– До сих пор лицом канала была я, – в голосе ее послышались жесткие нотки, – и ничего не изменится в ближайшее время. Я сумею с тобой справиться.
– Ах, так! – Он заглянул в глаза сидящей перед ним женщины.
Та хоть была и не робкого десятка, но внутренне сжалась: таким ненавидящим был его взгляд, и глаза казались бесцветными на перекошенном лице.
– Ты совершаешь большую ошибку, – внешне мягко начала она, – ты решил, что все эти события, эти убийства произошли как бы специально для тебя, ты посчитал, что судьба именно теперь дала тебе шанс выдвинуться, что сейчас – наиболее подходящее время.
Каморный отвернулся, чтобы она не заметила, как блеснули его глаза: именно так он и считал в глубине души. Ишь какая проницательная, стерва!
– Так вот, дорогой мой, – продолжала Алена, – напрасно ты так считаешь. Тебе не дадут освещать этот материал так, как ты хочешь, а скорее всего, просто заставят спустить все на тормозах. Ни о каком журналистском расследовании заказных убийств руководителей Городской Нефтяной Компании и фирмы «Петройл» не может быть и речи, советую тебе проникнуться этой идеей, пока не стало слишком поздно.
Она разглядывала его отстраненно-презрительно, и Каморный, что называется, завелся, хотя редко позволял себе такое. Обычно он доводил людей до бешенства, но с этой женщиной у него не получалось.
– Вряд ли Так просто можно заткнуть мне рот, – прошипел он. – Я весьма популярен, я очень популярен, как ни противно тебе это признавать. Есть такая штука, как общественное мнение, и хоть в нашей стране оно никогда не играло особой роли, но в моем случае, безусловно, сработает. Телезрители разорвут вас всех на куски, разумеется, если направить их энергию в нужное русло, а уж об этом я позабочусь. Да меня любой канал примет с распростертыми объятиями!
Алена блеснула глазами. Он прекрасно понимает, что их канал из петербургских каналов самый крупный. И именно он будет вещать на Москву. А уж в Москве своих ушлых репортеров хватает. Так что Каморный не так уж неуязвим, это он хорохорится. И если бы было ему лучше на другом канале, то давно бы уж он ушел.
– Я тебя предупредила, – произнесла она устало.
Каморный еще раз посмотрел на Алену и заметил в глазах ее нечто такое, что заставило его призадуматься. Но что она может? Поговорить с директором, чтобы его уволили? Чушь какая, он популярен, не станет директор ее слушать. Он еще раз поймал Аленин взгляд.
«Блефует!» – решил он и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Их разговору имелся один свидетель – девушка Света из монтажной. Света подслушивала не то чтобы случайно, просто ей нужно было обязательно знать все про Каморного. Тогда, после разговора с ним про младшую сестру, Света долго не могла оправиться от шока, хоть внешне и осталась спокойной.
Подумать только, она с таким трудом создавала хрупкое здание Иркиного благополучия, отказывала себе во всем, просыпалась ночью в холодном поту, с ужасом ожидая, что однажды на студенческой вечеринке какой-нибудь козел предложит ей покурить травку, и Ирка не выдержит и сорвется. А тогда – конец, потому что Антон больше не будет помогать, и денег у них нет. Крошечную квартирку, что Свете оставила бабушка, пришлось продать еще несколько лет назад – нужны были деньги на Иркино обучение. Когда судьба послала сестре знакомство с английским моряком Джулианом, Света всерьез подумывала о том, чтобы начать верить в. Бога. Удержала ее только здравая мысль, что нельзя вступать с Богом в какие бы то ни было торги, нельзя ставить условия: Ты, мол, мне помоги, а тогда я в Тебя поверю.
Оставалось подождать еще чуть-чуть, Ирка уже закончила институт, нужно только получить визу – и уезжать, уезжать из этой страны навсегда. Сколько сил потратила Света, чтобы убедить Ирку не обращать внимания на своих однокурсников – что они могли ей дать? И вот теперь все может рухнуть из-за одного подлеца. Каморный и не предполагал, насколько он близок к смерти – если бы можно было убивать взглядом, его давно бы уже не было на свете. Но, очевидно, его ангел-хранитель знал свое дело, потому что существовало множество людей, проклинающих его и призывающих на его голову всевозможные кары. Но ничего, пока Каморный держался.
