Во всяком случае, не тому, у кого густой шелковистый мех, как у Снеголапа.
Снова люди. Танцуют! В основном женщины. Он не проявил к ним ни малейшего интереса. Послышался шум, который у людей называется «музыка». Ужасно! Он её терпеть не мог. Правда, нужно признать, что ему приходилось слышать звуки и похуже.
Ещё несколько поворотов, и он оказался в коридоре, куда выходили двери спален. Дошел до третьей справа, повернул ручку и шагнул внутрь.
В его комнате какие-то существа зачем-то подметали пол.
Он присмотрелся. Маленькие, чем-то похожи на людей. Ну ладно, прекрасно. Это в порядке вещёй. Время от времени кто-то приходит и убирается. Не часто, но случается. (Только самые храбрые горничные отваживались приближаться к комнате Снеголапа, да ещё один служка, который, похоже, ничего не боялся.)
В свое время Снеголап вышвырнул отсюда большую часть мебели. Постель ему заменяла груда шкур, уютно разбросанных среди огрызков.
Однажды вечером, сильно проголодавшись, он съел тумбочку.
Гардероб он не стал выбрасывать, поскольку держал в нем свое верное оружие: огромный кованый топор с устрашающе поблескивающим лезвием. Снеголап открыл дверцу, достал смертоносное оружие, несколько раз рубанул им воздух и повесил на плечо.
Теперь он чувствовал себя готовым к встрече с любым противником. Вообще-то его давно тянуло принять участие в какой-нибудь заварухе. Этого не происходило уже… ох, наверно, целых два лунных месяца. Нет, три. Или даже больше.
Он снова перевел взгляд на маленьких существ. Те продолжали усердно трудиться.
— Эй! Никакого внимания.
— Оставьте эти кости вот здесь. Прямо тут!
Они собрали грязь и прочий мусор маленькими кучками. Ну, на грязь ему наплевать. Но те косточки при случае можно использовать как легкую закуску.
— Здорово работаете, ребята.
Он вышел, не закрыв за собой дверь.
И снова ему повстречались танцующие и поющие люди. Мужчины — в черных костюмах и черных шляпах, а женщины… На них вообще мало что было надето. Мужчины подбрасывали женщин в воздух и ловили их. Играла музыка. Ну, это их дело.
Снова танцоры. Снова певцы. Определенно что-то творится. Но здесь это дело обычное. Люди — интересные создания, и ему они, в общем, нравились.
Снеголап был голоден. Это тоже дело обычное; в таком состоянии он пребывал практически всегда, иногда чуть больше, иногда чуть меньше. Он фыркнул и засопел, уловив запахи человеческой еды.
Какая гадость — эта человеческая еда!
Ну, не совсем так, по правде говоря. Он ел её — в крайнем случае. Сейчас же был как раз такой крайний случай.
К нему подошел неизвестный мужчина в кричащем спортивном костюме, толстый, лысый и с унылым лицом. Снеголап остановился.
— Черт знает что, — забубнил человек. — Меня никогда не приглашают на вечеринки. Последний раз, когда меня пригласили на вечеринку, это стоило мне сотни баксов. Ни в чем мне нет удачи, ни в чем. Я вынужден являться без приглашения. Последняя вечеринка, на которую я таким образом попал, была встречей анонимных алкоголиков. Они вышвырнули меня вон. Сказали, что терпеть не могут пьяниц.
— И правильно сделали, — заявил Снеголап и пошел дальше.
— Ни в чем мне не везет, ни в чем! — крикнул человек ему вслед.
Снеголап свернул влево и едва не столкнулся с огромным зверем, безволосым, четвероногим, с мешковатой серой кожей, широкими округлыми ступнями, большими развесистыми ушами, крошечным хвостом и длинным хоботом. На его спине восседала хорошенькая женщина…
— Здорово. — Снеголап остался доволен увиденным.
Целая процессия удивительных зверей прошествовала мимо, оставляя на полу вонючие кучки.
