— Да вон же она, Алиска! — воскликнула она, широко раскрыв глаза. — Мы ее по всему городу ищем, а она тут…
— Где? — Леня повернулся, но никого не увидел.
— Да вот же, за стойкой! — Лола захихикала. — Что это на ней надето? Лифчик из газеты, а на голове — цветочный горшок…
— Я говорил — осторожнее надо с «феей», — невозмутимо проговорил бармен, — вот уже и глюки начались…
— Пойдем-ка на воздух, дорогая! — Маркиз бросил на стойку деньги, подхватил подругу под локоть и повел к выходу. Лола не сопротивлялась, только непрерывно хихикала.
Оказавшись на улице, она растерянно завертела головой и виновато проговорила:
— Что это со мной? Просто как будто живую ее увидела! Нет, не буду я больше абсент пить, а то еще правда захочется ухо себе отрезать! Придется потом всю жизнь в шапочке ходить!
— Сейчас-то он как в передке? — Леня озабоченно посмотрел на подругу. — Давай отвезу тебя домой, отлежишься…
— Да нет, вроде все нормально… — Лола удивленно пожала плечами. — Сама не понимаю, что это было… Что там у нас дальше по плану?
— «Тридцать восемь попугаев», — сообщил Леня.
— Выпьем заодно в этих «Попугаях» кофе, и я буду совсем в норме.
* * *
Над входом в ресторан «Тридцать восемь попугаев» висела очень скромная вывеска.
И дверь была невзрачной. Но зато рядом с рестораном стояли новенький золотистый «ягуар», низкий обтекаемый «крайслер», открытая двухместная серебристая «BMW» и несколько «мерседесов». На фоне этих машин вполне приличная Ленина «мазда» казалась нищей замарашкой. Вообще, вокруг скромного с виду заведения ощущался стойкий аромат больших денег.
— Смотри, Лола, — проговорил Маркиз, подходя к дверям ресторана, — именно это называется скромным обаянием буржуазии.
Без всяких там безумных наворотов, золотых унитазов и бьющей в глаза роскоши. Черт, надо было взять сегодня у Уха «шестисотый»
«мере»!
Леня открыл дверь, и перед ним возникла чрезвычайно холеная, надменная и самоуверенная девица.
Она обежала глазами нового посетителя и, кажется, осталась удовлетворена — его костюм от Армани, ботинки из кожи антилопы, шелковый галстук от Гуччи и выглядывающий из-за белоснежного манжета золотой «Лонжин» вполне соответствовали уровню заведения.
Затем девица перевела взгляд на его спутницу, и на ее безмятежное чело набежало облачко.
— Мест нет, — сообщила девица вежливо-равнодушным тоном.
— То есть как это нет? — возмутилась Лола. — Что за дела? Ты вообще кто такая, чтобы меня в ресторан не пускать?
— Тише, дорогая! — Маркиз схватил подругу за локоть и, слегка сжав его, повернулся к девушке с самой очаровательной улыбкой. — Моя подруга немного устала и раздражена… Ей только что пришлось уволить прислугу, вы, конечно, понимаете, как это может вывести из себя… Будьте добры, взгляните, может быть, для нас все же найдется столик… — И незаметным движением он вложил в руку девицы купюру.
Девица еще раз осмотрела Лолу с ног до головы и, ничего не сказав, открыла перед посетителями дверь зала.
— Нет, Леня, скажи, что не понравилось этой нахалке? — обиженно бормотала Лола, семеня рядом со своим спутником. — Я что, плохо одета? Или причесана недостаточно прилично? Может быть, у меня глаз подбит?
Нет, ну скажи, что ей не понравилось? Меня пускали в лучшие рестораны Парижа и Ниццы, а здесь, в этой жалкой забегаловке, какая-то дешевка смеет передо мной закрывать дверь!
Конечно, Лола была раздражена и оттого несправедлива к заведению. В этом ресторане все, от мягкого освещения и безукоризненного интерьера до льняных скатертей и серебряных столовых приборов было самого лучшего качества и дышало настоящей респектабельностью.
— Нет, ты скажи, почему она это себе позволила? — продолжала возмущаться Лола.
Навстречу посетителям неторопливо двинулся метрдотель, величественный, как лорд-хранитель печати. Он проводил их к столику на двоих и передал с рук на руки вышколенному официанту.
— Нет, ну все-таки, что ей не понравилось? — снова начала Лола, как только официант принял заказ и удалился. — И ты, между прочим, тоже хорош! Вместо того чтобы немедленно поставить нахалку на место, заискивал перед ней, да еще и денег сунул!
