Но 1897! Что-то
сломалось. К лицу пододвинулся шланг. Он взял наконечник в рот,
но пластик рассыпался на губах, в лицо ударила струйка воды. Выплюнув
крошки пластика, он сделал несколько глотков. Струйка иссякла. Джафар
еще раз посмотрел на пульт. Этот красный сигнал что-то обозначает.
Что-то плохое, раз красный. И этот тоже. Надо что-то сделать. Но после
пробуждения двигаться нельзя, пока... Какие процедуры идут после
пробуждения? Думай, вспоминай, ты же биолог. Стимуляторы. Точно, должны
быть стимуляторы. И бодрящая музыка. На пульте должны быть надписи.
Свет. Где-то должен включаться свет. Спать хочется. Это сейчас можно.
Нужно.
Джафар проснулся от того, что манипулятор принялся растирать
его тело, втирая в кожу какую-то мазь. Один из красных огоньков на
пульте погас, видимо блок авторемонта устранил неисправность. Осторожно
подняв руку, он поймал конец шланга и высосал еще несколько глотков
жидкости. Потом нажал на широкую клавишу на пульте. Анабиозная камера
осветилась бледным зеленым светом. Сориентировавшись, ткнул пальцем
в клавишу "Текущее состояние". На дисплее загорелся текст: "Аварийное
пробуждение. Причина - исчерпание ресурса систем жизнеобеспечения".
Вот как, - подумал Джафар, - у анабиозной камеры тоже может
исчерпаться ресурс. Четырехкратное резервирование, блок авторемонта,
и вдруг исчерпался ресурс. Выходит, я на самом деле проспал тысячу
лет. Что теперь в анкетах указывать - возраст 20 лет, или 1020?
Рекорд для книги Гиннеса. Никто еще не спал больше ста лет за раз.
После 150 начинаются необратимые изменения, вызывающие скоротечную
старость. Разрушаются аксоны. У меня будет скоротечная старость. Все
друзья умерли, и мне пора. Сколько осталось? Пять лет? Десять? Ну, это
мы еще посмотрим, поборемся. Это по моей специальности. А стоит бороться?
Если меня за тысячу лет не нашли, значит с этим континуумом так и не удалось
восстановить контакт. Миры случайно встретились, случайно разошлись.
Да, но ведь местные меня тоже не нашли. Если бы наша миссия удалась,
меня давно бы отыскали. Если не по нуль-маяку, то обычным магнитометром.
Джафар осторожно перевернулся на живот и дал манипулятору
растереть спину.
Доигрался в космонавтов - думал он. - Вот тебе стаж к диплому,
по нормам дальнего космоса, вот тебе синекура. Щенок! Решил, что если
эта Земля - аналог твоей, то можно все уставы по боку. Даже коммуникатор
не взял. Еще автоответчик оставил, который докладывал: "У меня все
хорошо". В робинзона играл. Вот тебе двухнедельный отпуск для подготовки
к сессии. Сдохнешь теперь через пять лет, как собака под забором.
Герой дальнего космоса! Но все же говорили, что здесь безопасно,
что это санаторий, ближе, чем до Луны. Санаторий... Для них - санаторий,
для профи, дальнобойщиков, волков дальнего космоса. Не для салаг.
Бицепсы, трицепсы. Головой надо было работать. Если планета - санаторий,
то почему все нормативы - по дальнему космосу. Профессионала одно
это бы насторожило. Хватит скулить. Что сейчас делать? Что стал бы
делать на моем месте профессионал? Допустим, я Камилл. Нет, до Камилла
мне далеко, допустим, я Гром. Гром сначала выяснил бы, есть время
подумать, или нет. Как у него: "Думать надо, однако, или пальму трясти".
Время есть. Тогда - сначала разбор ошибок, потом анализ текущего
положения, и, наконец, что делать дальше. С ошибками все ясно.