Потом ему встретились новые танцовщицы с маленькими металлическими штучками на туфлях, которыми они звонко цокали по полу. Потом появилась ещё одна группа танцоров в других нарядах. Женщины были в тапочках и кружились, стоя на носках, а мужчины снова хватали и подбрасывали их.
Сегодня тут определенно многовато народу. Что же, в замке и не такое бывает.
Снеголап вошел в королевскую столовую Там, в конце длинного стола, сидел один-единственный человек, в белом тюрбане, и пил кофе. Как обычно, стол ломился от всякой снеди.
— А где все? — спросил Снеголап у человека.
— Пытаются найти источник суматохи.
— Да? Понятно. Спасибо.
Снеголап зашарил взглядом по столу, не обращая внимания на супницы с супом из бычьих хвостов, тарелки с трюфелями, жаровни с телятиной а-ля принц Орлофф. Наконец он нашел то, что хотел.
Свечи из пчелиного воска. Они нравились ему больше, чем парафиновые, от которых голод только усиливался. Снеголап надкусил одну своими устрашающими резцами. Прожевал. Неплохо.
Но во что их окунать? Ему нравилось есть свечи, макая их в соус «Тысяча Островов».
Он снова осмотрел стол, но без толку. Соуса не было.
— Да что ж такое творится! — возмутился Снеголап.
Подвал
Помещёние снова увеличилось в размере и превратилось в величественный дворцовый зал.
Он потрясал воображение. Стены покрывали яркие, возбуждающие чувственное желание фрески, отовсюду свисали ветки пальм. В фонтанах плескалась вода. В золоченых клетках экзотические птицы чистили клювами перья и наполняли воздух восхитительным пением.
Повсюду сверкало золото и мерцал прекрасный мрамор.
Между высокими колоннами с капителями в виде цветочных лепестков стояли на страже евнухи. С потолка свисали изысканные гобелены; прекрасные ковры с замысловатым узором украшали стены и лежали на мраморных лестницах.
Весь зал был заполнен танцорами, певцами, музыкантами и артистами самых разных жанров: акробатами, жонглерами, дрессировщиками со своими животными… и так далее, до бесконечности — сотни или, может, даже тысячи. Они прыгали и кувыркались, пели и танцевали. Слоны трубили, собаки лаяли и ходили на задних лапах. Там шпагоглотатели глотали свои шпаги, здесь пожиратели огня выпускали изо рта языки пламени.
Всевозможные странные, причудливые комики — клоуны, арлекины, лилипуты — хлопали, топали, кувыркались и дурачились.
Из-за ужасного гама невозможно было расслышать игру двадцати семи оркестров; тем не менее музыканты старательно наяривали на своих инструментах.
Огромный зал имел несколько уровней, и на помосте в его центральной части восседали два властелина. Вокруг них суетились прислужницы, по большей части обнаженные или полуодетые.
Король Торсби приподнялся и перевел взгляд остекленевших глаз на суматоху внизу. Он был смертельно пьян.
— Ч-ч-то это?
— Простите, ваше величество?
— Я сказал, к-к-кто это… — Он рыгнул и взмахнул рукой. — Вон т-т-там?
— Представление, о великий.
— А-а-а. Все ещё продолжает-т-тся?
— Оно будет продолжаться до тех пор, пока вам это угодно, господин наш и владыка.
— Ну, того… — Он снова зычно рыгнул. — Хватит. Это чересч-ч-чур.
— Господин?
— Надоело. Сделайте ещё что-нибудь.
— Все, что пожелаете, наш король и повелитель.
— Отлично, мне нужно выпить.
Мгновенно появился полный стакан, который Торсби незамедлительно осушил.
— Что ещё желаете, господин?
Торсби вытер рот рукавом атласной тоги.
— Чего?
— Что желает мой господин?
— С-час. А, да, желание. Дай подумать. Эй, Фетчен? Фетчен, дружище!
Из моря женских тел вынырнул Фетчен. Рот у него был в чем-то красном, лицо измазано соком.
Торсби вскинул брови.
— Что ты там делаешь?
— Мы соревнуемся, кто больше съест фруктов.
— Здорово. Я говорю, Фетчен, дружище, — что бы нам ещё придумать?
