Обер-лейтенант Вильгельм Штофф пошевелился, удобнее устраиваясь в кресле оператора, и тут же сморщился от обжигающей боли, пронзившей грудь и руку. Во временном подразделении Воздушной Гвардии не было медиков, а ближайший пакет первой помощи валялся теперь где-то в конце коридора, рядом с его мертвым обладателем.
Впрочем, ему не стало бы легче от болеутоляющих. Знал Штофф и то, что ему осталось не долго терпеть эту боль…
Люк, ведущий в туннель технического обслуживания, был открыт. Солдаты в вакуумных бронескафандрах начали спускаться. Майор шел последним. Зеркальное стекло шлема не позволяло увидеть его лицо, но неуверенные, скованные движения говорили о явном нежелании покидать оставшихся защитников. Штофф взял детонатор в здоровую руку и поднял его вверх. Майор кивнул головой, соглашаясь. Затем Нойбек выпрямился и, отдав честь, направился вслед за своим маленьким отрядом. Два индомейца задраили за ним люк.
В другом конце Центра Координации что-то гулко ударило в стену, и глаза всех оставшихся внутри сосредоточились на входе в помещение.
– Всем занять позиции, – тихо произнес Штофф и сделал» знак одному из солдат: – А ты… подай-ка мне руку.
Солдат помог ему перебраться на более выгодное место, защищенное от дверей парой голографических мониторов.
– Спасибо, – поблагодарил Штофф.
Индомеец повернулся, чтобы уйти, но Штоф удержал его за рукав.
– Нет, – велел он. – Останься. Если меня убьют, взорвешь заряды.
Солдат кивнул и, сняв с плеча кинетическое ружье, проверил обойму.
Нойбек приказал завязать перестрелку, чтобы завлечь убренфаров внутрь Центра Координации. Тогда взрыв уничтожит большее число наступающих. В данных обстоятельствах это выглядело скорее жестом отчаяния, единственным, что они могли сделать ради высоких принципов. Достоинство… Честь… Штофф унесет с собой в могилу столько врагов, сколько сможет.
Он вновь проверил детонатор, затем набрал на клавиатуре код, включающий контроль таймера. Над кнопкой активации зажглась красная лампочка.
Теперь нужно только ждать. Обер-лейтенант не знал, сколько прошло секунд, минут или даже часов. Казалось, прошла целая вечность напряжения, боли и страха.
Наконец из-за двери шлюза донеслись звуки лязганья металла о металл. Штоффу пришлось напрячься, чтобы выдавить из себя несколько слов.
– Они собираются подорвать дверь, – скорее прохрипел, чем проговорил он, однако на фоне общего молчания это прозвучало достаточно громко. – Займите места…
От мощного взрыва дверь разлетелась на куски. Внутрь ворвался густой дым, но Штофф тем не менее отчетливо расслышал тяжелый топот ворвавшихся в помещение Центра ящероподобных.
– Огонь! Огонь! – борясь с давящим его кровавым кашлем, закричал он.
По «команде загудели ФЕКи, включенные на автоматический огонь, генерированные ими гауссовы поля с огромной скоростью устремили навстречу наступающим игольчатые пули. Крики убренфаров, подобные тем, которые он до этого слышал в коридоре, слились в какофонию гула и грохота, похожую на болезненный дьявольский смех.
Но вражеский десант был в полной боевой экипировке, и интенсивный огонь людей причинял им мало вреда. Из клубов дыма выступили похожие на ящеров фигуры, сметающие импульсными лазерами все на своем пути. Компьютерный терминал рядом со Штофом расплавился при прямом попадании, солдаты, укрывавшиеся за ним, попадали на пол. Один отчаявшийся выскочил из-за стойки, стреляя на ходу в поисках нового укрытия, но луч убренфарского лазерного ружья тут же перерезал его пополам.
Массивная фигура перегнулась через панель, за которой, скорчившись, сидел Штофф. Индомеец, помогавший ему, бросился в сторону, но убренфар опередил его. Голова солдата исчезла в красном шипящем пламени, как только враг нажал на спуск.
Штофф уставился на инопланетянина. Время, казалось, остановилось. Но вот убренфар навел на обер-лейтенанта свое оружие… С последней торжествующей улыбкой на лице Штофф вдавил кнопку активации детонатора… В ту же секунду его мир исчез в огне и дыму взрыва.
– Держаться всем вместе, – приказал в микрофон встроенного в шлем комлинка Нойбек. – Осталось совсем немного.
Девять облаченных в бронескафандры фигур медленно продвигались вслед за майором, неуклюже протискиваясь в тесном пространстве туннеля. Поднимаясь на поверхность, они пользовались проложенными вдоль стен поручнями. Обычные в условиях ослабленной гравитации длинные прыжки были опасны – это могло привести к повреждению вакуумных костюмов при случайном ударе о какой-нибудь неожиданный выступ в скале. Черепашья скорость не могла не вызывать раздражения, но была наиболее безопасной. В туннеле царил вакуум, и любая ошибка могла мгновенно стать фатальной.
Нойбек достиг поверхности. Одной рукой крепко сжав поручень, он дотянулся до герметичного люка, открывающего доступ на поверхность планеты. Голубовато-зеленый свет Лаут Безара ударил в глаза, как только майор выбрался из туннеля. Нагнувшись, он подал руку следующему за ним солдату.
Где-то далеко позади, в глубине послышался отдаленный гул.
– Вперед! Быстро убираемся отсюда! – прокричал он в комлинк, понимая, что внизу произошел взрыв, и опасаясь, что ударная волна застигнет их.
Солдаты заторопились. Нарастающее эхо свидетельствовало о том, что один за другим срабатывают детонаторы заложенных ими мощных зарядов.
И все же последний не успел спастись. Осколки выбитого взрывом нижнего люка стрелой пронеслись по туннелю, и один из них проделал двухсантиметровую дыру в животе несчастного. На секунду тело его дернулось, затем медленно поплыло вниз.
Еще один человек потерян… Как и все, оставшиеся в Центре Координации. Нойбек глотнул подступившую желчь и выругался.
– Идите за мной. док-отсек недалеко… вон за теми скалами. Вперед.
Маленький отряд длинными прыжками двинулся к цели. Нойбек вновь подумал о лейтенанте Хаузере. Если бы этот человек не испугался и не отступил, если бы он сумел организовать оборону пакгауза, то вместо жалкой кучки выживших, возможно, спаслась бы большая часть подразделения майора.
Нойбек в глубине души лелеял надежду на то, что убренфары не убили Хаузера во время его позорного бегства. Ему очень хотелось встретиться с ним… так, чтобы Хаузер узнал в полной мере о цене своей трусости.
Глава 3
Я не имел права появляться на свет, потому что оказался презренным изменником.
Легионер Фредерик Мартин, Французский Иностранный Легион, 1889.

Через иллюминатор просматривались очертания огромного линкора. Его огромный вытянутый корпус из блестящего металла заслонял собой половину небосвода. Лишь на немногих док-модулях космопорта оставались пришвартованные звездолеты, большинство из которых получили повреждения в стычках с Боевым Флотом убренфаров.
Вольфганг Хаузер был в числе десятков беженцев, собранных в одной из кают для отдыха. Он наблюдал, как пассажирский лайнер медленно и осторожно подходил для стыковки к линкору Содружества «Соломону». Немногим больше недели пролетело с тех пор, как «Сурат» сумел вырваться из захваченного противником портового комплекса Терона. Все это время Хаузер провел в лазарете шаттла, проходя вместе с другими ранеными курс регенерационной терапии.
Ему рассказали впечатляющую историю о том, как Суартана вынес его из шлюза и успел добраться до шаттла лишь за минуту до того, как последний люк был задраен, и корабль готов был вот-вот взмыть в небо. Хаузер, впрочем, меньше всего думал о том, как отблагодарить Суартану. Болезненные воспоминания об отчаянном сражении в пакгаузе на Тероне до сих пор не давали ему покоя.
Возможно, было бы лучше, если бы Суартана бросил его там, думал лейтенант, наблюдая за медленными, размеренными движениями портовых транспортеров. По его вине погибло так много хороших людей. Он не имеет права жить…
Хаузер постарался отогнать мрачные мысли, всматриваясь в суету порта. Прежде ему не приходилось отправляться в космос дальше орбиты Терона. Это было его первое знакомство с одним из громадных линкоров, кораблей-носителей, составлявших основу межзвездных перелетов. В других обстоятельствах его, бесспорно, переполняло бы радостное возбуждение от новизны увиденного, но сегодня он чувствовал только горечь и сожаление. – Казалось, мир перевернулся. Как это несправедливо – бежать куда глаза глядят, покидая родную звездную систему Лаут Безара, захваченную врагом. Однако выбора не было.
«Сурат» доставил спасшихся с Терона на Дантон – один из двух холодных и мрачных спутников Барраса, огромной планеты, расположенной на наиболее отдаленной орбите Бо Солей. Навечно скованный с карликом-соседом, Дантон представлял собой единство огня и льда: с одной стороны его разогревал Баррас, а с другой – охлаждал планетарный холод собрата. Тем не менее Дантон считался частично пригодным для обитания, и Содружество Земли арендовало планету у правительства Лаут Безара для проведения научных исследований, а также в качестве системного терминала, систерма «Либерте», где обслуживались прибывающие на временную стоянку линкоры.
Научно-исследовательская станция Содружества на Дантоне в считанные дни превратилась в огромный лагерь, непрерывно пополняемый все новыми и новыми беженцами с поверженного Лаут Безара. Несколько уцелевших безарианских кораблей и военных соединений, включая «Сурат», совершали рейды в окрестностях… Правда, под прикрытием Боевого Флота Содружества.
Убренфары не решились пойти на открытую конфронтацию с землянами. Десятилетия стычек и пограничных конфликтов научили обе стороны с осторожностью относиться друг к другу.
Но как долго Содружество собиралось поддерживать Лаут Безар, было неизвестно. Ситуация затрагивала интересы ближайшего Регионального Губернатора, поэтому могло случиться все что угодно. Если вдруг Губернатор решит, что защищая беженцев, он рискует поставить Землю на грань войны с убренфарами, то Дантон перестанет быть безопасным убежищем…
Планета на глазах превращалась в военный лагерь. Шаттлы заполнялись беженцами и без промедления направлялись через систерм «Либерте» на ожидающий «Соломон».
Корабль-носитель вынырнул из нуль-пространства в первую неделю разразившегося кризиса совершенно неожиданно. Лаут Безар находился в стороне от регулярных маршрутов, и порой проходили целые месяцы, прежде чем здесь появлялись подобные сверхсветовые линкоры.
По счастливой случайности, «Соломон» держал путь к близлежащему от Лаут Безара миру Содружества под названием Робеспьер. Командующий военным корпусом линкора бригадный генерал Нахман Шалев быстро оценил ситуацию и по собственной инициативе развернул вверенные ему войска на Дантоне. Трех полков Колониальной Армии Содружества, разумеется, недостаточно для того, чтобы противостоять силам вторжения убренфаров, даже если к ним присоединятся реорганизованные в спешном порядке безарианские военные соединения, которым удалось покинуть свою гибнущую родину и избежать разгрома. Но, по крайней мере, до тех пор, пока Верховное Командование Содружества не вмешается в действия Шалева и не отзовет его части, развернутые на планете, это заставит убренфаров серьезно задуматься, стоит ли доводить агрессию до состояния полномасштабной конфронтации с человечеством.
Хаузер все еще находился в списке больных, когда «Сурат» высадил его на систерме вместе с остальными беженцами. В числе других его перевели на лайтер «Фрайхайт Штерн», не разрешив остаться в воинской части на Дантоне. Аристократ-уро, он покидал Лаут Безар в числе представителей военной и правительственной верхушки, пользуясь милостью убренфаров, предоставивших такую возможность.
Самым неприятным было неожиданное облегчение, испытанное им, когда он узнал эти новости. Хаузер всегда считал себя истинным патриотом… до сегодняшнего дня.
Лайтер приближался к «Соломону». Основную часть большого, размером во всю стену, обзорного экрана занимали доковые опоры корабля-носителя. Через пару минут произошла плавная стыковка, едва ощутимая по слабому дребезжанию предметов. Эхом отозвались гул бортовых туннелей и скрежет механизмов, и вскоре лайтер стал составной частью огромного комплекса.
На секунду экран на стене погас. Затем на нем появилась заставка Коммерческой Службы Содружества с изображением звездолета на фоне галактической туманности. Послышался приятный голос с богатыми модуляциями, который вполне можно было спутать с человеческим:
– Говорит «Соломон». Приветствуем вас на борту нашего корабля. Добро пожаловать. Терминалы всех кают подключены к центральной базе данных, пожалуйста, не стесняйтесь и, если нужно, задавайте любые вопросы. Приглашаем пассажиров покинуть доставивший вас корабль и посетить другие доковые модули. Но сделать это можно будет не ранее чем через час, когда в доках пройдут заключительные тесты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40