Волоча отяжелевшие ноги, он двинулся к следующей двери.
Черпая последние капли своей иссякающей силы, лихорадочно дергая и толкая
неподатливую дверь, он надавил на скрытый каменный выступ и включил этим
открывающий дверь механизм. Со стоном облегчения измученный юноша
вывалился в открывшийся перед ним проход, ногой захлопнув за собой дверь,
и долго лежал в полутьме, вырвавшись из оставшегося позади адского пекла.
Много долгих минут пролежал он, обессилевший, в темном коридоре;
касания каменного пола и прохладного воздуха ласкали его обожженное тело.
Он не пытался думать, не пробовал вспоминать, желая лишь забыться в покое
и тишине скального туннеля. Наконец он со стоном заставил себя подняться
на колени, затем отчаянным усилием встал на ноги, беспомощно привалившись
к холодной каменной стене коридора, и стал ждать, пока к нему вернутся
силы идти вперед. Только сейчас он заметил, что его одежда превратилась в
обугленные лохмотья, а руки и лицо опалены и покрыты копотью от
невыносимого жара печи. Он медленно огляделся и расправил широкие плечи,
оторвавшись от стены. Тусклый свет факела, висящего на стене впереди,
указывал направление, в котором тянулся извилистый коридор, и он ковылял
вперед, пока не добрался до одиноко горящего факела и не вытащил его из
крепления. Он медленно, спотыкаясь, пошел вперед, освещая себе дорогу
найденным факелом. Где-то впереди послышались крики, и его свободная рука
машинально метнулась к рукояти короткого охотничьего ножа, вытаскивая
оружие из ножен. Несколько минут спустя шум, казалось, отдалился и в конце
концов стих, и юноша так никого и не увидел. Коридор замысловато вился в
толще скал, и Флик миновал уже несколько дверей, надежно закрытых и
запертых, но проход нисколько не шел вверх и не разветвлялся. Через равные
промежутки тьму впереди рассеивал тусклый желтоватый свет горящего факела,
укрепленного на каменной стене, отбрасывающий на дальнюю стену его тень,
похожую на уродливого призрака, скрывающегося во мраке.
Затем проход резко расширился, и свет впереди стал ярче. Мгновение
Флик помедлил, крепко сжимая в руке нож; его лицо, покрытое полосами
копоти и слез, исказилось в гримасе мрачной решимости. В полном безмолвии
он осторожными шагами двинулся вперед. Он знал, что раньше или позже
впереди должна найтись лестница, ведущая наверх, к главному залу Крепости
Друидов. Он искал эту лестницу долго и безуспешно, и силы постепенно
оставляли его. Он запоздало раскаивался в своем желании увидеть развязку
сражения, из-за которого отстал от отряда, а теперь блуждал по бесконечным
коридорам в глубине Паранора. В это время с его друзьями могло происходить
все что угодно. Он тоскливо подумал, что в своих скитаниях по этому
лабиринту может их никогда не встретить. Он осторожно заглянул за поворот
каменного коридора; его мускулы напряглись, а глаза напряженно
вглядывались в полумрак. К своему удивлению, он обнаружил, что стоит у
входа в круглую комнату, из которой в разные стороны вело множество других
проходов. На ее гладких стенах ярко горело около дюжины факелов. Увидев,
что зал пуст, он облегченно вздохнул. Затем он понял, что весь этот долгий
путь никуда его не привел. Все эти проходы выглядели совершенно такими же,
как и тот, по которому он пришел сюда. В зале не было ни дверей, ведущих в
другие комнаты, ни лестниц, ведущих на верхние этажи, ни табличек с
указаниями, в какую сторону следует идти. Он загнанно огляделся, отчаянно
пытаясь отличить один проход от другого; с каждой уходящей секундой и с
каждым безуспешным взглядом его надежда на удачу таяла. Наконец он в
замешательстве покачал головой. Подойдя к одной из стен, он устало
опустился на пол и закрыл глаза, заставляя себя признать горькую правду -
он безнадежно заблудился.
По команде Алланона все остальные члены отряда бросились к лестнице.
Ближе всех к каменным ступеням стояли Дарин и Даэль, и поэтому они, самые
быстроногие среди всех, успели взбежать до середины прежде, чем остальные
начали подниматься. Стройные эльфийские ноги мягкими скользящими прыжками
несли их вверх по винтовой лестнице, едва касаясь камня. За ними мчались
Гендель, Менион и Балинор, которым мешало тяжелое оружие и свой вес; кроме
того, они постоянно наталкивались друг на друга, застревая в узком
спиральном проходе. Безумной толпой они рванулись к верхнему залу,
оступаясь, торопясь добраться до цели своих долгих поисков и скрыться от
вселяющего ужас призрака. В этой ужасной спешке никто даже не хватился
отставшего Флика.
Первым лестницу Крепости Друидов преодолел Дарин, торжествующе
вырвавшись в огромный зал, а за ним тенью последовал его младший брат. Зал
производил потрясающее впечатление - громадный коридор с высоким потолком
и мощными деревянными стенами, полированными и навощенными, торжественно
сверкающими в желтом свете горящих факелов и розовых лучах зари, льющихся
сквозь высокие окна-бойницы. Панели стен были украшены картинами,
каменными и деревянными фигурами на мозаичных пьедесталах и длинными
гобеленами ручной работы, складками ниспадающими до самого пола,
мраморного и сверкающего. Через неравные промежутки вдоль стен стояли
огромные статуи из железа и цветного мрамора, скульптуры прошлых эпох,
долгие века хранившиеся в этом вечном музее. Казалось, что статуи охраняют
тяжелые, резные деревянные двери с изумительной инкрустацией и ручками из
красной меди, укрепленные на железных косяках. Часть дверей была
распахнута, и в лежащих за ними покоях взгляду открывалось все то же умело
подобранное великолепие, ослепительно сияющее в ярких, свежих солнечных
лучах нового дня, льющихся через высокие, открытые застекленные окна.
У братьев почти не осталось времени восхищаться вечной красотой
Паранора. В следующий миг, как только они поднялись по открытой лестнице,
на них бросились охраняющие зал карлики, со всех сторон сразу; их
уродливые желтые тела появлялись из дверей, из-за статуй, кажется, даже из
стен. Дарин встретил их атаку своим длинным охотничьим ножом и мгновение
пытался отражать их напор, пока его не повалили на пол. На помощь брату
бросился Даэль, размахивая своим длинным луком, и сбил им с ног несколько
противников, но при его следующем ударе длинный ясеневый лук с громким
треском переломился. Какой-то миг казалось, что их разорвут на части
прежде, чем более сильные товарищи успеют прийти им на помощь, но затем
Дарин вырвался из цепких рук врагов и, выхватив у железной статуи древнего
воина длинную зазубренную пику, широкими взмахами оттеснил визжащих
карликов, заставив их отступить от его брата. Но в следующий миг мужество
вернулось к карликам, и они быстро перестроили свои ряды для второй,
последней атаки. Эльфы отступили к стене, задыхаясь от напряжения схватки,
покрытые мелкими ранами и кровью врагов. Карлики собрались в плотную
группу, выставив перед собой острия коротких мечей, намереваясь прорваться
сквозь удары длинной пики Дарина и разрубить обоих эльфов на части. С
диким, терзающим слух воплем они бросились вперед, чтобы убивать.
Просчет карликов заключался в том, что они забыли следить за открытой
лестницей, упустив из вида, что к эльфам может прийти помощь. Когда они
толпой ринулись на Дарина и Даэля, в зале появились еще тир бойца и
бросились на опешивших от неожиданности карликов. Ни разу в жизни тем не
доводилось встречаться с такими соперниками. В середине стоял могучий воин
Каллахорна, и его сверкающий меч с такой яростью прорубал бреши в стене
коротких клинков, что карлики всей толпой шарахнулись назад, наталкиваясь
друг на друга. С одной стороны их встретили сокрушительные удары булавы
могучего гнома, а с другой - свистящий в воздухе клинок ловкого и
подвижного горца. Какой-то миг они мужественно пытались сражаться против
пятерых безумцев, а затем дрогнули и, не выдержав вражеского натиска,
бросились прочь, потеряв последнюю надежду. Пятеро отчаянных воинов без
единого слова помчались по роскошному залу вслед за ними, перепрыгивая
через раненых и мертвых; их подбитые железом сапоги звенели по мраморному
полу. Горстка карликов, рискнувших преградить им путь, вскоре растаяла под
их натиском, превратившись в груду неподвижных тел. После всего
пережитого, после стольких потерь пятеро уцелевших из маленького отряда
наконец приблизились к последнему препятствию на пути к их цели, к которой
так отчаянно стремились.
