А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— И с саркастической улыбкой добавила:
— Во всяком случае, деньги по праву принадлежат мне. Они получены с имения моей матери, хотя герцог Франц предпочитает делать вид, что я обязана лишь его великодушию. — Губы ее насмешливо изогнулись. — Я совершенно точно знаю, что, согласно завещанию матери, унаследованное от отца имущество переходит ко мне после моего замужества. Думаю, что мой муж окажется благородным человеком и не будет претендовать на него.
Лео нахмурился. Он не думал, что Михаэль пожелает наложить руку на приданое своей супруги, хотя вряд ли позволит ей самостоятельно распоряжаться им без его вмешательства.
— Не принято, чтобы женщина распоряжалась своим приданым. Я уверен, что муж назначит вам щедрое содержание.
— Содержание на мои собственные деньги! Это несправедливо.
Лео пожал плечами:
— Возможно. Но так живет весь мир, и этот порядок не изменится от девической прихоти.
— Я бы не стала судить столь безапелляционно, милорд. — Корделия подавила раздражение и снова встряхнула кости. — Ладно, давайте лучше играть. Здесь нет ровного места, но мы можем бросать кости на сиденье рядом с вами. Неудобства будут для каждого из нас одинаковы.
Она нагнулась, шаль соскользнула с ее плеч, открыв глубокую ложбинку между грудями. Запах ее волос, оказавшихся так близко от него, заполнил его дыхание. Кости скользнули на бархат сиденья рядом с Лео, и он с облегчением повернулся, чтобы взглянуть на них.
— Четыре и шесть. — Корделия с торжествующей улыбкой откинулась на спинку. — Посмотрим, бросите ли вы удачнее, милорд.
Вздохнув, Лео бросил кости. На них выпали три и два.
— Ага! Я выиграла.
Она схватила кости и протянула руку за выигрышем.
Лео достал кошелек и отсчитал четыре луидора, которые она спрятала с таким радостным видом, что он не мог удержаться от смеха.
— Как же вы любите выигрывать! Надеюсь, проигрываете с достоинством.
— Я редко проигрываю, — самодовольно заявила она, снова катая кости в руках. — Повысим ставку до пяти?
Это был относительно безобидный способ убить время, а нескрываемая радость Корделии при выигрыше забавляла его.
Она выигрывала каждую партию.
Лео запоздало, но понял, что такая удача весьма подозрительна. Его подопечная уже успела выиграть у него двадцать луидоров, прежде чем в душу Лео закрались первые сомнения. Скосив глаза, он стал внимательно наблюдать за тем, как именно Корделия бросает кости. Странные движения ее пальцев привлекли его внимание. В обычной игре этот изгиб кисти никто бы даже не заметил, но его уже насторожило это необычайное везение.
— Ха! Я снова выиграла! Вы должны мне еще пять луи, милорд.
И она привычным жестом протянула руку за выигрышем.
— Что же мне так не везет, — задумчиво произнес он, подбирая кости с сиденья. Они выглядели совершенно обыкновенными. В течение примерно получаса он бросал их без каких-либо подозрений. Лео взглянул на свою попутчицу. На ее лице явно читалось волнение, она опустила протянутую ладонь. Он подбросил кости на ладони, не спуская строгого взгляда с лица девушки, и отметил легкий румянец, появившийся на ее щеках, и поникший взор.
— Они как-то утяжелены с одной стороны, не правда ли?
Да или нет? — повторил он, когда она не ответила на его первый вопрос.
— Как вы можете подозревать меня в таких вещах? — Щеки ее уже пылали, нижняя губа была закушена.
— Ах вы маленькая мошенница! — произнес он, бросая кости ей на колени. — Покажите мне, как вы это делаете.
— Я намеревалась вернуть вам мой выигрыш. — Глаза ее от волнения расширились, лицо приняло необычно серьезное выражение.
— Простите меня за то, что я этому не верю, — сухо произнес он. — Лучше покажите, как вы это проделываете.
— Хорошо. — Корделия наклонилась вперед, едва ли не к его коленям, зажав кости в руке. — Одно ребро у них чуть тяжелее. Если бросить кости на ребро, они упадут шестеркой или четверкой вверх. Не всегда, но в большинстве случаев.
Она почти прижималась к нему. Исходящий от нее аромат, глубокая ложбинка на груди, иссиня-черная масса кудрей кружили ему голову, а когда она, улыбаясь, подняла на Лео свои голубые сияющие глаза, у него перехватило дыхание.
— Это всего лишь невинная шутка, милорд. — В ее голосе одновременно слышались извиняющиеся и защитные нотки. — Я никогда не позволила бы себе этого, если б мы играли всерьез.
