А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

На континенте, по меткому замечанию самой мисс Стэкпол, занавеси смотрели на улицу лицевой стороной, а в Англии – тыльной, что не давало должного представления об их узоре. Такое открытие всегда ранит сердце историка, но Генриетта, отчаявшись добраться до скрытого внутри, перенесла свое внимание на видимое снаружи и уже два месяца изучала в этом плане жизнь Венеции, откуда слала в «Интервьюер» подробнейшие описания гондол, площади Св. Марка, Моста вздохов, голубей и юного лодочника, напевавшего октавы Тассо. И хотя в «Интервьюере», возможно, ждали большего, зато Генриетта по крайней мере познакомилась с Европой. В настоящий момент она спешила в Рим, дабы посетить его до малярийного сезона. Генриетта, очевидно, полагала, что сезон этот открывается в точно назначенный день, и поэтому не хотела задерживаться во Флоренции более чем на несколько дней. В Рим ее сопровождал мистер Бентлинг, который, на что Генриетта особенно упирала в разговоре с Изабеллой, уже бывал там и как человек военный, к тому же получивший классическое образование – он, сказала мисс Стэкпол, воспитывался в Итоне, где изучают только латынь и Уайэта Мелвилла, – будет ей очень полезен в городе цезарей. И тут у Ральфа явилась счастливая мысль предложить Изабелле тоже совершить паломничество в Рим, взяв его в провожатые. Она, правда, собиралась провести там часть будущей зимы – ну так что ж, ей будет только полезно осмотреться заранее. До конца мая – прелестного месяца мая, бесценного для всех влюбленных в Рим, – оставалось еще десять дней. Изабелла, конечно, влюбится в Рим – в этом не могло быть сомнений. Сама судьба посылает ей надежную спутницу, чье общество в силу того, что у этой леди немало других обязанностей, не будет, надо думать, слишком обременительным. Мадам Мерль останется с миссис Тачит: уехав на лето из Рима, она не выражает желания возвращаться туда. Действительно, мадам Мерль не раз заявляла, что наслаждается во Флоренции покоем; квартиру свою она заперла, а кухарку отправила домой, в Палестрину. Что же касается Изабеллы, то мадам Мерль принялась уговаривать ее принять приглашение Ральфа, убеждая, что нельзя пренебрегать такой прекрасной возможностью познакомиться с Римом. Впрочем, Изабеллу и не нужно было уговаривать, и четверо путешественников собрались в путь. На этот раз миссис Тачит примирилась с отсутствием дуэньи: она, как мы помним, склонялась к мысли, что ее племяннице пора стоять на собственных ногах. Но среди прочих приготовлений Изабелла не преминула свидеться с мистером Озмондом и рассказать ему о своем намерении поехать в Рим.
– Как бы я хотел быть там с вами, – отозвался он. – Как бы хотел видеть вас в этом неповторимом городе.
– Так поезжайте тоже, – сказала она, не задумываясь.
– Но с вами будет тьма народу.
– Да, – согласилась Изабелла, – конечно, я буду там не одна.
Он ничего не отвечал.
– Вам понравится Рим, – сказал он наконец. – Его сильно изуродовали, но все равно вы будете от него без ума.
– Изуродовали? Бедный вечный город! Вселенская Ниобея. Но разве от этого он должен мне не понравиться?
– Нет, не думаю. Его слишком часто портили, – улыбнулся он. – Я бы поехал, но что мне делать с Пэнси.
– Вы не могли бы оставить ее с кем-нибудь на вилле?
– Мне бы этого не хотелось. Правда, там есть одна добрая старушка, которая смотрит за ней. Гувернантка мне не по средствам.
– Тогда возьмите Пэнси с собой, – предложила Изабелла.
Озмонд с грустью взглянул на нее.
– Она провела в Риме всю зиму, в монастыре, да и мала она еще для увеселительных прогулок.
– Вы не торопитесь вывозить ее? – спросила Изабелла.
– По-моему, молоденькую девушку лучше держать от света подальше.
– Меня воспитывали в иных принципах.
– Вас? Ну, вам это пошло на пользу, потому что вы… это вы. Вы особенная.
– Я? Почему? – запротестовала Изабелла, хотя и не была уверена, что ее собеседник так уж неправ.
Мистер Озмонд уклонился от объяснений и продолжал:
– Если бы я полагал, что поездка в приятном обществе сделала бы ее такой, как вы, я завтра же повез бы ее в Рим.
– Не надо делать ее такой, как я, – сказала Изабелла. – Оставьте ее такой, какая она есть.
– Я мог бы отослать ее к сестре, – обронил мистер Озмонд.
