Неужто Хоукинс и в самом деле так знаменит?..
— Что там еще? — раздался недовольный голос Дроздова. — Хоукинс, ты?
— Я, я. Тут у нас небольшая проблема. Один из моих людей пристрелил парочку негодяев…
— Это еще не проблема, — хохотнул начальник порта. — Большое вам спасибо.
— Пожалуйста. Вот только твои ретивые молодцы хотят отвести нас в участок. Скажи им, что они ошибаются.
— Передай коммуникатор.
Сержант побледнел. Делать было нечего.
— С кем имею честь? — осведомился Дроздов.
— Сержант Лафайет, сэр, — козырнув перед коммуникатором, доложил парень. — Седьмой участок. Сэр.
— Отпусти этих людей, — приказал Дроздов. — Немедленно.
Сержант кивнул, открыл рот, тут же закрыл, но через секунду решился:
— Сэр, в инциденте имеет место нарушение таможенных правил. На станцию попало запрещенное оружие…
— Его выдали по моему приказу, сержант, — раздраженно ответил Дроздов. — Эти люди — друзья Тамерлана. Немедленно оставь их в покое, или жестоко поплатишься. Понятно?
— Так точно, сэр. — Бледный парень повернулся к Летуму. — Вы свободны.
— Верни ему оружие, — добавил Дроздов. — Конец связи.
— Конец связи, — пробормотал капитан, принимая коммуникатор.
Стоило только прибору вернуться в карман Хоукинса, как к сержанту вернулся обычный цвет лица. Сжав кулаки, он развернулся и потопал к двери. Лазерный резак опустился на одну из пустовавших столешниц. Охранники неохотно двинулись следом, освобождая «Трактиръ».
Летум с облегчением вздохнул. Но так, чтобы этого не видели остальные. Подойдя к столу, он взял резак и сунул за пояс.
Благодарность заставила Летума выплюнуть колючие слова:
— Извините, сэр, что так получилось.
— Ерунда, — отмахнулся Хоукинс и тут же справедливо возмутился: — Они, наверное, думают, что я буду платить здесь всем и каждому! Пусть самый главный и отрабатывает…
Капитан поглядел на бармена. Тот испуганно сжался, однако ничего не сказал. Наверное, язык от страха отнялся.
— Будь это приличное заведение, здесь не шлялись бы… всякие, — Хоукинс пнул мохнатый труп. Вокруг Иного натекла порядочная лужа.
— Можешь использовать для своих коктейлей, — усмехнулся пират. Бармен побледнел, как мел. — Ладно, не дрейфь.
Вытащив из кармана купюру, он положил ее на стойку.
— Пошли, ребята.
Проходя мимо стола пожилого господина, дававшего показания, Хоукинс кивнул и приложил к козырьку кепки два пальца.
Пожилой господин расплылся в улыбке.
— Не стоит благодарностей.
Капитан уклонился от никчемного спора, пожав плечами.
— Пусть так.
Посетители молчали, пока процессия не скрылась за порогом.
Глава 16
Взвод охранников куда-то исчез, торгаши и туристы продолжали курсировать вдоль площади. Пираты тут же окружили капитана. Летум пристроился во втором ряду, рядом с Тиграном и подальше от болтливого Смайлсона. Болдарги шли с ними, капитан переговаривался с Иными шипящими звуками.
На обратном пути Летум успел о многом передумать. Уголовный процесс Тамерлана поражал своей динамикой и быстротечностью. За пару минут можно как оправдать убийцу, так и осудить невиновного. Получалось, что любой охранник имеет право на моментальное отправление правосудия, — возможно, даже на казнь. Впрочем, приоритет наверняка сохранялся за штрафными санкциями.
Философия своевременной взятки также была близка Летуму (уж тут глава клана Вагнер руку набил), однако никогда еще от этого не зависела его собственная жизнь. Даже если бы его забрали в участок, капитану все равно пришлось бы выплачивать штраф. Летум понимал это, и все же чувство благодарности безвозвратно исчезло. Он не имеет ничего общего с этим мешком сала. Хоукинс действовал прежде всего в своих интересах, примерно так, как хозяин платит ветеринару за осмотр любимого пса. Так же и шкипер, — выкупил бы Летума у кого угодно, лишь бы поставить за спиной с лазерным резаком наготове. Нужно ли говорить, что лучшей позиции для удара Летуму нечего было и желать…
В доке пираты бдительно охраняли рабов. Летум поразился собственной мысли. «От кого? Зачем?»
Бран подошел и, козырнув, доложил о вселенском спокойствии.
