»
Наемник был рад, что Матрона Бэнр сказала это, не вынуждая его говорить самому. Он обдумал неожиданное заключение, затем широко ухмыльнулся и склонился в восхищенном поклоне. Матрона Бэнр хотела чтобы другие, в частности Эл-Видденвелп, ошибочно решили, что она наймет Бреган Д'Эрт шпионить за Облодра. Таким способом К'йорл будет выведена из равновесия, вынужденная искать несуществующих призраков.
«Мне нет дела до К'йорл, от нее нужны только рабы», продолжала Матрона Бэнр. «Если она не будет следовать приказам, Дом Облодра скинут в Клаурифт, и позабудут.»
Ее тон, демонстрировавший абсолютную уверенность в своих силах, впечатлил наемника. «Если первый и второй Дома объединились, какой выбор у К'йорл?», спросил он.
Матрона Бэнр размышляла, как будто Джарлаксл напомнил ей о чем-то. Она отбросила свои мысли, и продолжала. «У нас нет времени обсуждать твою встречу с Триэль», сказала она, и Джарлаксл был немало удивлен, он полагал, что основной причиной его визита в Дом Бэнр являлось именно это. «Я хочу, чтобы ты занялся планированием нашего движения к крепости дварфов. Мне нужны карты всех этапов пути, и детальное описание подходов к Митриловому Залу, чтобы Дантраг и его генералы могли спланировать атаку.»
Джарлаксл кивнул. Естественно, он не собирался спорить с опасной матроной-матерью. «Мы можем послать шпионов в глубь комплекса..» начал он, но Бэнр снова нетерпеливо прервала его.
«Они нам не нужны», просто сказала она.
Джарлаксл поглядел с любопытством. «Последняя наша экспедиция не добралась до самого Митрилового Зала», напомнил он.
Губы Матроны Бэнр искривились в злобной улыбке, заразительной ухмылке заставившей Джарлаксла с нетерпением ждать, какие откровения за ней последуют. Матрона-мать медленно достала из глубин своих одежд цепочку, на которой болталось кольцо, сверкавшее белизной кости, и сделанное, судя по всему, из зуба. «Знаешь, что это?» спросила она, демонстрируя предмет.
«Говорят, это зуб короля дварфов, и в кольце поймана в ловушку его душа», ответил наемник.
«Король дварфов», эхом повторила Матрона Бэнр. «А ты ведь знаешь, королевств дварфов не так много.»
Джарлаксл сдвинул брови, затем его лицо прояснилось. «Митриловый Зал?», спросил он.
Матрона Бэнр кивнула. «Судьба подарила мне удивительное совпадение», объяснила она. «В этом кольце душа Гандалуга Баттлхаммер, Первого короля Митрилового Зала, Прародителя клана Баттлхаммера».
В разуме Джарлаксла закружились возможные варианты. Ничего удивительного, что Лолт приказала Вирне преследовать своего беглого брата! Дриззт был просто связью с поверхностью, пешка в большой игре завоеваний.
«Гандалуг говорит со мной», голос Матроны Бэнр напоминал урчание кошки. «Он помнит Митриловый Зал».
В этот момент вошла Сос'Ампту Бэнр, проигнорировав Джарлаксла и остановившись перед своей матерью. Матрона-мать не разозлилась на нее, как мог ожидать наемник учитывая ее вторжение, а напротив, глянула на нее с любопытством и разрешила говорить.
«Матрона Мез'Барриз Армго теряет терпение», сказала Сос'Ампту.
В часовне, понял Джарлаксл, поскольку Сос'Ампту отвечала за великолепную часовню Бэнр и редко покидала ее. Наемник на мгновение задумался. Мез'Баррис – матрона-мать Дома Барризон Дель'Армго, второго по положению в городе. С чего бы ей быть в гостях у Бэнр, если, как объявила Матрона Бэнр, Барризон Дель'Армго уже согласились на участие в войне? В самом деле, с чего бы вдруг?
«Возможно, вам лучше сначала повидаться с Матроной Мез'Барриз», лукаво сказал наемник Матроне Бэнр. Старая матрона с одобрением восприняла замечание. Это демонстрировало ей, что ее любимый шпион не теряет ясности мышления.
«С К'йорл было сложнее», ответила Бэнр. «Ожидание делало ее характер еще более мерзким чем обычно. Мез'Барриз куда спокойнее, и лучше понимает возможные преимущества. Она согласится на войну с дварфами.»
Матрона Бэнр и наемник прошли к мраморному цилиндру, Сос'Ампту уже ждала внутри. «Кроме того,» добавила первая матрона-мать, со злобной ухмылкой, «теперь, когда Дом Облодра вошел в союз, какой выбор остался у Мез'Барриз?»
Она была великолепна эта старуха, решил Джарлаксл. Просто великолепна. Кинув последний печальный взгляд на алмазы в рукоятках трона, он глубоко вздохнул и последовал за двумя женщинами из крепости Дома Бэнр.
Глава 4
Огонь в ее глазах
Кэтти-бри обернула вокруг себя серый плащ, чтобы скрыть кинжал и маску, которые дал ей Регис. Пока она приближалась к покоям Бруенора, ее обуревали смешанные чувства; она хотела, чтобы дварф был здесь, и в то же время надеялась что его не окажется на месте.
Как она может уйти не повидавшись в последний раз с Бруенором, своим отцом? Но нынешний дварф казался Кэтти-бри лишь своей оболочкой, старой развалиной, ожидающей смерти. Ей не хотелось видеть его таким, не хотелось запоминать такой его облик, отправляясь в Подземье.
Она подняла руку, чтобы постучатся в дверь его комнаты, но вместо этого просто мягко приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Она заметила стоявшего, в стороне от горящего камина, дварфа, но это был не Бруенор. Тиббледорф Пвент, дварф-берсерк, прыгал кругами, явно пытаясь поймать надоедливое насекомое. Как обычно, он носил свои доспехи, утыканные торчавшими отовсюду (в том числе на перчатках, наколенниках и локтях) в разных направлениях шипами. Броня скрипела при прыжках, этот звук чрезвычайно раздражал Кэтти-бри. Открытый шлем Пвента лежал на кресле позади него, шип на макушке шлема был почти с пол дварфа. Как могла видеть Кэтти-бри, берсерк был почти лыс, оставшиеся тонкие пряди черных волос покрывали его голову с боков, переходя в огромную, кудрявую черную бороду.
Кэтти-бри открыла дверь чуть шире, и увидела сидящего напротив слабого огня Бруенора, который отсутствующе пытался сдвинуть хворост, чтобы угасающие искры вновь ожили. Его осторожное прикосновение к сияющей палке заставило Кэтти-бри моргнуть. Не так давно, она помнила, король просто потянулся бы в горящий очаг и раздробил мешающую палку голой рукой.
Посмотрев на Пвента (он что-то усиленно жевал, и Кэтти-бри искренне понадеялась что это было не насекомое), девушка вошла в комнату, на ходу проверяя, надежно ли укрывает ее вещи плащ.
«Приветик!» выдавил Пвент между жеванием. Заглушая брезгливость при мысли о том, что он поедает насекомое, в Кэтти-бри проснулось удивление – как же он умудряется так долго его жевать!?
«Тебе бы не помешала борода!», крикнул берсерк свое обычное приветствие. Еще с первой их встречи вечно грязный дварф утверждал, что Кэтти-бри стала бы очаровательнейшей женщиной, если бы только отрастила бороду.
«Я стараюсь», ответила Кэтти-бри. «Ты же заставил меня пообещать, чтобы я не брила лицо еще когда мы познакомились.» Она потрепала берсерка по голове, и пожалела об этом, почувствовав оставшийся на ладони жирный след.
«Хорошая девочка!», ответил Пвент. Обнаружив еще что-то летящее он бросился в погоню.
«Куда ты собралась?» потребовал Бруенор даже не дав Кэтти-бри поздороваться.
Кэтти-бри вздохнула при виде угрюмого лица ее отца. Как же она мечтала вновь увидеть его улыбку! Кэтти-бри заметила рану на его лбу, царапина только покрывавшаяся коркой. Насколько она знала, несколько ночей назад он заговорившись врезался в тяжелую деревянную дверь, в то время как два молодых дварфа отчаянно старались удержать его. Вместе с жутким шрамом, проходившим через лоб к челюсти через глазницу, это придавало старому дварфу весьма потрепанный вид.
«Так куда ты идешь?», сердито повторил Бруенор.
«Сеттлстоун», солгала девушка, имея в виду город варваров, народа Вулфгара, у подножия гор от восточных ворот Митрилового Зала. «Племя строит курган в честь Вулфгара.» Кэтти-бри сама удивилась, как легко пришла к ней ложь; она всегда могла убедить Бруенора, частенько использовала при этом полу-истину и игры со смыслом чтобы обойти правду, но никогда она так прямо не обманывала его.
Напомнив себе о важности своей цели она глядела рыжебородому дварфу в глаза, продолжая: «Я хочу быть там прежде чем они начнут. Если уж они хотят это сделать, пусть тогда сделают хорошо. Меньшего Вулфгар не заслуживает.»
Единственный глаз Бруенора затуманился, став еще более тусклым, и израненный дварф отвернулся от Кэтти-бри, вернувшись к своему бесполезному ковырянию в огне, выдавив из себя вялый кивок согласия. Не секрет, что Бруенор не любил разговоры о Вулфгаре – он даже ударил одного из жрецов, настаивававшего, что согласно традициям Эйджис-фанг не имел права на самое почетное место в Зале Думатона, ведь им владел человек, а не дварф.
Кэтти-бри заметила, что доспехи Пвента прекратили скрип, и оглянулась на берсеркера. Он стоял у открытой двери, печально оглядывая Кэтти-бри и спину Бруенора. Кивнув девушке он тихо, как только мог (для закованого в ржавую броню дварфа-берсеркера) вышел из комнаты.
Кэтти-бри была явно не единственной, кому не нравилась развалина, в которую превратился Бруенор Баттлхаммер.
«Они сочувствуют тебе», заметила она Бруенору, который казалось не слушал. «Все в Митриловом Зале тепло говорят о своем раненом короле.»
«Закрой свой рот», проворчал Бруенор сквось сжатые губы. Он все также сидел глядя в огонь.
Кэтти-бри знала, что этот намек на угрозу был пустым, еще одно напоминание о падении Бруенора. В прошлом, когда Бруенор Баттлхаммер предлагал кому-то заткнуться, его слушались, или Бруенор затыкал адресата сам. Теперь же, после схваток со жрецом и с дверью огонь в Бруеноре угасал, подобно огню в его очаге.
«Ты будешь ковырятся там до конца дней?» спросила Кэтти-бри пытаясь разозлить его, раздуть угли гордости Бруенора.
«Раз мне это нравится», – слишком тихо ответил дварф.
Кэтти-бри опять вздохнула, и намеренно дернула плащ на бедрах, открывая волшубную маску и украшенный кинжал Энтрери. Хотя девушка намеревалась идти одна, и не хотела объявлять обо всем Бруенору, она молилась чтобы в Бруеноре осталось достаточно жизни, чтобы он смог заметить.
В тишине проходили долгие минуты, только изредка потрескивали угли и шипело сырое дерево.
«Вернусь когда вернусь!» разочарованно заявила женщина и направилась к двери. Бруенор отсутствующе махнул ей через плечо, даже не обернувшись.
Кэтти-бри помедлила у двери, открыла и тихо закрыла ее, но не покинула комнату. Выждала несколько мгновений, не поверив что Бруенор все так же будет сидеть у огня. Затем проскользнула по комнате и через дверной проем, в спальню дварфа.
Кэтти-бри подошла к большому дубовому шкафу – дар от народа Вулфгара, полированное дерево блестело, по бокам его были вырезаны изображения Эйджис-фанга, могучего молота созданного Бруенором. Кэтти-бри остановилась, несмотря на то, что надо было выбираться отсюда пока Бруенор не обратил на нее внимания, и посмотрела на рисунки, вспоминая Вулфгара. Ей никогда не смирится с этой потерей. Она знала это, но также знала и то, что время траура для нее заканчивается, ей нужно снова приниматься за дела живущих. Особенно теперь, напомнила себе Кэтти-бри, когда еще один ее друг идет навстречу опасности.
В каменной шкатулке на шкафу Кэтти-бри нашла то, что искала: маленький медальон на серебрянной цепочке, дар Бруенору от Алустриэль, Леди Сильверимуна. Во время первого путешествия друзей в Митриловый Зал они потеряли Бруенора, решили что он погиб. Однако он смог выбраться, избежав враждебных серых дварфов, объявивших Митриловый Зал своей собственностью, и с помощью Алустриэль нашел Кэтти-бри в Лонгсэддле, деревне на юго-западе. Дриззт и Вулфгар давно ушли на юг, разыскивая Региса плененного Энтрери.
Тогда Алустриэль и подарила Бруенору заколдованный медальон. Внутри его был маленький портрет Дриззта, и с ним дварф смог следовать за дроу. Направление на Дриззта и расстояние до него можно было определить по теплу, шедшему от медальона.
Сейчас металл был холоден, холоднее воздуха в комнате, и для Кэтти-бри это означало что Дриззт уже очень далеко от нее.
Кэтти-бри открыла медальон, и вгляделась в точное изображение дорогого друга – дроу. Она раздумывала, стоит ли брать его. Вообще-то, отвести ее к Дриззту скорее всего могла и Гвенвивар, стоит только найти его след, и она обдумывала еще и то, что, быть может, когда Бруенор все узнает от Региса огонь вновь вернется в его глаза, и он кинется в погоню.
Кэтти-бри нравилась мысль о возрожденном Бруеноре, она хотела бы чтобы отец кинулся ей на помощь, спасать Дриззта, но это была надежда ребенка, понимала она, нереальная, а то и опасная.
Кэтти-бри захлопнула медальон и взяла его в руки. Выскользнула из спальни и прокралась через комнату (рыжебородый дварф все так же сидел у огня, а мысли его витали далеко-далеко), затем бросилась через залы верхних уровней, боясь что если она сейчас же не отправится в путь, то окончательно потеряет решимость.
Уже снаружи она вновь оглядела медальон, понимая что забрав его разрушила все шансы на то, что Бруенор последует за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Наемник был рад, что Матрона Бэнр сказала это, не вынуждая его говорить самому. Он обдумал неожиданное заключение, затем широко ухмыльнулся и склонился в восхищенном поклоне. Матрона Бэнр хотела чтобы другие, в частности Эл-Видденвелп, ошибочно решили, что она наймет Бреган Д'Эрт шпионить за Облодра. Таким способом К'йорл будет выведена из равновесия, вынужденная искать несуществующих призраков.
«Мне нет дела до К'йорл, от нее нужны только рабы», продолжала Матрона Бэнр. «Если она не будет следовать приказам, Дом Облодра скинут в Клаурифт, и позабудут.»
Ее тон, демонстрировавший абсолютную уверенность в своих силах, впечатлил наемника. «Если первый и второй Дома объединились, какой выбор у К'йорл?», спросил он.
Матрона Бэнр размышляла, как будто Джарлаксл напомнил ей о чем-то. Она отбросила свои мысли, и продолжала. «У нас нет времени обсуждать твою встречу с Триэль», сказала она, и Джарлаксл был немало удивлен, он полагал, что основной причиной его визита в Дом Бэнр являлось именно это. «Я хочу, чтобы ты занялся планированием нашего движения к крепости дварфов. Мне нужны карты всех этапов пути, и детальное описание подходов к Митриловому Залу, чтобы Дантраг и его генералы могли спланировать атаку.»
Джарлаксл кивнул. Естественно, он не собирался спорить с опасной матроной-матерью. «Мы можем послать шпионов в глубь комплекса..» начал он, но Бэнр снова нетерпеливо прервала его.
«Они нам не нужны», просто сказала она.
Джарлаксл поглядел с любопытством. «Последняя наша экспедиция не добралась до самого Митрилового Зала», напомнил он.
Губы Матроны Бэнр искривились в злобной улыбке, заразительной ухмылке заставившей Джарлаксла с нетерпением ждать, какие откровения за ней последуют. Матрона-мать медленно достала из глубин своих одежд цепочку, на которой болталось кольцо, сверкавшее белизной кости, и сделанное, судя по всему, из зуба. «Знаешь, что это?» спросила она, демонстрируя предмет.
«Говорят, это зуб короля дварфов, и в кольце поймана в ловушку его душа», ответил наемник.
«Король дварфов», эхом повторила Матрона Бэнр. «А ты ведь знаешь, королевств дварфов не так много.»
Джарлаксл сдвинул брови, затем его лицо прояснилось. «Митриловый Зал?», спросил он.
Матрона Бэнр кивнула. «Судьба подарила мне удивительное совпадение», объяснила она. «В этом кольце душа Гандалуга Баттлхаммер, Первого короля Митрилового Зала, Прародителя клана Баттлхаммера».
В разуме Джарлаксла закружились возможные варианты. Ничего удивительного, что Лолт приказала Вирне преследовать своего беглого брата! Дриззт был просто связью с поверхностью, пешка в большой игре завоеваний.
«Гандалуг говорит со мной», голос Матроны Бэнр напоминал урчание кошки. «Он помнит Митриловый Зал».
В этот момент вошла Сос'Ампту Бэнр, проигнорировав Джарлаксла и остановившись перед своей матерью. Матрона-мать не разозлилась на нее, как мог ожидать наемник учитывая ее вторжение, а напротив, глянула на нее с любопытством и разрешила говорить.
«Матрона Мез'Барриз Армго теряет терпение», сказала Сос'Ампту.
В часовне, понял Джарлаксл, поскольку Сос'Ампту отвечала за великолепную часовню Бэнр и редко покидала ее. Наемник на мгновение задумался. Мез'Баррис – матрона-мать Дома Барризон Дель'Армго, второго по положению в городе. С чего бы ей быть в гостях у Бэнр, если, как объявила Матрона Бэнр, Барризон Дель'Армго уже согласились на участие в войне? В самом деле, с чего бы вдруг?
«Возможно, вам лучше сначала повидаться с Матроной Мез'Барриз», лукаво сказал наемник Матроне Бэнр. Старая матрона с одобрением восприняла замечание. Это демонстрировало ей, что ее любимый шпион не теряет ясности мышления.
«С К'йорл было сложнее», ответила Бэнр. «Ожидание делало ее характер еще более мерзким чем обычно. Мез'Барриз куда спокойнее, и лучше понимает возможные преимущества. Она согласится на войну с дварфами.»
Матрона Бэнр и наемник прошли к мраморному цилиндру, Сос'Ампту уже ждала внутри. «Кроме того,» добавила первая матрона-мать, со злобной ухмылкой, «теперь, когда Дом Облодра вошел в союз, какой выбор остался у Мез'Барриз?»
Она была великолепна эта старуха, решил Джарлаксл. Просто великолепна. Кинув последний печальный взгляд на алмазы в рукоятках трона, он глубоко вздохнул и последовал за двумя женщинами из крепости Дома Бэнр.
Глава 4
Огонь в ее глазах
Кэтти-бри обернула вокруг себя серый плащ, чтобы скрыть кинжал и маску, которые дал ей Регис. Пока она приближалась к покоям Бруенора, ее обуревали смешанные чувства; она хотела, чтобы дварф был здесь, и в то же время надеялась что его не окажется на месте.
Как она может уйти не повидавшись в последний раз с Бруенором, своим отцом? Но нынешний дварф казался Кэтти-бри лишь своей оболочкой, старой развалиной, ожидающей смерти. Ей не хотелось видеть его таким, не хотелось запоминать такой его облик, отправляясь в Подземье.
Она подняла руку, чтобы постучатся в дверь его комнаты, но вместо этого просто мягко приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Она заметила стоявшего, в стороне от горящего камина, дварфа, но это был не Бруенор. Тиббледорф Пвент, дварф-берсерк, прыгал кругами, явно пытаясь поймать надоедливое насекомое. Как обычно, он носил свои доспехи, утыканные торчавшими отовсюду (в том числе на перчатках, наколенниках и локтях) в разных направлениях шипами. Броня скрипела при прыжках, этот звук чрезвычайно раздражал Кэтти-бри. Открытый шлем Пвента лежал на кресле позади него, шип на макушке шлема был почти с пол дварфа. Как могла видеть Кэтти-бри, берсерк был почти лыс, оставшиеся тонкие пряди черных волос покрывали его голову с боков, переходя в огромную, кудрявую черную бороду.
Кэтти-бри открыла дверь чуть шире, и увидела сидящего напротив слабого огня Бруенора, который отсутствующе пытался сдвинуть хворост, чтобы угасающие искры вновь ожили. Его осторожное прикосновение к сияющей палке заставило Кэтти-бри моргнуть. Не так давно, она помнила, король просто потянулся бы в горящий очаг и раздробил мешающую палку голой рукой.
Посмотрев на Пвента (он что-то усиленно жевал, и Кэтти-бри искренне понадеялась что это было не насекомое), девушка вошла в комнату, на ходу проверяя, надежно ли укрывает ее вещи плащ.
«Приветик!» выдавил Пвент между жеванием. Заглушая брезгливость при мысли о том, что он поедает насекомое, в Кэтти-бри проснулось удивление – как же он умудряется так долго его жевать!?
«Тебе бы не помешала борода!», крикнул берсерк свое обычное приветствие. Еще с первой их встречи вечно грязный дварф утверждал, что Кэтти-бри стала бы очаровательнейшей женщиной, если бы только отрастила бороду.
«Я стараюсь», ответила Кэтти-бри. «Ты же заставил меня пообещать, чтобы я не брила лицо еще когда мы познакомились.» Она потрепала берсерка по голове, и пожалела об этом, почувствовав оставшийся на ладони жирный след.
«Хорошая девочка!», ответил Пвент. Обнаружив еще что-то летящее он бросился в погоню.
«Куда ты собралась?» потребовал Бруенор даже не дав Кэтти-бри поздороваться.
Кэтти-бри вздохнула при виде угрюмого лица ее отца. Как же она мечтала вновь увидеть его улыбку! Кэтти-бри заметила рану на его лбу, царапина только покрывавшаяся коркой. Насколько она знала, несколько ночей назад он заговорившись врезался в тяжелую деревянную дверь, в то время как два молодых дварфа отчаянно старались удержать его. Вместе с жутким шрамом, проходившим через лоб к челюсти через глазницу, это придавало старому дварфу весьма потрепанный вид.
«Так куда ты идешь?», сердито повторил Бруенор.
«Сеттлстоун», солгала девушка, имея в виду город варваров, народа Вулфгара, у подножия гор от восточных ворот Митрилового Зала. «Племя строит курган в честь Вулфгара.» Кэтти-бри сама удивилась, как легко пришла к ней ложь; она всегда могла убедить Бруенора, частенько использовала при этом полу-истину и игры со смыслом чтобы обойти правду, но никогда она так прямо не обманывала его.
Напомнив себе о важности своей цели она глядела рыжебородому дварфу в глаза, продолжая: «Я хочу быть там прежде чем они начнут. Если уж они хотят это сделать, пусть тогда сделают хорошо. Меньшего Вулфгар не заслуживает.»
Единственный глаз Бруенора затуманился, став еще более тусклым, и израненный дварф отвернулся от Кэтти-бри, вернувшись к своему бесполезному ковырянию в огне, выдавив из себя вялый кивок согласия. Не секрет, что Бруенор не любил разговоры о Вулфгаре – он даже ударил одного из жрецов, настаивававшего, что согласно традициям Эйджис-фанг не имел права на самое почетное место в Зале Думатона, ведь им владел человек, а не дварф.
Кэтти-бри заметила, что доспехи Пвента прекратили скрип, и оглянулась на берсеркера. Он стоял у открытой двери, печально оглядывая Кэтти-бри и спину Бруенора. Кивнув девушке он тихо, как только мог (для закованого в ржавую броню дварфа-берсеркера) вышел из комнаты.
Кэтти-бри была явно не единственной, кому не нравилась развалина, в которую превратился Бруенор Баттлхаммер.
«Они сочувствуют тебе», заметила она Бруенору, который казалось не слушал. «Все в Митриловом Зале тепло говорят о своем раненом короле.»
«Закрой свой рот», проворчал Бруенор сквось сжатые губы. Он все также сидел глядя в огонь.
