– В чем дело? Кто кричал? Что тут происходит? – встревожено выпалила она.
Дэниэл выполз из-под раковины, держась за голову. Он морщился и хныкал.
– Я ударился! Кэт толкнула меня.
Мама присела и обняла Дэниэла.
– Бедняжка! – ласково произнесла она, осторожно гладя его по голове.
– Я его не толкала! – возмутилась я. – Даже пальцем не притронулась.
Дэниэл застонал и потер висок.
– Больно! – плаксиво пожаловался он. – Наверное, вскочит шишка. – Внезапно он вспомнил обо мне. – Ты нарочно! Все равно это не твоя губка! Мы нашли ее в доме – значит, она принадлежит всем нам.
– Нет, мне! – заспорила я. – Почему это все должно доставаться только тебе, Дэниэл?
– Перестаньте! – нетерпеливо прикрикнула мама. – Не хватало еще ссориться из-за какой-то старой губки! – Она обернулась ко мне. – Кэт, я же просила тебя присмотреть за братом! А ты, Дэниэл, не смей брать чужие вещи.
Она поднялась и направилась к двери, бросив напоследок:
– И чтоб я больше не слышала ни слова о губке! Иначе накажу обоих!
Едва мама вышла, Дэниэл показал мне язык.
– Вечно мне влетает из-за тебя, – буркнул он и ушел, поманив за собой Киллера.
Оставшись одна, я нагнулась, сунула руку под раковину и вытащила губку.
– Видишь, сколько крика и шума – и все из-за тебя! – прошептала я ей.
Внезапно я почувствовала себя глупо: надо же, заговорила с губкой!
Но эта штука ничем не напоминала губку. Я с изумлением заметила, что она теплая. И влажная.
– Ты живая? – спросила я у сморщенного комочка.
Я сомкнула пальцы вокруг теплого шарика, и вдруг случилось невероятное: губка зашевелилась!
Точнее, запульсировала – медленно и осторожно. Словно пластмассовая модель сердца на уроке биологии.
Неужели я и вправду почувствовала, как бьется ее сердце?
Я с любопытством уставилась на странное существо. Провела кончиком пальцев по его морщинистой поверхности, раздвигая влажные пористые складки.
– Ой! – вдруг вскрикнула я и замерла: на меня уставилось два мокрых черных глаза! Меня передернуло.
Значит, ты вовсе не губка, поняла я. Ведь у губок не бывает глаз. Что же ты такое?
Мне не терпелось узнать, в чем дело. Но кого бы мне расспросить?
Только не маму: она же предупредила, что больше не желает слышать о губке.
– Папа! Папа! – закричала я, бросившись через гостиную в столовую. – Где ты?
В ответ послышалось что-то невнятное.
– Что? – Я прислушалась, быстро шагая по коридору. – А, вот ты где!
Папа стоял на стремянке в прихожей. В одной руке он держал молоток, а в другой – большую катушку черного электропровода. Изо рта у него торчали гвозди.
– Что ты сказал? – переспросила я. Папа выплюнул гвозди.
– Извини, – пробормотал он. – Здесь не включается свет. Похоже, пора менять проводку. – Он перевел взгляд на кучу инструментов, лежащих на полу. – Кэт, подай мне вон те кусачки. Если ничего не выйдет, придется вызывать электрика.
Папа умеет ухаживать за цветами и подстригать газоны, но электрик из него никудышный.
Как-то раз он взялся чинить вентилятор. В результате электричество отключилось во всех соседских домах.
– Возьми. – Я подала папе кусачки и протянула на ладони губку. – Посмотри-ка. – Я приподнялась на цыпочки, чтобы он мог лучше разглядел ее. – Я нашла это под раковиной. Она теплая, живая, и у нее есть глаза. Понятия не имею, что это такое.
Папа уставился на губку из-под козырька бейсболки.
– Дай-ка взглянуть… – попросил он.
Я подняла руку как можно выше – так он наверняка дотянется до губки. Папа слегка наклонился.
Я не заметила, как стремянка накренилась и начала падать.
Папино лицо вдруг перекосила гримаса, глаза широко раскрылись, с губ сорвался крик.
Падая, он схватился за люстру.
– Не-е-ет!
Люстра обрушилась ему на голову. Папа свалился со стремянки и распластался на полу.
– Мама! Мама! – завизжала я. – Скорее сюда! Папа упал!
5
Мама, Дэниэл обступили папу. Его ресницы дрогнули, он заморгал.
– Что это было? – пробормотал он, потряс головой и попытался приподняться на локтях. – Кажется, со мной все в порядке, ребята, – с трудом выговорил он.
Но встать ему не удалось: он охнул и схватился за ногу.
– Похоже, я сломал лодыжку. – И он застонал от боли.
Мы с мамой помогли папе доковылять до дивана.
– Ух, как больно! – пожаловался он, слегка потирая лодыжку.
