Но как же он постарел за это время!
Он привязал лошадь у изгороди и неторопливым шагом направился к вигваму. У входа в жилище на рассохшемся деревянном стуле сидел, развалившись и вытянув ноги, человек довольно странного вида. В хлопчатобумажной рубашке, джинсах и модных кожаных башмаках, он курил сигару и пристально наблюдал за пожилым мужчиной. Когда тот подошел ближе, незнакомец не стал вставать, а только кивнул и надвинул на лоб новенькую широкополую ковбойскую шляпу светло-кремового цвета.
– Наконец-то. Я торчу здесь уже неделю, поджидая тебя, – сказал он.
– Откуда, черт побери, ты здесь взялся? – спросил, подходя вплотную к ковбою. Бегущий с Козодоями. – И кто тебя надоумил напялить этот маскарадный костюм?
Ковбой пожал плечами.
– Я не мог изменить свою внешность настолько, чтобы стать хайакутом, и решил, что лучше уж буду выглядеть чудаком-оригиналом. Может, тебе это и не понравится. Но мир, по всей видимости, готов встретить такого, как я, залихватского ковбоя, получеловека-полуробота, с распростертыми объятиями.
Козодой присел на дощатое крыльцо.
– Чем же я заслужил такой визит?
– Это всего лишь остановка в пути, как ты понимаешь. До сих пор я знал твою жизнь только понаслышке и вот решил посмотреть, как она выглядит на самом деле, и узнать, что ты намерен делать дальше.
– Я провел первую и, надеюсь, единственную в своей жизни весну на южных равнинах, – простонал Козодой. – Лучше бы я помер, чем сносить такие тяготы. Впрочем, даже учитывая мое самочувствие, смерть может еще подождать. По крайней мере теперь у меня есть время поработать над мемуарами и подробно описать всю нашу эпопею с кольцами. Это нелегкий труд, уж поверь мне на слово. Само слово "эпопея" звучит чертовски высокопарно: нечто полумифическое, полугероическое. Но главное, чтобы эта писанина принесла кому-нибудь реальную пользу, а не только потешила старческое самолюбие.
– Мне бы твои заботы, – засмеялся Арнольд Нейджи. – Насколько я знаю, создание всех без исключения автобиографий – не что иное, как разновидность самообслуживания. По-другому и быть не может. В таком ремесле легко набить руку: знай себе сопоставляй исторические события да расписывай свое участие в них. Сам – герой, остальные – на подхвате.
– Это всего лишь один из способов, – пожал плечами Козодой.
– Как Танцующая в Облаках и детишки?
– Они немного задержались и сейчас на главном корабле. Будут здесь через день-два, не позже. Я решил, что после возвращения на Землю мне просто необходимо побыть одному. Об этом не раз говорил мне Ворон. Он так мечтал о возвращении! Когда лежишь в траве, закинув руки за голову, и не отрываясь смотришь в звездное небо.., тогда все мысли приходят в порядок и вещи становятся на свои места.
– Этим ты и занимался на южных равнинах? Козодой фыркнул:
– Три дня подряд нещадно лил дождь. А я ведь жил не в вигваме, я специально соорудил себе шалашик на отшибе. И как назло, стоило мне вернуться, погода установилась. Конечно, предводитель пиратов привык к походной жизни, Нейджи, но ведь я уже далеко не молод. Такие вещи основательно выбивают меня из колеи. Зато кому здесь раздолье, так это ребятишкам. Девятерых детей Хань мы привезли сюда с корабля, ты знаешь? Хотели, чтобы они немного пожили на природе. Кое-кто из них уже болтает по-хайакутски лучше меня. Теперь самое время вернуться домой, привести себя в порядок, сосредоточиться и изложить все на бумаге – так сказать, в назидание будущим поколениям.
– А потом? – спросил Нейджи. – Уедешь отсюда?
– Нет. До возвращения в родные пенаты и дух мой, и тело были больны. Здесь появилась надежда на выздоровление. И еще одна причина. Все эти оборудованные электроникой туалеты, гигантские всезнающие машины и прочие так называемые достижения цивилизации для меня куда менее важны, нежели возвращение к своим корням, к истокам. За эти годы мы изменились до неузнаваемости. А мои соплеменники – нет. Танцующая в Облаках метко назвала то, что с нами произошло, потерей невинности.
