Пара лишних слов какой-нибудь подружке - и они будут использованы против меня на Совете.
– Я никому ничего не говорила, мама, - возразила Джен. Она попыталась высвободиться. - Мама, мне же больно…
Мелисса отпустила ее, но ярость в глазах не померкла.
– Сегодня вечером я должна победить на голосовании - иначе все потеряно. Неужели ты не понимаешь?
– Конечно, понимаю, - торопливо закивала Джен. - Ты только не волнуйся, мама, ты обязательно победишь. Я точно знаю.
– В противном случае мы все вернемся с Совета и пронзим себя мечами. Лучше честная смерть, чем жизнь под пятой "Властелина Панглота".
Джен с ужасом уставилась на мать. Неужели все так серьезно? Однако посмотрев ей в глаза, Джен поняла, что это так.
***
После ужина в неловком молчании Джен вернулась в свою комнату. Она собиралась поспать несколько часов, но ничего не вышло. Наконец она встала, накинула халат и вышла. Смеркалось. Через два часа начнется Совет, но сейчас Джен хотелось на некоторое время забыть и о нем, и о его возможных последствиях.
Она отправилась в резервацию мужчин. Отца ей удалось разыскать в мастерской. Он запаивал какую-то металлическую трубку шести футов длиной и четырех дюймов шириной. Увидев Джен, он отложил паяльник и широко заулыбался. Отец был хорош собой: большой, выразительный рот, привлекательные серо-голубые глаза, густые черные волосы. Джен знала, что похожа на него больше, чем на Мелиссу, по крайней мере внешне. Мать красила волосы в серебряный цвет, к чему ее обязывало положение, но от природы была белокурой, и к тому же высокой и стройной, а Джен - низкорослой и смуглой, как отец.
– Привет, Джен, - радостно сказал он и протянул руки, чтобы обнять ее.
Она не противилась краткому объятию, хотя в Минерве такие привычки не приветствовались. Общение дочерей с отцами никогда не запрещалось официально - это противоречило бы конституции Минервы, - но существовали негласные традиции, с которыми Джен пришлось познакомиться еще в раннем детстве. Она знала, что мать не одобряет ее отношений с отцом, хотя Мелисса открыто об этом никогда не говорила.
Отец пристально посмотрел на нее.
– Ты устала, - сказал он. - Плохо спишь?
– Дежурила. А вечером заседание…
Несколько секунд отец не сводил с нее обеспокоенного взора. Потом на лице его появилась улыбка, и, одобряюще похлопав дочь по плечу, он сказал:
– Уверен, все будет в порядке. Мелисса и ее сторонницы победят, вот увидишь.
Джен кивнула. Она хотела рассказать и об остальном, но решила, что не стоит. Неизвестно, как отец отнесется к словам матери о самоубийстве.
– Ладно. А что потом? - Джен провела ладонью по гладкой поверхности металлического цилиндра, поставленного на верстаке. - Ты правда думаешь, что это сработает?
На лице отца снова появилось беспокойство. Потом он решительно сказал:
– Я верю в Мелиссу. Она знает, что делает. Раз она сказала, что уничтожит Небесного Властелина, значит, так тому и быть. И не забывай: Богиня-Мать на нашей стороне. Она нас спасет.
– Конечно, - согласилась Джен.
Она знала, что неверие - кощунственно, но мысль о том, почему Богиня-Мать не спешит, чтобы избавить Минерву от Небесного Властелина, не давала ей покоя. Ведь скоро уже триста лет, как продолжается беззаконие…
Отец положил руку ей на плечо.
– Бедняжка Джен, - шутливо заметил он. - Так молода, а уже тащит на себе все беды мира.
Ей удалось улыбнуться ему, и она надеялась, что улыбка получилась. "Бедный папа, - подумала она, - пусть мне восемнадцать, а тебе за восемьдесят, но ребенок - это ты. И всегда им останешься". Она позавидовала наивной уверенности отца и пожалела, что не родилась мужчиной.
