На ступеньках лежал желтый и неровный солнечный зайчик, проникший через дыру в фанере. Я ступил на это пятно, но оно не захотело прятаться под ботинком, а мгновенно переместилось наверх, отражаясь в начищенной до блеска коже. Постепенно глаза совсем освоились, и я увидел, как в лицо мне летит кулак.
Бум-м - зазвенело в голове.
Дром-м - отозвалось моё тренированное нако-выкуси. И я, ошалело тряся бестолковкой, уже сижу "у себя". Что ж, как всегда, дураку счастье.
Правда, долго, как вы понимаете, оставаться здесь я не намеревался и, досчитав до десяти, "поспешил" назад.
Я снова вхожу в подъезд. На этот раз осторожно, не торопясь. Останавливаюсь внизу, давая глазам заранее привыкнуть к сумраку и, выждав, начинаю подниматься наверх, старательно имитируя движения полуослепшего человека. Вот и мой спарринг-партнёр. Он, ухмыляясь и наслаждаясь преимуществом, заносит руку. И явно не торопится. Что ж, может он и прав. Зачем спешить нарываться на неприятности. Удар… Штанга. И не без моей помощи. Приложить мне он собирался от души, так что и врезался в стену со всей дури. Да плюс я ещё малёк помог.
Не давая опомниться, схватил бедолагу за кадык и сжал пальцы. Ощущение, скажу я вам препаскуднейшее. Если не верите, то попробуйте сами. Или же попросите тёщу продемонстрировать. В общем, дёргаться он перестал, и я оказался в положении охотника, поймавшего тигра за хвост. И держать неудобно, и отпустить вроде как непродуктивно.
В общем, сами понимаете, я снова прибегнул к помощи коридора. Едва мы оказались "у меня" мой гость, как и положено нормальному человеку потерял ориентацию и начал дёргаться. Плохо только, что при этом у него в руках появился пистолет, и он ухитрялся судорожно нажимать на курок. И даже один раз попал в меня, урод хренов. Но Дромос послушно залечил дырку от пули, да и патроны у бедолаги вскоре закончились. И я, схватив один из агрегатов, стреляющих ампулами со снотворным, приставил к его шее.
Шпок. Мужик сразу обмяк, погружаясь в спасительное забытьё, а я "вернулся" в реальный мир, ломая голову, что же мне делать с моим незваным гостем. Достал трубку и, вызвав Инну обрадовался, услышав её голос.
– Где вы?
– Да вот, идём к стоянке. - Ответила она и поинтересовалась: - А как у тебя?
– Есть пленные, одна штука. - Доложил я, и с сожалением добавил. - Только не знаю, что с ним делать. Хоть бы он куда подевался, что ли.
– Да не бери ты в голову. - Посоветовала моя дорогая. - Просто прилепи "жучка" и отпусти. Куда-то ж нибудь он да пойдёт. Так что, со временем всё само собой выяснится.
В словах любимой был резон и, снова "войдя" в коридор, я последовал её совету. Пистолет, правда, оставил. А то поняли моду, понимаешь, разгуливать с оружием и, чуть что - палить куда ни попадя. Прямо не Москва начала двадцать первого века, а Чикаго двадцатых годов прошлого. Хотя, ещё лет восемь-десять назад и у нас творилось такое…
38
В Приют вернулись в самом благодушном настроении, так что вызов "на ковёр" к Виктору нисколько не обеспокоил. Генерал сидел в своём здешнем кабинете, чем-то напоминающем собрата у него в управлении и грозно хмурил брови.
– Ну, рассказывай! - Потребовал он, едва я устроился за столом.
– О чём? - Устало вздохнул я?
– Так-таки и не знаешь? - Деланно удивился он.
Ну, знать-то я, предположим, знал. И даже много чего. Но всё же хотелось бы как-то… Поконкретней, что ли. А то ляпну ещё чего нибудь лишнего. Не то, чтобы я страшился гнева учителя, но зачем по пустякам расстраивать хорошего человека?