– Кажется, я тебя понимаю. Отчасти по этой же причине я скоро уеду. Вообще с Земли. – Нейджи неопределенно взмахнул рукой. – Бояться теперь нечего, а от приключений я не отказывался никогда. Бут, Урубу, Мин и Чанг сейчас переоснащают пиратские корабли. Они изобрели нечто, не имеющее аналогов. Новая конструкция полностью отвечает их запросам, места для пилотов сконструированы специально по их меркам. Кстати, трансмутация, как выясняется на их примере, не такое уж большое зло. Тебе известно, что все три женщины сейчас беременны от маленького проныры Урубу? Вот уж получится чанчукианская космическая династия! Компания с Алитити вплотную занялась "Каотаном". Похоже, у них получается первый в истории космический корабль, экипаж которого способен неограниченное время находиться под водой. "Чунхофан" и "Бахакатан" не узнать: у них теперь потрясающие обводы и уйма вооружения. Мария и Миди тоже создали собственный корабль и поговаривают о новом племени матрайхианских пиратов. Как подумаешь об этом – просто жуть берет.
– Хань, разумеется, взяла на себя надзор за Главной Системой и руководит работами по переоборудованию. Я об этом уже осведомлен. Мы часто общаемся. Ценю ее таланты, можно даже сказать, гениальность. Я стал относиться к ней даже с большим уважением, нежели раньше. Бедняжке столько пришлось вынести! Единственный способ для нее полностью сбросить с себя груз прошлого, освободиться от сексуального рабства – основательно изменить свою человеческую сущность. И похоже, она на верном пути.
– Да, возможно, в этом ее спасение. Кстати, я узнал, что проблема многократной трансмутации в принципе разрешима. Ограничения были вызваны исключительно физическими свойствами. Это отнюдь не проделки Главной Системы, просто когда дело дошло до них, старушка решила, что пора остановиться. Не дай Бог колонисты вздумают вернуться. Хотя через столько лет они, возможно, вовсе к этому не стремились.
– Выбор Хань можно объяснить и по-другому. Она вынуждена была решиться на трансмутацию, чтобы всесторонне исследовать и решить наконец эту проблему, испытав новую теорию на себе. Кстати, как поживают сестрички Чо?
– Чо Дай тоже обрела надежду, – вздохнул Нейджи. – Так как трансмутация была невозможна, ей пришлось ампутировать обе руки и провести сложнейшую операцию на внутренних органах. Сейчас она чувствует себя хорошо, осваивает протезы. Но конечности у обитателей Джанипура, как тебе известно, имеют двоякое применение. Так что сейчас у нее четыре ноги и ни одной руки. Ее семейство пока на Земле, но, кажется, склоняется к тому, чтобы вернуться на Джанипур – с соплеменниками, захваченными тобой на этой планете, и, конечно, с детьми. Там им, конечно, будет уютнее. Они собираются взять участок земли и выращивать рис. Надеюсь, что в этом они преуспеют.
– Мы многим обязаны им, – кивнул Козодой, – особенно Чо Дай. Кто мог подумать, что именно эта простая, не разбирающаяся в точных науках девушка разгадает тайну колец?
– Да, это так. Знаю, сколько вам всем пришлось пережить. Вы же были на волосок от гибели!
– А ты? Что делал ты все это время? Нейджи пожал плечами:
– Так и быть, расскажу. В один отнюдь не прекрасный день Икира обнаружила, что исполнять роль богини Матрайха – дело не из приятных. Ей наскучило одиночество, тем более что на Матрайхе, я думаю, могут запросто обойтись и без нее. Как и я, она представляет собой не человека, а некий гибрид. Разница между нами только в том, что она запрограммирована быть именно богиней, и никем другим. Но ее миссия, как и моя, выполнена. Пора и отдохнуть, переключиться. Можно заняться, к примеру, торговлей. Я устроен так, что ни в чем не уступаю Икире, это ты знаешь. Объединим наши усилия. Может, пригласим еще и Манку – из нее получится неплохой шеф службы безопасности. Это будет неподражаемый союз, ты не находишь?
– Представляю, как ты в этом наряде гоняешься за дичью по бескрайним космическим прериям, – рассмеялся Козодой. – Через несколько лет вы оба вполне можете заткнуть за пояс саму Главную Систему.
– А чем думаешь заняться ты? Ты ведь не подвергался трансмутации, тебя коснулась только одна серьезная перемена: эти твои татуировки на скулах. Ты еще не думал над тем, как решить проблему трансмьютера?
