Я даже не надеюсь освободиться от него.
Вокруг экрана Тильзи снова раздался электрический звон. Пси
активизировалась снова, хотя и на несколько низком уровне.
Взгляд Тильзи уперся во что-то за плечами Эсквена.
Там, в тридцати футах от них, на берегу, песок вдруг безмолвно
поднялся смерчем в воздух, все больше и больше, как будто его кидало
вверх, в зареве фиолетовых вспышек ветра в этом безветренном месте. Затем
песок сжался в облако, очертил на мгновение отвратительную приземистую
фигуру, двигающуюся к ним, затем все исчезло.
"Нет, все в порядке, я уже собралась, - бессознательно мысленно
говорила Тильзи этому пси. - Тебе со мной ничего не сделать".
Она почувствовала, что ответа нет, нет совсем и никакой другой
реакции. Может быть, он не мог ее слышать?
Она облизнула губы и озадаченно взглянула на несчастное, печальное
лицо Эсквена.
- Давайте походим по берегу на открытом месте до тех пор, пока я не
высохну, - предложила она. - Как это все началось?
Эсквен не мог сказать точно, когда началась его беда. В прошлом, на
протяжении нескольких лет, с ним происходили разные случайные события,
которые ретроспективно указывали, что это развивалось на протяжении
долгого времени.
Он был адвокатом и иногда дома, а иногда на службе обнаруживал
кое-какие мелкие предметы, которые были передвинуты, лежали там, где он не
оставлял их.
Это казалось необъяснимым, особенно когда случилось с предметами,
которые он брал в руки только что.
Однажды он нашел кучу бумаги, разбросанную по ковру, как бы внезапным
порывом ветра в закрытой комнате.
- Конечно, это была мистификация, - сказал он. - Но такие события
случались слишком часто, и я действительно не очень много думал над этим,
все казалось недостаточно серьезным. Затем, однажды ночью в моем доме
начала хлопать дверь. Это было полгода назад.
Он жил одиноко и был разбужен звуком громко хлопнувшей двери.
Он вскочил, думая, что это, может быть, вор, хотя дом, по общему
мнению, был защищен от воров, и вышел посмотреть, что это. Обычно открытая
дверь была заперта.
Он открыл ее снова, отошел от дома, не нашел никого и ничего, что
могло объяснить случившееся с дверью, которая закрылась с такой силой, и
вернулся в постель.
Полчаса спустя дверь еще раз хлопнула, закрывшись.
На этот раз Эсквен оставил ее закрытой, или думал, что сделал это.
Тем не менее, незадолго до утра он был в третий раз разбужен
хлопнувшей дверью.
Это было беспокойное испытание, но следующая ночь прошла лучше.
Однажды утром затем был у Эсквена разговор на службе с одним из его
клиентов, пышным и самодовольным мужчиной. Внезапно их разговор был
прерван тем обстоятельством, что каждый раз, когда клиент начинал
говорить, в стену конторы раздавалось несколько громких ударов.
Эсквен, конечно, извинился, но так как он не мог предложить
удовлетворительное объяснение для столь продолжительного вмешательства,
клиент скоро ушел.
Это было первое звено в цепи событий, которые снискали Дэлу Эсквену
славу обидно изобретательного шутника.
Следующей жертвой стала леди с пышной прической, с которой он, от
имени клиента, пытался достичь полюбовного соглашения. Он почти достиг
своей цели, когда парик вместе с прической был сорван.
- Это было в точности так, как если бы порыв ветра поднял его с
головы женщины, - сказал Эсквен.
Без парика дама была совершенно лысой, а в конторе присутствовало
несколько посторонних людей. Дама в бешенстве убежала, а Эсквен лишился
клиента.
Его практика быстро убывала, и почти исчезла в течении нескольких
месяцев.
Были периоды, когда ничего не случалось, но он никогда не знал,
когда, прежде крепкий стул, сложится под кем-нибудь, чье доброе
расположение было для него существенным, либо когда могут случиться
другие, еще более огорчительные вещи.
Дома он не был счастливее. Он начинал вскакивать по ночам, слыша, как
кто-то тяжело ходит по комнате.
Когда он включал свет, шаги замирали и в комнате никого не
оказывалось. Он пытался спать, включив свет во всем доме, но набор явлений
расширился.