В конце древнего коридора, заваленного телами мертвых и раненых
карликов, сорванными в ходе жаркой битвы гобеленами и поваленными
статуями, перед высокими резными деревянными дверьми, надежно закрытыми и
запертыми, тесной группой стояли последние из уцелевших охранников,
близкие к отчаянию. Выставив перед собой, подобно стене лезвий, свои
короткие охотничьи мечи, карлики были готовы сражаться до последнего.
Нападающие ринулись на смертоносную стену, пытаясь прорвать ее в центре с
помощью длинных мечей Мениона и Балинора, но после нескольких минут
ожесточенной схватки охранники все же сумели отразить их натиск. Пятеро
бойцов в изнеможении отступили, задыхаясь и обливаясь потом, получив
множество ран и ссадин. Дарин сильно хромал - мечи карликов глубоко
рассекли ему руку и ногу. Острие пики задело Мениону висок, и теперь на
его коже широкой алой полосой выступила кровь. Горец словно не замечал
своего ранения. Вновь они атаковали охранников, и вновь, после долгих
минут яростной рукопашной, были отброшены назад. Отряд карликов уменьшился
почти вдвое, но у пятерых воинов не было больше времени. Алланон все еще
не появлялся, а на защиту Меча Шаннары уже сейчас начинали стекаться сотни
карликов, если, конечно, тот и в самом деле находился в том, зале, в
который они так отчаянно прорывались.
Затем, прибегнув к сверхчеловеческой мощи своих мускулов, Балинор
подбежал к стене зала и могучим усилием повалил громадную каменную
колонну, на вершине которой покоилась металлическая урна. Удар рушащейся
колонны о каменный пол сотряс все их кости, по залитому кровью залу
прокатился оглушительный грохот. Мраморные плиты пола треснули, но колонна
осталась целой. С помощью Генделя гигант-северянин начал катить колонну,
словно таранное орудие, в сторону отряда карликов и закрытых дверей
охраняемого зала, и с каждым оборотом чудовищный цилиндр, надвигающийся на
перепуганных охранников, набирал скорость и мощь. Мгновение желтокожие
карлики медлили, подняв свои короткие мечи и глядя на сокрушительную массу
катящейся на них каменной колонны. Затем они бросились в стороны, спасая
свои жизни, сломленные, проигравшие. Некоторые из них не успели увернуться
от импровизированного тарана и исчезли под его массой, когда он,
расшвыривая обломки камня и дерева, врезался в запертые двери. От этого
удара двери содрогнулись и выгнулись, затрещало дерево, а железные петли
лопнули подобно бумаге, но все же двери выдержали. Но в следующий миг они
с оглушительным грохотом окончательно рухнули под ударом плеча Балинора, и
пятеро бойцов ворвались в открывшийся зал, чтобы завладеть Мечом Шаннары.
К их изумлению, комната оказалась пуста. Стены были украшены
длинными, ниспадающими до пола гобеленами, прекрасными картинами и
высокими окнами; на полу в большой комнате было аккуратно расставлено
несколько изящных резных столиков. Но нигде не было видно даже следов
легендарного Меча. Потрясенные и непонимающие, они медленно оглядели
комнату. Дарин тяжело опустился на колени, ослабевший от потери крови и
готовый потерять сознание. На помощь ему быстро пришел Даэль, полосками
своей одежды тут же перевязавший его открытые раны, и с его помощью тот
доплелся до одного из стульев, на который рухнул в изнеможении. Менион
пробежал взглядом по стенам, пытаясь найти скрытый выход. Затем Балинор,
медленно бродивший по комнате и изучавший ее мраморный пол, издал тихий
возглас. Часть пола в самой середине комнаты была исцарапана и протерта в
тщетных попытках скрыть то, что здесь много лет стояло нечто тяжелое и
квадратное.
- Тре-камень! - тут же воскликнул Менион.
- Но если его перенесли отсюда, то совсем недавно, - предположил
Балинор усталым голосом, тяжело дыша и пытаясь сосредоточиться. - Но тогда
почему карлики так яростно охраняли эту комнату?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Черпая последние капли своей иссякающей силы, лихорадочно дергая и толкая
неподатливую дверь, он надавил на скрытый каменный выступ и включил этим
открывающий дверь механизм. Со стоном облегчения измученный юноша
вывалился в открывшийся перед ним проход, ногой захлопнув за собой дверь,
и долго лежал в полутьме, вырвавшись из оставшегося позади адского пекла.
Много долгих минут пролежал он, обессилевший, в темном коридоре;
касания каменного пола и прохладного воздуха ласкали его обожженное тело.
Он не пытался думать, не пробовал вспоминать, желая лишь забыться в покое
и тишине скального туннеля. Наконец он со стоном заставил себя подняться
на колени, затем отчаянным усилием встал на ноги, беспомощно привалившись
к холодной каменной стене коридора, и стал ждать, пока к нему вернутся
силы идти вперед. Только сейчас он заметил, что его одежда превратилась в
обугленные лохмотья, а руки и лицо опалены и покрыты копотью от
невыносимого жара печи. Он медленно огляделся и расправил широкие плечи,
оторвавшись от стены. Тусклый свет факела, висящего на стене впереди,
указывал направление, в котором тянулся извилистый коридор, и он ковылял
вперед, пока не добрался до одиноко горящего факела и не вытащил его из
крепления. Он медленно, спотыкаясь, пошел вперед, освещая себе дорогу
найденным факелом. Где-то впереди послышались крики, и его свободная рука
машинально метнулась к рукояти короткого охотничьего ножа, вытаскивая
оружие из ножен. Несколько минут спустя шум, казалось, отдалился и в конце
концов стих, и юноша так никого и не увидел. Коридор замысловато вился в
толще скал, и Флик миновал уже несколько дверей, надежно закрытых и
запертых, но проход нисколько не шел вверх и не разветвлялся. Через равные
промежутки тьму впереди рассеивал тусклый желтоватый свет горящего факела,
укрепленного на каменной стене, отбрасывающий на дальнюю стену его тень,
похожую на уродливого призрака, скрывающегося во мраке.
Затем проход резко расширился, и свет впереди стал ярче. Мгновение
Флик помедлил, крепко сжимая в руке нож; его лицо, покрытое полосами
копоти и слез, исказилось в гримасе мрачной решимости. В полном безмолвии
он осторожными шагами двинулся вперед. Он знал, что раньше или позже
впереди должна найтись лестница, ведущая наверх, к главному залу Крепости
Друидов. Он искал эту лестницу долго и безуспешно, и силы постепенно
оставляли его. Он запоздало раскаивался в своем желании увидеть развязку
сражения, из-за которого отстал от отряда, а теперь блуждал по бесконечным
коридорам в глубине Паранора. В это время с его друзьями могло происходить
все что угодно. Он тоскливо подумал, что в своих скитаниях по этому
лабиринту может их никогда не встретить. Он осторожно заглянул за поворот
каменного коридора; его мускулы напряглись, а глаза напряженно
вглядывались в полумрак. К своему удивлению, он обнаружил, что стоит у
входа в круглую комнату, из которой в разные стороны вело множество других
проходов. На ее гладких стенах ярко горело около дюжины факелов. Увидев,
что зал пуст, он облегченно вздохнул. Затем он понял, что весь этот долгий
путь никуда его не привел. Все эти проходы выглядели совершенно такими же,
как и тот, по которому он пришел сюда. В зале не было ни дверей, ведущих в
другие комнаты, ни лестниц, ведущих на верхние этажи, ни табличек с
указаниями, в какую сторону следует идти. Он загнанно огляделся, отчаянно
пытаясь отличить один проход от другого; с каждой уходящей секундой и с
каждым безуспешным взглядом его надежда на удачу таяла. Наконец он в
замешательстве покачал головой. Подойдя к одной из стен, он устало
опустился на пол и закрыл глаза, заставляя себя признать горькую правду -
он безнадежно заблудился.
По команде Алланона все остальные члены отряда бросились к лестнице.
Ближе всех к каменным ступеням стояли Дарин и Даэль, и поэтому они, самые
быстроногие среди всех, успели взбежать до середины прежде, чем остальные
начали подниматься. Стройные эльфийские ноги мягкими скользящими прыжками
несли их вверх по винтовой лестнице, едва касаясь камня. За ними мчались
Гендель, Менион и Балинор, которым мешало тяжелое оружие и свой вес; кроме
того, они постоянно наталкивались друг на друга, застревая в узком
спиральном проходе. Безумной толпой они рванулись к верхнему залу,
оступаясь, торопясь добраться до цели своих долгих поисков и скрыться от
вселяющего ужас призрака. В этой ужасной спешке никто даже не хватился
отставшего Флика.
Первым лестницу Крепости Друидов преодолел Дарин, торжествующе
вырвавшись в огромный зал, а за ним тенью последовал его младший брат. Зал
производил потрясающее впечатление - громадный коридор с высоким потолком
и мощными деревянными стенами, полированными и навощенными, торжественно
сверкающими в желтом свете горящих факелов и розовых лучах зари, льющихся
сквозь высокие окна-бойницы. Панели стен были украшены картинами,
каменными и деревянными фигурами на мозаичных пьедесталах и длинными
гобеленами ручной работы, складками ниспадающими до самого пола,
мраморного и сверкающего. Через неравные промежутки вдоль стен стояли
огромные статуи из железа и цветного мрамора, скульптуры прошлых эпох,
долгие века хранившиеся в этом вечном музее. Казалось, что статуи охраняют
тяжелые, резные деревянные двери с изумительной инкрустацией и ручками из
красной меди, укрепленные на железных косяках. Часть дверей была
распахнута, и в лежащих за ними покоях взгляду открывалось все то же умело
подобранное великолепие, ослепительно сияющее в ярких, свежих солнечных
лучах нового дня, льющихся через высокие, открытые застекленные окна.
У братьев почти не осталось времени восхищаться вечной красотой
Паранора. В следующий миг, как только они поднялись по открытой лестнице,
на них бросились охраняющие зал карлики, со всех сторон сразу; их
уродливые желтые тела появлялись из дверей, из-за статуй, кажется, даже из
стен. Дарин встретил их атаку своим длинным охотничьим ножом и мгновение
пытался отражать их напор, пока его не повалили на пол. На помощь брату
бросился Даэль, размахивая своим длинным луком, и сбил им с ног несколько
противников, но при его следующем ударе длинный ясеневый лук с громким
треском переломился. Какой-то миг казалось, что их разорвут на части
прежде, чем более сильные товарищи успеют прийти им на помощь, но затем
Дарин вырвался из цепких рук врагов и, выхватив у железной статуи древнего
воина длинную зазубренную пику, широкими взмахами оттеснил визжащих
карликов, заставив их отступить от его брата. Но в следующий миг мужество
вернулось к карликам, и они быстро перестроили свои ряды для второй,
последней атаки. Эльфы отступили к стене, задыхаясь от напряжения схватки,
покрытые мелкими ранами и кровью врагов. Карлики собрались в плотную
группу, выставив перед собой острия коротких мечей, намереваясь прорваться
сквозь удары длинной пики Дарина и разрубить обоих эльфов на части. С
диким, терзающим слух воплем они бросились вперед, чтобы убивать.
Просчет карликов заключался в том, что они забыли следить за открытой
лестницей, упустив из вида, что к эльфам может прийти помощь. Когда они
толпой ринулись на Дарина и Даэля, в зале появились еще тир бойца и
бросились на опешивших от неожиданности карликов. Ни разу в жизни тем не
доводилось встречаться с такими соперниками. В середине стоял могучий воин
Каллахорна, и его сверкающий меч с такой яростью прорубал бреши в стене
коротких клинков, что карлики всей толпой шарахнулись назад, наталкиваясь
друг на друга. С одной стороны их встретили сокрушительные удары булавы
могучего гнома, а с другой - свистящий в воздухе клинок ловкого и
подвижного горца. Какой-то миг они мужественно пытались сражаться против
пятерых безумцев, а затем дрогнули и, не выдержав вражеского натиска,
бросились прочь, потеряв последнюю надежду. Пятеро отчаянных воинов без
единого слова помчались по роскошному залу вслед за ними, перепрыгивая
через раненых и мертвых; их подбитые железом сапоги звенели по мраморному
полу. Горстка карликов, рискнувших преградить им путь, вскоре растаяла под
их натиском, превратившись в груду неподвижных тел. После всего
пережитого, после стольких потерь пятеро уцелевших из маленького отряда
наконец приблизились к последнему препятствию на пути к их цели, к которой
так отчаянно стремились.
В конце древнего коридора, заваленного телами мертвых и раненых
карликов, сорванными в ходе жаркой битвы гобеленами и поваленными
статуями, перед высокими резными деревянными дверьми, надежно закрытыми и
запертыми, тесной группой стояли последние из уцелевших охранников,
близкие к отчаянию. Выставив перед собой, подобно стене лезвий, свои
короткие охотничьи мечи, карлики были готовы сражаться до последнего.
Нападающие ринулись на смертоносную стену, пытаясь прорвать ее в центре с
помощью длинных мечей Мениона и Балинора, но после нескольких минут
ожесточенной схватки охранники все же сумели отразить их натиск. Пятеро
бойцов в изнеможении отступили, задыхаясь и обливаясь потом, получив
множество ран и ссадин. Дарин сильно хромал - мечи карликов глубоко
рассекли ему руку и ногу. Острие пики задело Мениону висок, и теперь на
его коже широкой алой полосой выступила кровь. Горец словно не замечал
своего ранения. Вновь они атаковали охранников, и вновь, после долгих
минут яростной рукопашной, были отброшены назад. Отряд карликов уменьшился
почти вдвое, но у пятерых воинов не было больше времени. Алланон все еще
не появлялся, а на защиту Меча Шаннары уже сейчас начинали стекаться сотни
карликов, если, конечно, тот и в самом деле находился в том, зале, в
который они так отчаянно прорывались.
Затем, прибегнув к сверхчеловеческой мощи своих мускулов, Балинор
подбежал к стене зала и могучим усилием повалил громадную каменную
колонну, на вершине которой покоилась металлическая урна. Удар рушащейся
колонны о каменный пол сотряс все их кости, по залитому кровью залу
прокатился оглушительный грохот. Мраморные плиты пола треснули, но колонна
осталась целой. С помощью Генделя гигант-северянин начал катить колонну,
словно таранное орудие, в сторону отряда карликов и закрытых дверей
охраняемого зала, и с каждым оборотом чудовищный цилиндр, надвигающийся на
перепуганных охранников, набирал скорость и мощь. Мгновение желтокожие
карлики медлили, подняв свои короткие мечи и глядя на сокрушительную массу
катящейся на них каменной колонны. Затем они бросились в стороны, спасая
свои жизни, сломленные, проигравшие. Некоторые из них не успели увернуться
от импровизированного тарана и исчезли под его массой, когда он,
расшвыривая обломки камня и дерева, врезался в запертые двери. От этого
удара двери содрогнулись и выгнулись, затрещало дерево, а железные петли
лопнули подобно бумаге, но все же двери выдержали. Но в следующий миг они
с оглушительным грохотом окончательно рухнули под ударом плеча Балинора, и
пятеро бойцов ворвались в открывшийся зал, чтобы завладеть Мечом Шаннары.
К их изумлению, комната оказалась пуста. Стены были украшены
длинными, ниспадающими до пола гобеленами, прекрасными картинами и
высокими окнами; на полу в большой комнате было аккуратно расставлено
несколько изящных резных столиков. Но нигде не было видно даже следов
легендарного Меча. Потрясенные и непонимающие, они медленно оглядели
комнату. Дарин тяжело опустился на колени, ослабевший от потери крови и
готовый потерять сознание. На помощь ему быстро пришел Даэль, полосками
своей одежды тут же перевязавший его открытые раны, и с его помощью тот
доплелся до одного из стульев, на который рухнул в изнеможении. Менион
пробежал взглядом по стенам, пытаясь найти скрытый выход. Затем Балинор,
медленно бродивший по комнате и изучавший ее мраморный пол, издал тихий
возглас. Часть пола в самой середине комнаты была исцарапана и протерта в
тщетных попытках скрыть то, что здесь много лет стояло нечто тяжелое и
квадратное.
- Тре-камень! - тут же воскликнул Менион.
- Но если его перенесли отсюда, то совсем недавно, - предположил
Балинор усталым голосом, тяжело дыша и пытаясь сосредоточиться. - Но тогда
почему карлики так яростно охраняли эту комнату?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102