Такой ясной ночи мне не случалось видеть со дня высадки во Фритауне.
Разбудил меня – так мне, во всяком случае, показалось – настоящий прилив света. Красный шар солнца как будто не поднялся над горизонтом, а просто вспыхнул на небосводе.
Не имея причин медлить, я двинулся вперед и вниз, под уклон. Теперь каждый шаг Гэрлока поднимал с сухой дороги красноватую пыль. По мере приближения к Кифриену местность приобретала все более обжитой характер. Дикие заросли на склонах уступили место садам и виноградникам. Деревья росли двух видов – сучковатые оливки с маленькими бледно-зелеными листочками и какие-то незнакомые мне фруктовые, на раскидистых ветвях которых висели зеленоватые плоды, а темные листья выглядели бы, наверное, глянцевыми, не будь они покрыты осенней пылью.
В отличие от северных княжеств, дома в Кифриене были в основном белыми, но этот цвет не имел ничего общего с магической белизной хаоса и объяснялся нанесенной поверх камня или дерева штукатуркой.
На следующем перекрестке моему взору предстало с полдюжины домов, включая маленькое строение с большим козырьком над крыльцом.
Приметив перед ним загорелого мальчугана – ростом примерно мне по пояс, с лохматыми черными волосами, я остановился и спросил:
– Не скажешь, где я могу напоить свою лошадку?
– Вода есть, только отведи своего пони за дом, вон туда, – он указал рукой за левый угол, крикнул: «Баррабра! К нам путник!» и убежал.
Я двинулся к углу дома, но неожиданно замер. Там затаились люди – несколько солдат с обнаженными мечами. В них клокотал страх, однако они не желали сознаваться в этом даже самим себе. Ни вступать в схватку, ни убегать мне не хотелось. Несколько мгновений я стоял с поводьями в руках, гадая, что же предпринять, а потом потянулся назад и взял посох. Другого оружия у меня не было, даже мой нож так и остался у освобожденной кифриенской пленницы.
– Эй, за углом! – голос мой прозвучал громко и уверенно. – Неужто вы не понимаете, что, будь у меня желание причинить вам зло, я просто изжарил бы вас на месте?
Двое бросили мечи и пустились наутек. Один покачал головой. Самый здоровенный продолжал размахивать мечом, однако так неуклюже, что становилось ясно – он отнюдь не Мастер клинка.
Короткий взмах посохом, и меч, со звоном ударившись о стену, упал в грязь.
– Оставь его там, – устало промолвил я. – Мне только и надо было, что напоить лошадь.
– Но ты... ты чародей... – пробормотал мускулистый темноволосый малый в линялых белых штанах и сандалиях.
– Кто тут говорит о чародеях? И кто поднял такой шум?
Обезоруженный мною здоровяк уставился на человека, появившегося у меня за спиной.
Я обернулся.
Подошедший был в сапогах и бледно-зеленом мундире – такие я видел на пленниках префекта. И меч он выхватил ловко, не то что давешний неумеха.
– Кто ты такой? – строго спросил меня солдат.
– Столяр-краснодеревщик, имевший несчастье попасть в немилость к префекту Галлоса.
– Не больно-то верится.
К сожалению, он был прав – я бы на его месте тоже не поверил.
– Ладно, не буду темнить. Я с Отшельничьего, и вышло так, что мне пришлось несколько поубавить в Фенарде хаос и приумножить гармонию. А это, похоже, восстановило против меня всех Белых магов.
– Звучит ненамного лучше, – промолвил воин. Однако нападать не решился, видимо, дожидался подмоги. А вот я ничего дожидаться не стал: сплел щит, пропал из виду и, будучи невидимым, выбил его меч. После чего появился снова.
Ошеломленный солдат замер с разинутым ртом, и прежде чем успел его закрыть, я вернул ему оружие. По правде сказать, эти игры уже успели мне надоесть.
– Чего ты хочешь? – спросил он, слегка побледнев. Но меч вложил в ножны.
– Найти кое-кого, с кем был знаком, – ответил я, поднимая посох, на который воин, похоже, до сих пор не обращал внимания. А теперь обратил и побледнел еще пуще – стал белее стены.
– Ты ищешь черноволосую женщину, владеющую мечом лучше любого мужчины?
Я никогда не думал о Кристал подобным образом.
– Ищу двух, но одна и вправду черноволосая, отлично владеет любым клинковым оружием. Черноглазая, с белой кожей... Проклятье!
Я резко обернулся ко второму мужчине, который бочком подбирался к своему мечу, лежавшему почти у меня под ногами.
– Стой на месте и не трогай оружие.
Оружие он трогать не стал, но и на месте стоять – тоже. Он пустился наутек.