Его надежная контора вскоре получила свою долю мистификаций, и
тревожные испытания не прекращались. Недавно он был вынужден переехать.
Его бизнес уменьшился, требовал меньше внимания, но, по крайней мере,
один квалифицированный помощник ему был нужен.
В отчаянии он поместил объявление о необходимости в отважном человеке
с крепкими нервами, который мог бы исполнять работу секретаря. Ему
пришлось вчетверо увеличить оклад против обычного, и появились
многочисленные кандидаты. Эсквен считал нужным быть честным и точно
объяснял каждому, чего следует ожидать. Большинство кандидатов уезжало без
объяснений. Но одна смелая, сильная женщина, которая прежде пятнадцать лет
служила в полиции, решила попытаться. К концу первого дня своей работы ее
несколько раз затошнило, хотя она и не могла назвать причину этого. На
следующий день Эсквен слышал, как она вошла в контору.
Она казалась ему добрым духом. Минутой или двумя позже он услышал
пронзительный крик и стук наружной двери. Он выбежал, но застал приемную
уже опустевшей.
- Я позвонил ей домой тем же утром, - сказал он. - Она не сказала
мне, что случилось, но объяснила, что не может вернуться на работу ни при
какой зарплате, и отказалась говорить со мной в дальнейшем. Я не пытался
вернуть ее, это казалось делом нереальным. Мой бизнес кончается. Я
чувствую, что разрушает меня и почти близок к успеху. Я - религиозный
человек, но уже несколько раз был близок к самоубийству.
Это было несколько дней назад.
- Я с тех пор не возвращался в контору, а он не делал ничего
заметного, как будто на мгновение был удовлетворен достигнутым. Но прошлой
ночью у меня дома тишина часто нарушалась, достаточно, что я не мог
заснуть. Это было - как будто он решил выкинуть меня из моего же мозга.
Наконец, я тяжело оглушил себя наркотиками и почти сразу заснул. Я спал
полных двенадцать часов и проснулся совсем отдохнувшим, более свежим, чем
был на неделе. Присутствия моего мучителя не было заметно. Тогда я
подумал, что если бы мне уехать далеко и затаиться надолго, можно было бы
навсегда от него избавиться. Я немедленно начал действовать, выбрал курорт
наугад, вылетел сюда, купил лодку в деревне, погрузился на нее со всем
своим имуществом и запасами и пересек озеро. Берег казался мне идеальным.
А затем, когда я начал чувствовать, что наконец освободился от него, он
дал мне понять, что разыскал меня.
- Каким образом? - спросила Тильзи.
- Я сидел и распечатывал один из контейнеров с едой, который
взорвался, как только я прикоснулся к нему. Меня не поранило, но я знал,
что это значит. Я мог почти слышать, как он смеется надо мной.
Эсквен добавил, скорбно глядя на Тильзи:
- Я не помню, что было потом. Я был в отчаянии и страхе. Помню, что я
лежал на песке и думал, что не встану никогда. Потом я услышал, как вы
зовете меня.
Прошло некоторое время.
Эсквен внезапно пошевелился, поднял голову и заметил испуганным
голосом:
- Кажется, очень быстро темнеет.
Тильзи взглянула на него. Теперь они сидели на песке в нескольких
футах друг от друга и смотрели на противоположный берег озера.
Она чувствовала себя усталой и взвинченной, лицо ее было покрыто
потом.
Все это время она работала внутри сознания Эсквена, исследуя, пробуя.
Естественно, она не позволила ему очнуться.
Это было поучительно. К его пробуждению она уже знала образ существа,
преследовавшего Эсквена, и почему его преследуют, даже знала, как
преследование кончится.
Вопрос был в том, сможет ли она заставить Эсквена поверить ей хотя бы
на время, чтобы успеть сделать что-нибудь для него.
Преследователь был недалеко и желал, страстно желал уничтожить ее,
чье пси, казалось, встало между ним и добычей.
Он был ужасно силен и прямо наблюдать его на этом уровне она не
могла. До сих пор она держала его различными уловками, но он начал
понимать, что не успеет найти подходящую защиту, и она совсем не знала,
сколько у нее времени.
Их состязание было скоротечным.
Итак, она решила разбудить Эсквена снова и посмотреть, как этот
мужчина воспримет факты, поданные в логической связи. Она и не ожидала,
что он прореагирует как надо, но решила попытаться.
Затем Эсквен был разбужен и сделал свое замечание о краткости дня.
Тильзи сказала:
- По-моему, вечер наступает вовремя для этой широты и сезона.
Эсквен взглянул на часы.
- Вы правы.
Он удивился.
- Странно! Последние часы прошли, как во сне! Я не помню почти
ничего, о чем мы говорили и что делали.
Он покачал головой.
- Кажется, я теряю память. Хорошо, что по крайней мере не было новых
событий...
Он взглянул на Тильзи с внезапным интересом.
- Или были?
- Нет, - сказала Тильзи.
Эсквен аппетитно зевнул, глядя на нее сверху.
- Это удивительно! - заметил он. - Я чувствую теперь полное,
совершенное спокойствие, хотя и сознаю свое затруднительное положение и не
вижу реального выхода. И еще я озабочен тем, что вам, прежде чем нам
удастся отсюда выбраться, может быть причинен вред. В то же время я,
кажется, почти полностью отрешился от этих проблем.
- Мистер Эсквен, что вы скажете о людях пси?
Он слегка нахмурился.
- Пси?
- Это люди, которые читают мысли других людей, - уточнила Тильзи, -
либо способны чувствовать нечто, что случилось далеко от них, или
предсказывать будущее. Иногда они также способны двигать предметы вокруг
себя силой мысли.
Эсквен сказал рассудительно:
- Я не доверяю никаким из этих сообщений, так как они не имеют под
собой реальной почвы. Однако, когда что-либо такое случается, я думаю, что
так называемые пси-неудачники развлекаются сверх естественными силами. Мой
собственный опыт, конечно, поддерживает эту точку зрения.
- Вы никогда не думали о людях, которые могут всерьез заниматься
явлениями, подобными этим?
- Нет, - признался Эсквен. - Экспериментаторы вступают на опасную
почву. В лучшем случае, они зря тратят свое время. Кроме того, они наносят
себе духовный ущерб.
Тильзи кивнула.
- Хорошо, это - одна сторона, - сказала она, - но есть и другая. Вы
пытаетесь быть хорошим человеком, не так ли?
Он посмотрел на нее.
- Пытаюсь, конечно.
- Вы никогда ни на кого не сердились?
Эсквен покачал головой.
- Вы - странная особа! Кажется, у меня не было намерения обсуждать
свои частные дела с вами. Нет, я не одобряю злобы. Она противоречит моим
верованиям и жизненной философии. Если я, что бывает не часто, испытываю
такой импульс, то почти всегда могу его преодолеть. Если же не могу, то,
по крайней мере, стараюсь не показать этого.
Тильзи снова кивнула.
- Хорошо. Теперь немного психологии на уровне школьного урока.
Возьмем какого-нибудь среднего человека, который знает свои отрицательные
стороны и они ему не нравятся. Он воспитывает себя более придирчиво, чем
какой-нибудь другой человек, не позволяя этим качествам проявиться в том,
что он говорит или делает. И в самом деле, он доводит себя до такого
совершенства, что даже не чувствует их. Вы помните, что кое-кто считает:
если человек загоняет свое "я" внутрь, то в нем развивается вторая
личность? При этом она более или менее поднимается над тем, что он хотел
бы похоронить.
Эсквен сказал неопределенно:
- Эта дискуссия начинает становиться щекотливой.
- Тогда вернемся назад. Мистер Эсквен, люди пси существуют и они не
имеют ничего общего со сверх естественными силами. Я - одна из них. Это
выяснилось совсем недавно, всего лишь несколько месяцев назад, и я еще не
все хорошо умею. Но я могу читать в человеческом мозге, если есть время и
настроение. Я почти два часа изучала ваш мозг и знаю столько, сколько
можно знать о вас сейчас.
Он неуверенно засмеялся.
- При данных обстоятельствах, - заметил он, - ваши фантазии слегка
беспокоят меня. Конечно, это - только фантазии...
- Когда вы были десятилетним, - сказала Тильзи, - случилось вот
что...
Она говорила минуту или две.
Лицо Эсквена стало напряженным, он слушал. Затем она сказала:
- Я могла бы загипнотизировать вас на нужное время, могла бы задать
вопросы, а потом приказать вам забыть все сказанное. Но так вы лучше
поверите в то, что я знаю, что говорю, что я в самом деле читала ваши
мысли. Я сделала еще кое-что.
1 2 3 4