— С меня и этого хватит.
— Понятно, старина, но всю эту ораву нужно ведь чем-то занять.
Фетчен наклонил мех с вином и отпил. Вытер рот о ближайшее бедро и изрек:
— Давай закажем гладиаторов.
Торсби просиял.
— Отличная идея! Просто шикарная, старина! Что ещё, кроме кровавого спорта, может заставить биться сильнее старое сердце? Эй вы! Слышали распоряжение его величества? Гладиаторов сюда!
Хор тут же запел:
— Гладиаторов сюда!
И они появились.
Замок. Высокая башня
Навьюченный тремя мешками с золотом и драгоценностями, пыхтя и ругаясь на чем свет стоит, Квип карабкался по винтовой лестнице Высокой башни.
Пытаясь выбраться из суматохи, творившейся на нижних уровнях замка, он сначала попробовал спуститься в подвал, но чем ниже оказывался, тем чаще попадались ему странные призраки. Тогда он решил, наоборот, подняться и теперь тащился вверх уже около часа.
Высокая башня и впрямь оказалась очень высокой. Но вот вопрос — достаточно ли она высока?
Время от времени он прекращал подъем и обследовал очередной этаж, но и тут творилось черт знает что. Шуты и трубадуры так и кишели повсюду. Оркестры грохотали, исполняя свою «музыку». Как можно выносить весь этот шум?!
Ладно, плевать. Он уйдет в какой-нибудь портал и отсидится, пока все не успокоится.
Однако с этими порталами никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Без предварительной разведки лучше в них не соваться. А со всем добром, которое он тащил на себе… Ну, это был бы просто ужасный риск. А рисковать совсем не хотелось. Замок такой огромный; неужели не найдется, где спрятаться? Конечно, если эта кутерьма не охватила совершенно весь замок.
Кто-то спускался по лестнице.
Квип сдержал первый импульсивный порыв к бегству. Наглость всегда ему помогала.
Из-за поворота винтовой лестницы показался юноша с жидкой порослью на лице. Одет он был неряшливо — тенниска в пятнах и вылинявшие джинсы. Заметив Квипа, парень остановился.
— Ты когда-нибудь задавался вопросом, почему чем выше забираешься по песчаному склону, тем быстрее он осыпается? Никогда не задумывался почему?
Квип, сделав вид, что ничего не слышит, продолжал шагать по ступеням.
— И ещё, — не унимался встречный. — Ты никогда не замечал, что узкая улочка, в которую ты въезжаешь, всегда через пятьсот футов заканчивается тупиком? Не выходит на другую улицу и баста! Почему, а?
Квип и ухом не повел.
Незнакомец не пошел за ним, но бубнил ему вслед:
— Почему можно назвать человека «неряшливым», а «ряшливым» нельзя? Как можно быть не-чем-то, если нельзя быть чем-то? Это нелогично. И ты когда-нибудь задавался вопросом…
— Закрой пасть! — бросил Квип через плечо.
Чем выше он поднимался, тем тяжелее, казалось, становились мешки. Он абсолютно вымотался и подозревал, что у него не хватит сил подняться ещё на один этаж. Добравшись кое-как до следующей площадки, он вошел в дверь.
— Боги!
Ад ещё кромешнее. Весь коридор был забит бродячими комиками, циркачами, балетными танцорами и болтающими всякую чушь водевильными артистами. Мимо прошел жонглер, ловко подбрасывая мускусные дыни. И тут же, переваливаясь на перепончатых лапах и балансируя большим мячом на носу, проковылял дрессированный тюлень.
— Ну ничего себе!
Квип забыл о жалости к себе, поправил перекинутые через плечо мешки и бросился вперед.
— Ни в чем мне не везет, — жалобно ныл проходящий мимо невзрачный коренастый человек. — Прямо хоть караул кричи.
Квип, пыхтя, поскорее свернул за угол и тут застыл как вкопанный. Львы!
И при них укротитель в галифе и высоких сапогах, он то и дело щелкал кнутом, львы рычали.
Квип, судорожно сглотнув, попятился. К счастью, он обнаружил боковой коридор, относительно пустой, плохо освещённый, и осторожно двинулся вперед. Отдаленный гул голосов эхом отдавался у него в ушах, и звериный запах щекотал ноздри. Из всех помещёний доносились крики, стук и грохот.
«Что, ради всех богов, творится?» — спрашивал себя Квип. Он уже давно жил в замке, но такого никогда не видел. Конечно, безумцам всякого рода тут самое место; но подобного размаха безумие никогда прежде не достигало. Повальное помешательство — вот что это такое. Что за ним кроется? Колдовство, что же ещё! Злые чары. Всякий раз, когда в Опасном случалась какая-нибудь заварушка, оказывалось, что дело именно в этом — кто-то пустил в ход магию. Чародеев здесь хватало с избытком. Иногда у Квипа мелькала мысль бросить замок к черту, очертя голову прыгнуть в первый попавшийся портал — и только его и видели!
Из-за угла вышел огромный гривастый лев, уставился на человека и грозно зарычал.
Квип тоже остановился и жалко улыбнулся.
— Хорошая киска… — пролепетал он.
Лев оскалился и фыркнул, обдав Квипа запахом свежего мяса.
— С-с-сла… — Воришка облизнул внезапно пересохшие губы и сглотнул. — Славная киска. Милый котик. — Он попятился.
Лев сделал несколько шагов вперед, бешено молотя хвостом.
Внезапно краешком глаза Квип заметил деревья и голубое небо. Портал! Он свернул к нему и промчался сквозь магические ворота в другой мир.
Окунувшись в свежий воздух, он понесся по травянистой лужайке, добежал до противоположной её стороны, нырнул под прикрытие низких ветвей и затаился.
Спустя какое-то время раздвинул ветки и выглянул из-за них. Лужайка была пуста. Лев остался по ту сторону портала.
Тяжело дыша, Квип стянул с головы шапку к вытер вспотевшее лицо рукавом. Ну и ну…
Боги! Золото! Он сообразил, что умудрился рассыпать его по каменным плиткам пола в замке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Снова люди. Танцуют! В основном женщины. Он не проявил к ним ни малейшего интереса. Послышался шум, который у людей называется «музыка». Ужасно! Он её терпеть не мог. Правда, нужно признать, что ему приходилось слышать звуки и похуже.
Ещё несколько поворотов, и он оказался в коридоре, куда выходили двери спален. Дошел до третьей справа, повернул ручку и шагнул внутрь.
В его комнате какие-то существа зачем-то подметали пол.
Он присмотрелся. Маленькие, чем-то похожи на людей. Ну ладно, прекрасно. Это в порядке вещёй. Время от времени кто-то приходит и убирается. Не часто, но случается. (Только самые храбрые горничные отваживались приближаться к комнате Снеголапа, да ещё один служка, который, похоже, ничего не боялся.)
В свое время Снеголап вышвырнул отсюда большую часть мебели. Постель ему заменяла груда шкур, уютно разбросанных среди огрызков.
Однажды вечером, сильно проголодавшись, он съел тумбочку.
Гардероб он не стал выбрасывать, поскольку держал в нем свое верное оружие: огромный кованый топор с устрашающе поблескивающим лезвием. Снеголап открыл дверцу, достал смертоносное оружие, несколько раз рубанул им воздух и повесил на плечо.
Теперь он чувствовал себя готовым к встрече с любым противником. Вообще-то его давно тянуло принять участие в какой-нибудь заварухе. Этого не происходило уже… ох, наверно, целых два лунных месяца. Нет, три. Или даже больше.
Он снова перевел взгляд на маленьких существ. Те продолжали усердно трудиться.
— Эй! Никакого внимания.
— Оставьте эти кости вот здесь. Прямо тут!
Они собрали грязь и прочий мусор маленькими кучками. Ну, на грязь ему наплевать. Но те косточки при случае можно использовать как легкую закуску.
— Здорово работаете, ребята.
Он вышел, не закрыв за собой дверь.
И снова ему повстречались танцующие и поющие люди. Мужчины — в черных костюмах и черных шляпах, а женщины… На них вообще мало что было надето. Мужчины подбрасывали женщин в воздух и ловили их. Играла музыка. Ну, это их дело.
Снова танцоры. Снова певцы. Определенно что-то творится. Но здесь это дело обычное. Люди — интересные создания, и ему они, в общем, нравились.
Снеголап был голоден. Это тоже дело обычное; в таком состоянии он пребывал практически всегда, иногда чуть больше, иногда чуть меньше. Он фыркнул и засопел, уловив запахи человеческой еды.
Какая гадость — эта человеческая еда!
Ну, не совсем так, по правде говоря. Он ел её — в крайнем случае. Сейчас же был как раз такой крайний случай.
К нему подошел неизвестный мужчина в кричащем спортивном костюме, толстый, лысый и с унылым лицом. Снеголап остановился.
— Черт знает что, — забубнил человек. — Меня никогда не приглашают на вечеринки. Последний раз, когда меня пригласили на вечеринку, это стоило мне сотни баксов. Ни в чем мне нет удачи, ни в чем. Я вынужден являться без приглашения. Последняя вечеринка, на которую я таким образом попал, была встречей анонимных алкоголиков. Они вышвырнули меня вон. Сказали, что терпеть не могут пьяниц.
— И правильно сделали, — заявил Снеголап и пошел дальше.
— Ни в чем мне не везет, ни в чем! — крикнул человек ему вслед.
Снеголап свернул влево и едва не столкнулся с огромным зверем, безволосым, четвероногим, с мешковатой серой кожей, широкими округлыми ступнями, большими развесистыми ушами, крошечным хвостом и длинным хоботом. На его спине восседала хорошенькая женщина…
— Здорово. — Снеголап остался доволен увиденным.
Целая процессия удивительных зверей прошествовала мимо, оставляя на полу вонючие кучки.
Потом ему встретились новые танцовщицы с маленькими металлическими штучками на туфлях, которыми они звонко цокали по полу. Потом появилась ещё одна группа танцоров в других нарядах. Женщины были в тапочках и кружились, стоя на носках, а мужчины снова хватали и подбрасывали их.
Сегодня тут определенно многовато народу. Что же, в замке и не такое бывает.
Снеголап вошел в королевскую столовую Там, в конце длинного стола, сидел один-единственный человек, в белом тюрбане, и пил кофе. Как обычно, стол ломился от всякой снеди.
— А где все? — спросил Снеголап у человека.
— Пытаются найти источник суматохи.
— Да? Понятно. Спасибо.
Снеголап зашарил взглядом по столу, не обращая внимания на супницы с супом из бычьих хвостов, тарелки с трюфелями, жаровни с телятиной а-ля принц Орлофф. Наконец он нашел то, что хотел.
Свечи из пчелиного воска. Они нравились ему больше, чем парафиновые, от которых голод только усиливался. Снеголап надкусил одну своими устрашающими резцами. Прожевал. Неплохо.
Но во что их окунать? Ему нравилось есть свечи, макая их в соус «Тысяча Островов».
Он снова осмотрел стол, но без толку. Соуса не было.
— Да что ж такое творится! — возмутился Снеголап.
Подвал
Помещёние снова увеличилось в размере и превратилось в величественный дворцовый зал.
Он потрясал воображение. Стены покрывали яркие, возбуждающие чувственное желание фрески, отовсюду свисали ветки пальм. В фонтанах плескалась вода. В золоченых клетках экзотические птицы чистили клювами перья и наполняли воздух восхитительным пением.
Повсюду сверкало золото и мерцал прекрасный мрамор.
Между высокими колоннами с капителями в виде цветочных лепестков стояли на страже евнухи. С потолка свисали изысканные гобелены; прекрасные ковры с замысловатым узором украшали стены и лежали на мраморных лестницах.
Весь зал был заполнен танцорами, певцами, музыкантами и артистами самых разных жанров: акробатами, жонглерами, дрессировщиками со своими животными… и так далее, до бесконечности — сотни или, может, даже тысячи. Они прыгали и кувыркались, пели и танцевали. Слоны трубили, собаки лаяли и ходили на задних лапах. Там шпагоглотатели глотали свои шпаги, здесь пожиратели огня выпускали изо рта языки пламени.
Всевозможные странные, причудливые комики — клоуны, арлекины, лилипуты — хлопали, топали, кувыркались и дурачились.
Из-за ужасного гама невозможно было расслышать игру двадцати семи оркестров; тем не менее музыканты старательно наяривали на своих инструментах.
Огромный зал имел несколько уровней, и на помосте в его центральной части восседали два властелина. Вокруг них суетились прислужницы, по большей части обнаженные или полуодетые.
Король Торсби приподнялся и перевел взгляд остекленевших глаз на суматоху внизу. Он был смертельно пьян.
— Ч-ч-то это?
— Простите, ваше величество?
— Я сказал, к-к-кто это… — Он рыгнул и взмахнул рукой. — Вон т-т-там?
— Представление, о великий.
— А-а-а. Все ещё продолжает-т-тся?
— Оно будет продолжаться до тех пор, пока вам это угодно, господин наш и владыка.
— Ну, того… — Он снова зычно рыгнул. — Хватит. Это чересч-ч-чур.
— Господин?
— Надоело. Сделайте ещё что-нибудь.
— Все, что пожелаете, наш король и повелитель.
— Отлично, мне нужно выпить.
Мгновенно появился полный стакан, который Торсби незамедлительно осушил.
— Что ещё желаете, господин?
Торсби вытер рот рукавом атласной тоги.
— Чего?
— Что желает мой господин?
— С-час. А, да, желание. Дай подумать. Эй, Фетчен? Фетчен, дружище!
Из моря женских тел вынырнул Фетчен. Рот у него был в чем-то красном, лицо измазано соком.
Торсби вскинул брови.
— Что ты там делаешь?
— Мы соревнуемся, кто больше съест фруктов.
— Здорово. Я говорю, Фетчен, дружище, — что бы нам ещё придумать?
— С меня и этого хватит.
— Понятно, старина, но всю эту ораву нужно ведь чем-то занять.
Фетчен наклонил мех с вином и отпил. Вытер рот о ближайшее бедро и изрек:
— Давай закажем гладиаторов.
Торсби просиял.
— Отличная идея! Просто шикарная, старина! Что ещё, кроме кровавого спорта, может заставить биться сильнее старое сердце? Эй вы! Слышали распоряжение его величества? Гладиаторов сюда!
Хор тут же запел:
— Гладиаторов сюда!
И они появились.
Замок. Высокая башня
Навьюченный тремя мешками с золотом и драгоценностями, пыхтя и ругаясь на чем свет стоит, Квип карабкался по винтовой лестнице Высокой башни.
Пытаясь выбраться из суматохи, творившейся на нижних уровнях замка, он сначала попробовал спуститься в подвал, но чем ниже оказывался, тем чаще попадались ему странные призраки. Тогда он решил, наоборот, подняться и теперь тащился вверх уже около часа.
Высокая башня и впрямь оказалась очень высокой. Но вот вопрос — достаточно ли она высока?
Время от времени он прекращал подъем и обследовал очередной этаж, но и тут творилось черт знает что. Шуты и трубадуры так и кишели повсюду. Оркестры грохотали, исполняя свою «музыку». Как можно выносить весь этот шум?!
Ладно, плевать. Он уйдет в какой-нибудь портал и отсидится, пока все не успокоится.
Однако с этими порталами никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Без предварительной разведки лучше в них не соваться. А со всем добром, которое он тащил на себе… Ну, это был бы просто ужасный риск. А рисковать совсем не хотелось. Замок такой огромный; неужели не найдется, где спрятаться? Конечно, если эта кутерьма не охватила совершенно весь замок.
Кто-то спускался по лестнице.
Квип сдержал первый импульсивный порыв к бегству. Наглость всегда ему помогала.
Из-за поворота винтовой лестницы показался юноша с жидкой порослью на лице. Одет он был неряшливо — тенниска в пятнах и вылинявшие джинсы. Заметив Квипа, парень остановился.
— Ты когда-нибудь задавался вопросом, почему чем выше забираешься по песчаному склону, тем быстрее он осыпается? Никогда не задумывался почему?
Квип, сделав вид, что ничего не слышит, продолжал шагать по ступеням.
— И ещё, — не унимался встречный. — Ты никогда не замечал, что узкая улочка, в которую ты въезжаешь, всегда через пятьсот футов заканчивается тупиком? Не выходит на другую улицу и баста! Почему, а?
Квип и ухом не повел.
Незнакомец не пошел за ним, но бубнил ему вслед:
— Почему можно назвать человека «неряшливым», а «ряшливым» нельзя? Как можно быть не-чем-то, если нельзя быть чем-то? Это нелогично. И ты когда-нибудь задавался вопросом…
— Закрой пасть! — бросил Квип через плечо.
Чем выше он поднимался, тем тяжелее, казалось, становились мешки. Он абсолютно вымотался и подозревал, что у него не хватит сил подняться ещё на один этаж. Добравшись кое-как до следующей площадки, он вошел в дверь.
— Боги!
Ад ещё кромешнее. Весь коридор был забит бродячими комиками, циркачами, балетными танцорами и болтающими всякую чушь водевильными артистами. Мимо прошел жонглер, ловко подбрасывая мускусные дыни. И тут же, переваливаясь на перепончатых лапах и балансируя большим мячом на носу, проковылял дрессированный тюлень.
— Ну ничего себе!
Квип забыл о жалости к себе, поправил перекинутые через плечо мешки и бросился вперед.
— Ни в чем мне не везет, — жалобно ныл проходящий мимо невзрачный коренастый человек. — Прямо хоть караул кричи.
Квип, пыхтя, поскорее свернул за угол и тут застыл как вкопанный. Львы!
И при них укротитель в галифе и высоких сапогах, он то и дело щелкал кнутом, львы рычали.
Квип, судорожно сглотнув, попятился. К счастью, он обнаружил боковой коридор, относительно пустой, плохо освещённый, и осторожно двинулся вперед. Отдаленный гул голосов эхом отдавался у него в ушах, и звериный запах щекотал ноздри. Из всех помещёний доносились крики, стук и грохот.
«Что, ради всех богов, творится?» — спрашивал себя Квип. Он уже давно жил в замке, но такого никогда не видел. Конечно, безумцам всякого рода тут самое место; но подобного размаха безумие никогда прежде не достигало. Повальное помешательство — вот что это такое. Что за ним кроется? Колдовство, что же ещё! Злые чары. Всякий раз, когда в Опасном случалась какая-нибудь заварушка, оказывалось, что дело именно в этом — кто-то пустил в ход магию. Чародеев здесь хватало с избытком. Иногда у Квипа мелькала мысль бросить замок к черту, очертя голову прыгнуть в первый попавшийся портал — и только его и видели!
Из-за угла вышел огромный гривастый лев, уставился на человека и грозно зарычал.
Квип тоже остановился и жалко улыбнулся.
— Хорошая киска… — пролепетал он.
Лев оскалился и фыркнул, обдав Квипа запахом свежего мяса.
— С-с-сла… — Воришка облизнул внезапно пересохшие губы и сглотнул. — Славная киска. Милый котик. — Он попятился.
Лев сделал несколько шагов вперед, бешено молотя хвостом.
Внезапно краешком глаза Квип заметил деревья и голубое небо. Портал! Он свернул к нему и промчался сквозь магические ворота в другой мир.
Окунувшись в свежий воздух, он понесся по травянистой лужайке, добежал до противоположной её стороны, нырнул под прикрытие низких ветвей и затаился.
Спустя какое-то время раздвинул ветки и выглянул из-за них. Лужайка была пуста. Лев остался по ту сторону портала.
Тяжело дыша, Квип стянул с головы шапку к вытер вспотевшее лицо рукавом. Ну и ну…
Боги! Золото! Он сообразил, что умудрился рассыпать его по каменным плиткам пола в замке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24