Уже темнело. По дороге домой она невольно смотрела в вечернее небо, ожидая, что вот сейчас Небесный Властелин вдруг вынырнет из тьмы, заслонив собой звезды: он принесет на крыльях своих возмездие восставшим…
С пустошей доносились крики, от которых невольно сжималось сердце. Чего в них было больше: отчаянья или ярости - она сказать не могла.
Глава 2
Плесень на лице старейшины Аведоны была обманчиво красива. Как, должно быть, красива сама смерть. Ярко-красная поросль покрывала левую часть ее лица, как пушок на персике. Она медленно, но верно сводила в могилу первую из старейшин Совета Аведону, которая в этот момент вкратце излагала план Мелиссы и аргументы его противниц. Джен заставила себя отвернуться и пробежала взором по галерее для зрителей, опоясывающей зал Совета. В секторе для мужчин она заметила Саймона. Он смотрел на нее, как обычно, с собачьей преданностью. Джен подавила тяжкий вздох.
Аведона закончила свою речь и передала ораторский жезл старейшине Анне, главной противнице Мелиссы. Когда заговорила Анна, у Джен екнуло сердце. Если ей удастся уговорить Совет провалить план Мелиссы… Джен не хотелось думать о последствиях, но в то же время она разделяла сомнения Анны по поводу Плана низвержения Небесного Властелина.
В привычном окружении зала Совета со старинными фресками на стенах сама мысль об их семейном самоубийстве казалась невероятной. Джен попробовала представить себе, как она достает из ножен меч и… Нет, она не сможет! А что сделает Мелисса, если она откажется? Неужели мать убьет ее? Но сейчас такое время, что все может случиться…
Она подавила дрожь и попыталась сосредоточиться на словах Анны. Анна стояла в самом центре круглого зала и обвиняюще указывала пальцем на Мелиссу, которая не спускала с нее мрачного взора.
– … И я повторяю, что план старейшины Мелиссы приведет к уничтожению Минервы! - говорила Анна звенящим голосом. - Глупо думать, что мы можем сбить Небесного Властелина или даже отпугнуть его. Если бы это было так просто, то наши предки или жители другого города давно бы справились с ним. Небесные Властелины правят миром уже триста лет, и для их низвержения нужно что-то большее, чем фейерверк старейшины Мелиссы. Я считаю, что мы немедленно должны отказаться от ее плана и уничтожить ракеты, пока не поздно!
Одобрительный шум послышался и из внутреннего круга, где сидели старейшины, и из внешних кругов, где находились их дочери. Лицо Мелиссы еще больше помрачнело, и на секунду она встретилась взглядом с Джен, которая сидела почти напротив нее. Джен показалось, что она смотрит в глаза чужой женщины. Мать исчезла, на ее месте сидит другая. Чужая и страшная.
Мелисса подняла руку, и Аведона предоставила ей слово. Она встала и заговорила:
– У нас остался один выход - следовать моему плану. Иначе этой зимой мы все вымрем от голода. Вы знаете, что после уплаты дани наши амбары с зерном опустеют. Непобедимость Небесного Властелина - миф, который давно пора развенчать. Все мы знаем, что пятьдесят или шестьдесят лет назад один из Небесных Властелинов разбился на северных землях во время бури. Его поразила молния. Что ж, найдется и у нас своя молния для "Властелина Панглота".
Снова послышался одобрительный шум, и Джен увидела, что слова матери многим пришлись по душе. Анна взмахнула ораторским жезлом и, как только зал утих, произнесла:
– Мы не знаем в точности, что случилось в тот раз. Это только слухи, распространяемые путешественниками. Возможно, на то была воля Богини-Матери, разбудившей силы природы, чтобы уничтожить Небесного Властелина. Откуда вы знаете, что ваши ракеты нанесут вред "Властелину Панглоту"?
Мелисса повернулась к Аведоне.