Леня повернулся к своей подруге и вполголоса сказал:
— Дорогая, ее тоже можно понять! У тебя губы нарисованы не совсем на месте… Они немножко съехали на левую щеку. Лицо выглядит чуть несимметрично, а это вызывает у неподготовленного человека ощущение некоторого психологического дискомфорта. Кроме того, думаю, что не каждый день у них в ресторане появляются дамы, у которых к костюму от Лагерфельда надета цепочка от унитаза.
— Что? — Лола схватила зеркальце, уставилась на свое отражение и сделалась ярко, малиновой.
— Это в той байкерской пивной я так накрасилась! — простонала она в ужасе и тут же разъяренно зашипела:
— А ты-то куда смотрел?
— На дорогу, — ответил Леня самым невинным тоном. — А что случилось с твоей цепочкой?
— Да я там же сняла свою золотую цепочку, она мне мешала, а потом… Потом, наверное по ошибке, надела это… Видно, какая-нибудь рокерша оставила… Цепочку мою жалко, очень хорошая, от Картье…
— Растяпа, — проговорил Маркиз, — абсент тебе явно противопоказан, он на тебя плохо действует!
Но Лола его не слушала: она уже умчалась в дамскую комнату приводить свою внешность в порядок.
Как раз в это время официант подошел к столику и поставил на него заказанный Леней кофе и фруктовые пирожные.
— Можно вас на минутку? — вполголоса обратился к нему Маркиз.
— Я весь к вашим услугам, — официант согнулся в полупоклоне.
Леня положил перед ним фотографию Алисы и спросил:
— Не появлялась ли у вас в последнее время эта дама?
Лицо официанта осталось совершенно невозмутимым, хотя уголки губ чуть заметно опустились, и он произнес:
— Никогда не имел случая видеть ее.
Вряд ли можно было доверять этим словам, скорее всего, официант не захотел поддерживать сомнительный разговор и отделался ничего не значащим ответом, но Маркиз и сам понимал, что простоватая Алиса вряд ли назначала деловые свидания в этом чопорном и светском ресторане.
Леня пригубил кофе, который оказался действительно неплох, что было вполне объяснимо: стоила эта чашечка, как целый обед в более скромном заведении.
На пороге зала появилась Лола.
Лицо ее стало более симметричным, но на нем отражалась бушевавшая в душе буря.
— Это просто ужас! — прошипела она, усевшись за стол. — В каком виде я ходила по городу! И ты мне ничего не сказал! Понятно, что меня не хотели пускать в этот ресторан!
Нет, я этого тебе никогда не прощу!
— Пить меньше надо, — проговорил Леня с невинным видом. — Попробуй фруктовые пирожные, они здесь очень недурны!
Пирожные действительно оказались великолепны, и Лола вскоре утешилась. Она жалела только об одном: что с ней нет ее дорогого Пу И и он не попробует этих сказочных пирожных.
* * *
— Так, — сказал Маркиз, — значит, два места можно спокойно исключить, что там у нас дальше в списке? Ресторан «Тридцать восемь попугаев» мимо… Осталось наше любимое кафе…
— Едем в «Синий попугай»! — приказным тоном велела Лола. — Нечего было и соваться в эти самые «попугаи», и ресторан так себе, и прислуга хамит!
— Ну, дорогая, ты поставь себя на ее место, — рассмеялся Леня, — вид у тебя был после абсента весьма подозрительный…
— Между прочим, — ехидно сказала Лола, — я с самого начала знала, что нам нужно в «Синий попугай».
— С чего это? — насторожился Маркиз.
— Потому что Алиса сказала мне в то утро, что ей нужно к сроку успеть на Литовский, а потом на работу на Васильевский, еще сетовала, что такой крюк давать нужно, на мужа-растяпу ругалась! «Синий попугай» как раз на Литовском…
— Раньше не могла сказать? — грозно спросил Маркиз. — Как идиоты мотались по разным заведениям…
— Ну забыла, я, между прочим, живой человек, а не машина…
— Склероз нужно лечить! — Леня тоже повысил голос.
Лола надулась и до самого «Синего попугая» не произнесла ни слова.
* * *
Кафе мало изменилось, только стены перекрасили и обновили вывеску. Попугай на вывеске стал более симпатичным. Помещение и раньше довольно чистое, теперь выглядело еще аккуратнее.
— Лолка, тебя не обуревают ностальгические чувства? — полюбопытствовал Леня. — Кажется, вот за этим столиком ты сидела тогда…
— Не помню, — сухо ответила напарница и села в дальний угол.
Маркиз вздохнул и направился к стойке.
Народу в кафе было немного, и за стойкой скучала унылого вида девица. Леня заказал два кофе с пирожными и приготовился к разговору.