— Право, я не заметил, чтобы мы играли на бумажные фишки. Заверяю вас, Корделия, если бы я играл с мужчиной, который выкинул такой трюк, то проучил бы ею кнутом.
— Разве вы не вызвали бы его на дуэль? — удивленно спросила Корделия, сразу же позабыв про собственный конфуз.
— Нет. Я не стал бы марать свою шпагу его кровью, — резко ответил он.
— О! — Она закусила нижнюю губку, потом снова пошарила в сумке. — Возьмите. Здесь все до последнего луидора. — С этими словами она сунула ему в руку горсть монет. — Допускаю, что поступила нехорошо, но я так люблю выигрывать. Добавлю, что никогда не позволяю себе подобных выходок за игровым столом.
Это прозвучало так обезоруживающе покорно и простодушно, что справедливое раздражение Лео мгновенно испарилось. На нее было просто невозможно долго сердиться, несмотря на столь вопиющий проступок.
— Я вас искренне предостерегаю от таких поступков. Если кто-нибудь застигнет вас за такими проделками в салонах Версаля, вас изгонят из общества, и даже супруга наследника престола будет не в силах помочь, — сказал он, нахмурясь. — А если вы навлечете подобный позор на голову мужа, он получит право постричь вас в монахини.
— Но я никогда этого не сделаю! — запротестовала Корделия, ужаснувшись от одной мысли, что он может заподозрить ее в подобной глупости. — Мы позволяли себе такие шутки только в семейном кругу. Тойнет столь же азартна, как и я; порой нам никак не удавалось обыграть ее братьев. А они, в свою очередь, отвратительно вели себя, когда выигрывали, и нам приходилось выполнять по их желанию всякие дурацкие фанты.
— Что ж, придется и мне потребовать от вас выполнения фанта, — задумчиво произнес он, пристально глядя на нее.
— Что? — От этих слов она едва заметно вздрогнула и подалась к нему всем телом. — Как вы хотите наказать меня, милорд?
Лео слишком поздно понял свою ошибку. Как только он чуть ослаблял контроль над собой, сразу же попадал в какую-нибудь ловушку. Ее губы призывно приоткрылись, между ними показался нежный розовый язычок — все это столь откровенно, что Лео на мгновение опешил. Корделию явно не пугали разговоры о фантах.
Он откинулся на спинку сиденья и равнодушно произнес:
— Я нахожу все это довольно скучным.
Закрыв глаза, он откинул голову на подголовник и сделал вид, что пытается уснуть.
Корделия нахмурилась:
— С вашей стороны так скверно притворяться спящим. Я бы не стала вам мешать, если бы вы в самом деле спали, но это же не так. И мне надо о столь многом спросить вас.
— О серьезном? — с подозрением спросил он.
— В высшей степени серьезном. Императрица сказала, что во время нашего путешествия вы будете моим наставником по части жизни в Версале. У Тойнет таким консультантом будет графиня де Нуалли, а у меня есть только вы.
— Что ж, отлично. — Надо же как-то скоротать время, а эта тема выглядит безобидной и полезной. — Что бы вы хотели узнать?
— О, такое множество вещей… Но, прежде чем мы начнем, я хотела бы еще раз сыграть с вами… нет… не в кости и не на деньги, — добавила она, заметив, как помрачнело его лицо. — Давайте загадаем точное время прибытия в Мельк.
Выигрывает тот, кто окажется более точным.
— И какова будет ставка? — Почему он сразу же согласился на это, имея столь печальный опыт, Лео так и не понял.
— Если выиграю я, то мы завтра поедем верхом, вместо того чтобы трястись в этой душной карете.
— А если выиграю я? — Черная бровь вопросительно приподнялась.
— Требуйте все, что пожелаете.
— Довольно заманчиво. — Он почесал подбородок, раздумывая. — Если выиграю я, то вы не будете докучать или провоцировать меня в течение всего дня. Мне нежелательны ни ваш откровенный флирт, ни ваши фокусы. В моем присутствии вы будете вести себя прилично и говорить только тогда, когда к вам обратятся. Согласны?
Корделия закусила губу. Ставки казались ей неравными, но выбора не было. Оставалось только надеяться на выигрыш. Она пожала плечами, соглашаясь.
— Тогда напишем каждый свое время и спрячем записки до нашего прибытия.
С этими словами она достала все из той же бездонной сумки свинцовый карандаш, небольшой блокнот и протянула их Лео.
Виконт не медлил. Он быстро написал цифру, вырвал страницу из блокнота и спрятал ее в карман своего камзола.