Летум кивнул, не отрывая глаз от болдаргов. Поведение Иных, мягко говоря, настораживало. Вместо того, чтобы пройти на корабль и в трюмы, к товару, они принялись ходить кругами вокруг рабов. Те боязливо следили за шипящими инопланетянами, женщины испуганно охали, а мужчины ругались. Иные же громко шипели друг другу, размахивали лапами, но в целом выглядели вполне довольными. Разумеется, Летум не мог за это поручиться, поскольку видел болдаргов второй раз в жизни.
Зато капитана Летум успел изучить достаточно хорошо. Хоукинс походил на жирного кота, обожравшегося сметаны. «Что здесь вообще происходит?» — подумал Летум, совершенно сбитый с толку.
Единственным, к кому он мог обратиться с этим вопросом, был Смайлсон.
— Ты еще не понял? — удивился тот. — Я думал, для тебя-то это не должно составлять загадки…
Летум терпеливо ждал.
— Происходит закупка товара, — пояснил Смайлсон. — Оптом.
Летум знал, что внешне его чувства никак не отразились. Есть у него лицо или нет — он умел владеть собой.
Разве что зрачки, должно быть, чуть расширились. А также появилось в глазах нечто дикое. Лейтенант слегка отпрянул:
— Да это обычное дело! Они никому не нужны, и не заслуживают большего!
Какой-то частью рассудка Летум понял, что Смайлсон говорит разумные вещи. Гнева, тем не менее, это не убавило — напротив, только подлило масла в огонь.
Ни один из цивилизованных миров, вроде Тамерлана, никогда не согласится принять новых граждан с таким сомнительным прошлым. Там же, где нет ни законов, ни правительств, беспомощные рабы долго не протянут. Все, кто хоть на что-то годились, присоединились к пиратам.
Однако…
— Ты обманул меня, — прошипел Летум. — Зачем?
— Так было нужно, — ответил Смайлсон. — Иначе ты не пошел бы с нами.
— Это правда, — кивнул Летум. — Но ты мог сказать мне об этом позже.
Смайлсон пожал плечами и… неожиданно улыбнулся. Летум шагнул вперед, сжав кулаки.
— Осторожно! — лейтенант проворно отскочил. — Ты меня уже бил, больше терпеть я не стану!
Лейтенанты и капитан заинтересованно повернулись в их сторону. Летум подошел к Хоукинсу. Джонсон с опаской положил руку на рукоять бластера.
Прежде чем задать вопрос, Летум глубоко вдохнул и сосчитал до пяти.
— Вы собираетесь продать этих людей, сэр?
— Ага. — Шкипер кивнул и осклабился. — Собираюсь. Заметь, за хорошие деньги.
— Вы мне говорили о других своих намерениях. Сэр.
— Говорил, а ты мне поверил.
Летум молчал. Все было написано у него на лице. С кожей, — гладкой, словно у новорожденного.
— Так было нужно, — нахмурился шкипер. — А в чем, собственно, дело?
Летум невольно задумался. Действительно, в чем? В том, что ему жаль тех бедолаг?.. — конечно, но лишь отчасти. Да и то не слишком…
У него темнело в глазах при мысли о том, что он позволил себя обмануть. Именно что позволил, — словно собака, которую поманили костью, — побежал навстречу, радостно виляя хвостом, позволил надеть на себя ошейник и посадить на цепь.
Изменить он ничего не мог, но ведь поверил…
Дело было в том, что он оказался таким дураком. Это читалось и на лице капитана.
— В том, что я обещал им другое.
Капитан рассмеялся.
— Никак процент от выручки просишь? Не ты ли, Летум, продал их номадианам?..
Лейтенанты переглянулись. Смайлсон внимательно слушал.
— Я. Но теперь я — Летум Безликий, а это уже другой человек. Прежний Летум не знал, что такое влезть в шкуру бесправного раба.
Шкипер перестал смеяться.
— Возможно, так и есть. Однако это твои чувства и мысли, тебе в них и разбираться. Повлиять на ситуацию не смогут даже обещания. Ты заблуждался, только и всего.
Летум чувствовал, что багровеет. Кое-кто всегда говорил, что наследник слишком эмоционален. В данный момент он ненавидел Хоукинса и ухмыляющихся лейтенантов всем сердцем. Смайлсон оставался серьезен, но это ничего не меняло.
Недаром гласила пословица: «Не пытайся остановить пирата, когда тот завидел добычу». Не собирался этого делать и Летум. Сейчас он бессилен, будущее же скоро явит себя.
Он отошел в сторону, чувствуя себя тупицей и трусом. Ужасное сочетание, которое Летуму Вагнеру доводилось испытывать не так уж и часто. Причем каждый раз кто-то за это жестоко расплачивался.
Подойдя к Брану, он тихо спросил:
— Догадываешься, что с ними будет?
Великан вопросительно поднял брови, глянув на рабов. Бедняги жались под стволами игольных винтовок. Летум кивнул.
— Продадут? — предположил великан.
«Неужели догадаться было так трудно?» — спросил себя Летум. Он ожидал подвоха до самой последней минуты, однако не мог поверить, что «истребители Иных», — как еще называют пиратов, — окажутся такими ублюдками. Или же Хоукинс — единственное исключение?.. Похоже, что нет, если ему удается держать под контролем всю эту кодлу.
Несмотря на жестокость воспитания, Летум все еще оставался безнадежным романтиком. Он осознал это с удивлением и некоторой долей разочарования.
Бран брякнул первое, пришедшее на ум. Он не верил в то, что люди могут оказаться лучше, чем они есть, а потому смотрел в корень вещей. «С чего это пиратам, погибавшим во время абордажа, просто так отпускать ценный груз?» Это никак не вязалось с классическим образом космических флибустьеров — благородство таким ни к чему.
Летум постарался хорошенько усвоить урок. Это — настоящая жизнь, а не иллюзия таковой, порожденная грезами за крепкими стенами.
«Хороший урок, — подумал он, — по-настоящему ценный». Еще один пункт был добавлен к длинному списку долгов.
Летум поглядел на болдаргов. Те продолжали кружить вокруг рабов, шипеть и размахивать лапами, однако близко не приближались. Летум подумал о судьбе, уготовленной рабам. Все они принадлежали к его биологическому виду, являясь носителями человеческого генотипа, и от осознания этого Летуму стало особенно мерзко.
Болдаргия была адским местечком. Пустыня — плоская, как сковорода, раскаленная смертоносным излучением гиганского светила, — перемежалась кое-где унылыми полосками плодородной почвы. Жизнь зародилась под землей, где из примитивных пресмыкающихся появились болдарги. Там, где тепло и влажно, под каменными сводами сконденсировались настоящие озера. Вокруг же раскинулись прекрасные города, куда удавалось попасть только самым состоятельным туристам.
Однако туда рабов не пускали. Им был уготован тяжкий труд на заводах, посреди раскаленных машин и ядовитых испарений. Не хуже и не лучше того, что ожидало на Номаде. Судьба.
— Верно, — с запозданием ответил Летум. — Продадут. И знаешь, куда?
Бран медленно покачал головой.
— Хорошо, — кивнул Летум. И неожиданно признался: — Я рад, что ты и остальные остались.
Великан поглядел на него снизу вверх. Промолчал.
Летум продолжал глядеть на Иных. «Пристрелить обоих, — с ненавистью думал он. — Разрезать лазерами вдоль и поперек, оставив лишь золу и кипящие лужицы». Зеленые лучи могли взорвать черепа, словно гнилые дыни. Болдаргия найдет других экспедиторов, а Хоукинс — покупателей, только и всего. Но Летум мог потерять драгоценное время. Пришлось бы ждать подходящего момента, чтобы вцепиться в глотку толстяка, гораздо дольше… только и всего.
Он так ничего и не сделал. Стоял и смотрел, как удовлетворенные осмотром пресмыкающиеся подходят к капитану, вновь что-то обсуждают. Затем Хоукинс отдает Джонсону быстрый приказ. Лейтенант подбегает к своим людям: «Построить всех здесь, по пятеро в ряд!».
Летум стоял и смотрел, как рабов строят в колонну. Пираты кричат и ругаются, вовсю орудуя прикладами винтовок, но апатичные рабы еле передвигают ногами. Во глазах — ни искры разума.
Рота Летума, оттесненная в сторону, завистливо наблюдала.
— Приведи их сюда, — велел он Брану.
Минуту спустя рота привычно выстроилась под стыковочным шлюзом. Летум сделал несколько шагов вдоль строя. Своего лица он практически не чувствовал, — по причине отсутствия привычных мышц, — подозревая, что и без мимики выглядит достаточно сурово.
— Что происходит в данный момент, солдаты? — спросил он. — Тот, кто знает, пусть выйдет из строя.
Пираты заворчали. Из строя вышел Цапля — высокий и худой, с непропорционально длинными ногами.
— Капитан продает рабов, сэр!
— В строй, — рыкнул Летум. — И убери с лица эту дурацкую ухмылку.
Цапля повиновался, однако захихикали другие. Летум подскочил к ближайшему и без замаха ударил в живот. Пират, не ожидавший от капрала такого проворства, сложился пополам. Его сосед расхохотался в полный голос, за что и получил от Летума в солнечное сплетение. Разинув рот, он глотал воздух, словно выброшенная на берег рыба, но капрал уже шел вдоль строя. Правой, левой, правой… Любой, кто не успел принять серьезное выражение лица, получал жестокий удар по корпусу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41