– Дэниэл, найди полотенце и лед, – распорядилась мама. – Кэт, принеси отцу воды. А теперь, дорогой, – продолжала она, вытирая папе лоб, – расскажи, что произошло.
Когда я вернулась в гостиную со стаканом ледяной воды, у мамы с папой на лицах было странное выражение – такого я еще никогда не видела.
– Кэт, зачем ты это сделала? – сердито спросила мама.
– С чего это тебе вздумалось толкать лестницу? – подхватил папа, потирая ногу.
Я растерялась.
– Я ее не толкала! Честное слово!
– Об этом мы поговорим потом, – строго заключила мама. – А пока надо позаботиться об отце.
Она приложила к папиной распухшей ноге лед, завернутый в полотенце.
Я почувствовала, что заливаюсь жарким румянцем. Как папа мог подумать, что я нарочно толкнула его?
Опустив глаза, я вдруг заметила, что по-прежнему держу в руке губку.
Меня насторожила какая-то странная и пугающая перемена.
Губка уже не пульсировала – она дрожала в моей ладони. Дрожала так сильно, что этого нельзя было не заметить.
Пожалуй даже, она вибрировала – как миксер на большой скорости. И чуть ли не мурлыкала от удовольствия.
Окончательно растерявшись, я села на пол.
Что же все-таки произошло? Я недоумевала. Папа решил, что это я толкнула его. И Дэниэлу так показалось.
Оба считают, что я нарочно причинила им боль. Но почему?
Тук-тук. Тук-тук. Губка довольно подрагивала на моей ладони.
Меня прошиб холодный пот. Стало жутко и захотелось поскорее избавиться от загадочной губки.
Я выбежала из дома и нашла около гаража большой металлический мусорный бак. Открыв бак, я бросила туда губку и плотно захлопнула крышку.
Когда я вернулась в дом, мама позвала меняв гостиную.
– Кажется, папа просто растянул ногу, – сообщила она. – А теперь расскажи, что случилось.
В четверг, сидя за письменным столом, я составляла список приглашенных на мой день рождения. До него оставалось всего два дня.
Отдать маме список я должна была сегодня же, чтобы к субботе она успела приготовить угощение.
Я слышала, как Дэниэл с Карло поднимаются по лестнице, переговариваясь и громко топая ногами.
– Смотри, с виду ее не отличишь от старой губки. Но она живая! – объяснял Дэниэл. – Ручаюсь, это какая-то древняя тварь, вроде динозавра.
Я вскочила и выбежала из комнаты.
– Откуда она у тебя? – спросила я брата, указывая на губку. – Я же выбросила ее.
– А я нашел в мусорном баке, – ответил Дэниэл. – Зачем выбрасывать такую классную штуку? Верно, Карло?
Карло пожал плечами и встряхнул растрепанной черной шевелюрой.
– А по-моему, это просто старая губка. Было бы из-за чего поднимать шум!
– Как бы не так! – возразила я. – Это что угодно, но только не губка.
Я вытащила из нового шкафа увесистую книгу.
– Я прочла статью о губках в энциклопедии, – пояснила я. – Напрасно ты вытащил ее из бака, Дэниэл. Пусть бы там и оставалась.
– Ну и что пишут в энциклопедии? – заинтересовался Дэниэл, плюхаясь на мою кровать. Губку он держал в сложенных ковшиком ладонях.
– Там сказано, что у животных, принадлежащих к семейству губок, нет глаз, – сообщила я. – И что живут они только в воде, а оказавшись на суше, погибают через тридцать минут.
– Видишь, Карло? Никакая это не губка, – заявил Дэниэл. – У этого существа есть глаза, и она живет без воды с тех пор, как мы нашли ее.
– Я не вижу глаз. А ты уверен, что она живая? – с сомнением спросил Карло.
Дэниэл вскочил с кровати и протянул губку другу.
– Возьми ее, и ты все поймешь.
Карло опасливо подставил ладони. Его огромные карие глаза изумленно раскрылись.
– Она теплая! И… шевелится! Живая! – Он обернулся ко мне. – Но если это не губка, тогда что же?
– Пока не знаю, – призналась я.
– Может, какая-нибудь супергубка, – предположил Дэниэл. – Которая может жить на суше.
– Или гибрид губки и другого животного, – добавил Карло, не сводя глаз со странного существа. – Можно, я ненадолго возьму ее домой? Хочу напугать Сэнди.
Сэнди – няня Карло.
– Я скоро принесу ее обратно, – пообещал Карло.
– Нет, – решительно заявила я. – Губка останется здесь, пока я не выясню, что это такое. Посадим ее в старую клетку для хомяков.
– Ну пожалуйста! – заныл Карло, поглаживая губку по морщинистой поверхности. – Видишь? Я ей понравился.
– Нет, – повторила я. – И не уговаривай.
– Ладно, – смирился Карло. – Кстати, а что она ест?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Похоже, она прекрасно обходится без еды. Посади ее в клетку.