Зазнался. После того, как ребенка из огня вытащил. Нет, после того,
как они меня в свой круг взяли. Прилетели на пожарище, осмотрелись,
встали в кружок, нашли еще четыре варианта, менее опасных. А потом
похлопали по плечу и сказали: "Пацана спас, сам жив, значит действовал
правильно. А на выговор не обижайся. Не первый, не последний. Ах,
первый... Тогда, с боевым крещением тебя! Сам знаешь, за одного
битого двух небитых дают." Вот тогда я и зазнался.
Теперь, что я имею на сегодня. Я проспал 1052 года. Ставил
таймер на сто лет, а проспал тысячу. Почему? Потому что таймер сломался,
и ежику ясно. Потому что я поленился разобраться с внутренним пультом
анабиозной камеры, и подключил дистанционное управление, через компьютер.
А компьютер за сто лет сдох. Дурак! У компьютера же нет блока авторемонта.
Киберов-ремонтников я законсервировал. Вдвойне дурак. Надо было оба
таймера включить, и внутренний и внешний. И ремонтникам поручить вахты
нести. Куда торопился? Детство в заднице играло. Все, кончилось
детство. Я теперь единственный представитель нашего Человечества
на этой Земле. Если не налажу нуль-т с нашей Землей, так единственным
и останусь. В записке, которую нулевики оставили, говорится, что
разрыв связи произошел из-за размягчения связности параллельных
континуумов. Знать бы, что такое - размягчение связности. Но, может,
за тысячу лет ситуация стабилизировалась. Не стояла же у них техника
на месте. Мне же много не надо - только SOS послать. Теперь - проблема
местного населения. Если меня не нашли, то или - или. Или не доросли
до середины двадцатого века, или развитие цивилизации пошло по другому,
нетехническому пути. Все мои местные друзья давно умерли. Контактор
из меня, как из вороны певчая птица. Поэтому вступать в контакты с
населением, по возможности, не буду. Кажется, все обдумал. Иду на
главную базу оживлять нуль-т. Детали - по ходу дела. Главное - сначала
думать, потом делать.
Джафар нажал на рычаг, крышка саркофага с потрескиванием
отошла в сторону. Застоявшийся воздух с запахом плесени. Несколько
раз согнув и разогнув ноги, он осторожно слез на пол. Колени задрожали,
голова закружилась. Но вскоре неприятные ощущения исчезли, только
сердце частило как после стометровки. Сел в кресло кибердиагноста,
включил экран. Так, ничего не есть, только пить. Часто, но понемногу.
Медленно, вдоль стенки вышел в коридор. На полу пыль, везде пыль.
На складе - то же самое. Включил киберов. Двое вовсе не откликнулись,
в третьем что-то застрекотало, потом запахло дымом. Четвертый непонятно
захрипел динамиком. Оставил его включенным, может блок авторемонта
справится. Остальных выключил.
Открыл внутреннюю дверь тамбура. За небольшим окошком наружной
двери темнота.
- Стоп, - сказал он себе вслух. - Что сделал бы Гром. Гром
настучал бы по голове, за то, что без проверки открыл внутреннюю
дверь. Может, наружной двери уже сто лет, как нет. Может, я на дне
озера. Или болота.
Проверил и перебрал систему жизнеобеспечения скафандра. Работа
заняла 3 часа. Заработал только блок питания и контур регенерации
воздуха. Ничего, для начала достаточно. Снаружи 14 градусов, можно
обойтись без климатики. Несколько раз пил сладковатую жидкость,
скупо отмеряемую автоматикой саркофага. Одел скафандр и снова пошел
в тамбур. Со всеми предосторожностями открыл маленький лючок для
выравнивания давления. Тишина. Сунул в люк палец - земля. Снял перчатку,
поковырял землю, растер крошки в пальцах, зачем-то понюхал. Пошел
на склад за лопатой.
Прокопать ход удалось только через два дня. Не потому, что
бункер ушел глубоко под землю, всего на три метра, но от малейшего
усилия сердце начинало стучать, как молот, в глазах плыли цветные
пятна. Кибердиагност мог бы не беспокоиться насчет жидкой диеты.
Съедобных продуктов не осталось. Перед тем, как выйти наружу, Джафар
пристегнул к поясу нож, зарядил от энергосистемы саркофага портативный
лазерный бур. Лучше было бы взять лазерный пистолет, но пластиковая
рукоятка рассыпалась в пальцах.
Снаружи стоял полдень. Не очень густой лес окружал холм, в
котором был похоронен бункер. Метрах в двадцати встал столбиком
удивленный заяц. Джафар положил бур на край лаза, тщательно прицелился,
нажал курок. Заяц дернулся и упал на землю обугленной тушкой. Выварив
из мяса бульон, он, морщась от отвращения, впихнул в себя несколько
глотков густой, жирной, несоленой жидкости. Через час проснулось
чувство голода.
На следующее утро, съев несколько маленьких кусочков мяса,
Джафар вышел на разведку. В двух километрах обнаружил речку и
заброшенную мельницу на ней. Дорога заросла не менее пяти лет назад.
Тщательно обыскав все помещения, нашел один ржавый сломанный топор,
несколько самодельных деревянных ложек, грубо, но прочно сколоченную
мебель, скелет коровы в коровнике. Если б не скелет коровы, можно
было бы подумать, что хозяева просто съехали, увозя все ценное и
оставив рухлядь. Джафар сходил в бункер за металлоискателем, и после
получаса поисков, обнаружил тайник с несколькими серебряными и медными
монетами. Годы чеканки монет - от 997 до 1046. Опять не сходится.
1046 минус 845 получается 201 год. А по таймеру анабиозного саркофага
прошло больше тысячи лет. И монеты не могли так хорошо сохраниться,
если им 800 лет. Что сказал бы Гром? Сказал бы: "Не бери в голову.
Потом само все разъяснится. А монеты в карман положи, пригодятся,
однако". Спасибо, Гром.
Через три недели Джафар был готов к переходу на главную
базу. Именно переходу, а не перелету, как было тысячу лет назад.
Флаер по-прежнему стоял в ангаре, и откопать вход не составило бы
труда. Но починить машину... Может, Гром и сумел бы, но не студент,
окончивший второй курс института по специальности "Генная инженерия".
С другой стороны, до базы всего 500 километров. Месяц назад, то есть,
тысячу лет назад он играючи преодолел бы их за 4 дня. А, впрочем,
какая разница, 4 или 10. Тщательно отобрал 7 килограммов багажа,
зато не поскупился на продукты - 12 килограммов. Сахар, соль,
обезвоженное мясо лося - то, что можно синтезиpовать в лаборатории
или добыть охотой. Все пищевые запасы бункера испортились. По существу,
испортилось все, что было в бункере, кроме аппаратуры анабиозного
саркофага, снабженной блоком авторемонта, энергосистемы на основе
батареи термопар и простейших механизмов.
На столе оставил записку, неторопясь обошел бункер, обесточивая
все, кроме нуль-маяка. Закопал и замаскировал лаз, спрятал в корнях
дерева лопату. Кажется, все. Одел походную амуницию, затянул ремни,
попрыгал. Ничто не болтается, не брякает. Бросил последний взгляд
на ставшую родной поляну и направился на запад.
Волчий скок - сто метров шагом, сто метров бегом. Как на зачете
на Земном полигоне. Даже лучше - там стояла удушливая жара, а здесь,
в редком лесу приятная прохлада. Повезло со временем года - самое начало
лета. Очень скоро вернулся выработанный на тренировках автоматизм. Глаза
выбирают дорогу, рука отводит ветку, голова свободна. Можно думать
о приятном. Например, о регенерине. Ну кто еще на первом курсе института
мог похвастаться достижением, которое не то, что на диплом - на
диссертацию тянет. Не надо никакой биованны, годится для полевых
условий. Все, что нужно - пистолет для инъекций. Нет пистолета - можно
обыкновенный шприц. Собственно, регенерин и помог победить в конкурсе
кандидатов. Если изобрел, значит голова на плечах. А еще отличная
физическая подготовка, знание самбо, восточных единоборств. Вот и обошел
всех претендентов на заветное место стажера. Если перевести на нормальный
язык, стажер в дальнем космосе - это нечто среднее между чернорабочим,
мальчиком на побегушках и козлом отпущения. Как показали наблюдения и
личный опыт, большинство неприятностей происходит как раз со стажерами.
"Что может быть страшнее, чем стажер в экипаже?" - "Метеорит в двигатель?
Эпидемия на борту? Отказ нуль-т?" - "Два стажера в экипаже!".
Впереди за деревьями замаячил просвет. Поле, а по самому
краю - дорога. Джафар осторожно выглянул из-за куста. По дороге
лошадь не спеша тащила телегу. В телеге два бородатых мужика и
молодая женщина. Все, как тыщу лет назад. Только ростом люди стали
побольше. Раньше - метр пятьдесят - метр пятьдесят пять, а эти с
него ростом. Может, чуть поменьше. Где-то около метр восемьдесят.
Проводив взглядом телегу, он по краю леса обошел поляну и продолжил
путь. Сто метров шагом, сто метров бегом. Остановился на ночлег,
пройдя километров пятьдесят. Снял ботинки, осмотрел ноги. Ступни
горят, но до мозолей дело не дошло. С наслаждением вошел в озерцо,
умылся, искупался. Полежал на теплом песке, глядя в голубое небо,
потом занялся обедом. На первое - отварное мясо со щавелем, на
второе - то же самое, на третье - чай из трав с сахаром. По небу
плыли легкие облака, похожие на десантные транспорты. Позагорав
полчасика, Джафар опять искупался, снова позагорал. Было очень обидно,
что нет ласт и маски с регенератором кислорода. Резиновые ласты
на складе приобрели твердость камня, а при попытке согнуть, сломались
на несколько частей. К вечеру появились комары. Джафар нехотя
поднялся, разбил палатку среди сосен метрах в пятидесяти от берега,
надул матрас. Тело ныло от приятной усталости, делать было нечего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
сломалось. К лицу пододвинулся шланг. Он взял наконечник в рот,
но пластик рассыпался на губах, в лицо ударила струйка воды. Выплюнув
крошки пластика, он сделал несколько глотков. Струйка иссякла. Джафар
еще раз посмотрел на пульт. Этот красный сигнал что-то обозначает.
Что-то плохое, раз красный. И этот тоже. Надо что-то сделать. Но после
пробуждения двигаться нельзя, пока... Какие процедуры идут после
пробуждения? Думай, вспоминай, ты же биолог. Стимуляторы. Точно, должны
быть стимуляторы. И бодрящая музыка. На пульте должны быть надписи.
Свет. Где-то должен включаться свет. Спать хочется. Это сейчас можно.
Нужно.
Джафар проснулся от того, что манипулятор принялся растирать
его тело, втирая в кожу какую-то мазь. Один из красных огоньков на
пульте погас, видимо блок авторемонта устранил неисправность. Осторожно
подняв руку, он поймал конец шланга и высосал еще несколько глотков
жидкости. Потом нажал на широкую клавишу на пульте. Анабиозная камера
осветилась бледным зеленым светом. Сориентировавшись, ткнул пальцем
в клавишу "Текущее состояние". На дисплее загорелся текст: "Аварийное
пробуждение. Причина - исчерпание ресурса систем жизнеобеспечения".
Вот как, - подумал Джафар, - у анабиозной камеры тоже может
исчерпаться ресурс. Четырехкратное резервирование, блок авторемонта,
и вдруг исчерпался ресурс. Выходит, я на самом деле проспал тысячу
лет. Что теперь в анкетах указывать - возраст 20 лет, или 1020?
Рекорд для книги Гиннеса. Никто еще не спал больше ста лет за раз.
После 150 начинаются необратимые изменения, вызывающие скоротечную
старость. Разрушаются аксоны. У меня будет скоротечная старость. Все
друзья умерли, и мне пора. Сколько осталось? Пять лет? Десять? Ну, это
мы еще посмотрим, поборемся. Это по моей специальности. А стоит бороться?
Если меня за тысячу лет не нашли, значит с этим континуумом так и не удалось
восстановить контакт. Миры случайно встретились, случайно разошлись.
Да, но ведь местные меня тоже не нашли. Если бы наша миссия удалась,
меня давно бы отыскали. Если не по нуль-маяку, то обычным магнитометром.
Джафар осторожно перевернулся на живот и дал манипулятору
растереть спину.
Доигрался в космонавтов - думал он. - Вот тебе стаж к диплому,
по нормам дальнего космоса, вот тебе синекура. Щенок! Решил, что если
эта Земля - аналог твоей, то можно все уставы по боку. Даже коммуникатор
не взял. Еще автоответчик оставил, который докладывал: "У меня все
хорошо". В робинзона играл. Вот тебе двухнедельный отпуск для подготовки
к сессии. Сдохнешь теперь через пять лет, как собака под забором.
Герой дальнего космоса! Но все же говорили, что здесь безопасно,
что это санаторий, ближе, чем до Луны. Санаторий... Для них - санаторий,
для профи, дальнобойщиков, волков дальнего космоса. Не для салаг.
Бицепсы, трицепсы. Головой надо было работать. Если планета - санаторий,
то почему все нормативы - по дальнему космосу. Профессионала одно
это бы насторожило. Хватит скулить. Что сейчас делать? Что стал бы
делать на моем месте профессионал? Допустим, я Камилл. Нет, до Камилла
мне далеко, допустим, я Гром. Гром сначала выяснил бы, есть время
подумать, или нет. Как у него: "Думать надо, однако, или пальму трясти".
Время есть. Тогда - сначала разбор ошибок, потом анализ текущего
положения, и, наконец, что делать дальше. С ошибками все ясно.
Зазнался. После того, как ребенка из огня вытащил. Нет, после того,
как они меня в свой круг взяли. Прилетели на пожарище, осмотрелись,
встали в кружок, нашли еще четыре варианта, менее опасных. А потом
похлопали по плечу и сказали: "Пацана спас, сам жив, значит действовал
правильно. А на выговор не обижайся. Не первый, не последний. Ах,
первый... Тогда, с боевым крещением тебя! Сам знаешь, за одного
битого двух небитых дают." Вот тогда я и зазнался.
Теперь, что я имею на сегодня. Я проспал 1052 года. Ставил
таймер на сто лет, а проспал тысячу. Почему? Потому что таймер сломался,
и ежику ясно. Потому что я поленился разобраться с внутренним пультом
анабиозной камеры, и подключил дистанционное управление, через компьютер.
А компьютер за сто лет сдох. Дурак! У компьютера же нет блока авторемонта.
Киберов-ремонтников я законсервировал. Вдвойне дурак. Надо было оба
таймера включить, и внутренний и внешний. И ремонтникам поручить вахты
нести. Куда торопился? Детство в заднице играло. Все, кончилось
детство. Я теперь единственный представитель нашего Человечества
на этой Земле. Если не налажу нуль-т с нашей Землей, так единственным
и останусь. В записке, которую нулевики оставили, говорится, что
разрыв связи произошел из-за размягчения связности параллельных
континуумов. Знать бы, что такое - размягчение связности. Но, может,
за тысячу лет ситуация стабилизировалась. Не стояла же у них техника
на месте. Мне же много не надо - только SOS послать. Теперь - проблема
местного населения. Если меня не нашли, то или - или. Или не доросли
до середины двадцатого века, или развитие цивилизации пошло по другому,
нетехническому пути. Все мои местные друзья давно умерли. Контактор
из меня, как из вороны певчая птица. Поэтому вступать в контакты с
населением, по возможности, не буду. Кажется, все обдумал. Иду на
главную базу оживлять нуль-т. Детали - по ходу дела. Главное - сначала
думать, потом делать.
Джафар нажал на рычаг, крышка саркофага с потрескиванием
отошла в сторону. Застоявшийся воздух с запахом плесени. Несколько
раз согнув и разогнув ноги, он осторожно слез на пол. Колени задрожали,
голова закружилась. Но вскоре неприятные ощущения исчезли, только
сердце частило как после стометровки. Сел в кресло кибердиагноста,
включил экран. Так, ничего не есть, только пить. Часто, но понемногу.
Медленно, вдоль стенки вышел в коридор. На полу пыль, везде пыль.
На складе - то же самое. Включил киберов. Двое вовсе не откликнулись,
в третьем что-то застрекотало, потом запахло дымом. Четвертый непонятно
захрипел динамиком. Оставил его включенным, может блок авторемонта
справится. Остальных выключил.
Открыл внутреннюю дверь тамбура. За небольшим окошком наружной
двери темнота.
- Стоп, - сказал он себе вслух. - Что сделал бы Гром. Гром
настучал бы по голове, за то, что без проверки открыл внутреннюю
дверь. Может, наружной двери уже сто лет, как нет. Может, я на дне
озера. Или болота.
Проверил и перебрал систему жизнеобеспечения скафандра. Работа
заняла 3 часа. Заработал только блок питания и контур регенерации
воздуха. Ничего, для начала достаточно. Снаружи 14 градусов, можно
обойтись без климатики. Несколько раз пил сладковатую жидкость,
скупо отмеряемую автоматикой саркофага. Одел скафандр и снова пошел
в тамбур. Со всеми предосторожностями открыл маленький лючок для
выравнивания давления. Тишина. Сунул в люк палец - земля. Снял перчатку,
поковырял землю, растер крошки в пальцах, зачем-то понюхал. Пошел
на склад за лопатой.
Прокопать ход удалось только через два дня. Не потому, что
бункер ушел глубоко под землю, всего на три метра, но от малейшего
усилия сердце начинало стучать, как молот, в глазах плыли цветные
пятна. Кибердиагност мог бы не беспокоиться насчет жидкой диеты.
Съедобных продуктов не осталось. Перед тем, как выйти наружу, Джафар
пристегнул к поясу нож, зарядил от энергосистемы саркофага портативный
лазерный бур. Лучше было бы взять лазерный пистолет, но пластиковая
рукоятка рассыпалась в пальцах.
Снаружи стоял полдень. Не очень густой лес окружал холм, в
котором был похоронен бункер. Метрах в двадцати встал столбиком
удивленный заяц. Джафар положил бур на край лаза, тщательно прицелился,
нажал курок. Заяц дернулся и упал на землю обугленной тушкой. Выварив
из мяса бульон, он, морщась от отвращения, впихнул в себя несколько
глотков густой, жирной, несоленой жидкости. Через час проснулось
чувство голода.
На следующее утро, съев несколько маленьких кусочков мяса,
Джафар вышел на разведку. В двух километрах обнаружил речку и
заброшенную мельницу на ней. Дорога заросла не менее пяти лет назад.
Тщательно обыскав все помещения, нашел один ржавый сломанный топор,
несколько самодельных деревянных ложек, грубо, но прочно сколоченную
мебель, скелет коровы в коровнике. Если б не скелет коровы, можно
было бы подумать, что хозяева просто съехали, увозя все ценное и
оставив рухлядь. Джафар сходил в бункер за металлоискателем, и после
получаса поисков, обнаружил тайник с несколькими серебряными и медными
монетами. Годы чеканки монет - от 997 до 1046. Опять не сходится.
1046 минус 845 получается 201 год. А по таймеру анабиозного саркофага
прошло больше тысячи лет. И монеты не могли так хорошо сохраниться,
если им 800 лет. Что сказал бы Гром? Сказал бы: "Не бери в голову.
Потом само все разъяснится. А монеты в карман положи, пригодятся,
однако". Спасибо, Гром.
Через три недели Джафар был готов к переходу на главную
базу. Именно переходу, а не перелету, как было тысячу лет назад.
Флаер по-прежнему стоял в ангаре, и откопать вход не составило бы
труда. Но починить машину... Может, Гром и сумел бы, но не студент,
окончивший второй курс института по специальности "Генная инженерия".
С другой стороны, до базы всего 500 километров. Месяц назад, то есть,
тысячу лет назад он играючи преодолел бы их за 4 дня. А, впрочем,
какая разница, 4 или 10. Тщательно отобрал 7 килограммов багажа,
зато не поскупился на продукты - 12 килограммов. Сахар, соль,
обезвоженное мясо лося - то, что можно синтезиpовать в лаборатории
или добыть охотой. Все пищевые запасы бункера испортились. По существу,
испортилось все, что было в бункере, кроме аппаратуры анабиозного
саркофага, снабженной блоком авторемонта, энергосистемы на основе
батареи термопар и простейших механизмов.
На столе оставил записку, неторопясь обошел бункер, обесточивая
все, кроме нуль-маяка. Закопал и замаскировал лаз, спрятал в корнях
дерева лопату. Кажется, все. Одел походную амуницию, затянул ремни,
попрыгал. Ничто не болтается, не брякает. Бросил последний взгляд
на ставшую родной поляну и направился на запад.
Волчий скок - сто метров шагом, сто метров бегом. Как на зачете
на Земном полигоне. Даже лучше - там стояла удушливая жара, а здесь,
в редком лесу приятная прохлада. Повезло со временем года - самое начало
лета. Очень скоро вернулся выработанный на тренировках автоматизм. Глаза
выбирают дорогу, рука отводит ветку, голова свободна. Можно думать
о приятном. Например, о регенерине. Ну кто еще на первом курсе института
мог похвастаться достижением, которое не то, что на диплом - на
диссертацию тянет. Не надо никакой биованны, годится для полевых
условий. Все, что нужно - пистолет для инъекций. Нет пистолета - можно
обыкновенный шприц. Собственно, регенерин и помог победить в конкурсе
кандидатов. Если изобрел, значит голова на плечах. А еще отличная
физическая подготовка, знание самбо, восточных единоборств. Вот и обошел
всех претендентов на заветное место стажера. Если перевести на нормальный
язык, стажер в дальнем космосе - это нечто среднее между чернорабочим,
мальчиком на побегушках и козлом отпущения. Как показали наблюдения и
личный опыт, большинство неприятностей происходит как раз со стажерами.
"Что может быть страшнее, чем стажер в экипаже?" - "Метеорит в двигатель?
Эпидемия на борту? Отказ нуль-т?" - "Два стажера в экипаже!".
Впереди за деревьями замаячил просвет. Поле, а по самому
краю - дорога. Джафар осторожно выглянул из-за куста. По дороге
лошадь не спеша тащила телегу. В телеге два бородатых мужика и
молодая женщина. Все, как тыщу лет назад. Только ростом люди стали
побольше. Раньше - метр пятьдесят - метр пятьдесят пять, а эти с
него ростом. Может, чуть поменьше. Где-то около метр восемьдесят.
Проводив взглядом телегу, он по краю леса обошел поляну и продолжил
путь. Сто метров шагом, сто метров бегом. Остановился на ночлег,
пройдя километров пятьдесят. Снял ботинки, осмотрел ноги. Ступни
горят, но до мозолей дело не дошло. С наслаждением вошел в озерцо,
умылся, искупался. Полежал на теплом песке, глядя в голубое небо,
потом занялся обедом. На первое - отварное мясо со щавелем, на
второе - то же самое, на третье - чай из трав с сахаром. По небу
плыли легкие облака, похожие на десантные транспорты. Позагорав
полчасика, Джафар опять искупался, снова позагорал. Было очень обидно,
что нет ласт и маски с регенератором кислорода. Резиновые ласты
на складе приобрели твердость камня, а при попытке согнуть, сломались
на несколько частей. К вечеру появились комары. Джафар нехотя
поднялся, разбил палатку среди сосен метрах в пятидесяти от берега,
надул матрас. Тело ныло от приятной усталости, делать было нечего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19