Кэтти-бри знала, что этот намек на угрозу был пустым, еще одно напоминание о падении Бруенора. В прошлом, когда Бруенор Баттлхаммер предлагал кому-то заткнуться, его слушались, или Бруенор затыкал адресата сам. Теперь же, после схваток со жрецом и с дверью огонь в Бруеноре угасал, подобно огню в его очаге.
«Ты будешь ковырятся там до конца дней?» спросила Кэтти-бри пытаясь разозлить его, раздуть угли гордости Бруенора.
«Раз мне это нравится», – слишком тихо ответил дварф.
Кэтти-бри опять вздохнула, и намеренно дернула плащ на бедрах, открывая волшубную маску и украшенный кинжал Энтрери. Хотя девушка намеревалась идти одна, и не хотела объявлять обо всем Бруенору, она молилась чтобы в Бруеноре осталось достаточно жизни, чтобы он смог заметить.
В тишине проходили долгие минуты, только изредка потрескивали угли и шипело сырое дерево.
«Вернусь когда вернусь!» разочарованно заявила женщина и направилась к двери. Бруенор отсутствующе махнул ей через плечо, даже не обернувшись.
Кэтти-бри помедлила у двери, открыла и тихо закрыла ее, но не покинула комнату. Выждала несколько мгновений, не поверив что Бруенор все так же будет сидеть у огня. Затем проскользнула по комнате и через дверной проем, в спальню дварфа.
Кэтти-бри подошла к большому дубовому шкафу – дар от народа Вулфгара, полированное дерево блестело, по бокам его были вырезаны изображения Эйджис-фанга, могучего молота созданного Бруенором. Кэтти-бри остановилась, несмотря на то, что надо было выбираться отсюда пока Бруенор не обратил на нее внимания, и посмотрела на рисунки, вспоминая Вулфгара. Ей никогда не смирится с этой потерей. Она знала это, но также знала и то, что время траура для нее заканчивается, ей нужно снова приниматься за дела живущих. Особенно теперь, напомнила себе Кэтти-бри, когда еще один ее друг идет навстречу опасности.
В каменной шкатулке на шкафу Кэтти-бри нашла то, что искала: маленький медальон на серебрянной цепочке, дар Бруенору от Алустриэль, Леди Сильверимуна. Во время первого путешествия друзей в Митриловый Зал они потеряли Бруенора, решили что он погиб. Однако он смог выбраться, избежав враждебных серых дварфов, объявивших Митриловый Зал своей собственностью, и с помощью Алустриэль нашел Кэтти-бри в Лонгсэддле, деревне на юго-западе. Дриззт и Вулфгар давно ушли на юг, разыскивая Региса плененного Энтрери.
Тогда Алустриэль и подарила Бруенору заколдованный медальон. Внутри его был маленький портрет Дриззта, и с ним дварф смог следовать за дроу. Направление на Дриззта и расстояние до него можно было определить по теплу, шедшему от медальона.
Сейчас металл был холоден, холоднее воздуха в комнате, и для Кэтти-бри это означало что Дриззт уже очень далеко от нее.
Кэтти-бри открыла медальон, и вгляделась в точное изображение дорогого друга – дроу. Она раздумывала, стоит ли брать его. Вообще-то, отвести ее к Дриззту скорее всего могла и Гвенвивар, стоит только найти его след, и она обдумывала еще и то, что, быть может, когда Бруенор все узнает от Региса огонь вновь вернется в его глаза, и он кинется в погоню.
Кэтти-бри нравилась мысль о возрожденном Бруеноре, она хотела бы чтобы отец кинулся ей на помощь, спасать Дриззта, но это была надежда ребенка, понимала она, нереальная, а то и опасная.
Кэтти-бри захлопнула медальон и взяла его в руки. Выскользнула из спальни и прокралась через комнату (рыжебородый дварф все так же сидел у огня, а мысли его витали далеко-далеко), затем бросилась через залы верхних уровней, боясь что если она сейчас же не отправится в путь, то окончательно потеряет решимость.
Уже снаружи она вновь оглядела медальон, понимая что забрав его разрушила все шансы на то, что Бруенор последует за ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40