– Мы с Танцующей в Облаках обсуждали этот вопрос, но пока не пришли к единому мнению. Мое время прошло, Нейджи. Свою миссию я тоже исполнил. Теперь я старик. Пишу мемуары и жду, когда появится на свет первый внук.
– Не говори так! – воскликнул Нейджи. – Ты сам прекрасно понимаешь, что это просто чушь! Упиваешься собственным бессилием, воображаешь себя деревом, листья которого давно облетели и голые ветви гнутся под порывами ветра. Земля промерзла насквозь. Надвигается зимняя стужа. А теперь взгляни вокруг, дружище! На смену зиме идет весна!
– Это твоя зима прошла, Нейджи, а не моя. Мы с тобой не похожи друг на друга. Я уступил право на свое кольцо. За годы, проведенные на борту "Грома", я только один раз попытался общаться со Звездным Орлом. Все говорят, что единственный способ удержать Главную Систему от новых ошибок – этот самый интерфейс. Человек и машина сливаются, превращаются в единое целое. Раз и навсегда. Однако я не верю, что это хороший выход из положения. Лучше отключить проклятую машину. На пользу себе или во вред, но мы должны в конце концов получить возможность идти своим собственным, естественным путем.
– Мне твои аргументы уже знакомы, – кивнул Нейджи. – Но отключения Главной Системы не произойдет. И тебе это хорошо известно. Ты же не станешь разлучать Хань с ее обожаемой игрушкой. И в то же время человечество уже не может быть брошено на произвол судьбы. Многие инопланетные цивилизации, задержавшиеся в своем развитии, да и культура некоторых народов Земли нуждались в основательном улучшении. Без своевременного вмешательства извне их дальнейшее существование было бы просто-напросто поставлено под серьезную угрозу. Процесс зашел слишком далеко, Козодой. Уничтожение целых цивилизаций тоже являлось не чем иным, как суровой необходимостью. Это единственный способ направить развитие остальных по верному пути. И кто осмелится утверждать, что мы не правы? Главная Система не источник эпидемии, который необходимо искоренить, а, напротив, спасительное лекарство. По правде говоря, пилюля оказалась чересчур сильнодействующей, к тому же горькой и омерзительной на вид, но это же единственный выход спасти! Учти, что один ядерный удар был уже нанесен. Возмездие за него тоже не заставило себя ждать. На игровом поле не осталось ни одной фигуры. Нам принадлежит только наш мир. Освоенное пространство строго ограничено. Проклятый компьютер спас род человеческий именно по той схеме, которая была в него заложена.
– Но какой ценой, Нейджи? Какой ценой?
– С точки зрения одной личности – огромной. Но если взглянуть на вещи шире? Что же касается долговременных последствий… Прошла тысяча лет после той войны. Мы с тобой живы. Не осталось ни одной "колониальной" цивилизации. Все они прекратили свое существование. Все без исключения! А Система, заметь, все еще в состоянии порождать таких людей, как ты, Хань, Танцующая в Облаках и другие пираты. Ты до сих пор находишься под впечатлением от героической гибели Ворона, но при этом забыл его завещание. Человечество создало отлично работающую Систему, сумело выжить, но ценой полной или частичной утраты таких понятий, как честь, мораль, самопожертвование, наконец, искусство и красота. Мы разучились замечать не только большое, но и малое, на первый взгляд, незначительное. Утратили способность восхищаться детским смехом, звенящим, как самый чистый колокольчик, или капелькой дождя, скатившейся с гладкого зеленого листа. Но эти качества не исчезли бесследно! Они, как оказалось, сохранились глубоко внутри, в сокровенных уголках человеческой души. Даже такой неисправимый циник, как Ворон, это сознавал. Что же решили, столкнувшись с такой проблемой, Валы? Они проникли в подсознание каждого отдельного человека с помощью глубинного сканирования, проанализировали все мысли, чувства, воспоминания. Вывод оказался совершенно однозначным. Где бы мы ни находились – пусть даже за многие миллионы километров от родной Земли, каким бы воздухом ни дышали, какие бы небесные светила нас ни согревали, каким бы богам мы ни поклонялись, – ростки человечности упрямо пробивались, и уничтожить их было невозможно. Валы размышляли, сопоставляли и в конце концов сами "заразились", не смогли устоять перед искушением. Благодаря этому они превратились в самых безжалостных врагов Главной Системы. И она оказалась перед ними бессильной. Вот кто окончательно решил исход нашей битвы. Козодой.
Козодой вздохнул.