— Дело в том, — начал он, скроив соответствующую мину, — что я ищу девушку…
— Да? — Девица оторвалась от кофеварки. — Еще одну?
— Что вы имеете в виду? — удивился Леня.
Девица мотнула головой в сторону Лолы, которая сердито глядела из угла. Тут Маркиз понял, что совершил ошибку, и ему не нужно было брать с собой партнершу. Эта страхолюдина за стойкой решила, будто он не может пропустить ни одной юбки и клеится к ней при живой жене. Да еще Лолка глядит зверем, а так смотрят только жены.
— Вы не так поняли, — Леня вложил в улыбку все свое обаяние.
— Все я так поняла! — отрубила девица и плюхнула на поднос две чашки кофе и тарелочку с пирожными. — Вот ваш заказ!
— Этак вы всех клиентов распугаете, — сказал Леня и нарочно не добавил чаевых.
— Ну что, — поинтересовалась Лола, — как успехи?
— Ты же видишь, что никак, — разозлился Маркиз. — Напрасно я тебя взял, помощи от тебя никакой, только мешаешь.
— Нечего сваливать с больной головы на здоровую!
«Может, я дисквалифицировался, — с тревогой подумал Леня, — не могу официантку разговорить, ужас какой! И Лолка какая-то странная, волком смотрит…»
Кофе был так себе, и Маркиз почти не притронулся к своей чашке, однако он заметил, что его подружка прихлебывает, не морщась. Глаза ее глядели вдаль, на губах блуждала мечтательная улыбка. Леня решил, что это от чрезмерного потребления абсента и его партнершу лучше сейчас оставить в покое. От нечего делать он принялся разглядывать посетителей кафе. В углу возле экзотического растения в большой кадке сидел немолодой джентльмен весьма приличной наружности.
Одет он был дорого, но скромно и неброско, над его пышной седой шевелюрой явно потрудился хороший парикмахер, усы также аккуратно подстрижены. Мужчина пил кофе и читал газету «Пульс». На носу у мужчины гордо сидели очки в дорогой оправе. Он поглядел на часы и неторопливо сложил газету. Девица за стойкой тут же бросила свой пост и подлетела к его столику:
— Еще кофе?
Лицо ее так и лучилось приветливостью и желанием услужить.
— Спасибо, Машенька, пойду прогуляюсь! — поблагодарил мужчина и положил на стол деньги.
Потом убрал очки в черепаховый футляр, встал и не спеша пошел к выходу, опираясь на старинную трость красного дерева.
— Ну? — повернулся Маркиз к Лоле, заметив, что она с интересом наблюдает за пожилым джентльменом. — Что ты на это скажешь?
— Тросточка стильная, — протянула Лола. — А чем он тебя настораживает?
Маркиз не ответил, внимательно наблюдая, как девица вытерла столик и поставила на нем табличку, что стол заказан.
— Так-так… — протянул он. — Видишь ли, Лола, этот старичок просто не может быть честным человеком, для этого у него слишком представительная внешность и ухоженные руки. То есть я хотел сказать, что таким людям не место в кафе у вокзала. Ты посиди тут пока, а я пойду посмотрю.
Леня тенью скользнул вслед за пожилым типом. Впрочем, следить за ним было нетрудно: старик шел медленно, с достоинством, рассеянно поглядывая по сторонам. Вот этот самый рассеянный взгляд поведал Маркизу очень многое, уж слишком он был нарочитый.
В самом деле, поначалу пожилой джентльмен производил впечатление человека праздного — в кафе посидел, по улицам погулял… Но гулять по привокзальным улицам никто просто так не станет — это не самое подходящее место для прогулок. И в кафе, судя по всему, старик проводил много времени, раз девица за стойкой была с ним так любезна и даже столик его никто не занимал. Определенно у него было в этом районе какое-то дело, и Леня Маркиз решил выяснить, какое именно.
Старик между тем еще раз поглядел на часы — было ровно два, — и уселся на скамейку в небольшом, довольно пыльном скверике.
По аллее непрерывным потоком текла толпа.
У выхода располагались сразу две остановки — трамвайная и автобусная, там роился народ с чемоданами и баулами. Кроме приезжих проскакивали и местные жители — на метро или на вокзал — мало ли по какому делу. Этих сразу можно было опознать — во-первых, без вещей, во-вторых — взгляд настороженный, женщины крепко прижимают в груди сумочку, а мужчины — локтем карман придерживают, чтобы бумажник не вытащили. Место людное, бойкое, для карманников — самое раздолье…
Леня наметанным взглядом оценил обстановку и уселся на скамейку таким образом, чтобы ему было видно все то же, что и старику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32