— Ну и куда мне девать ваш-шу сучью компанию? — пропел Кейн.
— В Долину Ада, естественно! — отозвался Граймс.
Кейн лениво обвел взглядом пленников. Клаверинг, Граймс, Биллинхарст, Вильямс, офицеры «Маламута Приграничья», субинспекторы таможни…
— Отпускать ни с чем та-акую кра-асотку? Стыд и срам, — произнес он, раздевая взглядом Денизу Долгети.
Девушка нахмурилась и покраснела.
— Хватит, Кейн! — рявкнул Вильямс.
— Неужели, коммандер? За-аруби себе на носу — кстати, это всех касается: здесь вы пальцем пошевелить не смеете, ясно?
«Разумеется. В этих чертовых костюмах и так шевелиться трудно, — подумал Граймс. — Да еще эти подонки держат нас на мушке».
— Слушайте, по-моему, я за-аслуживаю кое-какой награды, — Кейн достал из нагрудного кармана форменного комбинезона мятую сигару и картинно прикурил от лазерного пистолета. Запах у нее был столь же мерзким, как и внешний вид.
— Немедленно освободите нас! — взорвался Биллинхарст.
— А если я так-к и сделаю — а, шеф? Уверен, что тебе это понравится? Пре-едставляешь, я па-аслушаюсь… и высажу тебя прям-мо на Пестрых Пустошах, за много миль от цивилизации. И тебе придется ка-авылять по песочку на своих толстых кривых ножках, — Кейн выпустил колечко дыма. — Но тебе крупно повезло. Клаверинг не просто зашел в гости… да и у меня делишки в Долине Ада. Так что мне тоже оч-чень нужно туда попасть… заглянуть к нашему свя-атому пастырю. Он пос-следнее время начал петушиться… Церковь Ворот… Им нужна «трава мечтаний», а у меня ка-ак раз завалялось немного. Вот-т они ее и по-олу-чат — ра-азумеется, по моим расценкам.
Он перевел взгляд на Граймса.
— Ты слышал про Австралис, коммодор? Не Ау-устрал, а Австралис. Это у черта на рогах — Южный рукав Га-алактики, там тоже есть что-то вроде вашего Приграничья. Там я завязался с компанией психов, повер-рнутых на почве религии. У них тоже был гуру. Знаешь, мне до сих пор интересно, что-о там стряслось. Столько времени прошло, а с Австралиса ни слуху ни духу. Наверно, самого мира-то больше нет. Я послушал, как их гуру вещает про Акт пос-следнего поклонения, о посвящении и прочей фиг-гне… и решил смотаться оттуда к чертям собачьим, — Кейн усмехнулся. — Да, это я к чему? Я дос-ставлю вас в Долину Ада… и попрошу гуру Уильяма об-братить вас в свою веру. От-ткажет-ся — останется без травы.
— Те, кто употребляет «траву мечтаний», — вмешался Биллинхарст, — утверждают, что она не вызывает привыкания.
«Да не лезь не в свое дело, жирный придурок!» — подумал Граймс.
— Так о-оно и есть, шеф, так оно и есть. Я ка-ак-то раз покурил — и хоть бы что. На-аверно, у меня мозги не так устроены. Ни видений, ни сно-овидений. Я же злодей, а не законопослушный гражданин.
— Никаких сделок на моей планете, — заявил Клаверинг.
— И кто эт-то собирается помешать мне вести дела, а? Ты, что ли? Ты получал свой кусок и был счастлив — по-ока твоя сучка не взле-етела на воздух. Или не так? Ла-адушки… варись теперь в собственном соку вместе с ос-стальными пай-мальчиками.
Граймс пошевелил кончиками пальцев. Похоже, чувствительность понемногу возвращается… Он оценил расстояние между собой и Дронго Кейном, — надменный сукин сын! — потом между Кейном и его подручными. Бандиты стояли, небрежно облокотясь на притолоку двери, которая вела во внутренние помещения корабля. «Попробуем», — подумал он. Только бы ему удалось использовать Кейна в качестве щита, а там видно будет.
— Мистер Велланд, по-о-моему, наши… па-ассажиры нуждаются в оч-чередной прививке. Приготовьте па-арализатор. Я за-аметил, как ком-модор только что пошевелил мизинцем, — нежно пропел Дронго Кейн.
Вжжик! Мощность выстрела была невелика. Вспышка напряжения — и Граймс почувствовал, что превращается в ватную куклу. Он мог дышать, двигать глазами и даже говорить, но не более того.
— Перед посадкой по-олучите дозу побольше, — сообщил Кейн. — А гур-ру и его ребята по-омогут выгрузить вас из корабля.
— Ты пожалеешь об этом, — сказал Граймс.
— И не по-одумаю, — заверил его Кейн. — Скоро я буду пер-ресчитывать денежки гур-ру Вильяма. Ну… в кра-айнем случае, пущу слезу по пути в банк.
Кейн удалился — по всей видимости, он сам пилотировал корабль. Однако его люди остались и получили массу удовольствия. Когда Биллинхарст пообещал им помилование и награду, если они будут сотрудничать с законными властями, они чуть не умерли со смеху.
Попытка Денизы Долгети воззвать к их человеческим чувствам породила новый взрыв хохота.
— Леди, мы не столь благовоспитанны, — фыркнул Велланд, по всей видимости, второй помощник Кейна, — иначе не оказались бы в ржавом корыте Дронго. Если желаете, могу предоставить доказательства.
— Вы не посмеете! — крикнула она.
— Да неужто, солнышко?
Но они все-таки не посмели — скорее из страха перед Кейном, чем из уважения к девушке.
Граймс прислушивался к вою инерционного двигателя. По изменениям его биения можно было попытаться понять, что происходит снаружи. Судя по всему, корабль летел сквозь зону турбулентности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20