– Мне что, опять сделаться невидимым? – просил я молодого солдата.
Он покачал головой:
– Нет. Нет, господин. Но если ты с Отшельничьего, я обязан доставить тебя к субкомандующему. Таков приказ. Она распорядилась...
– Она? Субкомандующий?
– Она ведает обучением солдат боевым искусствам, но у нее есть и множество других обязанностей. Может быть, для такого мага, как ты, это и неудивительно, но о ней ходят легенды...
Меня это и впрямь не удивляло – достаточно было вспомнить, как ловко разрезала она яблоко. Или о том, что к концу обучения не уступала в поединках даже Гильберто.
– Этот путник поедет с нами в Кифриен, – заявил воин вооруженным людям, снова начавшим собираться вокруг. – Раз он вышел к нашему посту, мы, во исполнение приказа, должны доставить его к субкомандующему. Я, Шерван, буду сопровождать его лично. Вместе с Пендрилом.
Остальные разомкнули круг.
– Ты напоишь коня, Баррабра даст тебе что-нибудь перекусить, и мы отправимся в путь, – сказал Шерван, обращаясь уже ко мне.
– С этим не будет сложностей?
Он покачал головой:
– Никаких. И прошу прощения за то, как мы тебя встретили. Прошло слишком много времени...
– Много времени?
– Прежде у нас охотно принимали выходцев с Отшельничьего, но теперь мы видим их очень редко.
Я кивнул, понимая, что и в этом замешан Антонин.
Гэрлок громко фыркнул, напоминая об обещанной ему водице.
– Что угодно? – послышался с крыльца женский голос. Обладательница его стояла в тени навеса, и я мог разглядеть лишь довольно пышную фигуру.
– Это Баррабра, – пояснил Шерван.
– Мне надо напоить мою лошадь.
– Эго лошадь? – рассмеялась женщина.
Я тоже улыбнулся:
– Видимо, все-таки лошадь, раз сумела перенести меня и через Рассветные, и через Малые Отроги.
Шерван одарил Баррабру многозначительным взглядом, а когда я повел Гэрлока под уздцы в обход дома к корыту с водой, последовал за мной.
– ...А галлосцы не прекращают вторгаться, – говорил между тем Шерван. – Мы никогда не вступаем в схватку, если не имеем преимущества, и, как правило, они теряют троих своих бойцов за каждого нашего. Гористый рельеф помогает нам держать оборону...
Я перевел взгляд с припавшего к лохани Гэрлока на сгущавшиеся над Малыми Отрогами темные тучи. Они казались мне неестественными, однако мои познания в магии были слишком ограничены, чтобы судить об этом с уверенностью.
– Эти тучи...
– ...А кроме нее – только та метательница ножей...
– Какая метательница?
– Но ты, кажется, спрашивал про тучи.
– Про тучи потом. Расскажи про метательницу.
– Такого умения метать ножи я отродясь не видывал. Да и насчет туч... Раньше у нас таких туч не бывало, со...
– Меня интересует метательница!
– ...Как говорят, со времен великих Белых магов. А метательница – лучше нее просто быть не может. Трусливые галлосцы – до того, как они все превратились в бешеных псов, – лишь завидя черного коня, бежали сломя голову, зная, что от ножей и меча этой парочки не спасешься. Других таких бойцов не сыскать.
Меня так и подмывало задушить добродушного Шервана, однако это намерение осталось неосуществленным. Гэрлок тем временем закончил пить, и я выудил для него из седельной сумы последнюю оставшуюся от Бреттелевых припасов фуражную лепешку.
– Ух ты! Как это у тебя получается?
– Что?
– Корм для лошадки. Ты берешь его прямо из воздуха. В жизни не видел ничего подобного. Бьюсь об заклад – даже Великому Белому Магу такое не под силу.
Я вздохнул, потому как позабыл о том, что сумы прикрыты щитом. Не хватало еще, чтобы этот словоохотливый малый раззвонил всюду о моей способности творить еду из ничего.
– Не из воздуха – из мешка. Просто он припрятан.
– Ну конечно, припрятан! Впрочем, как будет угодно почтенному магу.
– Когда мы отправимся в Кифриен? – чуть ли не в отчаянии спросил я.
– Пендрилу нужно привести своего коня, а тебе – подкрепиться перед дорогой. Поставь своего пони в тенечек и пойдем поедим.
Я сделал глубокий вздох.
– Ладно. Пойдем поедим, но за обедом ты побольше расскажешь мне про метательницу ножей.
– Эй, Шерван! – послышался голос Баррабры. – Хватит молоть языком! Дай бедному магу перекусить. Нам всем, между прочим, тоже хотелось бы с ним потолковать.
На ведущих к каменной арке в задней стене здания ступенях появилась женщина. Как я и предполагал, она оказалась пышнотелой, а ее длинные и светлые, в отличие от коротких черных волос Шервана, кудри были заколоты за ушами зелеными гребнями.
– Ну конечно, Баррабра тут всем заправляет, и ей охота все знать, – продолжал тарахтеть молодой воин.
– Шерван, умолкнешь ты наконец?!..
Молодой человек улыбнулся и пожал плечами.
Он завел меня в просторную, прохладную конюшню, в которой занятым оказалось лишь одно стойло.
– Можешь поставить своего пони куда угодно, – сказал Шерван, – но имей в виду: Паббло далеко не всегда дружелюбен к другим лошадкам.
Приняв предупреждение к сведению, я разместил Гэрлока подальше от драчливого Паббло, причем ни расседлывать его, ни закрывать стойло не стал. На тот случай, если мне придется спешно уносить ноги.
– Ну наконец-то, – сказала Баррабра, когда Шерван сопроводил меня в длинное полутемное помещение, где стоял огромный стол, а по обе стороны от него – две массивные лавки без спинок. Сервировку составляли пустые миски с ложками.
За столом сидела разномастная компания: паренек, совсем юная девушка со светлыми, как у Баррабры, волосами, двое очень молодых солдат и пожилая женщина.
Обернувшись на звук моих шагов, она окинула меня сомневающимся взглядом.
– Не больно-то этот парнишка похож на мага.
– Бабушка!
– Не похож!
– Я своими глазами видел, как он достал лепешку для своего пони прямо из воздуха! – пылко воскликнул Шерван.
– Эту козявку с копытами ты называешь лошадью.
– Этот пони ужас какой смышленый, – подал голос мальчуган, встретивший меня первым. – Вот бы мне такого...
– Пора начинать трапезу. Давно пора. Садись... нет, не туда. Подай магу стул.
Шерван с поклоном предложил мне место во главе стола. Наверное, я должен был отказаться, ведь место по праву принадлежало командиру, однако от растерянности плюхнулся на указанный стул.
Место справа от меня пустовало. Слева сидела светловолосая девушка.
В комнате воцарилось молчание. Я мысленно поблагодарил магистру Трегонну, вдолбившую-таки в мою башку, что жители Кифриена веруют в Единого Бога. Все взгляды обратились ко мне, и я нараспев произнес:
– Во все времена мир был полон хаоса, но задача людей, взыскующих блага – обратить хаос в гармонию. Да исполнимся мы волей содеять это. Да обретем силу творить добро и противостоять злу.
Я склонил голову, позабыв, какими словами заканчивается эта краткая застольная молитва.
– И да поможет нам Бог! – произнес за меня Шерван.
– И да поможет нам Бог! – повторили остальные.
– Надо же, а говорит, как взаправдашний маг, – громко промолвила пожилая женщина.
– Хорошо сказано, – подхватил один из солдат, – не совсем обычно, но хорошо.
Аромат пряностей наполнил столовую еще раньше, чем в дверях появилась Баррабра с подносом, на котором красовалась здоровенная кастрюля. Поставив кастрюлю перед бабушкой, толстушка удалилась на кухню.
– Подай к баранине подливу. Ты не забыла?
Баррабра принесла подливу, два огромных свежеиспеченных каравая, а вслед за ними – кувшин и поднос со щербатыми кружками. После этого она уселась за стол лицом к лицу со мной. От нее сильно пахло чесноком, но почему-то это не было неприятно.
– Слушай, маг, а у тебя есть женщина?
Я смутился.
– Не то чтобы... и вообще...
– Так есть или нет?
– Эй, подай подливу!
– Возьми ломоть и передай каравай магу!
– Меня зовут Леррис и... – мне хотелось сказать «и я не маг», но эти слова застряли у меня в горле.
– Он сказал, что его зовут Леррисом, – сообщила Баррабра.
– Ну так ведь лучше звать его по имени, чем называть магом. Он слишком молод, чтобы зваться магом, пусть даже он самый разволшебный волшебник, какой может быть, – заявила бабушка.
– Хочу подливы!
Я растерянно посмотрел на Шервана, но тот лишь ухмыльнулся и погрузил ложку в миску. В другой руке он держал здоровенный ломоть хлеба.
– Так насчет твоей женщины, Леррис. Небось, она у тебя молоденькая? Ручаюсь, сама худющая, как соломинка, а язык у нее навроде помела. И готова уморить себя голодом, только бы не раздаться в боках, – все северянки таковы.
– Угощайся. И тиклы отведай, – промолвила девица, наверное, представлявшая собой копию Баррабры в юности.
Мой взгляд переметнулся с одной на другую, но тут мне под нос поставили поднос с хлебом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67