Блокнот и карандаш перешли в руки Корделии. Она отчаянно нахмурилась и стала жевать кончик карандаша, пытаясь сообразить, как долго они находятся в пути. Им предстояло сделать остановку для отдыха и смены лошадей, при этом неизбежны знаки внимания со стороны местных жителей, что должно было занять довольно много времени.
— Математика отнюдь не ваш конек? — с сочувствующей улыбкой спросил Лео.
— Как раз наоборот, — возразила она. — Это один из моих самых любимых предметов.
Уязвленная его замечанием, она закончила вычисления и написала цифру. Потом сунула листок в свою сумку и выпрямилась.
— Посмотрим, кто из нас окажется прав.
— Итак, у вас есть какие-то вопросы.
— Когда умерла ваша сестра?
Он не ожидал этого, но вопрос показался ему оправданным.
— Четыре года назад. Девочкам было тогда по девять месяцев.
Лицо его ничего не выражало, глаза смотрели вниз.
— От чего она умерла?
— Это имеет какое-нибудь отношение к жизни в Версале? — Голос его был холоден, губы плотно сжаты.
— Простите меня, — сразу же произнесла она. — Вам больно говорить о ней?
Она не могла себе представить, как тяжело было ему вспоминать те дни. Сестра, так любившая жизнь, сгорела за одну ночь. В глубине его существа поднялась волна ярости от бессмысленности этой смерти. Он заставил себя расслабиться и ответить на первый вопрос Корделии, оставив без внимания второй.
— Она умерла от лихорадки… от очень сильной простуды.
— Вы очень любили ее? — осторожно спросила она, глаза ее потемнели от волнения, выражение лица стало озабоченным.
— Мои чувства к Эльвире не имеют ничего общего с вашей новой жизнью, Корделия, — сказал он, стараясь, чтобы это не прозвучало грубо. Он не мог заставить себя говорить о своей сестре даже с Михаэлем, который, в свою очередь, всегда хранил понимающее молчание.
— Эльвира. Какое чудесное имя. — Корделия, похоже, не слышала его слов. — Она была старше вас?
Она явно не собиралась умолкать.
— Мы были с ней близнецами, — кратко ответил он.
— Ох, — сказала Корделия. — Близнецы особенно привязаны друг к другу, не правда ли?
— Да, так говорят. Может быть, нам стоит теперь поговорить о Версале?
— Ваша сестра тоже родила близнецов. Должно быть, это ваше семейное, — продолжала свое Корделия. — Возможно, когда вы женитесь, также станете отцом близнецов Вы когда-нибудь хотели жениться?
— Вряд ли стоит обсуждать это, — холодно заявил он. — Если вы хотите продолжать нашу беседу, помарайтесь ограничиться уместными вопросами.
— Я вовсе не хотела показаться вам назойливой, — нахмурясь, отвечала она. — Мне интересно все, связанное с вами.
Лео прикинул в уме, в самом ли деле она столь бесхитростна, но потом решил, что не желает знать этого. Разговор, казалось, иссяк, но уже через минуту она произнесла:
— Расскажите о моем муже. Что он за человек?
По крайней мере это была более чем законная область интереса.
— Он мужчина в расцвете лет. Завзятый охотник, за что его высоко ценит король. Князь Михаэль постоянно вращается при дворе. Вы убедитесь в этом, когда вас станут приглашать погостить в королевских дворцах — Фонтенбло, Трианон. Отель де Виль. Двор переезжает из дворца во дворец четыре-пять раз в году. Король начинает скучать, когда чересчур долго живет в одном месте.
Корделия внимательно слушала, но было совершенно ясно, что сведения о переездах двора мало занимают ее, поскольку ничего не дают для понимания мужа.
— Но понравится ли он мне?
Лео беззаботно пожал плечами, всеми силами стараясь отстраниться от сводящей с ума близости с ней.
— Как я могу знать это, Корделия? Многим людям он нравится, хотя и у него есть враги. Да они есть у всех пас.
— Он добрый человек? — настаивала Корделия, положив руку ему на колено. — Он хорошо относится к своим детям?
На самом деле Михаэль был холодным, равнодушным отцом, именно поэтому Лео так беспокоился о том, чтобы девочки попали под присмотр заботливой, любящей мачехи.
Но он тем не менее решил не посвящать Корделию во все подробности.
— Их воспитанием занимается гувернантка. Отец уделяет им не так уж много времени.
Такое отношение к собственным детям тоже было в достаточной степени распространено в аристократической среде. Она открыла было рот, чтобы задать следующий вопрос, но в этот момент раздалось пение фанфар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов