Для здоровья вредно.
В переходах он встретил человек тридцать. Час пик. Похо-
же, он приладился к ритму Алозорьевска, начинает жить в ногу
со всеми.
Научный корпус он нашел легко. Скоро сам сможет работать
чичероне. Посмотрите налево, милостивые государи: здесь ровно
два дня назад впервые побывал капитан Шаров, исполненный рве-
ния и отваги. Где тот капитан теперь, никому не известно. По-
тому что неинтересно.
Наверное, сработала какая-то система оповещения: магистр
Семеняко перехватил его почти у самого входа.
- Опять в наши края? Чем могу помочь?
- Опять. Директор у себя?
- Кирилл Петрович на полигоне. Испытывает аэростат.
- Далеко этот полигон?
- Версты две. Вы подождете, или необходимо подготовить
парокат?
- Пешочком пройдусь. Ножками. Что две версты, пустяк. Вы
только направление укажите.
- У нас свой выход из города. Пройдемте. Я только распо-
ряжусь, чтобы для вас подготовили костюм.
Шлюз, декомпрессия, облачение в костюм. Положительно, он
превращается в обывателя города Алозорьевска.
Трубочка привычно скользнула в ноздрю.
- Надолго хватит батареи?
- Да, часов на двенадцать. Плюс часовая резервная. Вый-
дете наружу - и направо, там колея наезжена. Вы полигон заме-
тите непременно, по аэростату. Или все-таки дать вам сопро-
вождающего?
- Не стоит. Хочется немного побыть одному.
Магистр попрощался - начиналась декомпрессия. Присядем
на дорожку, подумаем. Полчаса туда, с запасом, пол - обратно.
как раз успеет ответ придти с Земли.
Вот, капитан, ты и на вакациях. Дорога - словно в Айда-
ровке, пыльная, неширокая. Того и гляди, на коровьи лепешки
наткнешься, да на конские яблоки. Или баба погонит гусей к
речке, купаться. Удочки не хватает, да самой речки. Зато
здесь грязи не бывает, не развозит шлях. Ступай и ступай,
хоть до самой станции Берд.
Он приблизился к щиту - большому, на бетонном основании,
возвышающемуся над округой на три сажени. Дитя департамента
пропаганды. Большими, аршинными буквами выведен был призыв
превратить Марс в рукотворный сад, за буквами ветвились ябло-
ни с налитыми румяными яблоками. То есть можно было догады-
ваться, что это - румяные яблоки: краски выцвели, выгорели.
Солнце, хоть и слабое, а злое.
Он подошел поближе, желая попробовать, из чего сделан
щит - дерево, пластик, железо, ногтем провел по поверхности.
Похоже, пластик.
Что-то громко треснуло, и в щите - на два вершка выше
его головы - появилась аккуратная круглая дырочка. Трехлиней-
ка, однако.
Шаров быстро побежал, огибая щит. Быстро, да не очень -
еще одна дырочка, и опять выше. Наконец, он укрылся за ним,
для верности присел - бетон понадежнее пластика будет.
Стреляли в спину. Издалека - верста, не меньше. Он осто-
рожно выглянул. Никого. Так и станут тебя дожидаться.
Кому-то он здорово мешает. Или просто - нелюбовь. Не лю-
бит его стрелок хороший, даже отличный, но к Марсу непривыч-
ный, иначе сделал бы поправку на низкое притяжение, и была бы
у Шарова лишняя дырка.
Ничего, не поздно еще. Подойдет поближе, только и все-
го. А у него, у Шарова, всего оружия, что фига в кармане.
Беспечный и самоуверенный болван. Если бы.
Подумалось, что он теперь может объяснить поведение ге-
нералов-заговорщиков. Ведь знали, что ожидает их, а никто не
то что поднял верные полки - положим, не было никаких верных
полков, - но и просто не бежал, не отстреливался, в конце
концов. Им просто не хотелось жить. Устали. Сколько сил хва-
тало - жили, а потом устали.
Так то генералы. Ему не по чину уставать. Лорд Байрон
Мценского уезда, понимаете ли, нашелся. Фаталист на жалова-
нии. Вверяю себя судьбе и все такое. Больно ты нужен судьбе,
милый. Дешевое кокетство младого юнкера. Стыдно.
Он не устыдился, но разозлился. Немного, но лучше, чем
ничего. Можно под прикрытием щита отбежать подальше, а потом
попытаться кружным путем вернуться в город. Воздуху хватит,
он нынче запасливый.
Из-за горизонта вынырнул парокат. Кавалерия. Как всегда,
вовремя. Парокат подъехал прямо к щиту.
- Что-то случилось? - парокат вез двоих. Патруль. Ну,
правильно, регулярное патрулирование. Еще Зарядин говорил.
Никакого рояля в кустах.
- Стреляли. Со стороны города.
- Стреляли?
- В меня целили, но промахнулись.
Патрульные спешились, осмотрели щит.
- Да, похоже, стреляли. Сейчас проверим.
Один из патрульных пустил в небо ракету, зеленый огонек
завис в небе.
- Подкрепление зовем, - пояснил патрульный. - Вы подож-
дите, пока не разберемся.
Карабины у них были кавалерийские, ладные, удобные. Око-
ротят плохого человека, эти смогут.
Ответные огоньки зависли в воздухе.
- Ну, мы пошли. А вы ждите, экипаж скоро подойдет.
Парокат покатил к городу. Храбрые ребята, не боятся, что
стрелок их снимет. Или боятся, но службу исполняют. И ты да-
вай, служи.
Шаров отряхнулся от пыли, оглянулся. Где ж полигон?
Полигон оказался почти рядом. Шаров вышел на него через
четверть часа и едва не опоздал: пузырь уже надували.
- Пришли полюбопытствовать? Я тоже, - директор стоял
чуть поодаль от воздушного шара. Три человека возились около
газовой установки. - С детства люблю, с ярмарки. Счастливые
люди - воздухоплаватели. Высоко, в тишине, над нами, суетными
грешниками.
Пузырь раздулся до размеров хорошей избы, но все не мог
оторваться.
- Мы наполняем его раскаленным гелием. Все равно, подъ-
емная сила мизерна. Всей аппаратуры два фунта, а поди ж ты,
подними.
Стенки пузыря были полупрозрачными, и сквозь них прогля-
дывали горы, проглядывали мутно и неясно.
Пузырь увеличивался на глазах, вдвое, втрое, вчетверо,
наконец, он начал медленно подниматься. Кто-то отсоединил
кишку, обрубил балласт, и шар устремился вверх.
- Далеко улетит? - спросил Шаров Леонидова.
- Увы. Как только газ остынет, пойдем ловить. На версту
поднимется, если повезет. Сглазил!
Шар передумал. Не поднявшись и на сто саженей, он замер,
а потом мало-помалу начал опускаться.
- Оболочка старая, пропускает. Новую нужно варить. Из
топора не сваришь, придется у Земли просить, а Земля - барыш-
ня капризная. Ладно, капитан, так что же вас привело сюда, на
полигон, помимо зрелища?
- Служба, Кирилл Петрович. Разговор у меня к вам.
- Прямо здесь разговор? А то я мерзнуть начал. Давайте в
город сначала вернемся.
Шар пошл вниз быстрее. Его отнесло немного в сторону, и
люди побежали за ним вслед. На руки хотят принять, что ли?
Муравьи и арбуз.
- Давайте вернемся, - согласился Шаров. Он тоже замерз.
Во всяком случае, дрожал.
- Только придется подождать, пока не сложим баллон. Ге-
лий газ благородный, не след терять.
- Неужели без вас не управятся, господин директор?
- Управятся, безусловно управятся. Но у нас с транспор-
том, не как у вас. Плохо с транспортом. Один экипаж, и на нем
установлен компрессор. Придется ждать.
- А мы пешочком. Я вот прошелся, знаете - благодать.
Просторы наши, российские. Мысли в голову приходят всяческие,
мечты. Право, пойдемте, Кирилл Петрович.
- С людьми вашего ведомства спорить трудно. Если вы нас-
таиваете...
- Не то, чтобы я. Опять служба.
- Тогда, с вашего позволения, я распоряжусь...
Шаров смотрел, как Леонидов подошел к вожатому экипажа.
Хорошо бы послушать, что в таких случаях говорят академики.
Оставляет научное завещание? Просит не поминать лихом? Прика-
зывает почистить экипаж по возвращении, чтоб блестел и свер-
кал?
Но возвращаться пешком не пришлось: подоспел броневичок
Департамента.
- Иван Иванович, вы рискуете просто безрассудно! - Спи-
цин выговаривал не шутейно, похоже, он в самом деле волновал-
ся. - Мы бы вам любую охрану дали, эскорт, а вы...
- Кого-нибудь нашли? - невежливо перебил его Шаров.
- Нет. Ищем. И подпоручик с вас пример берет - пешком.
Неужели трудно приказать подать экипаж?
- Лукин здесь?
- Так точно, камрад капитан, - Лукин показался в проеме
люка. - Вам депеша с Земли. Сказали, вы в научный корпус пош-
ли. Я туда. Там узнал про полигон, подумал, за четверть часа
добегу, что возиться с колесами. А по пути меня нагнали.
Шаров взял конверт, сломал печать. Так, пришло время де-
лить пироги. А пирог у него еще в печи, и удастся, нет - не-
известно.
- Видите, Кирилл Петрович, все и уладилось. Поедем с ши-
ком, за броней.
Академик молча полез внутрь.
Лучше бы шли пешком. Хотя... Психическое давление, оно
разным бывает.
Спицин тоже помалкивал, сказал лишь, что местность про-
чесывать будут, пока не найдут стрелявшего. Третий вожак явно
верил в вечную жизнь.
По просьбе Шарова, их высадили у шлюза Научного Корпуса.
И костюм наружный отдать нужно, и просто удобнее.
- Вот вы и дома, господин директор. Не пригласите к се-
бе? Сушит очень Марс, пить хочется. Опять-таки - разговор, не
забыли?
- Забудешь с вами, - академик, похоже, успокоился. Или
плюнул на все. Кончился страх ожидания страха.
Подлетел магистр Семеняко, Но остановился, словно лбом о
ворота. Ну и чутье у малого!
Сэр Исаак Ньютон по-прежнему грустил, обделенный истори-
ческим оптимизмом славян. Не повезло ему, не в той стране ро-
дился.
Леонидов помешкал мгновение, затем решительно сел в свое
кресло.
- Чайку нам, - прокричал в переговорную трубку. - Моего
чаю, и заварите в автоклаве.
- Под давлением завариваете? Любопытно.
- Иначе какой чай, декохт. Ну, начнем разговор, или по-
дождем? Ждать недолго, автоклав маленький, быстро поспеет.
- Начнем, Кирилл Петрович. А поспеет, так вот мы, все
здесь.
- Значит, начнем... Так чем же я могу быть вам полезен?
Шаров не спешил с ответом. Действительно, чем? Небо та-
кое большое, палец такой маленький. Что, если догадка невер-
на? Да ничего. Ничего особенного. Эка невидаль - ошибка. Не
римский папа, позволено и согрешить.
- Вы уже помогли, Кирилл Петрович.
- Да? Не припоминаю...
- В прошлый мой визит вы заметили, что знать вопрос -
все равно, что знать ответ. И я начал искать не ответ, а воп-
рос. Думаю, вы знаете причину, по которой я нахожусь здесь, я
имею ввиду - на Марсе.
- Представьте - нет.
- Ой, лукавите. Ладно. Но про аварию на Свотре хоть слы-
шали?
- Да.
- Спустя несколько дней об этом сообщили в одной из анг-
лийских газет. Как просочилась к ним информация? Узнать это
поручили мне. Не только мне, многим, но на Марс послали имен-
но меня. И я начал искать: кто. Кому удалось передать инфор-
мацию в Англию? И никак не мог найти, не мог даже понять, с
какого боку подступиться.
- Это бывает.
- Сплошь и рядом. Но потом вспомнил ваш совет и склонил-
ся к тому, что главное - 1 0понять, 1как 0 кому-то удалось передать
сообщение.
- Разумно.
- Рад, что вы так считаете. Итак, прежде всего приходит
в голову, что некто, пока неважно, кто, передал сведения
обычным путем - через канал перемещения. Увы, ему бы потребо-
вался сообщник, если не здесь, то на Земле обязательно. А на
Земле проверили всех, имевших отношение к каналу. Проверили
самым тщательным образом. Вы понимаете: самым. Мы же Департа-
мент, а не Смольный институт. И - ничего.
Академик не ответил. Ничего, уважаемый Кирилл Петрович,
это - даже не цветочки, а завязь.
- Тогда закономерно предположить, что некто смог сооб-
щить о происшествии англичанам на станцию Берд, а уж те по
своему каналу на Землю. Опять не получается: триста верст.
Транспорт более, чем на сутки, поселения не покидал, пешком -
несерьезно, да и по времени не получается, успехи воздухопла-
вания вы сегодня продемонстрировали.
- Какой же вывод? - академику чая явно не хватало. Пере-
сохло горло, руки беспокойно трутся друг о дружку.
- Заговор. Документы подделаны, а кто-то из вожаков, или
даже может быть все санкционировал-таки переход на Берд.
- Сложно все это.
- Но единственно возможно. Если бы не то обстоятельство,
что никто из вожаков не имел никакой причины сообщать об ава-
рии на Свотре англичанам. Это абсурд. Сообщил человек совест-
ливый, непрактичный, донельзя наивный. В чем-чем, а в этих
пороках упрекнуть вожаков нельзя.
- По вашему, получается, что никаким образом сообщение о
катастрофе в поселении до англичан дойти не могла?
- Получается, Кирилл Петрович.
- И в то же время англичанам о катастрофе известно?
- Вне всякого сомнения.
- Парадокс.
- И еще какой, Кирилл Петрович.
Принесли чай: фарфоровый с заваркой, медный самовар ки-
пятку, сахарницу, щипчики, и даже сливочник.
- Поспел, поспел. По запаху чую: липтон. Угадал?
- Что? Ах, чай... Да, липтон.
- Позвольте поухаживать за вами. Устали, наверное, мои
разглагольствования выслушивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
В переходах он встретил человек тридцать. Час пик. Похо-
же, он приладился к ритму Алозорьевска, начинает жить в ногу
со всеми.
Научный корпус он нашел легко. Скоро сам сможет работать
чичероне. Посмотрите налево, милостивые государи: здесь ровно
два дня назад впервые побывал капитан Шаров, исполненный рве-
ния и отваги. Где тот капитан теперь, никому не известно. По-
тому что неинтересно.
Наверное, сработала какая-то система оповещения: магистр
Семеняко перехватил его почти у самого входа.
- Опять в наши края? Чем могу помочь?
- Опять. Директор у себя?
- Кирилл Петрович на полигоне. Испытывает аэростат.
- Далеко этот полигон?
- Версты две. Вы подождете, или необходимо подготовить
парокат?
- Пешочком пройдусь. Ножками. Что две версты, пустяк. Вы
только направление укажите.
- У нас свой выход из города. Пройдемте. Я только распо-
ряжусь, чтобы для вас подготовили костюм.
Шлюз, декомпрессия, облачение в костюм. Положительно, он
превращается в обывателя города Алозорьевска.
Трубочка привычно скользнула в ноздрю.
- Надолго хватит батареи?
- Да, часов на двенадцать. Плюс часовая резервная. Вый-
дете наружу - и направо, там колея наезжена. Вы полигон заме-
тите непременно, по аэростату. Или все-таки дать вам сопро-
вождающего?
- Не стоит. Хочется немного побыть одному.
Магистр попрощался - начиналась декомпрессия. Присядем
на дорожку, подумаем. Полчаса туда, с запасом, пол - обратно.
как раз успеет ответ придти с Земли.
Вот, капитан, ты и на вакациях. Дорога - словно в Айда-
ровке, пыльная, неширокая. Того и гляди, на коровьи лепешки
наткнешься, да на конские яблоки. Или баба погонит гусей к
речке, купаться. Удочки не хватает, да самой речки. Зато
здесь грязи не бывает, не развозит шлях. Ступай и ступай,
хоть до самой станции Берд.
Он приблизился к щиту - большому, на бетонном основании,
возвышающемуся над округой на три сажени. Дитя департамента
пропаганды. Большими, аршинными буквами выведен был призыв
превратить Марс в рукотворный сад, за буквами ветвились ябло-
ни с налитыми румяными яблоками. То есть можно было догады-
ваться, что это - румяные яблоки: краски выцвели, выгорели.
Солнце, хоть и слабое, а злое.
Он подошел поближе, желая попробовать, из чего сделан
щит - дерево, пластик, железо, ногтем провел по поверхности.
Похоже, пластик.
Что-то громко треснуло, и в щите - на два вершка выше
его головы - появилась аккуратная круглая дырочка. Трехлиней-
ка, однако.
Шаров быстро побежал, огибая щит. Быстро, да не очень -
еще одна дырочка, и опять выше. Наконец, он укрылся за ним,
для верности присел - бетон понадежнее пластика будет.
Стреляли в спину. Издалека - верста, не меньше. Он осто-
рожно выглянул. Никого. Так и станут тебя дожидаться.
Кому-то он здорово мешает. Или просто - нелюбовь. Не лю-
бит его стрелок хороший, даже отличный, но к Марсу непривыч-
ный, иначе сделал бы поправку на низкое притяжение, и была бы
у Шарова лишняя дырка.
Ничего, не поздно еще. Подойдет поближе, только и все-
го. А у него, у Шарова, всего оружия, что фига в кармане.
Беспечный и самоуверенный болван. Если бы.
Подумалось, что он теперь может объяснить поведение ге-
нералов-заговорщиков. Ведь знали, что ожидает их, а никто не
то что поднял верные полки - положим, не было никаких верных
полков, - но и просто не бежал, не отстреливался, в конце
концов. Им просто не хотелось жить. Устали. Сколько сил хва-
тало - жили, а потом устали.
Так то генералы. Ему не по чину уставать. Лорд Байрон
Мценского уезда, понимаете ли, нашелся. Фаталист на жалова-
нии. Вверяю себя судьбе и все такое. Больно ты нужен судьбе,
милый. Дешевое кокетство младого юнкера. Стыдно.
Он не устыдился, но разозлился. Немного, но лучше, чем
ничего. Можно под прикрытием щита отбежать подальше, а потом
попытаться кружным путем вернуться в город. Воздуху хватит,
он нынче запасливый.
Из-за горизонта вынырнул парокат. Кавалерия. Как всегда,
вовремя. Парокат подъехал прямо к щиту.
- Что-то случилось? - парокат вез двоих. Патруль. Ну,
правильно, регулярное патрулирование. Еще Зарядин говорил.
Никакого рояля в кустах.
- Стреляли. Со стороны города.
- Стреляли?
- В меня целили, но промахнулись.
Патрульные спешились, осмотрели щит.
- Да, похоже, стреляли. Сейчас проверим.
Один из патрульных пустил в небо ракету, зеленый огонек
завис в небе.
- Подкрепление зовем, - пояснил патрульный. - Вы подож-
дите, пока не разберемся.
Карабины у них были кавалерийские, ладные, удобные. Око-
ротят плохого человека, эти смогут.
Ответные огоньки зависли в воздухе.
- Ну, мы пошли. А вы ждите, экипаж скоро подойдет.
Парокат покатил к городу. Храбрые ребята, не боятся, что
стрелок их снимет. Или боятся, но службу исполняют. И ты да-
вай, служи.
Шаров отряхнулся от пыли, оглянулся. Где ж полигон?
Полигон оказался почти рядом. Шаров вышел на него через
четверть часа и едва не опоздал: пузырь уже надували.
- Пришли полюбопытствовать? Я тоже, - директор стоял
чуть поодаль от воздушного шара. Три человека возились около
газовой установки. - С детства люблю, с ярмарки. Счастливые
люди - воздухоплаватели. Высоко, в тишине, над нами, суетными
грешниками.
Пузырь раздулся до размеров хорошей избы, но все не мог
оторваться.
- Мы наполняем его раскаленным гелием. Все равно, подъ-
емная сила мизерна. Всей аппаратуры два фунта, а поди ж ты,
подними.
Стенки пузыря были полупрозрачными, и сквозь них прогля-
дывали горы, проглядывали мутно и неясно.
Пузырь увеличивался на глазах, вдвое, втрое, вчетверо,
наконец, он начал медленно подниматься. Кто-то отсоединил
кишку, обрубил балласт, и шар устремился вверх.
- Далеко улетит? - спросил Шаров Леонидова.
- Увы. Как только газ остынет, пойдем ловить. На версту
поднимется, если повезет. Сглазил!
Шар передумал. Не поднявшись и на сто саженей, он замер,
а потом мало-помалу начал опускаться.
- Оболочка старая, пропускает. Новую нужно варить. Из
топора не сваришь, придется у Земли просить, а Земля - барыш-
ня капризная. Ладно, капитан, так что же вас привело сюда, на
полигон, помимо зрелища?
- Служба, Кирилл Петрович. Разговор у меня к вам.
- Прямо здесь разговор? А то я мерзнуть начал. Давайте в
город сначала вернемся.
Шар пошл вниз быстрее. Его отнесло немного в сторону, и
люди побежали за ним вслед. На руки хотят принять, что ли?
Муравьи и арбуз.
- Давайте вернемся, - согласился Шаров. Он тоже замерз.
Во всяком случае, дрожал.
- Только придется подождать, пока не сложим баллон. Ге-
лий газ благородный, не след терять.
- Неужели без вас не управятся, господин директор?
- Управятся, безусловно управятся. Но у нас с транспор-
том, не как у вас. Плохо с транспортом. Один экипаж, и на нем
установлен компрессор. Придется ждать.
- А мы пешочком. Я вот прошелся, знаете - благодать.
Просторы наши, российские. Мысли в голову приходят всяческие,
мечты. Право, пойдемте, Кирилл Петрович.
- С людьми вашего ведомства спорить трудно. Если вы нас-
таиваете...
- Не то, чтобы я. Опять служба.
- Тогда, с вашего позволения, я распоряжусь...
Шаров смотрел, как Леонидов подошел к вожатому экипажа.
Хорошо бы послушать, что в таких случаях говорят академики.
Оставляет научное завещание? Просит не поминать лихом? Прика-
зывает почистить экипаж по возвращении, чтоб блестел и свер-
кал?
Но возвращаться пешком не пришлось: подоспел броневичок
Департамента.
- Иван Иванович, вы рискуете просто безрассудно! - Спи-
цин выговаривал не шутейно, похоже, он в самом деле волновал-
ся. - Мы бы вам любую охрану дали, эскорт, а вы...
- Кого-нибудь нашли? - невежливо перебил его Шаров.
- Нет. Ищем. И подпоручик с вас пример берет - пешком.
Неужели трудно приказать подать экипаж?
- Лукин здесь?
- Так точно, камрад капитан, - Лукин показался в проеме
люка. - Вам депеша с Земли. Сказали, вы в научный корпус пош-
ли. Я туда. Там узнал про полигон, подумал, за четверть часа
добегу, что возиться с колесами. А по пути меня нагнали.
Шаров взял конверт, сломал печать. Так, пришло время де-
лить пироги. А пирог у него еще в печи, и удастся, нет - не-
известно.
- Видите, Кирилл Петрович, все и уладилось. Поедем с ши-
ком, за броней.
Академик молча полез внутрь.
Лучше бы шли пешком. Хотя... Психическое давление, оно
разным бывает.
Спицин тоже помалкивал, сказал лишь, что местность про-
чесывать будут, пока не найдут стрелявшего. Третий вожак явно
верил в вечную жизнь.
По просьбе Шарова, их высадили у шлюза Научного Корпуса.
И костюм наружный отдать нужно, и просто удобнее.
- Вот вы и дома, господин директор. Не пригласите к се-
бе? Сушит очень Марс, пить хочется. Опять-таки - разговор, не
забыли?
- Забудешь с вами, - академик, похоже, успокоился. Или
плюнул на все. Кончился страх ожидания страха.
Подлетел магистр Семеняко, Но остановился, словно лбом о
ворота. Ну и чутье у малого!
Сэр Исаак Ньютон по-прежнему грустил, обделенный истори-
ческим оптимизмом славян. Не повезло ему, не в той стране ро-
дился.
Леонидов помешкал мгновение, затем решительно сел в свое
кресло.
- Чайку нам, - прокричал в переговорную трубку. - Моего
чаю, и заварите в автоклаве.
- Под давлением завариваете? Любопытно.
- Иначе какой чай, декохт. Ну, начнем разговор, или по-
дождем? Ждать недолго, автоклав маленький, быстро поспеет.
- Начнем, Кирилл Петрович. А поспеет, так вот мы, все
здесь.
- Значит, начнем... Так чем же я могу быть вам полезен?
Шаров не спешил с ответом. Действительно, чем? Небо та-
кое большое, палец такой маленький. Что, если догадка невер-
на? Да ничего. Ничего особенного. Эка невидаль - ошибка. Не
римский папа, позволено и согрешить.
- Вы уже помогли, Кирилл Петрович.
- Да? Не припоминаю...
- В прошлый мой визит вы заметили, что знать вопрос -
все равно, что знать ответ. И я начал искать не ответ, а воп-
рос. Думаю, вы знаете причину, по которой я нахожусь здесь, я
имею ввиду - на Марсе.
- Представьте - нет.
- Ой, лукавите. Ладно. Но про аварию на Свотре хоть слы-
шали?
- Да.
- Спустя несколько дней об этом сообщили в одной из анг-
лийских газет. Как просочилась к ним информация? Узнать это
поручили мне. Не только мне, многим, но на Марс послали имен-
но меня. И я начал искать: кто. Кому удалось передать инфор-
мацию в Англию? И никак не мог найти, не мог даже понять, с
какого боку подступиться.
- Это бывает.
- Сплошь и рядом. Но потом вспомнил ваш совет и склонил-
ся к тому, что главное - 1 0понять, 1как 0 кому-то удалось передать
сообщение.
- Разумно.
- Рад, что вы так считаете. Итак, прежде всего приходит
в голову, что некто, пока неважно, кто, передал сведения
обычным путем - через канал перемещения. Увы, ему бы потребо-
вался сообщник, если не здесь, то на Земле обязательно. А на
Земле проверили всех, имевших отношение к каналу. Проверили
самым тщательным образом. Вы понимаете: самым. Мы же Департа-
мент, а не Смольный институт. И - ничего.
Академик не ответил. Ничего, уважаемый Кирилл Петрович,
это - даже не цветочки, а завязь.
- Тогда закономерно предположить, что некто смог сооб-
щить о происшествии англичанам на станцию Берд, а уж те по
своему каналу на Землю. Опять не получается: триста верст.
Транспорт более, чем на сутки, поселения не покидал, пешком -
несерьезно, да и по времени не получается, успехи воздухопла-
вания вы сегодня продемонстрировали.
- Какой же вывод? - академику чая явно не хватало. Пере-
сохло горло, руки беспокойно трутся друг о дружку.
- Заговор. Документы подделаны, а кто-то из вожаков, или
даже может быть все санкционировал-таки переход на Берд.
- Сложно все это.
- Но единственно возможно. Если бы не то обстоятельство,
что никто из вожаков не имел никакой причины сообщать об ава-
рии на Свотре англичанам. Это абсурд. Сообщил человек совест-
ливый, непрактичный, донельзя наивный. В чем-чем, а в этих
пороках упрекнуть вожаков нельзя.
- По вашему, получается, что никаким образом сообщение о
катастрофе в поселении до англичан дойти не могла?
- Получается, Кирилл Петрович.
- И в то же время англичанам о катастрофе известно?
- Вне всякого сомнения.
- Парадокс.
- И еще какой, Кирилл Петрович.
Принесли чай: фарфоровый с заваркой, медный самовар ки-
пятку, сахарницу, щипчики, и даже сливочник.
- Поспел, поспел. По запаху чую: липтон. Угадал?
- Что? Ах, чай... Да, липтон.
- Позвольте поухаживать за вами. Устали, наверное, мои
разглагольствования выслушивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10