Казалось, он ждал от Изабеллы совета; ему, по-видимому, доставляло удовольствие обсуждать с мисс Арчер свои домашние дела.
– Конечно, – согласилась Изабелла. – Вот где ей меньше всего грозит опасность стать такой, как я.
Вскоре после отъезда Изабеллы Озмонд встретился с мадам Мерль у графини Джемини. Они были не одни; в гостиной графини, как всегда, было полно народу и разговор шел общий, однако, выждав немного, Озмонд поднялся со своего места и пересел на низкий пуф, стоящий чуть позади стула мадам Мерль.
– Она хочет, чтобы я поехал с нею в Рим, – проговорил он вполголоса.
– С нею в Рим?
– И пробыл там, пока она там будет. Она сама это предложила.
– Полагаю, это значит, что вы предложили, а она изъявила согласие.
– Разумеется, я навел ее на эту мысль. Но она и сама непрочь, очень непрочь.
– Счастлива это слышать… но не торопитесь бить в литавры. А вот в Рим поезжайте непременно.
– Н-да, – сказал Озмонд, – немало у меня хлопот из-за этой вашей идеи.
– Только не притворяйтесь, что она вам не по вкусу. До чего же вы неблагодарны! Вас уже много лет ничто так не занимало.
– Вот как вы на это смотрите! Превосходно! – сказал он. – Как же мне не благодарить вас!
– Благодарите, но в меру, – улыбнулась мадам Мерль, откидываясь на спинку стула и обводя глазами комнату. – Вы произвели прекрасное впечатление, и, насколько могу судить, ваше впечатление не менее отрадно. Не для меня же вы семь раз посетили дом миссис Тачит.
– Да, девушка недурна, – бесстрастно подтвердил Озмонд.
Мадам Мерль взглянула на него и решительно поджала губы.
– И это все, что вы можете сказать о столь очаровательном существе?
– Все? Разве этого мало? Вы не часто слышали, чтобы я о ком-нибудь так отзывался.
Она ничего не ответила, хотя по ее виду можно было заключить, что они ведут обычный светский разговор.
– Вы непостижимы! – пробормотала она наконец. – Я содрогаюсь при мысли о том, в какую бездну я ее толкаю.
Казалось, это замечание развеселило его:
– Вам нет пути назад – вы слишком далеко зашли.
– Прекрасно. Но остальное уже ваше дело.
– Несомненно, – сказал Гилберт Озмонд.
Мадам Мерль промолчала, и он снова поднялся и переменил место, однако, когда она собралась уходить, он тоже стал прощаться. Экипаж миссис Тачит ждал ее гостью во дворе; Озмонд подсадил в него мадам Мерль и остановился возле, не отпуская ее.
– Вы неосторожны, – сказала она усталым голосом. – Вам не следовало уходить вместе со мной.
Он снял шляпу и провел рукой по лбу.
– Я всегда забываю, отвык, знаете ли.
– Вы непостижимы, – повторила она, бросив взгляд на окна дома – современной постройки в новой части города.
Он оставил ее слова без внимания и заговорил о том, что не выходило у него из мыслей.
– Она и вправду очень хороша. Я, пожалуй, не встречал женщины грациознее.
– Я рада, если это так. Чем больше она нравится вам, тем лучше для меня.
– Она очень мне нравится. Точно такая, какой вы ее описали, и к тому же, мне кажется, способна на истинную преданность. У нее лишь один недостаток.
– Какой же?
– Чересчур много идей.
– Я предупреждала вас – она умна.
– К счастью, никуда негодных, – продолжал он.
– Отчего же «к счастью»?
– Оттого, сударыня, что ей придется расстаться с ними!
Мадам Мерль откинулась на спинку сиденья и, глядя прямо перед собой, приказала кучеру трогать, но Озмонд все еще не отпускал ее.
– Что мне делать с Пэнси, если я решу ехать в Рим?
– Я буду навещать ее, – сказала мадам Мерль.
27
Нет надобности подробно описывать, как отозвалось в душе моей героини величие Рима, с каким трепетом ступала она по мостовой Форума и как билось ее сердце на пороге храма Св. Петра. Достаточно сказать, что вечный город вызвал у нее именно те чувства, какие и следовало ожидать от столь впечатлительной и непосредственной натуры. Изабелла всегда любила историю – здесь же история жила в камнях мостовой, в брызгах солнечного света. Ее воображение воспламенялось от одного упоминания о великих деяниях – здесь же всюду, куда ни повернись, стояли свидетели этих деяний. Все это не могло не волновать Изабеллу, но ее волнение не выливалось наружу. Прежде словоохотливая, Изабелла теперь часто молчала, что не укрылось от ее спутников, и Ральф Тачит, который, казалось, с равнодушным и рассеянным видом посматривал по сторонам, на самом деле с удвоенным вниманием наблюдал за ней. По собственным своим меркам Изабелла была очень счастлива и, наверно, охотно признала бы эти часы счастливейшими в своей жизни. Мысли о страшном человеческом прошлом бременили ей душу, но порою в них врывалось ощущение живого сегодняшнего дня, и тогда у нее словно вырастали крылья, готовые поднять ее в поднебесье. В ее голове все так перепуталось, что она и сама вряд ли знала, какое из этих двух настроений овладеет ею в следующую минуту, и непрерывно пребывала в безмолвном экстазе созерцания, зачастую видя в тех предметах, на которые смотрела, куда больше, чем в них заключалось, и не видя многие достопримечательности, отмеченные в ее Марри. Недаром Ральф говорил, что Рим открывает свои тайны только тем, кому доступны минуты особого душевного подъема. Толпы перекликавшихся туристов рассеялись, и величавые памятники Рима вновь обрели свое величие. Небо полыхало синевой, и шелест фонтанов в поросших мхом мраморных нишах уже не сулил прохлады, но звучал особенно мелодично. На уличных перекрестках, залитых и прогретых солнцем, валялись букетики цветов. В тот день – третий по приезде в Рим – наши друзья отправились на Форум осмотреть раскопки, которые уже давно велись там, захватив немалую территорию. Спустившись по современной улице к Священной дороге, они пошли по ней, с разной долей почтения взирая вокруг. Генриетта Стэкпол, например, поражалась тому обстоятельству, что мостовые древнего Рима мало чем отличались от нью-йоркских, и даже находила сходство между все еще различимыми, некогда глубокими бороздами, проложенными посреди старинных улочек античными колесницами, и оглушительно звонкими рельсовыми колеями, воплощавшими всю стремительность американской жизни. Солнце клонилось к западу, в воздухе таяла золотистая дымка, и длинные тени от полуразбитых колонн с еле обозначенными основаниями прорезали неоглядное поле руин. Генриетта пошла бродить с мистером Бентлингом, который таял от восторга, когда она называла Цезаря «прытким молодчиком», а Ральф принялся давать Изабелле подробные объяснения, специально подготовленные им для ее внимательные ушей. Один из археологов – из той нищей братии, что всегда снует по Форуму, – не замедлил навязать им свои услуги и отрапортовал положенный урок с беглостью, которая нимало не пострадала оттого, что сезон подходил к концу. Он не преминул привлечь внимание наших друзей к раскопкам, шедшим в дальнем конце Форума, присовокупив, что, если signori будет угодно пройти и взглянуть на них поближе, они, несомненно, увидят там много примечательного. Предложение это соблазнило больше Ральфа, нежели Изабеллу, утомившуюся от долгой прогулки, и, уговорив кузена удовлетворить свое любопытство и пройти туда одному, она осталась ждать его возвращения. И это место, и это время дня отвечали настрою ее души, и ей хотелось насладиться ими в одиночестве. Ральф послушно последовал за чичероне, а Изабелла присела на опрокинутую колонну, лежащую неподалеку от подножья Капитолия. Ей хотелось немного побыть одной, но наслаждаться уединением довелось ей недолго. При всем интересе нашей героини к обступавшим ее щербатым останкам древнего Рима, изъеденным веками и все же сохранившим столько живого своеобразия, мысли ее, поблуждав недолго среди этих реликвий, перенеслись в силу сцеплений и связей, которые не легко проследить, на области и предметы, обладавшие большей притягательностью. От канувшего в прошлое Рима до будущего мисс Арчер – расстояние огромное, но воображение Изабеллы перемахнуло его единым скачком и теперь витало в более близких и многообещающих пределах. Потупив взор на уложенные в ряд, растрескавшиеся, но по-прежнему крепко вбитые в землю плиты, простиравшиеся у ее ног, она так увлеклась своими мыслями, что не расслышала шума приближавшихся шагов и только тогда очнулась от раздумий, когда чья-то тень упала на площадку, к которой был прикован ее взгляд. Подняв глаза, она увидела джентльмена – но это был не Ральф, который, осмотрев раскопки, вернулся бы со словами «какая адская скука!». Господин, представший ее взору, был поражен не меньше, чем она: обнажив голову, он замер, взирая на ее заметно побледневшее от изумления лицо.
– Лорд Уорбертон?! – вырвалось у Изабеллы, и она встала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов