А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Стенли снова повернулся к Питеру и закипающему Симону. Голос его
немного поднялся, стал чуть выше, чуть громче.
- Комин заявил, что может сказать вам, где высаживался Баллантайн.
Хорошо. Как вы помните, я читал вахтенный журнал. Я помню координаты не
только планеты, но и точного места на ней. Я знаю точное местонахождение
урановых руд. Я знаю...
Питер прервал его:
- Мне кажется, мы найдем их, когда высадимся.
- Может быть. Но есть еще кое-что. Там - трансураниды. Я знаю также и
о них. - Он сделал три-четыре резких шага к Комину. - Вы знаете все это,
Комин? Вы можете рассказать им?
С минуту Комин молчал, затем медленно сказал:
- Стенли, вы жадный испуганный человечишко, но сейчас вы в
безопасности. Вы победили. - Он взглянул на Питера. - Я думал, что смогу
вывести его из себя, но это не удалось. Я не могу сказать вам, где
высаживался Баллантайн. Я не знаю этого.
Питер глубоко вздохнул.
- Я надеялся, - сказал он, - но не рассчитывал на это твердо. Так что
все в порядке. - Он взглянул на Стенли. - Ну?
Стенли пытался казаться твердым, но внезапно обретенная без боя
победа почти лишила его мужества. Он сделал три попытки, прежде чем сумел
выдавить из себя:
- Давайте не будем деликатничать. Для начала - я одержал победу, и вы
ничего не сможете с этим поделать. Вы даже не можете убить меня, потому
что все знания находятся в моей голове и потому, что вы будете нуждаться
во мне на каждом шагу, как до приземления, так и после. Особенно после.
- Предположим, - мягко сказал Питер, - мы решим, что вовсе не
нуждаемся в тебе. Предположим, мы запрем тебя и оставим пока в живых.
- Пожалуйста. Будет очень опасно и ужасно дорого обыскивать восемь
неизвестных планет и их спутники, знаете ли. Наше топливо и припасы не
бесконечны. Баллантайн подлетел лишь к одной планете и садился только раз.
И мы не можем тратить силы, рыская по всей системе. Вы можете попытаться и
даже добиться успеха, но без информации, которую я могу дать вам, вы
никогда не найдете месторождения. Вероятно, вы даже не выживете. Там
есть... препятствия.
Тень смерти, проплывшая по лицу Стенли, была более впечатляющей, чем
любые угрозы, потому что была личной и непреднамеренной. И Комин вспомнил
последний крик Баллантайна.
- Какова ваша цена? - спросил Питер Кохран.
- Высокая, - ответил Стенли, - но не слишком. Я хочу представлять
интересы "Трансурановых руд Кохранов" и всего, что относится к ним.
Пятьдесят один процент. Кохраны имеют достаточно, Питер. Нет причины,
почему вы должны владеть также и этим.
Какое-то время все молчали. Брови Питера сдвинулись, у рта резко
обозначились складки. Симон глядел на Стенли с холодной кровожадностью
леопарда. Наконец Питер сказал:
- Что ты думаешь, Симон?
- Пошли его куда подальше. Кохраны никогда не нуждались в помощи
таких свиней, как он.
Снова наступило молчание. Питер хмурился и размышлял. Пот выступил на
лбу Стенли и медленно покатился по вискам, где бешено пульсировала жилка.
Питер задумчиво произнес:
- Мы можем выбить из него эти сведения. - Его взгляд скользнул по
Комину. - Что вы об этом думаете?
- Я бы только наслаждался, - ответил Комин. - Но это большой риск.
Все мы неопытны в таких делах, и вы можете убыть его без пользы. Кроме
того, это не поможет. Стенли может вывалить на нас кучу лжи, и мы не
узнаем этого. Мы не можем проверить его. - Он немного помолчал и добавил:
- Мне кажется, он переиграл нас.
Симон уставился на него со злобным протестом, но Питер успокоил
брата.
- Все идет к этому, - сказал он. - Сто процентов или девяносто девять
- небольшая разница, если мы вернемся назад, как Баллантайн. Хорошо, Билл,
ты выиграл.
- Я хочу получить это в письменном виде, - сказал Стенли. - И с
подписью.
- Получишь. А пока я собираюсь сказать все, что думаю о тебе.
Он говорил, и Стенли слушал. Когда он замолчал, Стенли сказал:
- Ты имел на это право, но теперь все. Больше я не желаю слышать
подобное от любого из вас. Вы поняли?
Он, казалось, стал на несколько дюймов выше, его лицо стало спокойным
и почти величавым. Он пошел к выходу, гордый человек, человек, добившийся
успеха, когда Комин тихо сказал:
- Ты думаешь, что теперь Сидна упадет к твоим ногам?
Стенли повернулся и сказал:
- Не знаю, почему я не разбил тебе голову, когда имел такую
возможность. Лучше закрой свой поганый рот.
- Что это? - требовательно спросил Питер. - О Сидне?
Комин объяснил:
- Он больше жаждет обладать ею, чем Клавдией.
Симон засмеялся. Он, казалось, нашел эту мысль настолько смешной, что
не мог остановиться. Стенли, белый от ярости, пошел на него.
- Запросы Сидны не так уж высоки. Спроси у Комина. Можете узнать еще
кое-что. Вам еще предстоит уважать меня. И Сидне тоже. Она не была бы так
надменна, если бы не ее деньги. И вы все также. Можете думать обо мне, что
хотите, но, клянусь богом, вы будете меня уважать!
Он дал Симону пощечину, чтобы прекратить его смех, затем выскочил из
каюты так быстро и яростно, что Симон не успел ответить. Питер потянул
брата в его каюту.
- Сдержи свой характер, - сказал он. - Мы и так уже достаточно
взвалили на свой горб. Пойдем, нам нужно работать.
Они ушли. Люди за столом снова медленно принялись за еду, словно их
ничего не касалось. Они не разговаривали. Они были слишком смущены
случившимся и ждали, пока смогут собраться маленькой группой, чтобы
обсудить все между собой. Кренч сказал Комину:
- Лучше позвольте мне осмотреть ваше плечо.
Плечо оказалось не так уж плохо, потому что мускулы Комина были
тренированы и смогли защитить кости. Но ему следовало немного полежать.
К тому времени, как Комин смог снова пользоваться рукой, он был готов
сойти с ума от бездействия, от неслышимого воя дрели, от неподвижности -
время тащилось жутко медленно.
Он посмотрел на часы, но время не имело значения. Хронометры стали
насмешкой. Земля осталась на годы и столетия позади, а звезда Барнарда не
становилась ни больше, ни ярче. У экипажа начало расти чувство, что они
потерялись где-то в пространстве и времени и не найдут дорогу назад.
Возникали вспышки истерии, и у доктора Кренча было много работы. Один
человек совсем сломался и был заперт в своей каюте, связанный.
- Мы все будем там, - пробормотал Кренч, - если скоро не найдем
выхода.
- Мы уже готовы переключить двигатель, - сказал Питер. Лицо его было
как слоновая кость, и он стал больше походить на старого Джона и на
индейца, чем прежде. - Мы вернемся в нормальное пространство - завтра.
Он поколебался, прежде чем произнести это слово, бывшее лишь
произвольным символом чего-то несуществующего.
Если сумеем, подумал Комин. В нем тоже сидел страх. Это был чуждый,
доселе неведомый страх. Приходилось сидеть, ждать и думать, смогут ли они
выбраться из этой ловушки.
Заговорил Стенли:
- Не волнуйтесь, Баллантайн и остальные проделали то же, что и мы, и
они вышли из этого нормально. Они уже совершили это.
У него был теперь документ, подписанный и с печатью. О том, что
случилось, он знал больше, чем остальные. Но даже он боялся. Он был словно
присыпан серой пылью, его ободряющие слова были только словами и ничем
больше. Никто ему не ответил. Теперь с ним говорили редко.
Ему не доверяли, не из-за его деловой этики, а просто потому, что не
считали его мужчиной, кроме как по половым признакам. Он больше не был
розовым и процветающим, но по-прежнему оставался исполнительным мальчиком
на побегушках, носящимся по чужим приказам. Они знали способ, каким он
одержал свою победу, и это не внушало никакого доверия.
- Как только мы выключим двигатель, - сказал Стенли Питеру, - я дам
тебе координаты нашего места назначения.
Инженеры теперь приклеились к своим приборам. Шло время, или иллюзия
времени, отмеряемая хронометрами. Люди бродили, ничего не делая, или
сидели и обливались потом. Они уже прошли через это раз, и это было
достаточно плохо. Но на этот раз было еще хуже. Комин почувствовал
внутренность корабля как внутренность готовой взорваться бомбы. Красный
глаз звезды Барнарда наблюдал за ними с экрана и не менялся.
Замигали смутные лампы. В каютах и коридорах зазвенел звонок. Первое
предупреждение. Кренч закончил делать уколы.
- Все в порядке, - сказал Питер. - Все на своих местах. - Голос его
скрежетал, как у старика. В рубке пилоты привязались к креслам, готовые
принять управление. Мигали индикаторы, писк луча радара становился все
выше и выше. На пульте управления горели, как звезды, лампочки. Инженеры
были, как роботы, с застывшими глазами и покрытыми испариной лицами.
Астронавигаторы были более стойкими.
Кто-то сказал:
- Что, если они ошиблись в расчетах? Что, если мы появимся прямо в
звезде Барнарда?
Комин вернулся к себе в каюту и лег. Его тошнило. Хотелось напиться
сильнее, чем за всю жизнь, но выпить было нечего. Он покатал медный
привкус страха на языке и собрался с силами. Тусклые лампы все еще мигали.
Зазвенел звонок - второе предупреждение.
Комин ждал. Укол был поддержкой натянутым нервам, позволял легче
перенести шок. У него не было чувства притупления. Он боялся, что шок
придет, но еще больше боялся, что он не придет. Предположим, они не выйдут
из этого пространства?
Тусклые лампы мигали. Это было трудно переносить глазам, нервам. Писк
и визг двигателя был теперь почти слышен. Комин ждал, а время все тянулось
и тянулось.
Что-то не в порядке, двигатель подвел, и они но вышли в нормальное
пространство. Они будут вечно лететь и лететь в этом не-пространстве, пока
не сойдут с ума и не умрут, и даже их смерть не остановит корабль...
Лампы перестали мигать. Они засветились ярким устойчивым светом, и
затем зазвучало третье предупреждение, на этот раз не звонок, а сирена,
чтобы не было никакой ошибки. Бешеный гул пронесся по кораблю, волосы
Комина поднялись дыбом, на теле выступил холодный пот. Лампы погасили, и
наступила тишина.
Тьма. Черное молчание могилы. Он напрягал слух, но не мог уловить
даже мучительного ультразвукового визга двигателя. Голубые "ведьмины огни"
вспыхнули на всех металлических поверхностях корабля, а затем началось:
неуловимое скольжение, раскручивание и переворачивание охватило каждый
атом тела и повлекло его в новом направлении. Комин попытался закричать,
но так и не смог понять, удалось это или нет. На какое-то призрачное
мгновение ему показалось, что он видит растворяющуюся ткань самого
корабля, и что он больше не человек и вокруг него нет ничего реального. И
затем его швырнуло в пустоту беспамятства.

9
Первое, что он услышал, был знакомый гул и пульсация вспомогательных
двигателей. Этот гул помог ему вспомнить свое имя. Комин открыл глаза и
сел. Вокруг была каюта, а под ним койка. Он чувствовал себя нормально.
Ощущение корабля изменилось. Это было обычное ощущение тормозящего
космического корабля.
Он поднялся и вышел в коридор. Лампы снова горели. Люди выходили из
своих кают. Интересно, подумал он, я выгляжу так же, как они, - как
выкопанные из могилы и воскрешенные? Ноги плохо работали, и он пошатнулся,
когда попытался бежать. Но все шатались, и никто не заметил этого.
Нарастал гул голосов. Корабль становился похожим на курятник на рассвете.
Комин вошел в кают-компанию. Он увидел лица со слезами, бегущими по
щекам, не узнал их, но это не волновало его. Иллюминаторы были открыты.
Впервые за миллион лет пустые стены распахнулись. Комин подскочил к
ближайшему иллюминатору. Люди наступали ему на пятки, шумели их голоса, но
он ничего не слышал и не чувствовал. Он прильнул к толстому кварцевому
стеклу и уставился на прекрасную голубую черноту внешнего пространства. Он
увидел звезды, которые больше не были извивающимися червяками света, но
яркими солнцами, сверкающими голубым, красным, золотистым и зеленым. Они
висели группами, цепочками или пылающими облаками на фоне первобытной
ночи.
Кто-то сказал на одном долгом дрожащем дыхании:
- Мы сделали это, о Боже, мы сделали это, мы вышли назад!
Комин попытался унять дрожь. Он оглядел помещение, но людей, которых
он хотел увидеть, здесь не было, и он пошел на мостик. Тормозные взрывы
сотрясали плиты палубы под ногами, и это поднимало настроение. Они вышли
назад. Они движутся. Все в порядке.
Питер, Симон и Стенли были на мостике. Здесь тоже были открыты
иллюминаторы, и впереди мертвый космос украшала далекая звезда цвета
ржавого железа - мрачный огонь, горящий в темноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов