— О, я мечтаю, чтобы за моей спиной стояли парнишки вроде тебя, дружище! — усмехнулся Мэрфи, чувствуя на себе любопытные взгляды зрителей. — Ты в прекрасной форме, Габи. Нам с Катей страшно не хочется заливаться слезами, когда крабы начнут стрелять в твою крепкую голову.
Мика тонко улыбнулся и ласково ответил:
— Однажды, дорогой друг, мы вернемся из космоса и окажемся… далеко от Виктора Стукалова. Тогда мы с тобой проверим… нашу дружбу.
Он вежливо кивнул Кате и, слегка ссутулившись, пошел прочь, поигрывая плечевыми мускулами и захватывая пальцами воздух. Он направился к своей торпеде, тяжело ступая огромными ножищами, пружинящими подобно стальным тросам.
— Присматривай за ним. — Катя следила за тем, как он уходил. — Он бы с радостью прикончил тебя… но риск слишком велик. Майор Стукалов не любит шутить. Если кто-то из вас задумает убить другого… — Она отмахнулась и прижалась к нему еще крепче.
— Пусть он катится ко всем чертям! — он улыбнулся и обнял ее. — Надо идти, но, пожалуйста, не волнуйся ты так. Мы с Микой не собираемся разбивать друг другу головы. Здесь полно крабов. — Он ласково провел рукой по ее светлым волосам. — Эй, я готов изобразить из себя Мистера Волшебника!
Шлепнув ее по заду и наградив звучным поцелуем, он побежал к люку своей торпеды. Когда Мэрфи влезал в уже закрывающийся люк, он услышал торопящие крики Фила Круза. Сел на сиденье, откинулся назад, и тотчас прозвучала стартовая команда майора Данбер. А секунду спустя сила тяжести чуть не разнесла его на куски — торпеда рванулась к станции Тахаак, навстречу судьбе.

* * *
Светлана Детова вошла в свою комнату. Она старалась привести мысли в порядок. На подставке около монитора покоился удивительный обруч Ахимса. Его золотой каркас в свете потолочной панели отливал зловещим красным цветом, напоминающим цвет крови. Она подошла поближе, вглядываясь в хрупкий металл, руки ее подрагивали от возбуждения.
В целом план казался ей довольно нелепым. Но все произошло так стремительно. Сколько ошибок я сделала в программах? Что, если Толстяк заметит обман? Что, если он узнает какую-то сцену?
Трясущимися руками она взялась за обруч, прохладный металл ожег ее кожу. Несмотря на то что он сохранял комнатную температуру, он показался ей раскаленным.
— Я не фокусник, Шейла. Во мне нет ничего от волшебника — даже очень низкого пошиба. Что, если я что-то упустила? Сейчас уже слишком поздно.
Когда она усаживалась на удобное кресло, то почти не видела пустой экран, находящийся перед глазами. Все ее внимание было направлено на мерцающий золотым светом обруч. Что, если у меня не хватит ума? Если я не смогу этого сделать?
Она представила улыбку Сэма, его нежное прикосновение и мягкий голос. Неужели очень скоро все они станут мертвецами? Шейла взяла ее на пушку в последнюю минуту этими байками об открытой двери. Скорее всего Толстяк ответит на их действия тем, что перекроет гравитационные заслоны и в ярости устроит на Земле катаклизм. А потом уже обрушит свой гнев на них.
— Последний бой, — прошептала она, надевая обруч. Разрозненные фразы Ахимса мелькнули в ее мозгу. Она взяла свои заметки, пробежалась взглядом по замысловатым памятным закорючкам, которые должны помочь ей напасть на след, провести по верному пути внедрения в систему.
И все еще она медлила, не решаясь запустить первую программу. Во рту пересохло: Светлана вспомнила последний взгляд, брошенный ею на Землю из пузыря, поднимавшегося над планетой. Весь тот мир, все те люди, заводы, птицы, даже рыбы и насекомые — все, что осталось там, далеко, теперь находилось в ее руках. Теперь ответственность целиком ложилась на нее. Не так важно, что будут предпринимать Виктор и Сэм — Светлана Детова определит их будущее, сделав единственную отчаянную попытку. Все зависит от того, насколько хорошо продуман мастерский план Шейлы Данбер — и насколько хорошо он будет исполнен.
Если бы у нас было больше времени! Люди всегда так говорят. Если бы… если бы…
Усилием воли она разжала кулаки и положила потные ладони на гладкую ткань Ахимса.
Но хватит нервничать, пора взять себя в руки. Светлана собралась с мыслями, тяжело перевела дыхание и приказала компьютеру задействовать первую из своих программ. Находясь в полном одиночестве, она должна противопоставить свой разум, свой опыт и свою хитрость могуществу Ахимса.

* * *
Сэм не вслушивался в слова, доносящиеся из наушников, — он вытаскивал из кармана конверт с указаниями Шейлы. Торпеда рванулась, его вдавило в мягкое пружинящее кресло. Он быстро просмотрел тоненькие изящные странички.
Улыбка медленно начала расползаться по его лицу, обнажая крупные белые зубы.
— Я последний из сукиных сынов, черт побери! Будь благословенно сердце Шейлы Данбер!
Пашти ползли прочь, стрекоча, как цикады в знойный летний вечер, их стрекотание сопровождалось свистом турбин генератора.
— Почему мы не стреляем? — спросил Петерс, вертя головой из стороны в сторону, оглядывая суетящихся Пашти: они громоздились в панике друг на друга, от их вибрации дрожал под ногами пол.
— Стратегия, куриный мозг! — Сэм бросил ему короткую ухмылку. — Майор не хочет, чтобы первая встреча с людьми превратила их в кучу зловонного мяса. Улавливаешь?
— Что? — Глен Петерс наблюдал за Пашти, облизывая губы, держа ружье на изготовку. — Какого черта тогда мы…
— Заткнись и подчиняйся приказу!
— Вот дерьмо! — ворвался в уши голос Мэрфи. — Я еще не видел ни одного ружья! Какая-то чертовщина! Эти штуковины перепуганы до смерти! Боже, это все равно что сражаться со стадом баранов!
Сэм бежал за танком; странного вида квадратный дверной проем, ведущий к компьютерному и связному центру станции, был распахнут настежь. Над оборудованием причудливой формы нависали два красно-черных краба чуть больших размеров. Сэм ворвался в комнату. Танк оставался в коридоре, держа под прицелом помещение.
С разных сторон появились Андерсон и Уотсон, они шагали медленно, держа ружья в боевой готовности. Джин нервно сглотнул. Сэм видел, как по лицу его струится пот.
Один из крабов устремился вперед, и Сэм скомандовал:
— Не стрелять!
Он трижды нажал на спусковой крючок, и пули пробили дыры в полу перед носом Пашти. Существо немедленно отступило назад, издавая щелкающие звуки и жалобный шум. Оно дрожало, тряслось, в воздухе разнесся странный запах, напоминающий запах паленого волоса.
— Какая ситуация, Сэм? — прозвучал в наушниках голос Шейлы.
— Мы на связном пункте. Похоже, мы столкнулись с двумя большими крабами, они чуть темнее остальных, майор. Возможно, важные персоны. Самцы-господа.
— Очень хорошо. Сопротивляются? — Голос Шейлы был холоден и деловит.
— Нисколько. Смотрят на меня так, словно напуганы до смерти. Черт, по-видимому, они и не будут стрелять. Они пассивны.
— Я так и думала. — В голосе Шейлы звучало облегчение. — Я посылаю переводчика. Присматривай за ней.
— Переводчика? За ней? — Глаза Сэма сузились. — Вот дерьмо! Ведь путь от торпеды до этой комнаты не охраняется!
Интересно, зачем вообще были нужны здесь эти супердевочки из ЦРУ. Впрочем, это не его забота — распоряжалась Шейла.
Спустя три минуты из-за танка показалась Мэри Дак. Увидев Пашти, она резко остановилась. С ее руки свисал большой моток телефонного провода, который они запасли заранее. Ловкими движениями она установила приспособление, которое смастерил Мэйсон. Сэм вспомнил, что оно питалось от батареек.
Взглянув на него, Мэри сказала:
— Я готова к разговору с ними, капитан. Давайте посмотрим, чем все это закончится.
Аппарат застучал, завибрировал, защелкал, загромыхал. Пашти немедленно отреагировали, засновали взад-вперед, прищелкивая и дребезжа.
— Я спрашиваю, готовы ли они сдаться. Их ответ попадет прямо в компьютер к Шейле. — Она включила магнитофон, обычно исполнявший голубые блюзы. На этот раз послышались характерные звуки Пашти. Услышав эти звуки, Пашти опять пришли в движение, опять залопотали и защелкали.
Сэм облизал губы, чувствуя, как пот струится по его лбу. Что же, черт побери, затеяла Шейла?

* * *
Торпеда пробила брешь в обшивке станции. Гравитация изменилась, и их стало мотать из стороны в сторону из-за углового ускорения. Наконец торпеда замерла. Лицо Виктора приняло лукавое выражение.
— Пошли! — приказал он. Три танка двинулись вверх и наружу, громыхая орудиями на выезде из люка. — Бронемашинам не стрелять! Сразу после выхода группа номер один занимает оборонительную позицию по периметру. Повторяю, не стрелять! Ждать моих распоряжений!
Неделин и Оганский мрачно смотрели на него. Он выбрался на волю и оказался окруженным теплым сухим воздухом станции. Охраняя брешь, танки выстроились в форме треугольника. Где-то вдали прозвучали ружейные выстрелы.
Под прикрытием танков спецназовцы образовали шеренги по обеим сторонам коридора. Виктор подключился к линии.
— Габания! Маленков! Не стрелять! Повторяю: не стрелять! Гоните Пашти к центру станции. Повторяю: не открывайте огонь первыми! Это приказ сверху! Подтвердите прием.
— Прием. Первыми не стрелять! — откликнулся Маленков.
— Понял, майор, — присоединился Габания. На связь вышел женский голос, говорящий что-то неразборчивое. Голос, похоже, принадлежал Риве Томпсон.
Виктор нажал на кнопку вызова.
— Шейла? Что это? Ты здесь?
В ответ прозвучали несколько слов на английском. Тысяча чертей! Переводчики!
— Внимание, спецназ! Переводчики не работают. Если возникнут проблемы…
— Майор Стукалов? Говорит Катерина. Майор Данбер хотела сказать вам, что все идет по плану. Пожалуйста, начинайте наступление.
Виктор вздохнул и скомандовал:
— Наступайте и собирайте пленных в Совещательной Палате. Рисковать не надо, ребята, но и не убивать безоружных. Рассматривайте все это как совместные учения, ясно?
— Да!
— Пошли! — Виктор двинулся за танками, которые пробивали перегородки, ведущие к центральным коридорам. Ноздри его защекотал странный аромат, напоминающий запах арабского кофе. Перед ними, толпясь и толкаясь, бежали в панике Пашти, издавая присущие только им звуки и шумы.
— Катерина? Как там АСАФ? Ты можешь говорить с ними?
— С помощью майора Томпсон, сэр. Мы встретимся в Совещательной Палате. Сейчас я тяну провод за наступающей группой Маленкова.
— Понял.
Неналаженная связь? Изменение приказа в последнюю минуту? Виктор недоумевал, не улавливая логики в событиях. Черт знает что может из этого получиться.
Виктор не удосужился проверить, выставлены ли часовые возле торпеды. Его не удивило, что по их следам шла сотрудница КГБ, тянувшая за собой провод. Он был хорошим советским офицером, действия КГБ его не касались. Оставалось уповать на то, что Шейла знает, что делает.

ГЛАВА 26
— Первый Советник! — в сеть ворвался громоподобный голос Аратака, охваченного страхом и истерией. — Гомосапиенсы пробили обшивку станции! Я чувствую, как они крушат стены! Фиолетовая смерть! Неужели они выпустят воздух? Неужели они собираются уничтожить нас холодом и падением давления? Они хотят, чтобы мы умерли во тьме? Мое потомство! Фиолетовые проклятия гомосапиенсам! Что будет с моим потомством?
— Спокойнее! — скомандовал Раштак, забывая, что всего минуту назад он заорал от страха, как безумный. — Не теряй голову, Аратак! Думай! Готовься к бегству в атмосферном костюме! А вдруг мы еще сможем сделать что-нибудь? Возможно, мы…
Сенсорные передатчики содрогнулись под его усиками.
— Фиолетовые небеса! Что это?
— Они наступают отовсюду! — Аратак поднял глаза вверх. — Я чувствую вибрации! У них внутри машины! Я слышу, что рабы и самки охвачены паникой! Пашти сбегаются отовсюду! Стены сотрясаются от взрывов! Гомосапиенсы нас окружают!
— Они убивают? Ты чувствуешь убийство? — Сам Раштак ничего не чувствовал, потому что его ноги, покрытые сенсорными усиками, были пристроены к компьютеру, а кроме того, постоянно дрожал пол, и он уже не понимал, что ему кажется, а что происходит на самом деле.
— Я не могу… — Аратак отключился. В ужасе заверещал Еетак.
Раштак увеличил проекцию и увидел первого в своей жизни гомосапиенса. Фиолетовые безумства! Откуда выползли такие чудовищные существа? Их атмосферные костюмы туго обтягивали мягкие ткани тела. Аратак и Еетак вдвоем сделали шаг навстречу гомосапиенсам, потоком хлынувшим из дверей. Один из них излучал более светлое сияние, он явно был южанином — если можно доверять голограммам Ахимса. Он поднял твердый черный инструмент, и пол перед советниками взорвался брызгами горячего металла.
Крики ужаса Пашти не смогли заглушить грохота оружия. Фиолетовый кошмар! Фиолетовое расчленение! Что же это за существа?
Раштак слышал шорохи. Ему с трудом удалось сосредоточиться на экране центрального компьютера: то, что происходило в Совещательной Палате, вызвало слезы на его глазах. Совещательная Палата наполнялась неясными тенями рабов:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80