– Возможно, ты прав. Мы оба с тобой стоим на распутье, Нейджи. Но перекрестки у нас разные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Он привязал лошадь у изгороди и неторопливым шагом направился к вигваму. У входа в жилище на рассохшемся деревянном стуле сидел, развалившись и вытянув ноги, человек довольно странного вида. В хлопчатобумажной рубашке, джинсах и модных кожаных башмаках, он курил сигару и пристально наблюдал за пожилым мужчиной. Когда тот подошел ближе, незнакомец не стал вставать, а только кивнул и надвинул на лоб новенькую широкополую ковбойскую шляпу светло-кремового цвета.
– Наконец-то. Я торчу здесь уже неделю, поджидая тебя, – сказал он.
– Откуда, черт побери, ты здесь взялся? – спросил, подходя вплотную к ковбою. Бегущий с Козодоями. – И кто тебя надоумил напялить этот маскарадный костюм?
Ковбой пожал плечами.
– Я не мог изменить свою внешность настолько, чтобы стать хайакутом, и решил, что лучше уж буду выглядеть чудаком-оригиналом. Может, тебе это и не понравится. Но мир, по всей видимости, готов встретить такого, как я, залихватского ковбоя, получеловека-полуробота, с распростертыми объятиями.
Козодой присел на дощатое крыльцо.
– Чем же я заслужил такой визит?
– Это всего лишь остановка в пути, как ты понимаешь. До сих пор я знал твою жизнь только понаслышке и вот решил посмотреть, как она выглядит на самом деле, и узнать, что ты намерен делать дальше.
– Я провел первую и, надеюсь, единственную в своей жизни весну на южных равнинах, – простонал Козодой. – Лучше бы я помер, чем сносить такие тяготы. Впрочем, даже учитывая мое самочувствие, смерть может еще подождать. По крайней мере теперь у меня есть время поработать над мемуарами и подробно описать всю нашу эпопею с кольцами. Это нелегкий труд, уж поверь мне на слово. Само слово "эпопея" звучит чертовски высокопарно: нечто полумифическое, полугероическое. Но главное, чтобы эта писанина принесла кому-нибудь реальную пользу, а не только потешила старческое самолюбие.
– Мне бы твои заботы, – засмеялся Арнольд Нейджи. – Насколько я знаю, создание всех без исключения автобиографий – не что иное, как разновидность самообслуживания. По-другому и быть не может. В таком ремесле легко набить руку: знай себе сопоставляй исторические события да расписывай свое участие в них. Сам – герой, остальные – на подхвате.
– Это всего лишь один из способов, – пожал плечами Козодой.
– Как Танцующая в Облаках и детишки?
– Они немного задержались и сейчас на главном корабле. Будут здесь через день-два, не позже. Я решил, что после возвращения на Землю мне просто необходимо побыть одному. Об этом не раз говорил мне Ворон. Он так мечтал о возвращении! Когда лежишь в траве, закинув руки за голову, и не отрываясь смотришь в звездное небо.., тогда все мысли приходят в порядок и вещи становятся на свои места.
– Этим ты и занимался на южных равнинах? Козодой фыркнул:
– Три дня подряд нещадно лил дождь. А я ведь жил не в вигваме, я специально соорудил себе шалашик на отшибе. И как назло, стоило мне вернуться, погода установилась. Конечно, предводитель пиратов привык к походной жизни, Нейджи, но ведь я уже далеко не молод. Такие вещи основательно выбивают меня из колеи. Зато кому здесь раздолье, так это ребятишкам. Девятерых детей Хань мы привезли сюда с корабля, ты знаешь? Хотели, чтобы они немного пожили на природе. Кое-кто из них уже болтает по-хайакутски лучше меня. Теперь самое время вернуться домой, привести себя в порядок, сосредоточиться и изложить все на бумаге – так сказать, в назидание будущим поколениям.
– А потом? – спросил Нейджи. – Уедешь отсюда?
– Нет. До возвращения в родные пенаты и дух мой, и тело были больны. Здесь появилась надежда на выздоровление. И еще одна причина. Все эти оборудованные электроникой туалеты, гигантские всезнающие машины и прочие так называемые достижения цивилизации для меня куда менее важны, нежели возвращение к своим корням, к истокам. За эти годы мы изменились до неузнаваемости. А мои соплеменники – нет. Танцующая в Облаках метко назвала то, что с нами произошло, потерей невинности.