Света решила быть начеку, а пока на всякий случай присматривать за Каморным, подслушивать и собирать все сплетни. А вдруг представится шанс ему отомстить? Так она, Света, всегда готова. Хоть она и маленький человек, по выражению известного драматурга – «женщина, не стоящая внимания», но, как знать, иногда и маленький человек может сделать большую гадость, если успеет вовремя…
Из разговора Каморного с Аленой Багун Света поняла: они ссорятся и терпеть не могут друг друга. И еще: у Алены большие возможности Каморного приструнить. Такой поворот дела Свету вполне устраивал.
Время было позднее, и Света собралась уходить. Дома как раз все угомонятся, и она спокойно поужинает и ляжет. В последнее время Света очень нервничала – еще бы, Каморный мог устроить такие неприятности, – поэтому была на пределе, в любую минуту могла сорваться, а мать, как нарочно, заводила ее все время. С тех пор, как от нее ушел муж прошло десять лет, но за это время она из молодой и, в общем-то, достаточно симпатичной женщины превратилась в форменную развалину. Она нигде не работала, таскалась по врачам, бесконечно лечилась всякими народными средствами, и ничего, кроме брезгливой жалости, у Светы не вызывала. Иное дело – Ирка. Та вечно ласкалась к матери, сюсюкалась с ней и потакала во всем. Еще она время от времени упрекала Свету за ее плохое отношение к матери. Света молчала, сдерживаясь из последних сил, стараясь не устраивать ссор, потому что Ирка могла психануть, уйти из дома, хлопнув дверью, остаться ночевать у знакомого парня – так и было однажды, когда сестра пропала на три дня, и Света, чуть не сойдя с ума от беспокойства, обнаружила ее, совершенно пьяную, в постели с таким козлом, что волосы встали дыбом.
– Ты соображаешь, что делаешь? – у Светы не было даже сил кричать, она говорила севшим, еле слышным голосом. – А если Джулиан узнает?
Ирка в пьяном запале ответила, что на Джулиана ей плевать, что он какой-то странный, что за все время их знакомства они ни разу не спали, и еще неизвестно, все ли у него там в порядке.
– У этого зато все в порядке, – издевательски заметила Света, – одна рожа чего стоит.
– Не в роже дело! – неожиданно трезвым голосом отозвался «козел». – Ты на другое посмотри.
– Отвяжись от моей сестры, придурок! – Света наконец обрела голос. – А ты одевайся, дома поговорим.
Но пока ехали до дома, Света успокоилась, и скандала в этот раз не получилось.
Выйдя на улицу, Света заметила, что оператор Каморного Николай отпирает двери своего старенького «жигуленка».
– Коля! – Она обрадованно подбежала к нему. – Как хорошо, что ты задержался!
– Чего тебе? – неприветливо спросил Николай, в последнее время, после той истории с кассетой, он ее избегал.
– Подвези хоть на полпути, – рассмеялась Света.
– Садись, – процедил он.
– Какой-то ты, Коля, в последнее время мрачный, – завела Света разговор в машине. – Скучный такой, на девушек не смотришь.
– Чего на них смотреть? – пробурчал Николай.
Сегодня он имел разговор с начальством насчет прибавки к зарплате и нарвался на отказ. Сволочь Каморный, обещал же замолвить словечко. Сам всегда при деньгах, а он, Николай, должен выклянчивать жалкие гроши… Он знает, что Каморный не брезгует и шантажом, чтобы денежки раздобыть. Так делился бы с другими, не все самому хапать!
Уже несколько часов Николай чувствовал сильнейшее желание напиться и теперь сердито посматривал на сидевшую рядом Свету. Денег у него было в обрез, только на самую дешевую бутылку водки, при Свете он такое покупать стеснялся, а теперь еще придется подвозить ее до дому – нельзя же, действительно, высадить девчонку посреди ночи, – стало быть, вожделенная попойка откладывалась.
– Действительно, что на девушек просто так смотреть, – игриво приговаривала Света, – с ними надо делом заниматься.
И поскольку он продолжал угрюмом молчать, заговорила серьезней:
– Ты зря сердишься, Николай, я перед тобой не виновата.
– Ты меня использовала, – он смотрел прямо перед собой на дорогу, – из-за тебя у меня неприятности были.
«А если бы ты знал, какие у меня из-за тебя неприятности были», – подумала Света, а вслух сказала:
– С Каморным мы разобрались, он не в претензии.
– Ты меня подставила, – упрямо тянул свое Николай.
«Ну и скотина! – даже весело подумала Света. – Это кто кого подставил. Если бы ты не трепался в "пьяном виде, откуда коньяк взял, то Каморный ничего бы и не узнал. А теперь этот пьяница, видите ли, делает оскорбленную мину».
– Каморный, конечно, тоже сволочь, – Николай как бы прочитал ее мысли, – надоел, паразит, до чертиков. Гоняет туда-сюда, а как до денег дело доходит, так у него слух напрочь отказывает.
В его ворчании Света уловила отзвук настоящей ненависти. Это было неудивительно – как уже говорилось, Александр Каморный умел вызывать в людях это сильное чувство.
– Как будто я не знаю, как он деньги зарабатывает, – себе под нос произнес Николай.
Света сделала вид, что не расслышала, а сама насторожилась.
– Вот что, Коля, я знаю, что нам с тобой сейчас надо, – примиряюще произнесла она и положила руку на его колено. – А нужны нам бутылочка чего-нибудь покрепче и место, где мы ее спокойно можем уговорить. А то день сегодня был утомительный и тяжелый… Ну как, идет? Если у меня не хватит, ты добавишь?
– А то, – повеселел Николай, – и едем ко мне.
– Едем. – Света отвернулась к окну, чтобы он не заметил презрения на ее лице.
Квартира была в старом доме, и довольно захламленная, насколько Света могла заметить в темноте – Николай почему-то не зажег свет в прихожей.
– Дверь не забудь закрыть! – донеслось из дальней комнаты.
– Кто там – соседка? – шепотом спросила Света.
– Это мать, она спит.
«Как противно все! – с тоской подумала Света. – И на черта я сюда поперлась?»
В комнате он смахнул какое-то барахло со стола – старые газеты, тетрадки, – торопясь расставил стаканы, принес с кухни какую-то еду на тарелке.
«Да он же скоро совсем сопьется, – с удивлением думала Света, наблюдая как дрожат руки Николая, когда он подносил стакан ко рту. – А впрочем, какое мне до этого дело?»
Сама она только пригубила, чтобы не возбуждать у него подозрений. Николай выпил, закусил и расслабился. Теперь он уже поглядывал на Свету ласково.
– Не дрейфь, лапочка, прорвемся! Давай-ка еще по одной…
Дело пошло быстро. Николай, как все алкоголики, скоро опьянел, и его потянуло на разговоры. Тема была одна: вероломство и неблагодарность Сашки Каморного. Света только в нужную минуту поддакивала или, наоборот, выражала недоверие, и беседа текла ровно, как ручей после дождя. Она узнала много про Каморного, в основном, какой он подлец, но Свете было неинтересно, потому что это она и раньше про Каморного знала.
– Однако ты не будешь спорить, – осторожно начала она, – что Каморный как репортер очень удачлив – все у него везде схвачено, никто из криминальных личностей никогда его не трогает, и вообще…
– Что – «вообще»? – пьяно возмутился Николай. – Стал бы кто внимание на него обращать, если бы он… под «ладожскими» не ходил?
– Да ну? – искренне удивилась Света.
– А ты – репортер, смелый, удачливый! – распалился Николай. – Да я сам видел и слышал, как он… в общем, под ними он, это его крыша. Поэтому другие его не трогают.
– Ну надо же… – задумчиво бормотала Света.
– А ты… ты зачем это расспрашиваешь? – теперь Николаем овладела пьяная подозрительность. – Опять меня во что-то втягиваешь? Зачем пришла – про Сашку разведать?
– Да что ты все про Сашку, – торопливо сказала Света, – как будто нам нечем заняться…
Она подошла к нему близко и заглянула в глаза. Ничего там не было интересного, кроме пьяной злобы и куража.
«Ну и дерьмо же мужик! – подумала Света. – За что его Каморный держит? Впрочем, Каморный сам дерьмо».
С этой мыслью она начала быстро расстегивать пуговицы на рубашке Николая. Он посмотрел тупо, потом до него наконец дошло, к чему Света клонит, и он несколько оживился, даже погладил ее по голове и пробормотал что-то ласковое, как ему казалось. Света даже удивилась, как быстро он пришел в возбужденное состояние – она думала, что он сильно пьян и будет как кисель. Он встал и даже сделал попытку отнести ее на руках на постель, но попытка окончилась неудачей. Света ощутила запах нестиранного постельного белья, похоже, что кровать в этой комнате не застилалась на день никогда.
Действо закончилось быстро: секс и пьянство – две вещи взаимоисключающие. Николай перевернулся на спину и через минуту задышал ровно.
«Теперь утром если он и вспомнит, что я была у него, то про разговоры наши точно забудет, – думала Света. -. А то протрепался бы Каморному, а тот, если узнает, что я в курсе его отношений с „ладожскими", устроит мне не жизнь, а каторгу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33