Карло открыл клетку и сунул в нее диковинную находку. Внезапно лицо его исказилось, рука дрогнула.
Карло закричал.
– О-о-о! Моя рука! Она откусила мне палец!
6
Вскрикнув, я бросилась к нему.
С гримасой боли Карло отдернул руку от клетки и поднес ее к моему лицу.
Я ахнула.
Карло помахал рукой и расхохотался. Все пальцы были целы, нигде ни единой царапины.
– Несносный мальчишка! – возмутилась я. – Это совсем не смешно!
Карло и Дэниэл залились хохотом.
– Отличная шутка! – заявил Дэниэл. – Дай-ка мне руку, Карло… ам, ам, ам!
Проказники хлопнули высоко поднятыми ладонями.
– А ты поверила! – издевательски протянул Дэниэл.
Я гневно нахмурилась, глядя на бестолковых мальчишек.
– Не вижу здесь ничего забавного, – строго сказала я. – Откуда нам знать, что это за тварь?
– Еще бы! Мы ведь даже не знаем, что за тварь ты, – ухмыльнулся Дэниэл.
– Если я тварь, то ты – брат твари, – огрызнулась я.
– Слушайте, что я придумал! – вмешался Карло, подмигнув Дэниэлу. – Посадим эту губку на поводок и выведем на прогулку. Пусть нагуляет аппетит! – И он опять покатился со смеху.
– Но у нее же нет ног, – возразил Дэниэл.
– Пусть катится кувырком по Кленовой улице, – предложил Карло.
Мальчишки снова засмеялись.
– Ну, хватит! – отрезала я. – Убирайтесь отсюда! Оставьте нас с губкой в покое!
Обменявшись еще одним хлопком ладоней, Дэниэл и Карло направились к двери.
Я с нетерпением ждала, когда они уйдут: мне хотелось немного побыть одной, сесть и подумать о том, как поступить с неизвестным круглым существом.
Но едва Карло и Дэниэл скрылись за дверью, дикий вопль заставил меня подскочить чуть ли не до потолка.
Выбежав из комнаты, я увидела, что Карло скачет на одной ноге, схватившись за другую.
– Все ясно, – заключила я. – Еще одна дурацкая шуточка!
Но Карло, скривившись от боли, вернулся в комнату, со стоном рухнул на кровать и стащил теннисную туфлю.
Его белый носок был пропитан кровью.
– Гвоздь! – повторял Карло, как заведенный. – Я наступил на гвоздь!
Я перевела взгляд на туфлю, валяющуюся на полу.
Длинный гвоздь насквозь проткнул толстую резиновую подошву и вонзился в ступню Карло!
«Опять чертовщина, – подумала я. – Откуда здесь взялся этот гвоздь?»
– Я истекаю кровью! – заскулил Карло. – Сделай же что-нибудь!
Я принялась лихорадочно разыскивать что-нибудь, что могло заменить бинт. Вдруг мой взгляд упал на клетку, и я невольно вскрикнула.
Губка раздувалась и подрагивала – словно от радости. И дышала – так громко, что шелестящий звук разносился по всей комнате.
Пока я бинтовала ступню Карло старой футболкой, в голове у меня вертелось два вопроса: что здесь происходит, черт побери? И почему странное существо вдруг пришло в такое возбуждение?
Но страшную истину я узнала лишь на следующий день. И сразу поняла, почему в нашем новом доме произошло так много несчастных случаев.
Лучше бы я не открывала тот шкаф, не заглядывала под раковину и не находила там эту i тварь!
Но теперь было уже слишком поздно. Поздно для всех нас.
7
– Кэт, все готово! – с улыбкой объявила мама на следующее утро, едва я вошла в кухню.
– Что готово? – сонно переспросила я.
– Ты забыла, что завтра твой день рождения? – удивилась мама, крепко обнимая меня. Мама очень любит обнимать нас. – Как же ты могла? – продолжала она. – Ведь мы готовились к этому событию несколько недель!
– День рождения! – Я просияла. – Наконец-то! – Я села за стол, чтобы позавтракать кукурузными хлопьями с апельсиновым соком.
В нашем доме принято отмечать дни рождения шумно и весело. Мама всегда заказывает огромные торты, а пригласительные открытки и украшения для дома делает сама.
В этом году я помогала ей. Мы вырезали пригласительные открытки из лиловой бумаги и подписали их розовым блестящим фломастером.
Для своих дней рождения я всегда придумываю что-нибудь особенное. В прошлом году мы с подругами сами готовили пиццу – каждая по своему вкусу. Это было замечательно! Еще несколько недель мои подруги только и вспоминали что об этом празднике.
Но теперь, когда мне исполнялось двенадцать, я решила, что с прежними развлечениями пора кончать. Поэтому попросила маму с папой на целый день отвезти меня с пятью лучшими подругами в Чудо-парк.
1 2 3 4 5 6 7 8