– Кажется, я тебя понимаю. Отчасти по этой же причине я скоро уеду. Вообще с Земли. – Нейджи неопределенно взмахнул рукой. – Бояться теперь нечего, а от приключений я не отказывался никогда. Бут, Урубу, Мин и Чанг сейчас переоснащают пиратские корабли. Они изобрели нечто, не имеющее аналогов. Новая конструкция полностью отвечает их запросам, места для пилотов сконструированы специально по их меркам. Кстати, трансмутация, как выясняется на их примере, не такое уж большое зло. Тебе известно, что все три женщины сейчас беременны от маленького проныры Урубу? Вот уж получится чанчукианская космическая династия! Компания с Алитити вплотную занялась "Каотаном". Похоже, у них получается первый в истории космический корабль, экипаж которого способен неограниченное время находиться под водой. "Чунхофан" и "Бахакатан" не узнать: у них теперь потрясающие обводы и уйма вооружения. Мария и Миди тоже создали собственный корабль и поговаривают о новом племени матрайхианских пиратов. Как подумаешь об этом – просто жуть берет.
– Хань, разумеется, взяла на себя надзор за Главной Системой и руководит работами по переоборудованию. Я об этом уже осведомлен. Мы часто общаемся. Ценю ее таланты, можно даже сказать, гениальность. Я стал относиться к ней даже с большим уважением, нежели раньше. Бедняжке столько пришлось вынести! Единственный способ для нее полностью сбросить с себя груз прошлого, освободиться от сексуального рабства – основательно изменить свою человеческую сущность. И похоже, она на верном пути.
– Да, возможно, в этом ее спасение. Кстати, я узнал, что проблема многократной трансмутации в принципе разрешима. Ограничения были вызваны исключительно физическими свойствами. Это отнюдь не проделки Главной Системы, просто когда дело дошло до них, старушка решила, что пора остановиться. Не дай Бог колонисты вздумают вернуться. Хотя через столько лет они, возможно, вовсе к этому не стремились.
– Выбор Хань можно объяснить и по-другому. Она вынуждена была решиться на трансмутацию, чтобы всесторонне исследовать и решить наконец эту проблему, испытав новую теорию на себе. Кстати, как поживают сестрички Чо?
– Чо Дай тоже обрела надежду, – вздохнул Нейджи. – Так как трансмутация была невозможна, ей пришлось ампутировать обе руки и провести сложнейшую операцию на внутренних органах. Сейчас она чувствует себя хорошо, осваивает протезы. Но конечности у обитателей Джанипура, как тебе известно, имеют двоякое применение. Так что сейчас у нее четыре ноги и ни одной руки. Ее семейство пока на Земле, но, кажется, склоняется к тому, чтобы вернуться на Джанипур – с соплеменниками, захваченными тобой на этой планете, и, конечно, с детьми. Там им, конечно, будет уютнее. Они собираются взять участок земли и выращивать рис. Надеюсь, что в этом они преуспеют.
– Мы многим обязаны им, – кивнул Козодой, – особенно Чо Дай. Кто мог подумать, что именно эта простая, не разбирающаяся в точных науках девушка разгадает тайну колец?
– Да, это так. Знаю, сколько вам всем пришлось пережить. Вы же были на волосок от гибели!
– А ты? Что делал ты все это время? Нейджи пожал плечами:
– Так и быть, расскажу. В один отнюдь не прекрасный день Икира обнаружила, что исполнять роль богини Матрайха – дело не из приятных. Ей наскучило одиночество, тем более что на Матрайхе, я думаю, могут запросто обойтись и без нее. Как и я, она представляет собой не человека, а некий гибрид. Разница между нами только в том, что она запрограммирована быть именно богиней, и никем другим. Но ее миссия, как и моя, выполнена. Пора и отдохнуть, переключиться. Можно заняться, к примеру, торговлей. Я устроен так, что ни в чем не уступаю Икире, это ты знаешь. Объединим наши усилия. Может, пригласим еще и Манку – из нее получится неплохой шеф службы безопасности. Это будет неподражаемый союз, ты не находишь?
– Представляю, как ты в этом наряде гоняешься за дичью по бескрайним космическим прериям, – рассмеялся Козодой. – Через несколько лет вы оба вполне можете заткнуть за пояс саму Главную Систему.
– А чем думаешь заняться ты? Ты ведь не подвергался трансмутации, тебя коснулась только одна серьезная перемена: эти твои татуировки на скулах. Ты еще не думал над тем, как решить проблему трансмьютера?
– Мы с Танцующей в Облаках обсуждали этот вопрос, но пока не пришли к единому мнению. Мое время прошло, Нейджи. Свою миссию я тоже исполнил. Теперь я старик. Пишу мемуары и жду, когда появится на свет первый внук.