– Допускаю, что разгром в супермаркете - не ваших рук дело. - Он рубанул рукой воздух. - Но вот устраивать среди бела дня наезды на конкурирующую фирму…
Ах, он об этом… Я облегчённо вздохнул, ибо безобразия учинённые Кени волновали меня гораздо больше.
– Да понимаете, Сэнсей. - Всем своим видом я изображал раскаяние. Гляжу, откуда ни возьмись, хмырь какой-то нарисовался… Ну, подхожу, значит, и вежливо так спрашиваю, - "А чем же это его заинтересовали наши скромные персоны"?
Я даже хотел слезу пустить, но Виктор пресёк это дело на корню, хлопнув рукой по столу.
– Кончай хохмить! Нам ещё всяких проверок сейчас не хватало! - И, не давая возразить, резюмировал. - Значит так, оружие вернуть, и попросить прощения, причём лично.
Он что-то нацарапал на бумажке и, подтолкнув её ко мне, снял трубку.
– Олег Викторович? Привет! Сейчас к тебе один из моих орлов подъедет. Да, тот самый. С извинениями и вообще. - Выслушав ответную реплику, продолжил. - Само собой, о чём речь. Конечно, это вышло случайно.
И в его голосе мне явственно почудилась немалая толика гордости оттого, что такие орлы как я, служат под ЕГО, а ни чьим-то ещё началом…
Зайдя в отдел внешней информации, взял запись с жучка, дабы прослушать по дороге в логово конкурентов. Бросив диктофон в машину, выехал на шоссе и включил воспроизведение. Сначала, как и положено тишина, затем чертыханье и проклятия в мой адрес. Видимо, девочки из отдела не редактировали запись, и я вынужден слушать какие-то невразумительные звуки, чьё-то покашливание и хлопанье дверьми. Ага, вот что-то интересное.
По-видимому, мой недавний противник не рискнул сразу доложить начальству о конфузе, и сначала решил проконсультироваться с кем-то из коллег. Я пропустил мимо ушей его версию событий, и опять последовавшие призывы чего нибудь тяжёлого на мою бедную голову. Но вот ответ собеседника оказался весьма интересен.
"Я бы не советовал вам с ними связываться. По крайней мере, по личной инициативе и уж тем более, стараясь отомстить". - Голос невидимого мне человека был довольно высоким и я, помимо воли представил эдакую "кабинетную крысу" в тщательно отутюженном костюме и непременно в очках. - "При всей внешней безалаберности, они бывают очень и очень суровы. И умеют забывать про такие вещи как жалость или человеколюбие. И ещё… один из них, Юрий, обладает каким-то сверхъестественным чутьём на предстоящую опасность". - Аналитик хренов, так его и растак. - "Вы будете смеяться, но мне иногда кажется, что это и есть пресловутое Шестое чувство. Знаете - кто-то умеет танцевать, и мы называем это чувством ритма. У кого-то от природы абсолютный музыкальный слух и, не прилагая никаких видимых усилий, из них получаются гениальнейшие музыканты. Некоторым же с детства подвластны рифмы, и из них вырастают поэты. Так вот, этот парень, с виду похожий на оболтуса - гениальный убийца".
Меня помимо воли разобрало зло. Урод чёртов. Хотя… каждый меряет по себе и, будучи негодяем он, непроизвольно увидел во мне родственную душу. И, окажись на его месте пророк - я, наверное, стал бы потенциальным предсказателем. Но, сами понимаете, всё равно обидно.
Вообще-то, какая-никакя известность малость тешила самолюбие. Но, в любом случае, после всего услышанного, настроения брататься не появилось и, состроив официальную мину, я по-быстрому извинился и, отдав злополучный пистолет, с которого предварительно (мало ли что) стёр свои отпечатки, выскочил из конторы. И дёрнул же меня чёрт связаться с этим наблюдательным парнишкой. Ну, посмотрел бы он на нас. Проводил бы до Приюта. Не умерли бы. Но, что сделано - то сделано. А задействовать коридор по таким пустякам - много чести.
Едва въехал на территорию Приюта, как навстречу выскочила Кени.
– Попало? - Сочувственно поинтересовалась она.
– Попало. - Согласно вздохнул я.
– Это из-за меня?
– Да нет, малыш. - Я погладил её по курчавой головёнке. - К счастью, я успел набедокурить больше.
– Да ну их. - Махнула она. - Пойдем лучше купаться.
И, не успел я возразить, как она схватила меня за руку и…
Мы оказались на жёлтом песке, в котором ноги утопали по щиколотку. Тут и там росли пальмы, утыканные гроздьями бананов. А перед глазами протирался безбрежный океан. Волны, с небольшими пенными шапками, лениво накатывались на прибрежную гальку, в которой то и дело мелькали ракушки и быстро отступали назад, растворяясь в бирюзовой, отдающей синевой массе воды. Здесь же, на песке, стоял шалаш, возле которого сидела Инна. На ней был купальник и солнцезащитные очки и она весело улыбалась.
– Миленько здесь, правда?
– Не то слово! - Поспешил согласиться я. И не смог сдержать праздного любопытства. - Так это "убежище" Кени?
– Оно самое. - Подтвердила Инка. - Необитаемый остров, отданный по чьей-то неведомой прихоти нашей малышке.
– Аббат говорит, что это лишь дело воображения, и ничего более. Возразил я. - Так что, при желании, мы тоже могли бы придумать места не хуже.
– Так-то оно так. Но вот только… - Она глянула на меня исподлобья. - Нафантазируй ты остров, смог бы достичь Ленкиного мира?
– Разве что на плоту. - Отшутился я, прекрасно зная ответ.
И он был не утешительным. Пожалуй, что фиг бы я куда добрался, сооруди моё подсознание нечто подобное. Путь даже и такой миленький райский островок.
– Да, кстати, тебя Аббат спрашивал.
– Ну его. - Я махнул рукой. - От этого-то не спрячешься. Так что, ежели что нибудь важное - сам найдёт.
И, сбросив одежду, занялся тем, для чего и был приглашён. То есть с разбегу бултыхнулся в воду, ощущая лёгкую ностальгию по дням, проведённым на Киан-Туо.
– Кстати, Кени, - Поинтересовался я, когда наплавался до изнеможения. - Как ты это делаешь? В смысле, перемещаешь воду?
Но малышка лишь пожала плечиками.
– Очень просто.
Ну да, конечно, о чём это я? Тут ведь тренировки бесполезны. С этим надо родиться. И мысленно чертыхнулся. Вот же натура, блин. Мало мне моих скромных талантов, так ещё лавры девочек покоя не дают.
Растянувшись на горячем песке, бесцельно смотрел вдаль, пытаясь представить: а что там, за горизонтом? Какие ещё архипелаги спрятаны в безбрежной дали, и двери в чьи миры открываются на неведомых берегах? А, может, маленькая Кени никогда не задумывалась о таких вещах? И ей просто хорошо здесь, в этом замечательном месте, полностью соответствующем её вкусам. В конце концов, каждый получает то, к чему подсознательно стремиться. Ведь изменился же облик Ленкиного "убежища" после того, как она вынуждено "эмигрировала" в наш мир.
Блин, вот любопытно, что навоображает эскимос? Если, конечно, среди народов севера есть люди обладающие Даром?
Но как следует пофантазировать мне не дали.
– Мы выходим, Юра. - Окликнула меня Кени. И, боясь показаться негостеприимной, добавила. - Если хочешь, можешь остаться до утра.
Я поневоле поёжился, конечно, стараясь не подавать виду.
– Спасибо, Кени. Я с вами.
Я быстро натянул одежду и…
Инка шутливо толкнула в спину.
– Дор-рогу. - Затем, чмокнув меня в щёку, добавила. - Я к малышам, пойдёшь?
– Нет Ин. - Отказался я. - Надо побыть одному. - И, оправдываясь, добавил. - Все эти процедуры… Б-р-р.
– Ну, как знаешь. - Не стала дуться она. - И ещё раз поцеловав, "пропала" вместе с Кени.
Сходив в столовку я перекусил и поднялся в наш с Инной блок. Но, только завалился на кровать, как в дверь постучали.
– Войдите. - Поборов желание "слинять" в Дромос крикнул я. - И добавил: - Открыто!
Дверь распахнулась и Гроссмейстер шагнул через порог.
– Как настроение? - Поинтересовался он, усаживаясь в кресло.
– Да так. - Я неопределённо повращал в воздухе раскрытой ладонью.
– Боязно, небось?
– Нет. - Стал отнекиваться я. Просто… Нет во мне идейной убеждённости в необходимости всего этого. Как-то самоуверенно всё, и по-детски наивно… Да и вообще, лучшее - враг хорошего…
– Юрий, Юрий. - Устало вздохнул Гроссмейстер. - Перефразируя Эйна Рэнда, скажу вам, что если вы хвалите хорошие поступки и порицаете злые, это ещё не значит, что вы поборник высшей справедливости и объективно подходите ко всем и вся. Ставя себя над схваткой, участие в которой по вашему предполагает невозможность беспристрастной оценки добра и зла, задумайтесь над тем, на чьей вы всё же стороне, и кому оказываете молчаливую поддержку.
Добродушные простаки как вы, которые искренне верят в неизбежность, не понимают, что интеллектуальное и нравственное развитие общества иногда стопорится. В итоге такому индивидууму не остаётся ничего другого как плыть по течению, в качестве жизненной программы выбирая ту, которую выдают за самую авторитетную. Логика, как будто бы, в таком шаге есть. Раз так делает большинство, значит, так надо, так правильно. Но на деле большинство очень часто ошибается! А правыми оказываются единицы! Веками человечество заблуждалось, считая землю плоской. И только Коперник посмел сказать, что она круглая. В науке такая ложная ситуация называется AD VERECUNDUM, то есть "ссылка на чужой авторитет". В частности, на авторитет общественного мнения. Кстати, напомню еще один курьезный случай. Несколько столетий в средневековых университетах студентов учили явной глупости: будто муха вместо шести имеет восемь ног. И все потому, что именно так написал в известном трактате один ученый ум, чей авторитет в те времена считался непререкаемым.
И в тот период истории, в который собираемся вмешаться мы, их обществом правит "заговор безголовых".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Бум-м - зазвенело в голове.
Дром-м - отозвалось моё тренированное нако-выкуси. И я, ошалело тряся бестолковкой, уже сижу "у себя". Что ж, как всегда, дураку счастье.
Правда, долго, как вы понимаете, оставаться здесь я не намеревался и, досчитав до десяти, "поспешил" назад.
Я снова вхожу в подъезд. На этот раз осторожно, не торопясь. Останавливаюсь внизу, давая глазам заранее привыкнуть к сумраку и, выждав, начинаю подниматься наверх, старательно имитируя движения полуослепшего человека. Вот и мой спарринг-партнёр. Он, ухмыляясь и наслаждаясь преимуществом, заносит руку. И явно не торопится. Что ж, может он и прав. Зачем спешить нарываться на неприятности. Удар… Штанга. И не без моей помощи. Приложить мне он собирался от души, так что и врезался в стену со всей дури. Да плюс я ещё малёк помог.
Не давая опомниться, схватил бедолагу за кадык и сжал пальцы. Ощущение, скажу я вам препаскуднейшее. Если не верите, то попробуйте сами. Или же попросите тёщу продемонстрировать. В общем, дёргаться он перестал, и я оказался в положении охотника, поймавшего тигра за хвост. И держать неудобно, и отпустить вроде как непродуктивно.
В общем, сами понимаете, я снова прибегнул к помощи коридора. Едва мы оказались "у меня" мой гость, как и положено нормальному человеку потерял ориентацию и начал дёргаться. Плохо только, что при этом у него в руках появился пистолет, и он ухитрялся судорожно нажимать на курок. И даже один раз попал в меня, урод хренов. Но Дромос послушно залечил дырку от пули, да и патроны у бедолаги вскоре закончились. И я, схватив один из агрегатов, стреляющих ампулами со снотворным, приставил к его шее.
Шпок. Мужик сразу обмяк, погружаясь в спасительное забытьё, а я "вернулся" в реальный мир, ломая голову, что же мне делать с моим незваным гостем. Достал трубку и, вызвав Инну обрадовался, услышав её голос.
– Где вы?
– Да вот, идём к стоянке. - Ответила она и поинтересовалась: - А как у тебя?
– Есть пленные, одна штука. - Доложил я, и с сожалением добавил. - Только не знаю, что с ним делать. Хоть бы он куда подевался, что ли.
– Да не бери ты в голову. - Посоветовала моя дорогая. - Просто прилепи "жучка" и отпусти. Куда-то ж нибудь он да пойдёт. Так что, со временем всё само собой выяснится.
В словах любимой был резон и, снова "войдя" в коридор, я последовал её совету. Пистолет, правда, оставил. А то поняли моду, понимаешь, разгуливать с оружием и, чуть что - палить куда ни попадя. Прямо не Москва начала двадцать первого века, а Чикаго двадцатых годов прошлого. Хотя, ещё лет восемь-десять назад и у нас творилось такое…
38
В Приют вернулись в самом благодушном настроении, так что вызов "на ковёр" к Виктору нисколько не обеспокоил. Генерал сидел в своём здешнем кабинете, чем-то напоминающем собрата у него в управлении и грозно хмурил брови.
– Ну, рассказывай! - Потребовал он, едва я устроился за столом.
– О чём? - Устало вздохнул я?
– Так-таки и не знаешь? - Деланно удивился он.
Ну, знать-то я, предположим, знал. И даже много чего. Но всё же хотелось бы как-то… Поконкретней, что ли. А то ляпну ещё чего нибудь лишнего. Не то, чтобы я страшился гнева учителя, но зачем по пустякам расстраивать хорошего человека?
– Допускаю, что разгром в супермаркете - не ваших рук дело. - Он рубанул рукой воздух. - Но вот устраивать среди бела дня наезды на конкурирующую фирму…
Ах, он об этом… Я облегчённо вздохнул, ибо безобразия учинённые Кени волновали меня гораздо больше.
– Да понимаете, Сэнсей. - Всем своим видом я изображал раскаяние. Гляжу, откуда ни возьмись, хмырь какой-то нарисовался… Ну, подхожу, значит, и вежливо так спрашиваю, - "А чем же это его заинтересовали наши скромные персоны"?
Я даже хотел слезу пустить, но Виктор пресёк это дело на корню, хлопнув рукой по столу.
– Кончай хохмить! Нам ещё всяких проверок сейчас не хватало! - И, не давая возразить, резюмировал. - Значит так, оружие вернуть, и попросить прощения, причём лично.
Он что-то нацарапал на бумажке и, подтолкнув её ко мне, снял трубку.
– Олег Викторович? Привет! Сейчас к тебе один из моих орлов подъедет. Да, тот самый. С извинениями и вообще. - Выслушав ответную реплику, продолжил. - Само собой, о чём речь. Конечно, это вышло случайно.
И в его голосе мне явственно почудилась немалая толика гордости оттого, что такие орлы как я, служат под ЕГО, а ни чьим-то ещё началом…
Зайдя в отдел внешней информации, взял запись с жучка, дабы прослушать по дороге в логово конкурентов. Бросив диктофон в машину, выехал на шоссе и включил воспроизведение. Сначала, как и положено тишина, затем чертыханье и проклятия в мой адрес. Видимо, девочки из отдела не редактировали запись, и я вынужден слушать какие-то невразумительные звуки, чьё-то покашливание и хлопанье дверьми. Ага, вот что-то интересное.
По-видимому, мой недавний противник не рискнул сразу доложить начальству о конфузе, и сначала решил проконсультироваться с кем-то из коллег. Я пропустил мимо ушей его версию событий, и опять последовавшие призывы чего нибудь тяжёлого на мою бедную голову. Но вот ответ собеседника оказался весьма интересен.
"Я бы не советовал вам с ними связываться. По крайней мере, по личной инициативе и уж тем более, стараясь отомстить". - Голос невидимого мне человека был довольно высоким и я, помимо воли представил эдакую "кабинетную крысу" в тщательно отутюженном костюме и непременно в очках. - "При всей внешней безалаберности, они бывают очень и очень суровы. И умеют забывать про такие вещи как жалость или человеколюбие. И ещё… один из них, Юрий, обладает каким-то сверхъестественным чутьём на предстоящую опасность". - Аналитик хренов, так его и растак. - "Вы будете смеяться, но мне иногда кажется, что это и есть пресловутое Шестое чувство. Знаете - кто-то умеет танцевать, и мы называем это чувством ритма. У кого-то от природы абсолютный музыкальный слух и, не прилагая никаких видимых усилий, из них получаются гениальнейшие музыканты. Некоторым же с детства подвластны рифмы, и из них вырастают поэты. Так вот, этот парень, с виду похожий на оболтуса - гениальный убийца".
Меня помимо воли разобрало зло. Урод чёртов. Хотя… каждый меряет по себе и, будучи негодяем он, непроизвольно увидел во мне родственную душу. И, окажись на его месте пророк - я, наверное, стал бы потенциальным предсказателем. Но, сами понимаете, всё равно обидно.
Вообще-то, какая-никакя известность малость тешила самолюбие. Но, в любом случае, после всего услышанного, настроения брататься не появилось и, состроив официальную мину, я по-быстрому извинился и, отдав злополучный пистолет, с которого предварительно (мало ли что) стёр свои отпечатки, выскочил из конторы. И дёрнул же меня чёрт связаться с этим наблюдательным парнишкой. Ну, посмотрел бы он на нас. Проводил бы до Приюта. Не умерли бы. Но, что сделано - то сделано. А задействовать коридор по таким пустякам - много чести.
Едва въехал на территорию Приюта, как навстречу выскочила Кени.
– Попало? - Сочувственно поинтересовалась она.
– Попало. - Согласно вздохнул я.
– Это из-за меня?
– Да нет, малыш. - Я погладил её по курчавой головёнке. - К счастью, я успел набедокурить больше.
– Да ну их. - Махнула она. - Пойдем лучше купаться.
И, не успел я возразить, как она схватила меня за руку и…
Мы оказались на жёлтом песке, в котором ноги утопали по щиколотку. Тут и там росли пальмы, утыканные гроздьями бананов. А перед глазами протирался безбрежный океан. Волны, с небольшими пенными шапками, лениво накатывались на прибрежную гальку, в которой то и дело мелькали ракушки и быстро отступали назад, растворяясь в бирюзовой, отдающей синевой массе воды. Здесь же, на песке, стоял шалаш, возле которого сидела Инна. На ней был купальник и солнцезащитные очки и она весело улыбалась.
– Миленько здесь, правда?
– Не то слово! - Поспешил согласиться я. И не смог сдержать праздного любопытства. - Так это "убежище" Кени?
– Оно самое. - Подтвердила Инка. - Необитаемый остров, отданный по чьей-то неведомой прихоти нашей малышке.
– Аббат говорит, что это лишь дело воображения, и ничего более. Возразил я. - Так что, при желании, мы тоже могли бы придумать места не хуже.
– Так-то оно так. Но вот только… - Она глянула на меня исподлобья. - Нафантазируй ты остров, смог бы достичь Ленкиного мира?
– Разве что на плоту. - Отшутился я, прекрасно зная ответ.
И он был не утешительным. Пожалуй, что фиг бы я куда добрался, сооруди моё подсознание нечто подобное. Путь даже и такой миленький райский островок.
– Да, кстати, тебя Аббат спрашивал.
– Ну его. - Я махнул рукой. - От этого-то не спрячешься. Так что, ежели что нибудь важное - сам найдёт.
И, сбросив одежду, занялся тем, для чего и был приглашён. То есть с разбегу бултыхнулся в воду, ощущая лёгкую ностальгию по дням, проведённым на Киан-Туо.
– Кстати, Кени, - Поинтересовался я, когда наплавался до изнеможения. - Как ты это делаешь? В смысле, перемещаешь воду?
Но малышка лишь пожала плечиками.
– Очень просто.
Ну да, конечно, о чём это я? Тут ведь тренировки бесполезны. С этим надо родиться. И мысленно чертыхнулся. Вот же натура, блин. Мало мне моих скромных талантов, так ещё лавры девочек покоя не дают.
Растянувшись на горячем песке, бесцельно смотрел вдаль, пытаясь представить: а что там, за горизонтом? Какие ещё архипелаги спрятаны в безбрежной дали, и двери в чьи миры открываются на неведомых берегах? А, может, маленькая Кени никогда не задумывалась о таких вещах? И ей просто хорошо здесь, в этом замечательном месте, полностью соответствующем её вкусам. В конце концов, каждый получает то, к чему подсознательно стремиться. Ведь изменился же облик Ленкиного "убежища" после того, как она вынуждено "эмигрировала" в наш мир.
Блин, вот любопытно, что навоображает эскимос? Если, конечно, среди народов севера есть люди обладающие Даром?
Но как следует пофантазировать мне не дали.
– Мы выходим, Юра. - Окликнула меня Кени. И, боясь показаться негостеприимной, добавила. - Если хочешь, можешь остаться до утра.
Я поневоле поёжился, конечно, стараясь не подавать виду.
– Спасибо, Кени. Я с вами.
Я быстро натянул одежду и…
Инка шутливо толкнула в спину.
– Дор-рогу. - Затем, чмокнув меня в щёку, добавила. - Я к малышам, пойдёшь?
– Нет Ин. - Отказался я. - Надо побыть одному. - И, оправдываясь, добавил. - Все эти процедуры… Б-р-р.
– Ну, как знаешь. - Не стала дуться она. - И ещё раз поцеловав, "пропала" вместе с Кени.
Сходив в столовку я перекусил и поднялся в наш с Инной блок. Но, только завалился на кровать, как в дверь постучали.
– Войдите. - Поборов желание "слинять" в Дромос крикнул я. - И добавил: - Открыто!
Дверь распахнулась и Гроссмейстер шагнул через порог.
– Как настроение? - Поинтересовался он, усаживаясь в кресло.
– Да так. - Я неопределённо повращал в воздухе раскрытой ладонью.
– Боязно, небось?
– Нет. - Стал отнекиваться я. Просто… Нет во мне идейной убеждённости в необходимости всего этого. Как-то самоуверенно всё, и по-детски наивно… Да и вообще, лучшее - враг хорошего…
– Юрий, Юрий. - Устало вздохнул Гроссмейстер. - Перефразируя Эйна Рэнда, скажу вам, что если вы хвалите хорошие поступки и порицаете злые, это ещё не значит, что вы поборник высшей справедливости и объективно подходите ко всем и вся. Ставя себя над схваткой, участие в которой по вашему предполагает невозможность беспристрастной оценки добра и зла, задумайтесь над тем, на чьей вы всё же стороне, и кому оказываете молчаливую поддержку.
Добродушные простаки как вы, которые искренне верят в неизбежность, не понимают, что интеллектуальное и нравственное развитие общества иногда стопорится. В итоге такому индивидууму не остаётся ничего другого как плыть по течению, в качестве жизненной программы выбирая ту, которую выдают за самую авторитетную. Логика, как будто бы, в таком шаге есть. Раз так делает большинство, значит, так надо, так правильно. Но на деле большинство очень часто ошибается! А правыми оказываются единицы! Веками человечество заблуждалось, считая землю плоской. И только Коперник посмел сказать, что она круглая. В науке такая ложная ситуация называется AD VERECUNDUM, то есть "ссылка на чужой авторитет". В частности, на авторитет общественного мнения. Кстати, напомню еще один курьезный случай. Несколько столетий в средневековых университетах студентов учили явной глупости: будто муха вместо шести имеет восемь ног. И все потому, что именно так написал в известном трактате один ученый ум, чей авторитет в те времена считался непререкаемым.
И в тот период истории, в который собираемся вмешаться мы, их обществом правит "заговор безголовых".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49