– Предоставь слово сестре Элен.
Аведона кивнула, и Мелисса сделала знак Элен, которая сидела в первом ряду галереи. Маленькая, хотя и выше Джен, и подвижная, она заправляла цехом литейщиков и претворяла в жизнь планы Мелиссы. Многие тайные знания были доступны ей, и, как подозревали, она знала слишком много о запретной и злой Науке Мужчин. За это ее недолюбливали, но ее, казалось, это не волновало.
– Повтори Совету то, что я пыталась втолковать ему прежде, - потребовала Мелисса. - Может быть, услышав это от специалиста, сомневающихся поубавится.
Элен нервно сглотнула слюну и неуверенно начала:
– Небесные Властелины держатся в воздухе, как вам известно, с помощью газов, которые легче воздуха. Это водород и гелий. Когда-то Небесные Властелины наполнялись только гелием, потому что он безопаснее. Гелий - инертный газ, а водород горит. За многие годы Небесные Властелины растеряли свой гелий из-за естественной утечки, несчастных случаев и прочего, а заменить его было нечем. Им пришлось использовать водород в качестве заменителя во многих газовых отсеках. Водород, в отличие от гелия, легко произвести с помощью процесса, называемого электролизом, который…
Мелисса, взмахнув рукой, оборвала ее.
– Не надо подробностей, - сказала она. - Мы хотим знать, много ли опасного газа содержится в Небесном Властелине.
Элен покраснела.
– Да, старейшина Мелисса. Должна сказать, что Небесные Властелины содержат гораздо больше водорода, чем гелия.
– Что делает их огнеопасными?
– Исключительно огнеопасными.
– Значит, наши ракеты с зажигательными бомбами нанесут большой ущерб?
Элен прокашлялась и громким голосом заявила:
– Думаю, мы сможем разнести "Властелин Панглот" на куски.
Послышался взволнованный шум. Но он тут же стих, как только Анна спросила:
– А ты уверена, что они не научились делать безопасный газ? Или не изобрели новый?
– Нет, - сказала Элен, покачав головой. - Наука этого не допускает. Я могу объяснить…
На этот раз ее перебила сама Аведона:
– Достаточно разговоров о Науке Мужчин в этом зале. Мы верим тебе на слово. Сядь, сестра Элен.
Элен поспешно опустилась на свое место; лицо ее пылало. Анна воспользовалась моментом, чтобы заявить во всеуслышание:
– Наука Мужчин - вот оно, позорное пятно на плане Мелиссы. Ракеты! - процедила она. - Такое оружие противоречит конституции, более того - оно кощунственно! Богиня-Мать отвернется от нас, если мы воспользуемся оружием мужчин!
– То же самое в свое время говорили и об огнеметах, но Богиня-Мать ничем не выразила своего недовольства, - сказала Мелисса.
– Неужели? Если так, то почему наши посевные земли поразило опустошение? И что нам дало это оружие? - спросила Анна.
– Не будь его, весь город был бы похоронен под плесенью. Огнеметы - единственное эффективное оружие против спор. Не говоря уже о хищниках, которых с каждым годом становится все больше.
– И все равно Минерве грозит разрушение, - не сдавалась Анна.
Мелисса вздохнула.
– Если мы победим Небесного Властелина, у нас хватит зерна пережить зиму. Может быть, к тому времени мы сможем отвоевать часть опустошенных земель. Если мы подчинимся Небесному Властелину - наша судьба решена.
– Мы можем поговорить с ним. Попытаться объяснить, в каком мы положении. В конце концов, он сам увидит это с высоты! - вскричала Анна. - Мы предложим ему треть дани, а остальное пообещаем отдать позже. Отдадим себя на его милость.
Мелисса рассмеялась горьким смехом.
– Когда это Небесные Властелины проявляли милосердие? Ты же знаешь, как они относятся к нам, наземным жителям. Мы для них "пузыри земли", и только. За людей они нас не считают. Просто мусор, оставшийся от Генных войн. Все равно что просить о милости какого-нибудь ящера-мутанта! Нет, единственное, что нам осталось, - сжечь "Властелин Панглот" в небе. Пора нам, минервианским сестрам, освободиться от власти мужчин!
Эти слова решили все. Джен своей кожей ощутила, что сочувствие людей в зале целиком на стороне Мелиссы. При подсчете поднятых рук она опередила соперницу на двадцать три голоса. Джен успокоилась. Значит, жизнь продолжается. Во всяком случае, ее. В запасе, по крайней мере, две недели.
***
Которые промчались ужасающе быстро. Джен хотелось прожить их не торопясь и со вкусом, но ничего не вышло. Мелисса заставляла всех трудиться до изнеможения над последними приготовлениями. Джен поставили во главе одной из "троек" возле пусковых установок ракет. Они днями напролет тренировались в стрельбе, устанавливали ракеты, снимали маскировочные сети с исполинских платформ и отрабатывали запуск.
Как говорила Элен, ракеты представляли собой очень простые устройства. Они были начинены порохом и в полете могли достичь высоты около тысячи футов. При ударе острия ракеты о твердый предмет срабатывал рычаг, который приводил в действие зарядное устройство. Заряд взрывался, воспламенял спирт в носовом конусе, и огонь распространялся дальше. Никто не спрашивал, по крайней мере, вслух, откуда Элен узнала рецепт приготовления пороха. Джен подозревала, что Элен изобрела его сама.
Хотя фактически Мелисса теперь правила Минервой, Анна продолжала свою кампанию протеста. Самое жестокое столкновение между соперницами произошло в начале второй недели. В тот вечер в доме Мелиссы появились Анна, ее дочь Тасма, старейшина Жанна и Адам, представитель от мужчин. Мелисса приняла их с видимым неудовольствием, хотя и благосклонно, и послала Джен за напитками. Анна сказала, что не стоит беспокоиться, так как они пришли с деловым визитом, и Джен осталась в зале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– Я никому ничего не говорила, мама, - возразила Джен. Она попыталась высвободиться. - Мама, мне же больно…
Мелисса отпустила ее, но ярость в глазах не померкла.
– Сегодня вечером я должна победить на голосовании - иначе все потеряно. Неужели ты не понимаешь?
– Конечно, понимаю, - торопливо закивала Джен. - Ты только не волнуйся, мама, ты обязательно победишь. Я точно знаю.
– В противном случае мы все вернемся с Совета и пронзим себя мечами. Лучше честная смерть, чем жизнь под пятой "Властелина Панглота".
Джен с ужасом уставилась на мать. Неужели все так серьезно? Однако посмотрев ей в глаза, Джен поняла, что это так.
***
После ужина в неловком молчании Джен вернулась в свою комнату. Она собиралась поспать несколько часов, но ничего не вышло. Наконец она встала, накинула халат и вышла. Смеркалось. Через два часа начнется Совет, но сейчас Джен хотелось на некоторое время забыть и о нем, и о его возможных последствиях.
Она отправилась в резервацию мужчин. Отца ей удалось разыскать в мастерской. Он запаивал какую-то металлическую трубку шести футов длиной и четырех дюймов шириной. Увидев Джен, он отложил паяльник и широко заулыбался. Отец был хорош собой: большой, выразительный рот, привлекательные серо-голубые глаза, густые черные волосы. Джен знала, что похожа на него больше, чем на Мелиссу, по крайней мере внешне. Мать красила волосы в серебряный цвет, к чему ее обязывало положение, но от природы была белокурой, и к тому же высокой и стройной, а Джен - низкорослой и смуглой, как отец.
– Привет, Джен, - радостно сказал он и протянул руки, чтобы обнять ее.
Она не противилась краткому объятию, хотя в Минерве такие привычки не приветствовались. Общение дочерей с отцами никогда не запрещалось официально - это противоречило бы конституции Минервы, - но существовали негласные традиции, с которыми Джен пришлось познакомиться еще в раннем детстве. Она знала, что мать не одобряет ее отношений с отцом, хотя Мелисса открыто об этом никогда не говорила.
Отец пристально посмотрел на нее.
– Ты устала, - сказал он. - Плохо спишь?
– Дежурила. А вечером заседание…
Несколько секунд отец не сводил с нее обеспокоенного взора. Потом на лице его появилась улыбка, и, одобряюще похлопав дочь по плечу, он сказал:
– Уверен, все будет в порядке. Мелисса и ее сторонницы победят, вот увидишь.
Джен кивнула. Она хотела рассказать и об остальном, но решила, что не стоит. Неизвестно, как отец отнесется к словам матери о самоубийстве.
– Ладно. А что потом? - Джен провела ладонью по гладкой поверхности металлического цилиндра, поставленного на верстаке. - Ты правда думаешь, что это сработает?
На лице отца снова появилось беспокойство. Потом он решительно сказал:
– Я верю в Мелиссу. Она знает, что делает. Раз она сказала, что уничтожит Небесного Властелина, значит, так тому и быть. И не забывай: Богиня-Мать на нашей стороне. Она нас спасет.
– Конечно, - согласилась Джен.
Она знала, что неверие - кощунственно, но мысль о том, почему Богиня-Мать не спешит, чтобы избавить Минерву от Небесного Властелина, не давала ей покоя. Ведь скоро уже триста лет, как продолжается беззаконие…
Отец положил руку ей на плечо.
– Бедняжка Джен, - шутливо заметил он. - Так молода, а уже тащит на себе все беды мира.
Ей удалось улыбнуться ему, и она надеялась, что улыбка получилась. "Бедный папа, - подумала она, - пусть мне восемнадцать, а тебе за восемьдесят, но ребенок - это ты. И всегда им останешься". Она позавидовала наивной уверенности отца и пожалела, что не родилась мужчиной.
Уже темнело. По дороге домой она невольно смотрела в вечернее небо, ожидая, что вот сейчас Небесный Властелин вдруг вынырнет из тьмы, заслонив собой звезды: он принесет на крыльях своих возмездие восставшим…
С пустошей доносились крики, от которых невольно сжималось сердце. Чего в них было больше: отчаянья или ярости - она сказать не могла.
Глава 2
Плесень на лице старейшины Аведоны была обманчиво красива. Как, должно быть, красива сама смерть. Ярко-красная поросль покрывала левую часть ее лица, как пушок на персике. Она медленно, но верно сводила в могилу первую из старейшин Совета Аведону, которая в этот момент вкратце излагала план Мелиссы и аргументы его противниц. Джен заставила себя отвернуться и пробежала взором по галерее для зрителей, опоясывающей зал Совета. В секторе для мужчин она заметила Саймона. Он смотрел на нее, как обычно, с собачьей преданностью. Джен подавила тяжкий вздох.
Аведона закончила свою речь и передала ораторский жезл старейшине Анне, главной противнице Мелиссы. Когда заговорила Анна, у Джен екнуло сердце. Если ей удастся уговорить Совет провалить план Мелиссы… Джен не хотелось думать о последствиях, но в то же время она разделяла сомнения Анны по поводу Плана низвержения Небесного Властелина.
В привычном окружении зала Совета со старинными фресками на стенах сама мысль об их семейном самоубийстве казалась невероятной. Джен попробовала представить себе, как она достает из ножен меч и… Нет, она не сможет! А что сделает Мелисса, если она откажется? Неужели мать убьет ее? Но сейчас такое время, что все может случиться…
Она подавила дрожь и попыталась сосредоточиться на словах Анны. Анна стояла в самом центре круглого зала и обвиняюще указывала пальцем на Мелиссу, которая не спускала с нее мрачного взора.
– … И я повторяю, что план старейшины Мелиссы приведет к уничтожению Минервы! - говорила Анна звенящим голосом. - Глупо думать, что мы можем сбить Небесного Властелина или даже отпугнуть его. Если бы это было так просто, то наши предки или жители другого города давно бы справились с ним. Небесные Властелины правят миром уже триста лет, и для их низвержения нужно что-то большее, чем фейерверк старейшины Мелиссы. Я считаю, что мы немедленно должны отказаться от ее плана и уничтожить ракеты, пока не поздно!
Одобрительный шум послышался и из внутреннего круга, где сидели старейшины, и из внешних кругов, где находились их дочери. Лицо Мелиссы еще больше помрачнело, и на секунду она встретилась взглядом с Джен, которая сидела почти напротив нее. Джен показалось, что она смотрит в глаза чужой женщины. Мать исчезла, на ее месте сидит другая. Чужая и страшная.
Мелисса подняла руку, и Аведона предоставила ей слово. Она встала и заговорила:
– У нас остался один выход - следовать моему плану. Иначе этой зимой мы все вымрем от голода. Вы знаете, что после уплаты дани наши амбары с зерном опустеют. Непобедимость Небесного Властелина - миф, который давно пора развенчать. Все мы знаем, что пятьдесят или шестьдесят лет назад один из Небесных Властелинов разбился на северных землях во время бури. Его поразила молния. Что ж, найдется и у нас своя молния для "Властелина Панглота".
Снова послышался одобрительный шум, и Джен увидела, что слова матери многим пришлись по душе. Анна взмахнула ораторским жезлом и, как только зал утих, произнесла:
– Мы не знаем в точности, что случилось в тот раз. Это только слухи, распространяемые путешественниками. Возможно, на то была воля Богини-Матери, разбудившей силы природы, чтобы уничтожить Небесного Властелина. Откуда вы знаете, что ваши ракеты нанесут вред "Властелину Панглоту"?
Мелисса повернулась к Аведоне.
– Предоставь слово сестре Элен.
Аведона кивнула, и Мелисса сделала знак Элен, которая сидела в первом ряду галереи. Маленькая, хотя и выше Джен, и подвижная, она заправляла цехом литейщиков и претворяла в жизнь планы Мелиссы. Многие тайные знания были доступны ей, и, как подозревали, она знала слишком много о запретной и злой Науке Мужчин. За это ее недолюбливали, но ее, казалось, это не волновало.
– Повтори Совету то, что я пыталась втолковать ему прежде, - потребовала Мелисса. - Может быть, услышав это от специалиста, сомневающихся поубавится.
Элен нервно сглотнула слюну и неуверенно начала:
– Небесные Властелины держатся в воздухе, как вам известно, с помощью газов, которые легче воздуха. Это водород и гелий. Когда-то Небесные Властелины наполнялись только гелием, потому что он безопаснее. Гелий - инертный газ, а водород горит. За многие годы Небесные Властелины растеряли свой гелий из-за естественной утечки, несчастных случаев и прочего, а заменить его было нечем. Им пришлось использовать водород в качестве заменителя во многих газовых отсеках. Водород, в отличие от гелия, легко произвести с помощью процесса, называемого электролизом, который…
Мелисса, взмахнув рукой, оборвала ее.
– Не надо подробностей, - сказала она. - Мы хотим знать, много ли опасного газа содержится в Небесном Властелине.
Элен покраснела.
– Да, старейшина Мелисса. Должна сказать, что Небесные Властелины содержат гораздо больше водорода, чем гелия.
– Что делает их огнеопасными?
– Исключительно огнеопасными.
– Значит, наши ракеты с зажигательными бомбами нанесут большой ущерб?
Элен прокашлялась и громким голосом заявила:
– Думаю, мы сможем разнести "Властелин Панглот" на куски.
Послышался взволнованный шум. Но он тут же стих, как только Анна спросила:
– А ты уверена, что они не научились делать безопасный газ? Или не изобрели новый?
– Нет, - сказала Элен, покачав головой. - Наука этого не допускает. Я могу объяснить…
На этот раз ее перебила сама Аведона:
– Достаточно разговоров о Науке Мужчин в этом зале. Мы верим тебе на слово. Сядь, сестра Элен.
Элен поспешно опустилась на свое место; лицо ее пылало. Анна воспользовалась моментом, чтобы заявить во всеуслышание:
– Наука Мужчин - вот оно, позорное пятно на плане Мелиссы. Ракеты! - процедила она. - Такое оружие противоречит конституции, более того - оно кощунственно! Богиня-Мать отвернется от нас, если мы воспользуемся оружием мужчин!
– То же самое в свое время говорили и об огнеметах, но Богиня-Мать ничем не выразила своего недовольства, - сказала Мелисса.
– Неужели? Если так, то почему наши посевные земли поразило опустошение? И что нам дало это оружие? - спросила Анна.
– Не будь его, весь город был бы похоронен под плесенью. Огнеметы - единственное эффективное оружие против спор. Не говоря уже о хищниках, которых с каждым годом становится все больше.
– И все равно Минерве грозит разрушение, - не сдавалась Анна.
Мелисса вздохнула.
– Если мы победим Небесного Властелина, у нас хватит зерна пережить зиму. Может быть, к тому времени мы сможем отвоевать часть опустошенных земель. Если мы подчинимся Небесному Властелину - наша судьба решена.
– Мы можем поговорить с ним. Попытаться объяснить, в каком мы положении. В конце концов, он сам увидит это с высоты! - вскричала Анна. - Мы предложим ему треть дани, а остальное пообещаем отдать позже. Отдадим себя на его милость.
Мелисса рассмеялась горьким смехом.
– Когда это Небесные Властелины проявляли милосердие? Ты же знаешь, как они относятся к нам, наземным жителям. Мы для них "пузыри земли", и только. За людей они нас не считают. Просто мусор, оставшийся от Генных войн. Все равно что просить о милости какого-нибудь ящера-мутанта! Нет, единственное, что нам осталось, - сжечь "Властелин Панглот" в небе. Пора нам, минервианским сестрам, освободиться от власти мужчин!
Эти слова решили все. Джен своей кожей ощутила, что сочувствие людей в зале целиком на стороне Мелиссы. При подсчете поднятых рук она опередила соперницу на двадцать три голоса. Джен успокоилась. Значит, жизнь продолжается. Во всяком случае, ее. В запасе, по крайней мере, две недели.
***
Которые промчались ужасающе быстро. Джен хотелось прожить их не торопясь и со вкусом, но ничего не вышло. Мелисса заставляла всех трудиться до изнеможения над последними приготовлениями. Джен поставили во главе одной из "троек" возле пусковых установок ракет. Они днями напролет тренировались в стрельбе, устанавливали ракеты, снимали маскировочные сети с исполинских платформ и отрабатывали запуск.
Как говорила Элен, ракеты представляли собой очень простые устройства. Они были начинены порохом и в полете могли достичь высоты около тысячи футов. При ударе острия ракеты о твердый предмет срабатывал рычаг, который приводил в действие зарядное устройство. Заряд взрывался, воспламенял спирт в носовом конусе, и огонь распространялся дальше. Никто не спрашивал, по крайней мере, вслух, откуда Элен узнала рецепт приготовления пороха. Джен подозревала, что Элен изобрела его сама.
Хотя фактически Мелисса теперь правила Минервой, Анна продолжала свою кампанию протеста. Самое жестокое столкновение между соперницами произошло в начале второй недели. В тот вечер в доме Мелиссы появились Анна, ее дочь Тасма, старейшина Жанна и Адам, представитель от мужчин. Мелисса приняла их с видимым неудовольствием, хотя и благосклонно, и послала Джен за напитками. Анна сказала, что не стоит беспокоиться, так как они пришли с деловым визитом, и Джен осталась в зале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44