– Не говори так! – воскликнул Нейджи. – Ты сам прекрасно понимаешь, что это просто чушь! Упиваешься собственным бессилием, воображаешь себя деревом, листья которого давно облетели и голые ветви гнутся под порывами ветра. Земля промерзла насквозь. Надвигается зимняя стужа. А теперь взгляни вокруг, дружище! На смену зиме идет весна!
– Это твоя зима прошла, Нейджи, а не моя. Мы с тобой не похожи друг на друга. Я уступил право на свое кольцо. За годы, проведенные на борту "Грома", я только один раз попытался общаться со Звездным Орлом. Все говорят, что единственный способ удержать Главную Систему от новых ошибок – этот самый интерфейс. Человек и машина сливаются, превращаются в единое целое. Раз и навсегда. Однако я не верю, что это хороший выход из положения. Лучше отключить проклятую машину. На пользу себе или во вред, но мы должны в конце концов получить возможность идти своим собственным, естественным путем.
– Мне твои аргументы уже знакомы, – кивнул Нейджи. – Но отключения Главной Системы не произойдет. И тебе это хорошо известно. Ты же не станешь разлучать Хань с ее обожаемой игрушкой. И в то же время человечество уже не может быть брошено на произвол судьбы. Многие инопланетные цивилизации, задержавшиеся в своем развитии, да и культура некоторых народов Земли нуждались в основательном улучшении. Без своевременного вмешательства извне их дальнейшее существование было бы просто-напросто поставлено под серьезную угрозу. Процесс зашел слишком далеко, Козодой. Уничтожение целых цивилизаций тоже являлось не чем иным, как суровой необходимостью. Это единственный способ направить развитие остальных по верному пути. И кто осмелится утверждать, что мы не правы? Главная Система не источник эпидемии, который необходимо искоренить, а, напротив, спасительное лекарство. По правде говоря, пилюля оказалась чересчур сильнодействующей, к тому же горькой и омерзительной на вид, но это же единственный выход спасти! Учти, что один ядерный удар был уже нанесен. Возмездие за него тоже не заставило себя ждать. На игровом поле не осталось ни одной фигуры. Нам принадлежит только наш мир. Освоенное пространство строго ограничено. Проклятый компьютер спас род человеческий именно по той схеме, которая была в него заложена.
– Но какой ценой, Нейджи? Какой ценой?
– С точки зрения одной личности – огромной. Но если взглянуть на вещи шире? Что же касается долговременных последствий… Прошла тысяча лет после той войны. Мы с тобой живы. Не осталось ни одной "колониальной" цивилизации. Все они прекратили свое существование. Все без исключения! А Система, заметь, все еще в состоянии порождать таких людей, как ты, Хань, Танцующая в Облаках и другие пираты. Ты до сих пор находишься под впечатлением от героической гибели Ворона, но при этом забыл его завещание. Человечество создало отлично работающую Систему, сумело выжить, но ценой полной или частичной утраты таких понятий, как честь, мораль, самопожертвование, наконец, искусство и красота. Мы разучились замечать не только большое, но и малое, на первый взгляд, незначительное. Утратили способность восхищаться детским смехом, звенящим, как самый чистый колокольчик, или капелькой дождя, скатившейся с гладкого зеленого листа. Но эти качества не исчезли бесследно! Они, как оказалось, сохранились глубоко внутри, в сокровенных уголках человеческой души. Даже такой неисправимый циник, как Ворон, это сознавал. Что же решили, столкнувшись с такой проблемой, Валы? Они проникли в подсознание каждого отдельного человека с помощью глубинного сканирования, проанализировали все мысли, чувства, воспоминания. Вывод оказался совершенно однозначным. Где бы мы ни находились – пусть даже за многие миллионы километров от родной Земли, каким бы воздухом ни дышали, какие бы небесные светила нас ни согревали, каким бы богам мы ни поклонялись, – ростки человечности упрямо пробивались, и уничтожить их было невозможно. Валы размышляли, сопоставляли и в конце концов сами "заразились", не смогли устоять перед искушением. Благодаря этому они превратились в самых безжалостных врагов Главной Системы. И она оказалась перед ними бессильной. Вот кто окончательно решил исход нашей битвы. Козодой.
Козодой вздохнул.
– Возможно, ты прав. Мы оба с тобой стоим на распутье, Нейджи. Но перекрестки у нас разные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43